Какая, оказывается, жуткая вещь – правильное почесывание. А ведь это только за ухом! Перешагнув через дергающее ногой от удовольствия бесчувственное тело я посмотрел по сторонам. Свидетелей, вроде бы, нет. Нашарив за спиной ручку двери я осторожно потянул ее на себя, отступил в образовавшуюся щель и так же аккуратно закрыл. После чего повернулся.
Я стоял в своей собственной «комнате цвета беж», и лежащий на кровати Пушок с недоумением смотрел на меня. Быстрая проверка показала, что за только что закрывшейся дверью не коридор Академии, а моя личная прихожая. Кажется, в библиотеку мне сегодня не попасть.
Поставив корзинку на стол я подвинул кота и лег сам, закинув руки за голову. Денек получился сумасшедшим – обучение, экзамен, скорбная попойка, Академия эта чертова. Пожалуй, не пойду никуда больше. Буду лежать, есть яблоки из сада. Нарежу из веточек фигурок и буду играть в шахматы с Пушком. На щелбаны.
Но это все завтра. А пока я буду спать, восстанавливая душевное здоровье.
А потом проснусь и все будет просто замечательно!
С этой мыслью я сгреб кота и решительно уснул.
Боги, как же я ошибался…
Глава 6
Просыпаясь, надо точно соблюдать ритуал, чтобы правильно выйти из мира грез. Сначала не открывая глаз потянуться, прислушаться к окружающему – не притаился ли с злодейскими намерениями будильник? Не собирается ли телефон неуместно зазвонить? Потом принюхаться… едой не пахнет, жаль. Потом зевнуть, спихнуть с плеча голову прижавшегося… кстати, откуда здесь кто-то, я же вроде трезвым засыпал?
Стоп. Это еще кто?!
Подскочив я выпрыгнул из кровати, уставившись на совершенно незнакомого парня. Тот пошарил рукой, меня не нашел и недовольно нахмурился.
– Ты кто такой?
Незнакомец вздохнул и все-таки открыл глаза:
– Ни «спасибо», ни «чего хочешь на завтрак» – «кто такой» с таким видом, словно не со мной в обнимку засыпал. Пожалуй, стоит на тебя обидеться и уйти.
– Так и проваливай нахрен! Ты кто такой, спрашиваю?!
– Мне проваливать, или все-таки отвечать?
Наглец ехидно улыбнулся и я, не выдержав, попытался схватить его за руку, чтобы стащить с кровати. К крикам и мату я был готов, но он вдруг упал на спину, зашипев и выставив пальцы с внушительными когтями. Я ответил таким же шипением и навис, выбирая место, куда можно будет полоснуть…
Своими…
Когтями…
Ой.
– Надо же, заметил!
Не обращая внимания на говорившего я продолжал держать перед собой руку, шевеля пальцами. На каждом по здоровенному острому крючку. Причем стоило расслабить кисть, как они втянулись куда-то внутрь. «Глаза и уши» – печальный голос хоббита прозвучал как наяву. Но ведь вчера только глаза были?! Схватившись за ухо я вздрогнул. Это было не привычное человеческое ухо, а что-то вроде звериного. И даже можно предположить, какого именно зверя.
– Не надо было из моей миски есть. Скажи спасибо, что не копытный какой-нибудь.
– Спасибо. Мне вот только козленочком не хватало…
Присев, я глянул на безмятежно валяющегося парня. Вот у него уши были нормальными. В смысле человеческими. А как же когти? И вообще – лежит тут, блин, как будто так и положено!
– Прикройся, блин.
– Вчера я тебе нравился как есть…
– Вчера у тебя мех был! Повсюду.
Оглядев себя незнакомец… Хотя какое уж там… Оглядев себя Пушок с печалью признал:
– Да, подобное тело нужно прикрывать, чтобы окружающие не пугались. Я, бесспорно, совершенство в любой форме, но все равно, стоит одеться. Потом, как-нибудь.
И зевнул с подвыванием. Чтобы не глазеть на голого молодого мужика, с которым я провел эту ночь… с которым я спал… да блин, не дай бог кто-то узнает, не отмоюсь же! Чтобы не глазеть, короче, я повернулся к безразмерной корзине. Кажется, вчера я в нее зеркало сунул, помимо прочего?
Когда десять минут спустя, проведенные по пояс в корзинке, я наконец нашел искомое и вытащил, Пушок начал хихикать. Не обращая внимания на животное, я подошел к столу и прислонив метровое зеркало к стене присел, разглядывая себя. Да, глаза теперь очевидно нечеловеческие, с вертикальными зрачками. И уши такие волосатые, что смотреть жутко. К тому же треугольные. Попытка пошевелить не удалась, но когда кот в очередной раз хмыкнул, они развернулись к источнику звука самостоятельно.
Понятно, ушки детям не игрушки, это солидный, уважающий себя орган, который не желает двигаться по первому требованию. Переведя взгляд со своего отражения на кошачье задал вопрос:
– Как это получилось, мысли есть?
Пушок приподнял голову с подушки:
– Нам что-то подсыпали в еду.
– Отраву?
– Не, формулоизменитель. «Один-четыре» в основе, но с добавлениями.
Там же еще и хвост был? Но сейчас, вроде, ничего нету?
– Вырастет, не беспокойся.
– Ты чего, мысли читаешь?!
– Я головой умею пользоваться. Понятно же, что ты подумаешь в первую очередь. Всем хочется хвост. Не переживай, будет и у тебя.
Черт, только штаны нормальные достал, а уже надо что-то придумывать. Может, я короткохвостая порода?
– Не-а, длиннохвостый.
– Хватит читать мои мысли!
– Ой, да было бы что читать!
Кот отвернулся и показательно накинул на себя одеяло. Вздохнув, я задал второй вопрос:
– А ты сам-то кто такой?
Кот промолчал.
– О чем я сейчас думаю?
Кот дернулся, а потом нагло заржал!
И вовсе не об этом!
– Кто-то хочет тапочком получить?
– Кто-то хочет нормально позавтракать! А у тебя пусто. Ну и смысл с тобой общаться?
Молча встав я подошел к стене, приложил ладонь и попросил:
– Будьте добры, завтрак на двоих.
Делал я это не задумываясь и даже мелькнула мысль, что не получился, но в стене коротко зашипело и открылось окошко доставки. Аккуратно вытащив поднос я поблагодарил неизвестно кого:
– Спасибо. У нас тут… сами видите. Давай, присаживайся. Я пока умоюсь.
Кот, молча поглядев на поднос, потом на меня, вздохнул с непонятным выражением:
– Силен.
Но развивать мысль не стал и заворочался, сползая с кровати каким-то странным образом. Глядеть на то, как он будет одеваться, я не собирался, и вышел во дворик.
Быть чело-котом мне не понравилось сразу. Во-первых, хотя новые уши были не на макушке, в них все равно под водопадом постоянно попадала вода, это было неприятно и приходилось трясти головой. Теперь с аквалангом не поныряешь. Опять же когти хоть и убирались каким-то образом в пальцы, но заменой ногтям служили скверной. Не почешешься от скуки. К счастью, других изменений в организме не наблюдалось. Пока.
Когда я вернулся, Пушок сидел в моей пижаме за столом и ел яичницу прямо руками.
– Вилка для кого придумана?
– Для тех, кто не умеет пользоваться пальцами.
Логично.
– Так кто ты такой?
Недовольно покосившись в мою сторону кот потянулся к тарелке, но я придвинул поднос к себе.
– Сначала ответы!
– Дай поесть нормально!
– Пока ты не скажешь, мне кусок в рот не полезет! А голодный я злой!
– Пфф!
– Шссс!
Некоторое время мы сидели, оскалив зубы и подняв когтистые руки, но потом это стало как-то скучно и прибрав себе тарелку с кашей и тостами я оставил яичницу коту. Ели мы молча.
Вот интересно, я теперь вместо привычного удара кулаком в челюсть буду так же автоматически полосовать противника когтями? По горлу, по глазам… я опасный тип, однако. Кстати, как там насчет почесывания, это не повлияет? По ощущениям не должно, но надо бы проверить…
Пушок, почуяв что-то, настороженно отодвинулся, облизывая пальцы:
– Всем студентам Училища положено наглядное тренировочное пособие.
– Вчера у сдавших экзамен его не было.
– Было. Но с собой они его брать не стали. Кроме того «положено» не значит «есть».
От фразы тянуло чем-то знакомым, родным.
– То есть ты не проводник, а предмет для опытов?
– За предмет и в лоб получить можно!
– Только тапки не тронь, а то с вас станется.
Кот презрительно отвернулся. В человеческом теле это выглядело манерно и неестественно. Убирать посуду он предоставил мне, плюхнувшись обратно на кровать и взирая оттуда самым ленивым образом. Хорошо хоть молча. Интересно, он действительно мысли читает? Что там в зеркале? Лежит, в мою сторону не смотрит. Пушок – сволочь. Пушок – заготовка для шапки. Коты – отстой, собаки – рулят! Опа, это у него ухо шевельнулось, или мне кажется?
Стена нишу открывать не стала, а открыла метровый рот и высунула язык. Поставив на него поднос я машинально почесал и даже не удивился, когда вдруг вся стена затряслась от удовольствия. Да, это безумное место и я теперь в нем живу. Вот так вот получилось.
– Ты давно наглядностью подрабатываешь?
Кот задумался, уставившись в потолок, потом признался:
– Уже и не помню. А что, интересует что-то?
– К чему готовиться, хочу узнать.
– К неприятностям.
– Конкретнее?
– Да что у тебя впереди хорошего-то может быть? У некоманта? Ты ж даже не кот, жалкое подобие. Вот и будешь теперь страдать. Привыкай.
Сказано было с ленивым превосходством в голосе. Какие там у меня предметы для изучения остались? Черт, ничего опасного для инвентаря. Знает, гад! И пользуется.
– Здесь есть факультет вивисекции?
Кот нагло осклабился. Видимо, даже если есть, то до него мне не добраться.
– Почему котов во ВсеМирье ненавидят?
– Зависть, конечно! Мы совершенны!
Пушок изобразил что-то такое рукой, а потом начал ее вылизывать, делая это совершенно обыденно. Остановился, потрогал язык пальцем и убедившись, что кошачьей шершавости нет, печально вздохнул.
Серенький он какой-то. Я красивее. Достаточно в зеркало глянуть.
Снова нырнув в корзину я покопался в барахле и найдя что-то более-менее похожее на молоток стал искать место. Может, в саду на дерево повесить? А то вдруг стена обидится, если я в нее гвоздь забью? Вроде бы в столовой картинки висели, но мало ли.