— Так рассказывай, чего ты-то видел.
— Тогда наливай еще, — ответил я, опрокинул в себя остатки виски из своего бокала, и он тут же налил мне еще.
И я принялся рассказывать. Обо всем, что успел повидать, путешествуя по Америке. О том, как работал охотником за головами и охотником на мутантов. О том, какие приключения мне пришлось пережить, о городах и государствах, которые мне удалось посетить, и обо всем остальном.
Он слушал и комментировал, периодически мы выпивали, и ближе к концу рассказа бутылка опустела. Впрочем, он не стушевался, а сходил и принес еще одну, уже холодную. И снова налил.
Я сделал глоток, хмыкнул. Этот напиток оказался интереснее, ведь помимо обычного кукурузного дистиллята в нем чувствовался мутафрукт.
— А прикинь, — проговорил я, чувствуя, что уже совсем опьянел. — Тут севернее, в Альбукерке, есть деревня, называется Корат. Они там работают на железной шахте. Там есть бар, где вместо пива подают брагу из мутафруктов. Потому что у них ничто не растет. Представляешь?
— Брагу? — посмотрел он на меня с ухмылкой. — И люди покупают?
— Покупают, — кивнул я.
— Погоди, — он мотнул головой. — То есть они действительно просто нарезают мутафрукты, заливают их водой, настаивают, а потом продают под видом пива?
— Точно, — кивнул я.
Он вдруг помрачнел и пристально посмотрел на меня. После чего проговорил:
— Ты ведь не синт, верно?
Я как раз делал глоток виски, а услышав это, поперхнулся. Отложил бокал, посмотрел на него и спросил:
— Почему ты так думаешь?
— Что-то в тебе есть, — пожал он плечами. — Не до конца понимаю, что именно. Но анализатор лжи при общении с тобой сбоит постоянно. Такого с другими клонами не было. Так что, ты оригинал?
— Я не знаю, — я покачал головой, подумал, а потом ответил. — Сложно сказать, если честно, но я в это верю просто. Пять Михаилов, которые я встретил до этого, были синтами.
— Как ты проверил? — задал он следующий вопрос.
— Убил их, — ответил я. — На бедренной кости у любого синта есть клеймо Института. Ты сам об этом знаешь, если у тебя такие же воспоминания, как и у меня. Нам ведь не раз приходилось искать сбежавших синтов.
— Да, — подтвердил он. — Ну и жесть мы творили.
Он выпил еще немного виски, после чего посмотрел на меня и спросил:
— Ты пришел убить меня, так?
— На самом деле да, — я кивнул. — Понимаешь… Мне говорили, что синтов было десять. Мне показывали вас всех, вы в ряд стояли. Тогда я сбежал. И мне нужно найти всех, чтобы понять, настоящий я или нет.
— А тебя ничего в этом не смущает? — спросил он. — Мы ведь говорим, думаем. Почему мы по-твоему не имеем права на жизнь?
— Потому что настоящий-то я, — спокойно ответил я. — Кому нравится, что по Америке бродят его копии? Сам-то подумай… Когда я гнался за одним из вас, меня постоянно принимали за него. Несколько раз пытались убить за то, что он сделал. Ну и как ты сам считаешь? Допустим, решу я осесть, а потом за мной припрутся охотники за головами, потому что кто-то из вас что-то натворил.
Он выдохнул, потом взял бутылку, выдернул пробку и сделал несколько глотков прямо из горла. И протянул мне. Я принял, выпил тоже. Если честно, то в этот момент я опасался, что он нападет на меня. Но почему-то поверил, что этого не будет. Не такой он человек.
Или не человек. Машина.
Да хрен его знает, кто их разберет. В Институте меня учили, что это не люди, что у них нет самосознания, что они — всего лишь инструменты, которых сотворили специально. И никто не мог объяснить, зачем они похищают людей и меняют их на синтов. Если уж совсем честно, то какие-то объяснения были, но они вообще не имели смысла.
— Я тебя понимаю, — кивнул он. — И признаю твою правоту. Но, если честно, мне не хочется умирать. Совсем. Мне… Мне нравится жить, если честно. Да. Я ощущаю вкус жизни, мне нравится еда, женщины, выпивка. Я даже курить начал, как и ты до этого. Но… Дьявольщина.
Он не хватался за оружие, он просто говорил, причем очень сбивчиво. Похоже, что внутри него что-то боролось.
— Что было с другими синтами, которых ты встречал? — спросил он.
— Первого я убил по заданию Института еще в Содружестве, — пожал я плечами. — Второго и третьего — тоже слишком рано для того, чтобы они успели кем-то стать. Одного поймали работорговцы в Фили, другого я встретил на Среднем Западе.
— Он ходил посетить могилу?
— Да, — кивнул я. — А вот дальше все пошло интереснее. Четвертый сколотил банду. Точнее взял лидерство в одной из них. Недалеко от того самого города, где вместо пива подают брагу. Пятого ты знаешь — рейнджер. Только вот он на самом деле был фрументарием Легиона Цезаря.
— Легион Цезаря? — спросил он.
— Долго рассказывать, — я мотнул головой.
— А куда нам торопиться-то? — выдохнул он. — Сегодня только один уйдет отсюда живым. Либо ты, либо я. Так что давай.
Я вкратце описал ему Легион, рассказал, кто такие фрументарии. Жаль, что у меня с собой не было письма, которое мне пытался всучить клон. Но я оставил его на трупе в надежде, что меня не станут преследовать. Так и получилось, кстати, погони не было.
— Да уж, — сказал он. — Знаешь, мне кажется, что мы — это альтернативные версии тебя. Мы все идем по разным путям, по которым в другой ситуации мог бы двинуть ты. Если бы ты был чуть жестче, или наоборот, мягче. Если бы ты наплевал на людей вокруг себя.
— Не знаю, — я покачал головой. — Мне это не так интересно.
— Так может быть, это показывает, что мы и есть люди?
— Я так не думаю, — я покачал головой. — Вы не рождались, как люди. Вы не вскормлены молоком моей матери. И все, что я пережил, вы не переживали. Эти воспоминания фальшивые. На самом деле это и дерьма не стоит.
— Ладно, — сказал он. — Я вижу, что не смогу убедить тебя. Тогда у меня остается только один выход.
Он снова взялся за бутылку, в которой оставалось совсем немного, и в несколько больших глотков опустошил ее.
— У меня остается только один вариант доказать, что я — человек. Сделать то, чего ты не сделал бы ни в коем случае. Убей меня.
— Что? — не понял я.
— То, — он сплюнул в сторону тягучую слюну. — Убей меня, я не буду сопротивляться. Ты бы ведь не позволил бы этого сделать с собой.
— Ты уверен? — спросил я, посмотрев на него. — Может быть… Я не знаю…
— Что, совесть проснулась? — он усмехнулся. — Хочешь выйти на улицу и устроить дуэль, кто раньше выстрелит? Я не буду в тебя стрелять. Убей меня. Забери все, что тебе понадобится в моем доме. Код от сейфа — 3-17-21. За шкафом в спальне есть неплохая коллекция оружия. Давай, короче, пока я не передумал.
Я встал, вытащил из кобуры Кольт 1911 с глушителем, прицелился ему в лицо. Он смотрел на меня спокойно. Может быть, думал, что я передумаю?
Не знаю. Я просто нажал на спусковой крючок.
Глава 19
Гаймон находился в удивительном месте. Нет, с точки зрения местности ничего особенного тут не было, но когда я посмотрел на этот город на карте, то увидел, что он находится на узеньком кусочке пространства между Техасом и Колорадо. Из-за чего этот штат стал похож на сковородку с ручкой. Или скорее на сотейник. Черт его знает.
Логику административного деления штатов и содружеств я никогда не понимал, да и думаю, что это дело прошлого. Сейчас все совсем иначе. Государства строятся здесь и сейчас и рушатся так же быстро.
Но это не суть. Звуки музыки я услышал задолго до того, как вошел на территорию города. А потом расслышал и веселые голоса.
Охраны тут почему-то не было, что уж совсем удивительно для таких мест. Так, никем и не остановленный, я прошел мимо первых рядов домов и оказался на открытой площади.
И только тогда я понял, что именно происходит. Это ярмарка. Раньше мне приходилось бывать на таких, часто их устраивали по поводу урожая. Я попытался прикинуть, какое сегодня число. Вроде бы рано, вроде только посевную закончили…
Точно. Это может быть праздник именно по поводу окончания посевной. Почему бы и нет?
Стояли разноцветные шатры, которые, похоже, остались с довоенных времен, потому что краски на них были достаточно выцветшими, гуляли люди, и играла музыка. Причем живая. Похоже, что у них был свой оркестр.
Или это цирк пришел? Черт его знает.
Так или иначе, это было неудачно. Мне бы наоборот войти в город тихо, посмотреть, что и как вокруг, а потом осторожно найти своего клона и убить. А тут целая толпа…
Но подозреваю, что оставшись ночевать где-нибудь в полях, я очень быстро спалюсь. Так что придется посмотреть, что там такое.
Где-то в стороне вокруг каких-то прилавков стояла толпа, которая скандировала одно и то же имя. Сквозь их спины я видел, как двое людей опрокидывали в себя одну рюмку чего-то за другой. И я подозревал, что это совсем не вода. Не думаю, что кто-то додумался устроить испытания по тому, кто больше воды выпьет. А вот «кто кого перепьет» — вполне возможно.
Дальше я увидел стол, уставленный деревянными бочками, и двинулся к нему. Вокруг него стояли люди, и один из них показался мне смутно знакомым. А подойдя ближе, я понял, что это и есть тот, кого я ищу.
Да уж, потрепала его жизнь. У него не было не только одной руки, но и половина лица оказалась покрыта повязкой, а правая нога заканчивалась деревянным протезом. Достаточно искусно сделанным, но все-таки из простого дерева.
— О! — произнес он, разглядев мое лицо. — Ты пришел! По какому делу?
Я не нашелся, что ответить, но сразу понял, что именно произошло. Он принял меня за другого клона, помощника шерифа. Ну еще бы, пыльники у нас были практически одинаковыми, а мой сейчас оказался застегнут, из-за чего бронежилета не видно.
— Иди сюда, — махнул он единственной рукой, сразу переключившись на другую тему. По нему было видно, что он уже успел порядком надраться. — Налейте кто-нибудь моему другу! Все, что мы имеем, у нас есть только благодаря нему!
Я так и не успел ничего сказать, как мне в руку сунули кружку, полную какой-то мутной жидкости. Точно такая же тут же оказалась в ладони у клона, и он ударил своей по моей и крикнул: