Песня? Серьезно?
Бросаю взгляд на дорогу и, резко развернувшись, не доезжая до ближайшего перекрестка, уже через полминуты еду в сторону ресторана, где проходит свадьба.
Внутри, будто на удачу, выцепляю взглядом Нику. Она меня тоже видит, поэтому, придерживая подол платья, идет навстречу.
– Марк?
– Привет, Денисова, или кто ты там теперь? Поздравляю, – протягиваю ей конверт. – А Ева…
Поворачиваю голову и обрываю сам себя. Продолжать вопрос смысла нет.
Ева танцует с каким-то упырем.
– Так, Валиев. Спокойно, – голос Ники слегка отрезвляет. – Давай я ее позову.
Но этого не требуется. Лейкина меня замечает, машет вытянутой рукой и, широко улыбнувшись, чешет в нашу сторону.
– Марк!
Ее улыбка и неподдельная радость стирают раздражение последней пары часов.
– Ты что тут делаешь? – спрашивает не без удивления.
Действительно, блин. Чудо просто!
– Заехал поздравить, – мельком смотрю на Денисову.
– Да? – Лейкина выпучивает глаза и расплывается в очередной улыбке. – Это же здорово.
– Я к мужу пойду, – сообщает Ника, касаясь Евиного плеча. – Спасибо, – взмахнув конвертом, говорит уже мне.
Ева смотрит в спину подруги, моргает и переводит взгляд на меня.
– Ой, я так по тебе скучала, – пожимает плечами и придвигается ближе. – О, медляк, – вцепляется в мое предплечье. – Пошли, – тянет вглубь зала. – Ты должен со мной потанцевать. Улыбнись, Валиев. Улыбнись.
Ева кладет руки мне на плечи, вытягивая практически в центр зала. Музыка превращается в фоновый шум.
Все, что мною движет, это желание находиться сейчас здесь. Рядом с ней. Трогать ее. Видеть.
Смотреть в широко распахнутые глаза и понимать, что мы уже давно прошли точку невозврата. Пролетели ее на сверхскоростях.
Кладу ладонь ей на талию, спускаюсь чуть ниже, всего на пару сантиметров. Ева не напрягается, ее тело не становится каменным. Глаза блестят, губы растянуты в улыбке.
Меня ведет от ее шепота. В самое ухо. Я его даже не разбираю. Просто втягиваю воздух рядом, чувствую, как пахнут ее волосы, кожа…
Меня волнует в ней все. Каждое движение, каждое слово вызывает какую-то неповторимую реакцию. Всегда разную, но при этом одинаково сильную.
Утром Ева оправдывалась за свой внешний вид. Серьезно? Я даже не заметил, что в ней что-то было не так.
Если это не любовь, то что?
Хочу ее поцеловать. Весь день об этом думал. Склоняю голову и ловлю ее губы. Сочные, манящие. Сердце делает очередной кульбит и начинает частить. Медленная мелодия уже давно сменилась ритмичной танцевальной музыкой. Но разве это сейчас важно?
– Марк…
Она запрокидывает лицо. Смотрит. Ведет рукой по моему плечу и снова улыбается.
– Отвези меня домой.
Ева
Просто голова кругом.
Марк так близко. Я смотрю в его глаза и растекаюсь лужицей по паркету банкетного зала. Музыка уходит на второй план, да что там, я ее совершенно не слышу.
Тоска, живущая во мне все это время, триумфально поднимает голову.
Каждое его прикосновение сводит с ума. Это настоящий пожар. Сердце полыхает. Пламя разрастается.
Я иду за ним следом. Оказываюсь ведомой и лишь крепче сжимаю мужскую ладонь.
Очутившись в замкнутом пространстве машины, тянусь к его плечу. Дотрагиваюсь до него кончиками пальцев и окончательно теряю рассудок.
Границы стираются.
Стягиваю с ног туфли и, развернувшись, упираюсь коленями в сиденье. Марк поворачивается ко мне корпусом. Его ладонь скользит по бедру, доходит до моей талии, и тянет меня на себя. Я практически заваливаюсь в его объятия. В крови еще бурлят пузырьки игристого, именно они придают мне уверенности и веры в самой себя. Ощущение, что для него я самая желанная девушка на земле.
Буквально мгновение, и я оказываюсь у Марка на коленях. В его объятиях. Получаю поцелуй в губы и торопливо обвиваю руками его шею.
– Знал бы, приехал бы раньше, – говорит Марк с легкой хрипотцой и, фиксируя мой затылок рукой, снова прилипает к губам.
Отрываюсь от его рта, накрываю его своей ладонью, создавая между нами иллюзию запретности.
– Чтобы со мной переспать? – прищуриваюсь и веду пальцем по его шее, расстегивая несколько верхних пуговиц на рубашке.
Валиев отстраняется и убирает мою руку от своего лица. Вдыхает воздух рядом с моим запястьем. Это действие кажется безумно интимным.
– Тебе правду или чтобы обидно было?
– Правду, – улыбаюсь, начиная чувствовать неудобство от того, как руль впивается мне в спину.
– Правда в том, что я целый вечер, как полный дебил, жду твоего звонка просто для того, чтобы побыть рядом.
Каждое его слово разрушает созданный мною мир, не вписываясь ни в одну теорию. В груди жжет, в уголках глаз собираются слезы. Все, что я могу, это широко улыбнуться. Не отбросить вернувшиеся страхи, не ответить откровенностью на откровенность, нет…
Я лишь крепче сжимаю пальцами воротник его рубашки и улыбаюсь.
– Думаю, в общагу тебя уже не пустят, – заключает Марк и, заметив, что я постоянно ерзаю, отодвигает кресло чуть назад, так, чтобы моя спина больше не упиралась в руль.
– Не пустят, – кручу головой.
– Могу предложить свою квартиру в качестве ночлежки.
– А я ведь могу согласиться.
– Именно этого я и жду.
Он не улыбается. Говорит серьезно. Но я вижу поблескивающую в его глазах теплоту.
– Зачем ты вообще свалился на мою голову? – прогибаюсь в пояснице, снова оказываясь в паре миллиметров от его лица.
– У меня к тебе аналогичный вопрос. Красивое платье.
Марк переводит тему и опускает взгляд на вырез моего скромного декольте.
– Знала, что ты оценишь.
На мужском лице проскальзывает улыбка, которая полностью удовлетворяет мою потребность в похвале.
– Я уезжаю в понедельник, – перехожу на шепот.
– Куда?
– К родителям. Скоро Новый год. Сдам зачет и сразу поеду на вокзал.
– Значит, у нас есть еще два дня?
– Значит, есть…
Мы снова целуемся.
Каждое прикосновение, эмоция… Все на грани.
В какой-то момент я оказываюсь на пассажирском сиденье, едва успевая согнуть ноги в коленях, чтобы не врезаться пяткой в лобовое стекло. Из горла вырывается смешок. Марк откидывается на спинку своего кресла и упирается рукой в руль.
Он так быстро отодрал меня от себя, будто боялся перейти черту…
Облизываю губы и стираю остатки помады тыльной стороной ладони, делаю глубокий вдох.
Марк наблюдает за всем, что я делаю. Подается вперед. Зажмуриваюсь, ожидая очередного поцелуя, но получаю лишь накинутый через плечо ремень.
Он пристегнул меня практически не касаясь. К этому моменту я уже приоткрыла один глаза и видела, как Марк отпрянул и завел машину.
Буйное настроение и желание разговаривать. Меня не угомонить. Я пытаюсь сидеть тихо, но то и дело посматриваю на сосредоточенного Марка. Шебуршу ногами по полу. Уверена, что где-нибудь на пятке капронок уже образовалась дырка.
– Ты испытываешь мое терпение?
– Почему? – упираюсь ладонями в крышку стола, усаживаясь на ней поудобнее.
Марк обхватывает ладонью мою ногу в том месте, где должно быть платье, которое, к слову, неприлично задралось.
– Я девушка приличная, как минимум пять свиданий. Это тебе на заметку.
Марк не улыбается. Гипнотизирует взглядом. Смотрит не отрываясь, и я начинаю чувствовать себя слегка неловко. Моя проснувшаяся бравада сменяется желанием найти подушку.
– Пожалуй, заведу блокнот для твоих заметок.
Легонько бью его по плечу, а потом обхватываю эти самые плечи ладошками.
– В гостиной спать не буду…
– У меня отличная кровать.
Марк берет меня за руку и стягивает со стола. Касаюсь ступнями пола и оказываюсь ниже уровня его глаз. Приходится запрокинуть голову.
– Пошли, надуешь себе матрасик, Ева.
– Что? Я видела в этом доме отличную кровать. А ты, – шагаю средним и указательным пальцами по его груди, – поспишь в прекрасной гостиной на не менее прекрасном диване.
Только вот просыпаюсь я в обнимку с Марком, на этом чертовом диване, куда его отправила.
Глава 31
***
Дорезаю огурец на оливье и уже в который раз за день застываю с ножом в руке. Смотрю в окно, украшенное морозными узорами, и мысленно возвращаюсь в день своего последнего в этом году зачета.
Марк на нем тоже появился. Я прошла мимо, невзирая на то, что после свадьбы Ники проснулась в его постели. Между нами ничего не было, разве что моя зашкаливающая неловкость. Все же на празднике я перебрала с шампанским. Творила и говорила вещи, которые в обычной жизни держала бы под семью замками. Именно это и прилипло мне сил сбежать. Улизнуть в общагу, пока Марк ходил в душ.
Выходные прошли тихо. Мы ни разу не созвонились и не списались. Меня все время подмывало взять в руки телефон и сделать хотя бы дозвон, но я не решалась. А Марк… Может быть, он решил, что с него хватит того бреда, что между нами происходит? Но как бы не так. В понедельник он дождался меня в коридоре после зачета и предложил отвезти на вокзал.
В тот миг за меня говорило расстройство. Я же и правда была подавлена появившимся между нами молчанием. Впервые за последний месяц не получить сообщение с добрым утром…
Вроде бы пустяк, а для меня целая трагедия.
Мы заехали в общагу за чемоданом, потом простояли почти час в пробке, пока ехали на вокзал. Марк отвел меня на перрон и сразу же сказал, что ему нужно отлучиться на пару минут. Еще один укол в копилку моих страхов, но до момента, пока Валиев не вернулся с бумажным пакетом в одной руке и стаканом кофе в другой.
Сэндвич и кофе. Вроде бы минимальное внимание, но оно так меня растрогало, что стоило мне сесть в поезд, как я разревелась.
– Мельче режь!
Поворачиваю голову и понимаю, что я стою в родительской кухне с занесенным над вареной картошкой ножом и смотрю в одну точку.
– Да, хорошо.
– Ты сегодня как сонная муха. Ева, гости в восемь придут. А надо еще помыться и собраться. Давай живее, ну!