Пока мне наводили лоск, я полистала свое расписание в приложении, а заодно изучила календарь основных событий и испытаний. Так что выходя из апартаментов в коридоры, уже четко осознавала: меня ждут такие запары, что последняя сессия с защитой диплома курортом покажется. А если еще и учесть внеплановые обязанности вроде поиска Верховной и диверсий ради нее, то и вовсе оставалось убиться об стену с протяжным страдальческим криком.
– О, а вот и ты, – услышала я знакомый подмуркивающий голос, едва закрыла за собой дверь апартаментов.
– Здравствуй, Парцифаль, – вздохнула я, радуясь тому, что поблизости никого не было. А значит никто и не увидит, как я разговариваю с котом, невидимым остальным людям. – Ты по делу?
– Иначе бы глаза мои тебя не видели, – надменно фыркнул фамильяр, поправляя монокль.
– Тогда прежде чем продолжить высказывать в мой адрес свою искреннюю ненависть, предлагаю тебе рассказать, какими судьбами ты сейчас вообще со мной говоришь.
– Во-первых, Ник нашел человека, который напишет для тебя программу, о которой ты просила. Так что он просил сказать тебе, чтобы ты не предпринимала более каких-нибудь рискованных действий вроде вчерашнего. Хотя будь моя воля, я бы тебя лично отправил во все…
– Спасибо, Парцифаль, – напряженно выдохнула я, перебивая озвучивание кошачьих фантазий о том, как меня опять бросают в темницу. – Что-нибудь еще, как я понимаю?
– Ник приказывает, чтобы ты ни в коем случае и ни при каких обстоятельствах не пробовала набиваться в подружки как главному куратору отбора, Агате Карсона, так и Повязанной, Аманите Фрейст. Подробнее он пообещал рассказать тебе сегодня вечером. Ну а пока просто просил предупредить тебя, чтоб ты держалась от них подальше и даже не думала подходить ближе, чем необходимо непосредственно для выполнения твоего задания.
– Ясно. Спасибо. Скажи Нику, что я буду иметь ввиду, – задумчиво протянула я, хмуря брови. – Это все?
– Ну, еще я хочу добавить от себя, что вижу тебя насквозь.
– Да неужели, – цинично бросила я, от неожиданности не сумев скрыть раздражения. Видит от меня насквозь, видите ли… Пушистик, да ты, для начала, даже не знаешь, кто на самом деле перед тобой стоит!
– Имей это ввиду, – протянул кот, злобно глядя на меня исподлобья. – Так что если вдруг вздумаешь устроить то же, что и та шваль Гвен, то имей ввиду, так легко, как она, ты уже не отделаешься. Потому что второй раз я не спущу такого.
– Надо же, сколько эмоций, – проскрипела зубами я. – Что же такого эта Гвен сделала?
– Погоди, так ты не знаешь? – медленно проговорил фамильяр. А миг спустя, коварно блеснув глазами и ухмыльнувшись, надменно добавил: – Получается, он не рассказал тебе об этом?
– Не рассказал о чем? – переспросила я, ощущая явный моральный дискомфорт от тона кота. Который очевидно упивался тем, что Ник, оказывается, не делится со мной всем чем только можно.
– А знаешь, возможно с ним и не все еще потеряно. В конце концов, раз он скрыл от своей новоиспеченной женушки всю эту историю, то наверняка не совсем наивный дурак. Что ж, буду ждать того дня, когда он, наигравшись в месть, даст тебе пинка под зад, – наконец фыркнул Парцифаль. И вильнув хвостом, убежал, скрывшись за ближайшим поворотом коридора.
Да уж, сказать, что в этот момент меня передернуло, это ничего не сказать! От его надменного тона, слов, сказанных ним, и той уверенности, с которой он все это говорил, меня начало трясти. Злость, негодование, волнение… и кажется, даже боль. Но самое главное, я порадовалась тому, что в действительности не люблю его, и наш брак – фикция. Потому что будь все на самом деле, люби я этого мужчину по-настоящему, и выйди за него замуж по любви – боюсь, в этот момент мое сердце бы взаправду разбилось. А так – просто немножко треснуло! Помажу клеем, и все будет в порядке.
Сделав глубокий вдох, я собралась и быстро зашагала в направлении корпуса, где жили претендентки на корону.
Согласно традиции отбора, девушки, подготовленные к балу, выходили из своих комнат в легких черных мантиях с глубокими капюшонами, которые им предстояло торжественно сбросить с себя лишь в тот момент, когда каждая из них, в порядке очереди, впервые предстанет перед королем. А значит того, что с парой платьев и причесок вышла «путаница», кураторы не заметят до самого заветного момента. Да и если бы заметили, сделать все равно ничего не смогут – как ни крути, было бы непросто раздобыть новое платье, которое не подходило бы девушке, еще и заставить ту переодеться в него.
Когда же я наконец заполучу обещанную Ником программу, то смогу партизанить еще хитрее. И после того, как платья будут доставлены претенденткам – снова заходить в профиль Агаты, чтобы прежде, чем она заметит нестыковочки, возвращать все платья и инструкции мастерам красоты, которые были установлены по итогам совещания. Таким образом в плане приложения будет одно, на девушках – совсем другое, и тогда это еще больше будет походить на просто путаницу в суматохе.
– Смотри куда идешь, деточка! – внезапно услышала я в нескольких метрах от себя. И посмотрев в сторону, из которой доносился этот немного раздражающий и капельку скрипучий голос, увидела женщину, ранее знакомую мне по фотографиям:
Худощавая, среднего роста, с маленькой грудью и бледная, словно небезызвестный ядовитый гриб. Маленькие губы и огромные голубые глаза на лице с узкими скулами и заостренным подбородком. И подведенные черным карандашом выразительные брови, изогнутые надломанной дугой. А еще – пышно уложенные светлые волосы, венчавшие ее голову, словно грибная шапка.
Да, это, без сомнения, была она: Аманита Фрейст, сорок три года, официальная Повязанная.
– Простите, – растеряно пробормотала одна из участниц-горожанок, секунду назад задевшая проходившую мимо женщину плечом.
– Я подумаю над этим, деточка, – надменно фыркнула та, брезгливо поморщив нос. – И знаешь, наверное тебе стоит держать вещи собранными. Потому что… ничего не утверждаю, но сдается мне, ты не Верховная.
Вздрогнув, девушка попыталась что-нибудь сказать, но Аманита к тому времени уже, развернувшись, зашагала дальше с таким видом, будто это она здесь – настоящая богиня, да еще и посреди храма, где ей поклоняются. Возможно с человеческими жертвоприношениями.
– Так, девочки, хватит считать ворон! – тем временем закричал Агата, похлопав в ладоши – так, словно одного только ее голоса для привлечения внимания было недостаточно. – Нам пора. Все на выход, и за мной!
Засуетившись, девушки гуськом последовали за распорядительницей в направлении сада, где предстояло пройти церемонии открытия отбора и представление участниц королю.
К тому времени, как претендентки в сопровождении кураторов подошли к тому месту, откуда им следовало торжественно выходить, праздник уже шел полным ходом. Музыка играла, лицедеи показывали представления, а глашатай то и дело зачитывал торжественные речи.
И вот, как раз перед тем, как первая девушка должна была выйти и представиться королю, прямо над садом заиграла цветами радуга, сквозь которую сияли яркие солнечные лучи! Словно сотворившись из их чистого света, вылетело двенадцать белых голубок, которые сделали круг над садом (при этом одна из них, пролетая над гостями, попала метким выстрелом точно на голову той самой Жанне). И словно солдаты на параде по команде генерала, выстроились дугой напротив королевского престола, при этом глядя на его величество с искренним благоговением. А в довершение всей этой картины с небес буквально снизошел белый лебедь, приземлившийся как раз напротив короля. Чтобы подойдя к нему, поластиться головой об руку, будто котенок.
Едва это случилось, все голубки разом сорвались с мест, взмывая в небо. И лебедь, взмахнув огромными белоснежными крыльями, улетел следом за ними, скрывшись в лучах полуденного солнца.
Ну да ну да, для полноты картины не хватало, разве что, дабы все эти голуби в момент приземления лебедя запели хором оперных голосов под звуки органа, полившиеся прямо с небес! Таки Ник был прав, пафос зашкаливал. При этом зуб даю, наблюдавшие за действом с экранов зрители просто до дрожи прониклись этим дивным знамением.
…Интересно, а где же сам мой супруг? Он ведь должен быть где-то здесь.
Задумавшись, я принялась рассматривать придворных, стоявших ближе к королевскому трону, и в самом деле увидела его. А рядом с ним – ту самую злополучную Гвен, ранее замеченную мною в салоне, где мы выбирали для меня платье! И как нетрудно догадаться, она не просто стояла возле него, а буквально прижималась локтем к его спине… хотя каким локтем – как ни есть терлась о его спину грудью! При этом как бы невзначай что-то шептала ему на ухо. Что-то, от чего выражение на его лице переменилось, глаза широко распахнулись, зрачки сузились, а кулаки сжались. Губы напряженно пошевелились, тихо отвечая ей что-то. Что-то, на что девушка довольно ухмыльнулась, прежде чем сказать еще пару слов, а после развернуться и уйти, отойдя в другую часть сада.
Это не мое дело. Однозначно не мое дело. Что бы там ни было. Даже если окажется, что причина, по которой они расстались – недоразумение, и Ник захочет снова с ней сойтись, это его и только его право. Поэтому прежде, чем супруг заметил мой взгляд на себе, я сделала глубокий вздох, закрыла глаза на несколько секунд и снова посмотрела туда, куда были устремлены взгляды всех присутствующих.
Настало время для самого главного: представление претенденток на корону. И девушки, улыбаясь, одна за другой направились к трону.
Первыми пошли, конечно же, аристократки… за исключением, разве что, Клавдии. Дожидаясь своей очереди, каждая из них выходила из беседки к толпе и по красной дорожке направлялась к престолу. Встав перед которым, красиво срывала с себя плащ, делала реверанс и называла свое имя. И не было ничего странного в том, что девушки высоких кровей, которых такому обучали с детства, выглядели в этот момент неотразимо. Еще и в лучших платьях, подбирая которые, Агата постаралась на совесть.