Что ж. Теперь понятно, что находится за тем забором, за который ни в коем случае нельзя заходить. Бункер. Все ясно. Братство стали вообще очень сильно любит бункеры, практически всегда они занимают старые довоенные. Узнать бы еще, откуда у них информация о таких местах…
— Уж поверьте, их это заинтересует, — сказал я. — А теперь, все-таки расскажите мне, куда он пошел.
— Я не знаю, — развел руками доктор.
— Не вредите себе, Майк, — я надавил на него уже сильнее.
— Я действительно не знаю, — последователь посмотрел мне прямо в глаза. Эмпатический анализатор, установленный мне учеными Института, показывал, что он не врет. А он очень редко ошибался. — Он спрашивал про окрестные поселения. И его интересовали места, не подконтрольные Братству. Но их не так много, их аванпосты практически везде. Здесь, можно сказать, их государство — Среднезападное Братство Стали.
— И что же вы ему сказали? — спросил я.
— Просто рассказал об окрестностях, — пожал он плечами.
— Ты мне врёшь, — спокойно ответил я.
Доктор чуть заметно вздрогнул, но быстро взял себя в руки. Уверенный, привыкший держать лицо. Я таких видел много. Они не бойцы, но зато твердые, как камень, когда дело касается их дела. Привыкли иметь дело с кровью, криками, умирающими. Так просто их не расколоть, но я знал, как работать с такими.
— Я не…
— Ты не знаешь, куда он пошёл? — я наклонил голову, чуть прищурившись. — Но ты точно знаешь, где он мог бы укрыться.
— Я…
— Послушай, Майк, — я чуть подался вперёд, понижая голос. — Мне плевать на твои клятвы, на ваши правила. Но не надо испытывать моё терпение. Я ведь могу спросить кого-то другого.Или кого-то из местных, кому не понравится, что ты лечишь бандитов.
Я дал ему время переварить это. Не слишком много, но достаточно, чтобы он представил себе последствия. Не мне судить Последователей, они всегда помогали всем, кто в этом нуждался, но я знал, что любой, даже самый идейный врач готов выдать тайну, когда начинает пахнуть проблемами.
— Спрингфилд, — наконец выдохнул он.
— Громче, Майк.
— Он говорил про Спрингфилд, — уже твёрже повторил он, и я заметил, как он сжал кулаки.
Я кивнул.
— И что в Спрингфилде?
— Это богатый город. Там атомная электростанция, несколько производств, — Майк отвёл взгляд, будто не хотел говорить. — Братство практически не вмешивается в их дела, берут дань едой, продукцией, энергией, и все.
— Что ещё?
Он покачал головой.
— Не знаю, что его туда потянуло. Может, он решил, что там сможет затеряться. Там много людей, живет куча гулей, супермутанты опять же есть. И там нормально относятся к чужакам. Так что я на его месте двинулся бы туда.
Что ж, значит, Спрингфилд. Я не бывал там, но посетить богатый город было бы интересно. Тут все больше деревни и бункеры, а что-то действительно большое…
— Спасибо, Майк, вот, видишь, как все было просто, — я улыбнулся. — А теперь я уйду. Но мой совет про багги лучше послушай, машинка, я видел, неплохая, вам может пригодиться.
— Спасибо, — проговорил он, но мне отчетливо было видно, что этот мой совет ему поперек горла.
Я развернулся и двинулся на выход. Стащил с себя рюкзак и вытащил из кармана карту автомобильных дорог. Нашел Пеорию, потом Спрингфилд.
Восемьдесят миль. Что ж, даже если я не буду торопиться, то дойду за два дня. Вопрос только в том, как найти его следы в большом городе.
Хотя, все будет довольно просто, у меня есть идеальная наживка. Мое лицо.
Глава 8
Спрингфилд удивил меня достаточно сильно. Я подходил к нему под вечер, решив сделать марш-бросок и преодолеть оставшееся расстояние для того, чтобы переночевать в нормальной постели, а не в спальном мешке в тени какого-нибудь кактуса. Должна же в городе найтись хоть одна нормальная гостиница.
Поэтому получилось так, что я достиг городских стен, когда солнце уже заходило за горизонт. И увидел уличное освещение, самое настоящие. Фонари на улицах работали, да, не все, каждый третий либо моргал, либо вообще не горел. Но с моей точки зрения для этих мест это было настоящим чудом.
Издалека, кстати, было видно, что город раньше был гораздо больше, чем сейчас. Какое-то время мне пришлось и через руины идти, частично занесенные песком, частично просто разрушившиеся от времени. Но в нынешние времена это было абсолютно нормально: большая часть городов возникала именно так. Разве что зачастую там не было единого поселения, как в том же Бостоне, а пара крупных сообществ и несколько мелких ферм вокруг.
Здесь же все оказалось не так. Тут, очевидно, отыскалась сильная власть, которая смогла укрупнить эти мелкие поселки, объединив их вместе. И был центр объединения — атомная электростанция и несколько заводов.
У города были стены с вышками, на которые явно пошли окрестные дома. И на них даже дежурили: я видел силуэты людей, которые стояли на боевом дежурстве.
Когда я подошел к открытым воротам, меня никто не остановил. Зато там был старый дорожный знак «Добро пожаловать в Спрингфилд». А рядом еще один, очевидно с объявлениями.
Из интереса я подошел поближе и очень быстро понял, что ошибся. Это были не объявления, это были правила поведения в городе. Самые распространенные, такие же, как и везде на пустошах, причем, написаны они были без ошибок.
Но что интереснее, на том же щите имелось еще несколько надписей, намалеванных краской кривым почерком. «Смерть монстрам», «прочь нелюдей» и голова, покрытая язвами, как у гуля, только с крестами вместо глаз.
Что ж. Значит и здесь есть проблемы. Нет, совершенно беспроблемных поселений не бывает нигде, им так или иначе требуется чья-то помощь. Но мне это было не очень-то интересно. Мое дело — найти синта.
Но сперва я планировал выспаться, поэтому двинулся прямо по улице в поисках гостиницы. Первую проигнорировал, судя по виду она представляла собой ночлежку для бродяг, самый настоящий клоповник с четырьмя комнатами, в каждой из которых по десятку кроватей.
А вот вторая заинтересовала меня больше. Вывеска была довоенной и даже светилась. А то, что владельцы решили потратить энергию на достаточно прожорливые лампы, уже означало, что место должно быть богатым. И дорогим, естественно.
Но с крышками у меня не было никаких проблем. Не сказать, чтобы завались, но на несколько ночей в этом месте хватит. Так что нужно было снять номер, выспаться, а потом обдумать, как именно же я буду искать свою копию.
Я потянул на себя дверь, вошел в помещение и двинулся к стойке ресепшна, за которой никого не было видно. Когда я подошел ближе, то увидел девчонку лет пятнадцати, которая читала старый журнал. «Потрясающе крутые истории». Ну да, какой же ребенок не любит комиксы? Хотя я больше любил истории про Дикий Запад, те книги, которые сохранились.
— Дяди нет, — проговорила она, даже не отвлекаясь от чтения.
— Чего? — не понял я.
— Дяди нет, чего не понятного?
Вот уж этот подростковое бунтарство. Педагог из меня так себе, но решать проблему ее родителей мне было некогда. Мне нужен был номер.
— Мне нужно снять номер, — сказал я. — Передохнуть бы. И ужин в номер, если можно.
— Дяди нет, — повторила она, будто это все объясняло. А потом выдула большой пузырь из жвачки, который тут же лопнул. Втянув его остатки в рот, она продолжила жевать.
— И что? — наконец спросил я.
— А то, что ключ от кассы у него, — закатив глаза, проговорила она. — Поэтому я не могу сдать тебе номер.
— Я могу заплатить без сдачи, — пожал я плечами.
— Ключ от ящика с номерами тоже у него, — проговорила она и снова погрузилась в комикс.
— А когда он вернется? — спросил я.
— Не знаю, — она покачала головой. — Не думаю, что вы его дождетесь. Он на площади с остальными.
На площади? Что вообще происходит в городе, раз люди собрались на площади?
— И что там? — спросил я.
— Митинг.
— Что за митинг? — спросил я.
— Просто митинг. Тебя это не касается. Если ты не мутант, они тебе ничего не сделают.
Решив, что это выше моих сил, я плюнул на все, развернулся и вышел из помещения, двинувшись дальше. Найду ведь я еще одну гостиницу, верно?
Магазины на этой улице были закрыты: и оружейный, куда я подумывал заглянуть, чтобы пополнить запас патронов, и продуктовые и даже бар. Сперва я подумал, что это потому что уже вечер, но бары точно никто не запирал в такое время. Да, если тут комендантский час, тогда еще возможно, но сейчас около шести после полудня.
Следующая гостиница встретила меня закрытыми дверями. И тогда я плюнул и решил двигаться на площадь. Идти пришлось недалеко, и гул толпы я услышал еще за две улицы.
— Нет монстрам! Нет монстрам! — скандировала толпа на главной площади.
— Очистите город! — завизжала какая-то женщина, голубоглазая блондинка, одетая в черное платье из кожи геккона. Удивительно бледная для этих мест, было видно, что она ни дня не работала в поле.
— Отменить билль о правах чудовищ! — заорал здоровенный негр.
— Нет монстрам! Нет монстрам! — снова закричала толпа.
Я осмотрел их внимательно, проанализировал лица с помощью эмпатического уловителя. Толпа уже была достаточно накручена для того, чтобы в случае чего начать резню. Не хватает какого-то толчка, и тогда все выльется в столкновение с полицией.
А они тут были, и их оказалось немало. Большинство были одеты в довоенные бронежилеты, и комплект подавления бунтов с налокотниками, наколенниками и шлемами. А еще у них были полицейские щиты, легкие, из полимерных материалов. Ну и естественно телескопические дубинки, принятые на вооружение. Причем, не с прорезиненным наконечником, а с настоящим, металлическим.
И что-то мне подсказывало, что резиновых пуль тут никто использовать не будет, а толпу просто забьют на месте.
Впрочем, и она была не так уж проста: я видел среди обычных граждан группы молодчиков в кожаной броне. Практически у всех черненой. Их было пять или шесть, они стояли вроде как среди всех, но при этом держались особняком. Не кричали.