– Ты все сказал?
– Все.
– Вот и проваливай! – Я указала пальцем направление.
– Тогда счастливо оставаться наедине со своими надуманными проблемами!
Друг развернулся и практически сбежал от меня, а я так и стояла еще какое-то время, переваривая все услышанное.
Значит, по его мнению, мне нужно было пасть перед Тарлаугом на колени и целовать ему ноги за решение жениться на глупой девчонке, неспособной о себе позаботиться? Да, я осознаю, что давно пора разобраться с моим вынужденным оборотничеством. Да и ситуация с медальоном выходит ужасная… Но это не значит, что Драгислав имеет право обращаться со мной как с вещью. Стоило сейчас пойти ему навстречу, и потом пришлось бы терпеть подобное обращение всю жизнь!
Да и потом… нужны ведь чувства, а не просто инстинкты, разве нет?
Добравшись домой, я, не заходя в кухню, прошла к себе и повалилась на кровать. Вскоре заявилась Лени и принесла новую форму, подходящую мне по размеру. Сверху, прямо на бумажном пакете, крепилась надпись: «Увидимся завтра вечером в Зачарованном лесу».
На мой вопрос «Откуда?» эльфийка сказала, что проректор еще до обеда оставил его у призрака на входе.
А потом я долго рыдала, навалившись на хрупкое плечо подруги и рассказывая ей о последних событиях этого вечера. В себя меня привел громкий стук в дверь. Торн, опустив голову, зашел в комнату и замер.
– Чего надо? – Лени вскочила с кровати и сурово уставилась на парня. – Добить ее пришел? Лучше сразу ножом под ребра! Или тебе нравится, когда человек подольше мучается?
– Я пришел извиниться.
– А не пошел бы ты…
– Погоди! – Поднявшись вслед за подругой, я покачала головой, не дав закончить начатую фразу, и попросила: – Не нужно совершать моих ошибок. Достаточно на сегодня посылов сгоряча.
– И что ты предлагаешь? Простить его и забыть все, будто ничего не было?
– Нет. – Я посмотрела на друга и шмыгнула носом. – Я не из тех, кто быстро забывает обиды. Но и ругаться больше не хочу. Ты высказал все, что посчитал нужным. Так вот, Торн, теперь выслушай меня. Да, я во многом не права: я не остановила свою подругу, когда она стала встречаться со странствующим актером, хотя понимала, что это не приведет ни к чему хорошему. Теперь Феньки нет. Я не отдала медальон отцу, хотя должна была это сделать. Теперь, возможно, за мной охотится сумасшедший, и еще неизвестно, чем это закончится. Я обратилась в волчицу и могла навсегда остаться в облике зверя, если бы не магистр Тарлауг, но, как только самое страшное миновало, занялась чем угодно, только не изучением оборотничества… Много ошибок, и у них страшные последствия. Только у каждой монетки есть и обратная сторона. Даже выскажи я Феньке все, что думаю о ее новом возлюбленном, – она не стала бы меня слушать. Как и в тот последний вечер, перед тем, как нашли ее тело. Если бы я отдала медальон отцу – сумасшедший мог напасть на мою семью и убить дорогих мне людей. Этого я бы точно никогда себе не простила. И еще. Будь у меня хоть немного времени на размышления, я непременно изучила бы свою новую сущность и, поверь, не пропустила бы ничего важного. Но этого времени просто не было! А теперь о том, что касается твоего дяди. Он понравился мне, возможно, даже сильнее, чем хотелось бы… Но разве это повод бросить учебу, в которой я нахожу настоящее удовольствие? Разве это повод отказаться от интересной профессии и друзей? Я не знаю его! Кто он? Что собой представляет? Чем занимается в свободное от работы время? Как относится ко мне?.. О любви ведь не было ни слова! Ни даже намека! Для меня он просто красивый мужчина с проницательными черными, как самая темная ночь, глазами и улыбкой обольстителя. Этого мало для начала отношений, согласитесь? Был у меня уже один такой красавчик. Тот хотя бы обещал звезды с неба. Но и он сбежал к поварихе, стоило нам расстаться на время.
Я закончила пламенную речь и умоляюще посмотрела на друзей. Очень хотелось, чтобы они поняли, приняли мои доводы и помогли разобраться с остальными проблемами.
– Ну ты, Брианка, оратор! – В спальню вошел Юхо, видимо, подслушивавший все это время под дверью. – Как красиво преподнесла – и не подкопаться. Тебе однозначно нужно окончить эту академию. Я пойду в твою команду, если возьмешь. А проректору шиш – не умеет с бабами общаться, так пусть и дальше один живет.
– Вот именно! – Лени подняла к потолку указательный пальчик и кивнула. – Тарлауг еще за нашей командой бегать будет, уговаривая на него поработать!
– А меня, значит, со счетов уже списали? – Торн обиженно взглянул на гнома и эльфийку. – Может, в моей команде условия будут лучше? Вы ведь даже не знаете, кто ее куратор.
– А ты, можно подумать, знаешь.
– Знаю, у меня родственник в администрации работает, если что. Блат, так сказать.
Три пары глаз с любопытством уставились на слишком разговорившегося парня.
Он довольно улыбнулся и подмигнул мне:
– Вообще-то это большой секрет, но я готов пойти на небольшие уступки своим друзьям. Ну так что, прощаешь меня за вспышку гнева?
Я задрала нос повыше и демонстративно пожала плечами.
– Да ладно вам, хватит уже ерундой заниматься! – Юхо подбежал ко мне и, схватив за руку, потащил к Торну. – Давайте-ка свои мизинцы, малыши, будем мириться! И ты, ушастик, иди сюда.
Лени возмущенно фыркнула и показала гному совершенно не тот пальчик, демонстрируя отношение к ситуации и мужчинам в целом. Пришлось мне всех простить и ее убедить не злиться.
А потом снова был вечер в компании уже практически родных мне нелюдей. Мы сидели в кухне и изучали язык улиц. Было ужасно забавно слышать от хрупкой красавицы Ленианель фразы вроде: «Э, мужики, мля, хорош исполнять!», что переводилось как «Ребята, хватит говорить/делать глупости».
Затем Юхо пригласил нас в свою комнату и показал, как здорово научился метать ножи. На стене крепился портрет рыжей девушки с выразительными зелеными глазами. Это, собственно, и была мишень гнома.
Мы с Торном сильно удивились, а Лени, разглядев портрет, выхватила ножи и сама стала тренироваться, попав девушке в глаз и в шею.
Пораженные столь сильной антипатией, мы не могли не допросить друзей, что же за рыжая бестия заставила их взять холодное оружие?
Оказалось, объект их нелюбви реально существовал и жил с нами по соседству. У нее и имя было – Кортни Фарт. Буквально за два дня эта милая особа нажила себе кучу врагов среди некромантов и оперативников. Училась она в группе с Лени, а приехала из Огрива. Характер у девушки был непредсказуемый и очень вспыльчивый. Однако, как будущий некромант, она проявляла незаурядные способности, за что ее, собственно, и пригласили в академию.
– Терпеть ее не могу! – возмущалась Лени, в очередной раз целясь Кортни в глаз. – Ходит постоянно одна, на нас поглядывает свысока, будто мы недостойные какие-то, а мне вообще заявила, что я – наглая блондинка, судьба которой найти себе мужика побогаче и тратить его кровные, сидя дома.
– А меня редкостным занудой назвала и сказала, что со мной от скуки помереть можно! – возмущался Юхо. – Нас на совместных занятиях-единоборствах в пару поставили до конца года! Хоть бы ее отчислили поскорее!
За обсуждениями этой девицы и первых уроков мы не заметили, как пролетел остаток вечера. Торн засобирался к себе, пообещав, что завтра мы вместе сходим в библиотеку и найдем самую подробную книгу об оборотнях. Потом, шепнув на ушко, что куратор у нас с ним один и тот же, так что врагами мы не станем, сбежал.
Всего несколько мгновений – и я облегченно вздохнула, вспомнив, кто голосовал за Торна и за меня: теперь совсем не трудно было понять, кем является наш куратор.
– Сказал?
За моей спиной возникла Лени, проявляя неподдельный интерес к моему разговору с другом.
– Нет. Вернее, имя не называл, но дал наводку.
– Вот гад, и чего тайну из этого делать? Все равно через пару недель сама узнаешь. Стой, если не сказал, тогда чему ты так обрадовалась?
– Просто настроение хорошее, оттого, что мы помирились.
Подмигнув подруге, я ушла к себе учить задание по зельеварению. Рассказывать о догадках насчет будущего нанимателя не хотелось, чтобы не сглазить.
До глубокой ночи я перечитывала записи в тетрадях и нужные страницы учебника, старательно загружая голову новыми сведениями и отталкивая мысли о магистре. И только когда глаза стали закрываться от усталости, я отложила занятия и прилегла в кровать. Мои старания не прошли даром, сон пришел быстро, оставляя все перипетии этого дня позади.
А вот проснулась я рано, даже раньше, чем прозвенел побудник. Протерев глаза, села и тут же наткнулась взглядом на новую форму. Пока умывалась, переодевалась и шла на учебу, все время думала о вчерашних событиях и ситуации с магистром. Мама часто говорила, что любая плохая новость, если с ней переспать, наутро станет выглядеть совсем по-другому, главное – дров сгоряча не наломать. Эх, не послушала я ее. Дров теперь на год, а то и больше хватит…
А потом меня внезапно озарило. Торн ведь прав: проректор только и делает, что решает мои проблемы, хотя совершенно не понимает, откуда ноги растут. Он убежден, что я – его пара, значит, такому не страшно доверить секрет про медальон… Или страшно? Гордыни-то в нем не меньше, чем доб-роты.
Одолеваемая невеселыми думами, я подняла глаза и обнаружила, что вместо того, чтобы спуститься вниз, к аудиториям, поднялась в мансарду и стою рядом с кабинетом Тарлауга.
Решив, что само провидение привело меня именно сюда и пора наконец сделать шаг навстречу здравому смыслу, я откинула сомнения. Громко постучав в дверь, прислушалась к происходящему внутри.
– Да! Заходите уже! – голос проректора, как всегда, был излишне груб. Пока остатки решимости не покинули меня, я вздохнула и, ворвавшись вихрем внутрь, затараторила:
– Магистр, я хочу вам рассказать о…
Четыре пары глаз удивленно смотрели на мою нескромную персону. И если Финрей и Снейри через несколько секунд моего молчания понимающе переглянулись, то магистр Буперит ждал продолжения, нахмурив густые брови. Сам же Тарлауг вместо радости от созерцания моего прекрасного лика выглядел взбешенным. И чем дольше я молчала, тем сильнее сжимались его челюсти и раздувались – ноздри.