Пришлось вставать и идти к кафедре, хотя ой как не хотелось привлекать к себе лишнее внимание. Однако руководительница, видимо, была иного мнения.
– И познакомьтесь сразу с единственной девушкой на вашем курсе: Алесандра Лорентайн-Ливонская. Как говорится, прошу любить и жаловать!
По залу пронесся приглушенный шепоток. Что они говорили друг другу? Не знаю. Мне бы гордиться надо, что я вот такая вся из себя особенная – на престижный факультет, на который женщин обычно не берут, поступила… А я, как школьница, залилась краской, потупила взор и стремглав метнулась к своему месту. Казалось, уже привыкла к вниманию. Ан нет! Когда на тебя, не мигая, взирают ни много ни мало две сотни парней, хочешь не хочешь растеряешься и смутишься.
Поставив свой автограф, протянула листочек сидящему сзади меня блондину.
– Вечером единственная девушка факультета не занята? – самодовольно ухмыльнулся он, демонстрируя воистину голливудскую улыбку.
– Занята, да не тобой, – огрызнулась я, чем вызвала смешки, донесшиеся с ближайших парт.
– А может, ты просто плохо подумала? – наклонившись ко мне, не унимался парнишка. – Тебя-то уже представили, красавица, а меня, если что, Ником зовут.
– Хм… Личная жизнь в стенах нашего университета не запрещена, но должна оставаться за пределами учебных аудиторий, – строго одернула зарвавшегося ловеласа преподавательница, чем заслужила мой исполненный благодарности взгляд.
Лекция оказалась не слишком информативной. Многое я уже узнала по рассказам Кира и его друзей, что-то успели поведать маэстро Феофан и магистр Валейн. Но повествовала леди Марчелла довольно увлекательно, и, несмотря на минимум новостей, время пролетело настолько незаметно, что я даже вздрогнула, когда раздался звонок.
– Ну так что насчет вечера? – тут же очутился рядом со мной блондинистый нахал.
Я как раз обернулась, желая высказать парнишке все, что о нем думаю, и…
– Вечером Алесандра занята, – послышался из-за спины голос Кира, и блондинчик вмиг растерял свой запал. – Еще вопросы?
Судя по молчаливому исчезновению прилипалы, вопросов больше не было. Кир встал напротив меня. Учитывая, что первый ряд столов располагался на возвышении, то товарищу как раз было довольно удобно, сложив руки на столешнице, положить на них голову и впериться в меня… влюбленным взглядом? Вот черт! Только этого мне не хватало!
– Ты чего? – воззрилась я на приятеля.
– Тс-с-с… – тихо произнес он с самой слащавой улыбкой, на какую был, наверное, способен. – Мы придумали, – тихо добавляет и протягивает руку к моим волосам, начиная играть одной из прядей и незаметно подтягивать меня поближе к своему лицу. – Скажешь, что навела на меня порчу, то есть приворожила, – продолжая заглядывать мне в глаза и глупо улыбаться, поясняет друг. – Мол, хочешь мне сердце разбить. По-играешь, привяжешь окончательно, сделаешь так, чтобы я ни о ком, кроме тебя, думать не мог, а потом…
– Брошу, – прошептала я. – Пожалуй, это вариант. Но… наверняка кто-нибудь из них может оценить по твоей ауре, что она чиста.
– Даниил – мастер ментальных иллюзий, он уже немного навесил на меня, потом больше будет, и там уже и слепой заметить сможет. Причем все попытки снять проклятие не помогут, и твои «подружки» уверуют в силу проклятия.
– Но меня же будут спрашивать, как я это сделала.
– Расскажем. Объясним. Они даже до конца дослушать не смогут – ни мозгов, ни терпения, ни памяти не хватит.
– А у меня?
– У тебя проклятие «жажда знаний», – все так же с улыбкой прошептал он и тут же добавил: – И не вздумай отнекиваться. Я, наверное, не единственный, кто догадывается о нем, но ты не хочешь говорить. Или не можешь. Значит, не говори. Но я-то все равно знаю. Не хотел говорить, но… моя старшая сестра с этим проклятием всю свою жизнь бьется. Хоть она с нами и не живет, но я это проклятие теперь за сто верст вижу. И здесь оно у библиотекаря и еще у одного препода. Потом научишься различать, заметишь.
– Посторонним просьба покинуть аудиторию, – раздался зычный мужской голос.
А я с трудом пыталась подавить наползающую на лицо улыбку при виде уходящего Кира, который нет-нет да и оглядывался с таким видом, словно эта вынужденная разлука причиняла ему невыносимую боль. Хороший из него актер, я ведь чуть не повелась! А уж что о других-то говорить?
Вот проклятие проклятием, а на теме лекции сосредоточиться было, мягко говоря, сложно. Все мысли крутились вокруг затеянной аферы. В принципе, ребята здорово придумали. Поступок вполне в женском стиле, не придерешься. А главным плюсом будет то, что я смогу часто находиться в компании друзей. Вопрос: сколь продолжительна должна быть клоунада, чтобы боль Кировой потери выглядела правдоподобно? Лично я не против затянуть. Как-то даже не по себе от мысли, что мы перестанем видеться с ним. Вроде знакомы всего ничего, а ощущение такое, будто вечность продружили. И опять же, как вести себя поначалу? Поводить его за нос, заставив побегать, или же, наоборот, привязать показной взаимностью?
– Девушка, выйдите из астрала! – заставил меня вздрогнуть ворвавшийся в мои размышления голос преподавателя, а этот садист еще и указкой по столешнице постучал для пущего эффекта. – Если вы в первый день не в состоянии сосредоточиться на занятиях, то, возможно, еще не поздно сменить факультет? А то тут слишком много соблазнов, судя по вашему замечтавшемуся виду.
Я откровенно ошалела от подобной отповеди. Из-за спины слышатся редкие смешки и перешептывания. И ведь ничего не поделаешь. Препод пусть не во всем, но все же прав. Я пришла учиться, а сама в облаках витаю.
– Извините, это больше не повторится, – виновато потупив взгляд, произношу я, ощущая, как щеки охватывает жар румянца.
– Надеюсь, – произнес педагог и продолжил лекцию.
Слово я свое не сдержала. Стоило ему отойти, и мысли вернулись к тому, как себя стоит вести при приближении Кира, чтобы все выглядело правдоподобно. Еще в голове крутились сотни фраз, которые надо будет сказать Екатерине для пущей убедительности. Но одна казалась красноречивее другой, и в то же время надо было не переборщить с пафосом. Мои фантазии уже рисовали сценки моих встреч с Киром, свидетельницами которых обязательно должны стать девицы из общества…
– Недолго же вы держите обещания, – прошипел возле самого моего лица педагог, и тут же раздался спасительный звонок.
О ужас! Вот это я попала. Дело в том, что следующий предмет вел все тот же лектор! Видит Бог, я честно пытаюсь сосредоточиться, но тщетно. В итоге сдалась и забила на эту затею, решив почитать на досуге учебники. Слишком захватывающими мне виделись предстоящие события. Душу прямо-таки разрывало от ощущения самодовольного любования при одной только мысли, что эту самовлюбленную графиню удастся поводить за нос! Вот только не давали покоя неведомая Владлена и то, что Райлан станет жертвой. Надо и в этом направлении что-то предпринять, тем более призрак того же требует… Но что? Как выведать планы графини? Вряд ли она станет о них распространяться направо и налево.
Звонок выдернул меня из фантазий на грешную землю, и тут же в дверях нарисовалась лучезарно улыбающаяся физиономия Кира. Кстати, ему идет, когда он улыбается.
– На обед пойдешь? – подхватывая со стола мою сумку, поинтересовался он.
– Да, – словно завороженная смотря в глаза Киру, отвечаю я.
Вот честное слово, если он будет с такой вот улыбкой и заискивающе-счастливым взором просить разрешения отрезать мне палец, я нечаянно могу и согласиться. Интересно, скольким девицам в универе он успел разбить сердца? Ведь не зря же его имя внесли в список тех, кем займутся не простые члены общества «Лемборнские девы», а именно кто-нибудь из совета.
Уж даже и не знаю, кто кого очаровывал в нашей паре. По крайней мере, я буквально купалась в его глазах, таяла от его улыбки и тембра голоса, хотя и пыталась держать себя в руках, не уступать Киру в очаровании, ведь игра наша на зрителей рассчитана. Обеденное время пролетело будто сон. Приятно, но слишком уж скоротечно.
На основах магматики я все же успела блеснуть почерпнутыми из учебников знаниями, заслужив похвалу преподавателя и завистливые взгляды некоторых студентов. Блондинчик больше не подкатывал. Видимо решил, что связываться со старшекурсниками себе дороже. На перерыве в аудиторию опять заскочил Кир, и клоунада продолжилась. В этот раз он приволок с собой розу, чем окончательно развеял все сомнения окружающих в отношении своих намерений.
Вошедший в аудиторию магистр Валейн проводил моего товарища пристальным взглядом, после чего поманил меня к себе.
– Так ты решила избавиться от проблем с личной жизнью? – акцентируя внимание на первом слове, вместо приветствия, произнес педагог.
– Это не совсем то, о чем вы подумали, – потупилась я.
– А мне кажется, я прекрасно вижу его ауру, – строго отрезал он, но продолжить не успел – прозвенел звонок. – Садись на свое место, потом поговорим.
Лекция была интересной, но постоянно отвлекала мысль: «Как выкручиваться?» Говорить правду нельзя. Тогда что? Вот уже и звонок опять, но меня это не радует, потому что студенты расходятся, а магистр так и сидит в ожидании, когда же все покинут аудиторию. Да, я наивно попыталась затеряться в толпе. Не прокатило.
– Алесандра, будьте любезны задержаться! – окликнул меня знакомый голос, и мне ничего не оставалось, кроме как подчиниться.
И вот мы уже остались одни. Стою словно нашкодившая малолетка: глаза в пол, руки теребят ни в чем не повинную лямку сумочки. А в голове мысли мечутся со скоростью света. И вспоминается, что магистру нельзя смотреть в глаза – все узнает.
– Ну а теперь потрудись объяснить, зачем тебе понадобилось сбивать с толку одного из самых пре-успевающих студентов нашего факультета? – подойдя ближе, тихо поинтересовался магистр.
– А вы никому не скажете? – стараясь думать о чем-то отвлеченном, заискивающе заглядываю в его глаза.
Поджал недовольно губы, но кивнул. И тут из меня полилось: