Соглашаюсь на сырники и без промедлений усаживаюсь на стул.
Руслан заводит разговор о продуктах и том, насколько сейчас все ненатуральное.
– Вот ну что это за молоко, никакого вкуса! Вот на нашей ферме…
Так как я следила за разговором, заявление о ферме повергает меня в легкий шок, и я не удерживаюсь от вопроса:
– У вас своя ферма?
– Небольшая, – уточняет жена Валиева. – Зато на столе всегда свежие и натуральные продукты.
– Мы с братом выросли в деревне, – подхватывает Руслан, – раньше я, конечно, такими вещами не интересовался, но, видимо, годы берут свое. Хочется как в детстве. Помню, проснешься утром, а мать на столе уже крынку парного молока на стол поставила.
– У нас у бабушки в деревне тоже есть корова, – ляпаю между делом и сразу же об этом жалею. Хотя Валиев сказал быть собой. Так что…
После моей фразы разговор окончательно уходит в сельское хозяйство и насколько сейчас с этим туго. Я больше не вмешиваюсь. Молча поедаю сырники и запиваю все это черным кофе. На самом деле этот напиток я предпочитаю с молоком или сливками, но Илона Альбертовна не предлагала, а на столе я ничего подобного не заметила.
Поэтому пью так. Точнее, делаю мелкие глотки, от которых содержимое чашки почти не убавляется.
Сделав очередной глоток, замечаю, что Марк на меня смотрит. Чуть крепче стискиваю ручку чашечки пальцами и делаю вид, что рассматриваю заварочный чайник белоснежного сервиза.
В мыслях мгновенно всплывает эта странная ночь. Память оживает, и мочки ушей начинают гореть. Перекидываю волосы на одно плечо, чуть дольше задерживая пальцы в том месте, где прикасался Марк.
Сбоку чувствуется шевеление. Валиев поднимается из-за стола. Его исчезновение, кроме меня, кажется, никто и не замечает. Все слишком увлечены спором.
– Держи.
По возвращении он искренне удивляет, потому что ставит передо мной небольшой молочник*, доверху наполненный сливками.
– Спасибо, – бормочу немного растерянно и разбавляю свой горький кофе.
– …да, лучше, конечно, летом, – доносится откуда-то извне. – Правда, Ева?
– Что? – заторможенно поворачиваюсь к Руслану.
– Я говорю, свадьбу лучше делать летом.
– Свадьбу?
Видимо, в этот момент мое лицо все же перекашивает, и я мгновенно чувствую пинок под столом. Бросаю гневный взгляд на Марка, а когда поворачиваюсь к Руслану, наконец-то беру себя в руки. Тепло улыбаюсь и очень надеюсь, что он не заметил, как дернулся мой глаз.
– Мы пока об этом не думали.
Марк демонстративно закидывает руку на мое плечо и даже слегка подтягивает к себе так, что моя щека врезается в его подбородок.
– Ты не делал Еве предложение? – Руслан чуть прищуривается.
– Делал, – ляпаю уже я. – Просто мы решили не торопиться. Нужно закончить вуз, разобраться с работой…
– Ева этим летом летит в языковой лагерь в Лос-Анжелесе. Мы думали, что подадим заявление после того, как она вернется в Россию.
– Да, – киваю и, пересилив себя, прижимаюсь к Валиеву плотнее, а самое главное, так, чтобы это заметили все.
– Язык – это хорошо, – заключает Руслан. – Значит, отпразднуем в сентябре, думаю, к тому времени я как раз смогу до конца ввести тебя в курс всех дел по холдингу и поставить во главе совета. Как ты на это смотришь, Марк?
– Ты же знаешь, я всегда за поработать.
– Вот и отлично.
До этого крепкий захват Валиева ослабевает, он откидывается на спинку кресла с легкой улыбкой на губах, меня, кстати, тащит следом и даже целует. Метит он в щеку, но я так сильно хочу отшатнуться, что Марк промахивается и припечатывает мои губы.
От этого прикосновения волосы на голове встают дыбом, а розовая кожа, которой он только что коснулся, начинает зудеть.
Все спокойствие моментально слетает, и я снова сижу как на иголках, при этом, правда, глупо улыбаюсь, изображая непомерное счастье.
– Еще хоть раз ты так сделаешь, – шепчу ему на самое ухо, – я тебе что-нибудь оторву.
– Я в образе, Лейкина. Остынь.
Он ухмыляется и провокационно играет бровями.
– Мне плевать. И вообще, я хочу уехать.
– Пошли, отвезу.
– На такси.
– Без проблем.
Марк пожимает плечами и встает из-за стола.
– Мы поехали, – говорит громко и подает мне руку.
О, как же мне хочется проигнорировать этот жест, но приходится вложить свою ладонь в его, да еще и с улыбкой на лице.
Тонкая кожа все еще горит от легкого прикосновения этих ненавистных губ, которые шевелятся, когда он отвечает на чей-то вопрос.
Кровь отхлынула от лица и сделала меня белой, как мел.
– Спасибо, до свидания. Было очень приятно познакомиться, – смотрю на Руслана с женой, чуть повернув голову, киваю Илоне Альбертовне, кстати, она спешит за нами следом.
Уже у двери, пока я надеваю пальто, женщина касается моего плеча со словами:
– Спасибо вам, Евочка.
– Пожалуйста.
Ей, в отличие от ее сыночка, я улыбаюсь искренне.
Она снова трогает мое плечо и как-то странно косится на дверь. Поджимает губы и, покачав головой, идет обратно.
– Что с ней? – спрашиваю у Марка уже на улице.
– Нормально все.
Ладно, нормально так нормально. Перекидываю ремешок сумочки через плечо и переступаю порог.
Валиев выперся за мной следом без куртки, только кроссовки надел. На улице нулевая температура, а на нем лишь свободные темные спортивные штаны и такая же свободная кофта, рукава которой закатаны до локтя.
Марк перекатывается с пяток на мыски, смахивая что-то на экране смартфона, и вытаскивает из кармана штанов сигареты. Лениво распечатывает пачку, но, видимо, передумав, убирает ее обратно.
– Можешь не провожать, такси я вызвала, и оно будет через минуту.
– Все же составлю тебе компанию.
– Не утруждайся.
– Давай я решу это сам, ок?
– Да пожалуйста, – смахиваю упавшую на лоб прядь волос. – Я сделала все, что ты просил, поэтому рассчитывала на понимание и уединение.
– Уединишься в такси.
– Знаешь, у меня и так мало восторга от этого вечера и ночи в целом.
Наконец озвучиваю свое недовольство.
– Потому что я не оправдал твоих ожиданий три года назад?
Марк склоняет голову вбок, касаясь пальцами подбородка. Его взгляд из-под полуопущенных ресниц, как и вопрос, застает врасплох. Знаю, что мои глаза округляются, а губы приоткрываются в удивлении. К счастью, на горизонте виднеется мое такси, и я, не проронив больше ни слова, иду к воротам. Лишь оказавшись за территорией особняка, бросаю на Валиева гневный взгляд.
Больше я ему ничего не должна. По крайней мере, на этой неделе точно.
Усаживаюсь на задние сиденье «Элантры» и чуть сильнее, чем следует, хлопаю дверцей.
Пальцы, которыми я сжимаю телефон, немного подрагивают. Буря эмоций никак не может стихнуть.
«Потому что я не оправдал твоих ожиданий три года назад», – все же не выдержав, передразниваю Валиева в своей же голове на подъезде к городу.
Да кому ты вообще сдался?!
Да, вот именно так и стоило ответить, а не трусливо сбегать. Ну почему такие правильные мысли приходят с опозданием? А жаль…
_______________
*Сосуд для сливок или молока
Глава 11
На крыльце общежития, как назло, сталкиваюсь с Васькой. Он приветливо машет мне рукой, а я, лишь буркнув грубое «привет», забегаю внутрь.
– Здрасьте, теть Люда, – здороваюсь с вахтовичкой и поднимаюсь на свой этаж.
Девчонки, стоит мне попасть в комнату, оживают.
Маринка суетится у шкафчика, где мы храним всякие сладости, и щелкает кнопку на чайнике.
– Ну, рассказывай, – наседает Дашка, толком не дав мне раздеться, – я думала, что ночевать ты вернешься.
– Я тоже так думала, – снимаю бюстгальтер и напяливаю светлую хлопковую майку. Чуть потуже затягиваю веревочку на шортах и забираюсь на стул, подогнув под себя ноги.
– И? Что-то было?
Это уже Марина блещет интеллектом.
– Ты совсем? Не было и быть не может!
Девчонки, в отличие от моей Ники, не в курсе моего конфуза трехлетней давности. Поэтому мои высокопарные фразы прозвучат для них убедительно. Для Ники – вряд ли, да и для меня самой…
Боже, все это кажется настолько ужасным и неправильным. Я ведь обманываю Максима. Намеренно обманываю. Веду себя как какая-то…
– …ну и дурочка, – выдает Маринка и сразу получает тычок в бок от Дашки. – А что? Я разве не права?
– У нее Макс есть.
– Где Валиев, и где тот Макс, пфф, не смеши. Я бы на твоем месте подсуетилась, пока есть возможность. Причем он и сам в тебе явно заинтересован.
– Вот что ты несешь?
Не выдержав, хватаю со стола кружку и, крутанувшись на пятках, трусливо сбегаю на свою кровать.
– Очевидные вещи!
Маринка не унимается и идет за мной следом.
– Нет, ты только подумай, замутить с местным чуваком с пропиской и при деньгах. Да еще и со связями. Тебя после универа и домом, и работой, всем обеспечат.
– При чем тут это?
– А при том. Ты правда думаешь, что мы после учебы кому-то сильно нужны будем? Сколько придется за копейки работать? Ты только подумай. Без связей максимум, что тебе светит, это офис средней руки на должности подай-принеси. Будешь до ночи там помирать и отчеты за всех стряпать.
– Марин, остановись, – сверлю ее взглядом, и уже совсем недобрым.
Нет, какая-то логика в ее словах присутствует, про работу точно. Мало у кого получается все и сразу… Но то, что она предлагает вывезти все эти трудности на плечах мужика… Нет уж. Спасибо!
– Даш, да скажи ты ей. Ну правда, шли ты своего Макса, Ева, на три буквы. К тому же он явно от тебя налево ходит.
После последнего бурного Маринкиного высказывания в комнате повисает тишина.
– Что?
– А что? Он три дня из семи на неделе постоянно где-то ночует. Тебя, может, это и устраивает, потому что, как я понимаю, спать ты с ним не хочешь, но… Не нужно быть сыщиком, чтобы догадаться.
– Даш? – кошусь на Водолееву в поисках поддержки.