За кустами я заметила движение и остановилась. По садовой дорожке со стороны домика Олэнтора шагала Рита и несла вешалку с мундиром генерала. Я проводила её взглядом, но тут увидела фигуру в военной форме, показавшуюся на тропе. Молодой худощавый стражник бросился к Рите, и они начали обниматься. А мундир Олэнтора упал на траву.
— Густав! — обрадованно воскликнула Рита. — Господин же половину охраны заменил после покушения! Я спрашивала, но мне никто так и не ответил, остался ли ты в страже или нет!
— Меня оставили, Риточка! Я же самый верный! Просто смена никак не выпадала! Я сегодня быстро, у нас всё стало строго-престрого. Так что без сладенького, придётся до выходных потерпеть, — мужчина обвил Риту руками и принялся горячо целовать.
— Ух, мой генерал! Ох, я чувствую, как ты соскучился! — простонала Рита, прижимаясь к мужчине.
“Генерал”?! Она называет генералом это худого парнишку, а вовсе не Олэнтора!
Я расширила глаза и подняла голову к тускло горящим окнам своей спальни на втором этаже, где шевелились тени папы и генерала. Так Дерек не искал утешения в руках служанки? Я видела Риту с другим мужчиной!
Я вышла из-за деревьев и приблизилась к жарко обнимающейся парочке, подняла с земли мундир Олэнтора и встряхнула его.
— Рита! — окликнула я. — Немедленно почистить и привести одежду его светлости в порядок! Обниматься во внеслужебное время будете!
— Да, моя леди, — проговорила Рита, низко поклонившись. — Простите! Уже несу мундир в чистку! Туда как раз и шла…
— Простите, леди Элизабет! — воскликнул стражник, вытянувшись по струнке. — Не говорите его светлости, пожалуйста! Клянусь, это больше не повторится!
— Ступай на дежурство… Густав! — сказала я.
Рита и её друг разбежались в разные стороны, а мне вдруг захотелось смеяться. Так легко стало на душе! Возникло острое желание вернуться к спальню к генералу и послушать его сказки.
Но когда я поднялась наверх, то обнаружила уже спящих в кроватках малышек. Папа продолжал сидеть в кресле, с интересом листая книгу ирсландских легенд, а Олэнтора в комнате уже не было.
— А где?..
— Я ему велел идти отдыхать! — ответил шёпотом отец. — Он весь взвинчен, как пружина, даже настойка не помогает. Я дал ему успокаивающую сигару — нервы, как и тьму, надо беречь! Не волнуйся.
— Эх, папа… — вздохнула я.
— Ложись, детка, — строго сказал отец, кивнув на кровать. — А я посижу ещё. Опасно тебя одну оставлять вблизи тёмного мага с определённого рода намерениями на твой счёт!
Забираясь в кровать, я ощутила, как жар прилил к лицу после слов отца. Прижавшись горячей щекой к прохладной подушке, я испытала мимолётное облегчение. Все мысли были лишь об Олэнторе. Скорее бы завтра, увидеться с ним. Поговорить обо всём откровенно…
Заснула я в один миг, а когда проснулась, то увидела перед кроватью маму. Она махала конвертом в руке и что-то бурчала.
— Что это у тебя? — проговорила я сонным голосом.
— Приглашение на помолвку Олэнтора и Элены для тебя, Лиззи! Похоже, Тиру неймётся. Хочет подразнить тебя и его…
56
Я учила с девочками новые слова по книжке с картинками, и крошки повторяли за мной очень охотно, и у них замечательно получалось. Пирожок с широкой улыбкой сидел рядом на ковре и кивал в ответ на лепет девочек. А Булочка разлеглась на кровати, поджав лапки, и выпятила живот. Мне казалось, что собачка немного потолстела.
— Детево, — проговорила Мэри, ткнув пальчиком в книжку.
— Дерево, правильно, — похвалила я девчушку и поцеловала в щёчку.
В дверь постучали, и на пороге комнаты оказался генерал Олэнтор с вешалкой, укрытой чехлом. По всей видимости, какой-то наряд.
Мужчина выглядел осунувшимся, бледным. На висках и шее, хорошо видимой из растёгнутого ворота рубашки, расползлись паутинки чёрных вен — настойка Гэрха…
— Я принёс вам платье для бала.
— Спасибо, не стоило.
Отец обещал позаботиться о наряде, и как раз сегодня должны были доставить платье. Мне было всё равно какое. Выходить в свет я не хотела, но ослушаться короля не могла — не хотела, чтобы он сделал ещё какую-нибудь гадость детишкам или генералу.
— Вы не должны дарить мне платья, я не ваша фаворитка, — добавила я.
— Но собирались стать фавориткой Тира! — прорычал Олэнтор.
По тону генерала явно можно было понять, что он сердится. Но на что?! На то, что я готова была пожертвовать собой, ради того, чтобы спасти его и его детей от расправы?!
— Моя личная жизнь — не ваше дело, генерал. Заберите, пожалуйста, платье.
— Если бы вы тогда не проникли в мой кабинет и не размахивали договором, а были представлены Тиру, как положено в красивом платье и пудре, он бы не узнал в вас няню, и ваша личная жизнь была мы моей личной жизнью, Лиза! А по поводу платья — я обязался содержать вас. Платье и туфли в вашем распоряжении. Рассчитываю, что вы это наденете, Лизонька! — холодно проговорил Олэнтор и положил наряд на спинку кресла, а коробку с туфлями опустил на пол.
Когда он ушёл, я с любопытством открыла чехол, поглядеть на платье. К моему огромному удивлению, это был широкий чёрный наряд-мешок из бархатной ткани. Такой, разве что, только попроще, монахини носили, но никак не молодые герцогини! И туфли — целые калоши, правда, усыпанные бриллиантами, но всё-таки до ужаса непривлекательные. Он хочет, чтобы я пошла в этом?! Обойдётся!
Но, правда, украшения в шкатулочке, которые оказались в коробке рядом с туфлями, были дорогими, достойными принцесс и королев. Украшения, пожалуй, надену.
Надо срочно сказать отцу, чтобы и платье мне доставили шикарнейшее! Элизабет Валлирийская лишена титула, но не красоты и чести. Я буду выглядеть красавицей, счастливой и не сломленной назло всем.
Вечером ко мне заглянул отец и сообщил, что заказанное в модном салоне платье мне не доставят — Олэнтор развернул почтовый экипаж прямо у ворот особняка.
Значит, вот так он. Ну, ладно!
Я потребовала прислать мне модистку под предлогом немного подогнать по фигуре принесённый генералом “мешок”. Папа обрадованно сообщил мне, что, скрепя сердце, Олэнтора удалось уговорить.
Утром накануне дня помолвки в особняк прибыла моя модистка. Мама и госпожа Рут устроили мне выходной от занятий с малышками, и я всецело посвятила себя созданию нового образа вместе с опытной помощницей.
Пока мы отдирали бриллианты с туфель-калош и превращали их в сверкающую крошку для платья, я время от времени выглядывала в окно. Олэнтор гулял с девочками, кружил их на руках, а потом обнял обеих и расцеловал. Я не могла оторваться от вида заботливого мужчины. Повезло Анжелике. Повезло по-настоящему родить от него детей.
К обеду в комнату вошёл папа посмотреть на процесс доработки платья и ахнул. Подперев дверь спиной, он строго сказал, что я никуда в этом не пойду.
А я стояла у высокого зеркала и красовалась в приталенном чёрном бархатном платье, которое перешила для меня модистка. Открытые почти до неприличия плечи, разрез подола до бедра и длинный, нисходящий волнами шлейф. Бархат ткани переливался россыпью бриллиантовой крошки, которой мы обсыпали ткань. Моя белая кожа контрастировала с чёрным и сияла в ярком свете люстры, словно мрамор. Туфли свои отдала мне модистка, у неё как раз были подходящие, чёрные с высоким каблуком, и размер подошёл.
— Лиззи! — прорычал отец. — Нет!
Я скромно растянула губы. Рано отец увидел! Лучше бы завтра пришёл!
— Лиззи! — взмолился отец. — Лорды передерутся за тебя! Без жениха с бала ты не уйдешь, если отправишься в таком виде! А ведь я ещё не обдумал толком, с кем нам лучше породниться! Наше новое шаткое положение не терпит спешки! Наденьте ей накидку! — приказал он модистке. — Волосы спрячьте под толстый платок! Разрез у бедра зашейте немедленно! А спина… Спина-то, боги, голая! Пришейте что-нибудь!
— Я пойду в этом наряде, как он есть и не спорьте, папа!
— Ты дерзишь, Лиззи!
— Я дочь тёмного мага, могу я хоть раз в жизни проявить непокорность! — воскликнула я.
— Моя девочка… — опешил отец, хватаясь за голову. — Моя! Теперь вижу, что воистину моя! Но, боюсь, этот твой “один раз” — и я должен буду готовиться стать дедом!
— Папа! — возмутилась я. — Этот бал не в мою честь! Боюсь, там будет звезда гораздо более яркая, и все будут глазеть на неё, не переживай!
— Ошибаешься, Лиззи! Все хотят узреть тебя! Кто-то посмеяться, кто-то посочувствовать, кто-то проявить милость и попросить твоей руки — ведь ты дитя древнего сильного рода! Ты родишь сильных детей!
— Папа! — простонала я. — Не хочу я замуж!
И детей не хочу ни от кого, кроме Дерека.
— Завтра вечером посмотрим на твой настрой, Лиззи! После бала с самыми достойными кавалерами страны девочки быстро меняют своё мнение…============Дорогие читатели!
57
Утром в субботу весь дом перебудили нагрянувшие люди короля. Они привезли украшения, ленты, воздушные шары, даже новые столы и стулья. Вынесли полностью мебель в гостиной и стали готовить зал для бала.
К обеду приезжали и Элена с Тиром проверить, как идёт подготовка. Пройдясь с важным видом по комнате, принцесса морщила носик и ворчала. А я подглядывала с лестницы второго этажа.
— Неужели нельзя во дворце провести церемонию! — сказала она брату.
— Традиция такая! Помолвка на территории жениха, ты сама знаешь, — ответил Тир.
Проверяли они недолго, быстро уехали, а я занялась детками, покормила их обедом и уложила спать. Генерала не видела с самого утра. Но это и к лучшему.
После сонного часа я нарядила девочек в красивые платья и принялась наряжаться сама.
С улицы доносились звуки прибывающих один за другим экипажей, а с первого этажа — разрастающийся гул голосов гостей. В груди волнами накатывало волнение, сжимая сердце словно тисками.
Я ведь могу сказаться больной и не выходить из спальни. Но тогда все посчитают меня слабой, не будут считаться со мной, и я не получу мест