— Спасибо, я сейчас одену девочек. — Я взяла верхнюю одежду у Олэнтера. Не хотела к нему прикасаться, но он сам сжал мою ладонь на миг, а потом отпустил.
Я непонимающе поглядела на него, но лицо генерала ничего не выражало, лишь жилка быстро билась на шее в вороте расстёгнутого мундира, а ещё оттуда выступали несколько тёмных волосков. Боги, как же это неприлично предстать в таком виде перед леди!
Хотя он думает, что я простолюдинка, а с простолюдинками всё можно. Ох, а если он хочет меня соблазнить?! А если будет трогать меня в карете! Я не могу ехать.
С этими мыслями я одевала детей и застёгивала пуговички. Я дам ему пощёчину, если дотронется хоть раз, я дам ему сильно! А если не поймёт, то ударю… да, ударю, прямо туда!
Позади раздались шаркающие шаги, и в комнате появился аккуратно подстриженный седоволосый мужчина в чёрном камзоле с белым воротником.
— Добрый вечер, ваша светлость. Добрый вечер, госпожа Линдон, — поклонился он. — Я наслышан о вашем появлении в имении генерала Олэнтора, — проговорил он, глядя на меня. — Я мэтр Руперт Батлер, лекарь его светлости.
— Здравствуйте, — я принялась вставать, и Олэнтер тут же протянул мне руку. Все приличия велели мне её принять, но я сделала вид, что не увидела, быстро поднялась, поправила подол и поклонилась мэтру Батлеру. — Очень рада знакомству.
— Вы быстро собрались, мэтр, — сказал генерал. — Ну, что ж, поехали? — проскрежетал генерал, смерив меня строгим взглядом.
Батлер едет с нами — мне повезло, я не останусь наедине с Олэнтером.
Генерал взял обеих девочек на руки и кивнул мне идти вперёд. Мы вышли на крыльцо, где уже ждал экипаж. Я замерла на секунду, восторженно рассматривая чёрных, как смоль, жеребцов. Их было шестеро, головы украшали плюмажи из чёрных перьев, выглядели кони роскошно.
Карета тоже оказалась чёрной, лакированной, с гербом дракона на двери. Говорят, что тёмная магия проявляется только в тех, в ком течёт кровь драконов, древних магических существ, пришедших из бездны. Они взяли в жёны самых красивых принцесс, и у них рождались очень одарённые тёмной силой маги. И если древние драконы хорошо контролировал свою магию бездны, то их потомки, наполовину люди, — уже не очень.
Генерал посадил девочек в кресла, которыми хвалился, и стал пристёгивать ремнями. Кэти выгибалась и хныкала, крепление, по всей видимости, давило ей на животик.
— Надо ослабить, — сказала я, потянувшись к ремешку.
— Не надо, — пророкотал генерал, крепко схватив меня за ладонь. Его пальцы не отпускали меня, а взгляд поглощал темнотою.
Я ощутила, что иду ко дну всей той бездны, что содержали его глаза. Он взял мен выше, за плечо, и от его прикосновения я вспыхнула, как костёр.
Нужно, чтобы он отпустил меня. Сейчас дам пощёчину. Вот прям сейчас!
И я замахнулась.
13
Мэри сползла с кресла и заплакала. Я застыла с поднятой ладонью, испуганно отдёргув её от генерала, так и не коснувшись его. Я не знала, куда скрыться от прожигающей тьмы его глаз.
— Простите, — сказали мы одновременно.
Поверить не могу: он просит простить его?
Мы быстро отвернулись друг от друга и бросились на помощь Мэри.
Олэнтор вновь посадил девочку в кресло и стал пристёгивать ремнями. Мэри тоже оказалось тесно, как и Кэти, и она захныкала.
— Нет, так нельзя, ей же плечики жмёт! — воскликнула я.
— Зато крепко и безопасно.
— Можно ослабить на самую малость! Совсем чуть-чуть! Ну, пожалуйста, генерал!
— Луиза, — низким голосом произнёс Олэнтор после недолгого молчания.
Я застыла, как зайчик перед опасным хищником, и закусила изнутри губу, чтобы она не дрожала. Девочки хныкали и жалобно вздыхали.
— Тя! Ня! А-а-а! — хныкал они.
— Ну, хорошо, Луиза. Только немного, — Олэнтор потянулся ослаблять ремень Мэри, а я — Кэти.
— Не надо, я сам, — строго сказал генерал, — так, что я мгновенно уменьшила инициативу. — Замки достаточно тугие, не хочу, чтобы вы повредили пальцы, — добавил Олэнтор снисходительным, даже заботливым голосом, от которого по спине пробежали волнующие мурашки, а в животе запорхали бабочки.
Я любовалась Олэнтором. Сейчас я признавалась себе в том, что любовалась им как мужчиной. До сегодняшнего дня мне не нравился ни один знакомый лорд. В Олэнторе было что-то, что вызывало дрожь. Он был опасным и в то же время — заботливым человеком.
Я должна немедленно пресечь эти мысли, потому что, во-первых, он тёмный маг, во-вторых, помогает королю Тиру удерживать власть, командуя армией. Да, и он слишком зрелый, мы из разных миров, а ещё у него дети, и где-то бродит из мать. Быть может, они женаты — никто из тех, кого я знаю, не в курсе семейного положения Олэнтора. Так что — слишком много причин, для того, чтобы больше не думать о нём!
Нужно найти более полезное занятие.
Я села напротив девочек, чтобы лучше видеть их. Олэнтор сел напротив меня (возможно, по той же причине, но только собирался созерцать меня). В экипаж забрался мэтр Батлер и опустился на диван рядом со мной.
Карета тронулась, и я ощутила мягкое пружинящее покачивание. Колёса приятно зашуршали по брусчатке. Как же хорошо ехать в просторном новеньком экипаже. Кареты папы были старомодными, всегда ходили с четвёрками, а не шестёрками лошадей, как у Олэнтора. Генерал всем вокруг показывал превосходство. Да, он действительно был превосходен во всём.
Дети уснули буквально через десять минут, убаюканные в мягких креслах, словно в колыбели. Олэнтор достал из ящика, расположенного сбоку от сидения, пледы и две маленькие подушечки и стал подкладывать их детям, начав с Мэри. Я взяла вторую подушечку и подложила её Кэти.
Олэнтор накрыл обоих детей одним пледом, а второй протянул мне.
— Нет-нет, не надо! — сказала я.
— Вы без верхней одежды, а ночью может быть прохладно, — ответил генерал и, привстав, сам укрыл меня. — Мне нужна здоровая няня, я говорил вам, Луиза. Можете вздремнуть, я не посчитаю это за плохую работу.
Его лицо оказалось напротив меня, глаза — синие, будто он не тёмный маг, а обычный высокочтимый лорд. Сильные мужские ладони сжимали мои плечи, и я задрожала, бросив взгляд на одну из его рук.
Олэнтор тут же отпустил меня и вернулся на сиденье.
Мэтр Батлер вскоре засопел, откинувшись на подголовник, генерал молча отвернулся к окну и прикрыл глаза. Казалось, что он спит. А вот я не спала, всё дрожала в преддверии встречи мамы с моим (ой, нет, конечно же, не моим!) тёмным генералом.
14
— Луиза, вставайте, мы приехали, — раздался над ухом голос Олэнтора.
Я испуганно открыла глаза: генерал склонился надо мной. Он стоял непозволительно близко и почти касался губами моего уха. Но, как только я пошевелилась, Олэнтор очень быстро отстранился на почтительное расстояние.
Мужчина застал меня спящей, какой ужас! Предстать перед кем-то, кто не является членом семьи, в помятом, заспанном виде непозволительно!
Почувствовала, что краснею, быстро выпрямилась и поправила платье. Эмоции! Хорошо, что пояс с артефактами скрывает слишком сильные волнения от тёмного.
Я осторожно ощупала талию, на месте ли защита. А если Олэнтор что-нибудь увидел, пока я спала?
Под потолком экипажа висел небольшой светящийся шар. Магический. Должно быть, Олэнтор его зажёг — сила тёмных содержала в себе много видов магии: и огненную, и ментальную, могла порождать молнии и зажигать огоньки.
В свете магического шара, генерал казался ещё более опасным, чем обычно. Черты лица заострились, в глазах поблескивали огненные искры, рождающиеся из глубины чернеющей бездны.
Воздух между нами задрожал от напряжения.
— А мы приехали? — проговорила я дрожащим голосом, выглянув в окно. Смотреть хоть куда, но не на генерала.
Так менее опасно.
На улице уже полностью стемнело, но в свете месяца виднелся силуэт покосившейся старой хижины, где мы жили. В маленьком окошке горел тусклый свет свечи, а рядом с домом чернел знакомый забор, который подлатал Джеральд.
— Да, приехали, — отозвался басом Олэнтор. — Мэтр Батлер уже ждёт снаружи.
Я окинула взглядом спящих под пледом детей и вновь повернулась к генералу:
— Можно, я первая войду в дом и сообщу о нашем приезде? Моя сестра может быть не готова принимать гостей. Да и напугать её не хочется, она слаба.
— Да, разумеется. Мы подождём тут, — кивнул Олэнтор.
Генерал открыл дверцу и ступил на землю первым, повернулся ко мне и протянул руку, помогая выбраться.
Я подошла к двери, которую тоже подлатал Джеральд и покрасил в синий цвет, и негромко постучала.
Джеральд выглянул в окно с насупившимся видом и пошёл открывать. Я вошла в хижину: вблизи сквайр Джеральд Найт, которому отец поручил заботиться о нас с мамой, оказался ещё более сердитым. Особенно омрачала его черты соломенная борода, которую он отрастил в деревне, чтобы казаться старше и мужественнее. И у него это хорошо получалось — вместо двадцати двух лет Джеральду вполне можно было дать тридцать.
— Привет! Как мама? — взволнованно проговорила я.
Из под ног сквайра мне навстречу выбежал мой маленький Пирожок — валлирийский карликовый бульдог. Огромные шоколадного цвета глаза жалобно округлились. Я подхватила Пирожка на руки, поглаживая короткую золотую шёрстку и поцеловала в носик. Малыша подарила мне мама два года назад на день рождения, чтобы я не чувствовала себя одиноко в академии. Папа к тому времени потерял интерес к своей семье, позабыв обо всех днях рождения, и днями и ночами глушил настойку Гэрха.
— Ваша матушка уже спит, — ответил Джеральд сердито. — Здоровье по-прежнему плохо.
— Джеральд, в чём дело?! Почему ты такой злой? — проговорила я, морщась от вылизываний Пирожка. Его шершавый язык мочил мне щёки, слюна капала на платье. Малыш безумно соскучился. И я тоже.
— То приезжай скорее, Джеральд! То не приезжай! — проворчал сквайр. — Зачем вы приехали сюда?! Зачем привели к нам тёмного генерала Олэнтора?! Вы с ума сошли, леди Элизабет?! — прошипел он, хмуря брови. — Увидев вашу маму, он может узнать, кто она — её портреты висят во дворце в каждом зале!