– Я поняла, – сухо сорвалось с моих губ. Не глядя в глаза.
– Лучше скажи, как продвигаются поиски Верховной. Ты все еще не почувствовала ее?
– Нет, прости.
– Плохо. Очень плохо. Вот-вот настанет время второго испытания, а после него отбор покинет еще одна девушка. Мы же все еще не догадываемся, кого должны любыми способами оставить среди претенденток, и можем проворонить ее.
– Знаю. И правда постараюсь. У меня, конечно, есть пара подозрений, но я все еще не уверена на счет этого чувства.
– Надеюсь, это в самом деле оно, – пробормотал маг теней.
– Послушай, а что с тем «дурным знамением», которое было на коронации? – спросила я, очевидно желая сменить тему разговора. – Уже нашли его организаторов?
– Увы, но нет, – вздохнул Ник, поддаваясь моему желанию. – Нам казалось, что мы взяли след, и вот-вот выйдем на этих людей… но в результате, вытянув нитку до конца, обнаружили, что на другом ее конце ничегошеньки нет. Это тупик.
– Паршиво.
– Не то слово. Тем не менее, я продолжу искать.
Повисла пауза. Протяжная и неловкая. Не выдержав которой, Ник встал с кресла и снял пиджак.
– Прости, что задела за живое, – сама не понимаю почему, сказала я. А минуту спустя, на протяжении которой мы слушали лишь тишину, встала с места и подошла к нему. Немного, всего на пару шагов. – Я понимаю, есть вещи, о которых просто не хочется вспоминать.
– Вспоминай, не вспоминай… Они все равно не оставляют в покое, – пробормотал Ник в ответ, выждав несколько секунд. – И забегая наперед, нет, «просто выговориться» тоже не помогло. Знала бы ты, сколько я после ездил Парцифалю по ушам своим нытьем. Только нервы ему попортил, а себе – расковырял рану еще больше. Эта дрянь просто не отпускает меня. Тем не менее… Я тоже был не совсем прав, решив просто умолчать обо всем женщине, которую затащил сначала в историю, где обе эти стервы вечно бегают перед глазами, а потом еще и в постель. Ты имеешь право знать, во что ввязалась.
– Спасибо. И можешь не винить себя в том, что затащил меня в постель. Как мы оба уже определились, я и сама была совсем не против… хотя это на меня совсем и не похоже, – немного игриво улыбнулась я, сама не поняв, что подошла к нему очень близко.
– Так же, как и на меня, – ухмыльнулся Ник, скользнув рукой по моей талии. – Сам не знаю, почему так потерял от тебя голову. Впервые замечаю за собой такую легкомысленность по отношению к женщине. Но меня к тебе просто тянет, неудержимо. Словно магнитом.
– И это взаимно, – прошептала я, ощущая на своих губах дыхание темного мага. Которое через несколько дразнящих секунд соединилось с моим. Жадно, глубоко. И горячо. Как же горячо!
– А знаешь, мне жутко не хватало этого все прошлые дни, – хмыкнул мужчина, легонько прикусив мой подбородок. – Хотя кому-кому, а мне разумнее всего было бы вообще больше не приближаться ни к одной женщине до конца своих дней.
– От чего такая категоричность? – поинтересовалась я, наблюдая за Ником, который отстранившись, выпустил меня из объятий и отошел на шаг.
– Попробуй тут не стать категоричным, когда застукиваешь свою невесту в постели с другим.
– То есть… ты именно увидел это? – вздрогнула я.
– Глаза б мои этого не видели, – мрачно пробурчал Ник, отвернувшись от меня. – Парцифаль давно говорил, что Гвен изменяет мне, причем далеко не с одним мужчиной. В том числе и с Михаэлем, которому она, как впоследствии оказалось, отдала украденные у меня из кабинета мои магические разработки. Но я был слепо влюблен и не верил… не хотел верить. Убеждал себя, что фамильяр просто ревнует хозяина, от чего вообразил будто женщина, которую тот любит, чудовище. Ну а потом Парцифаль подстроил все так, чтобы я вернулся домой в нужный момент, при этом вошел именно в спальню, где и увидел… это.
– Ник…
– Она кувыркалась с ним прямо на нашей постели. В платье, которое должна была надеть через две недели на нашу свадьбу. Так что не переживай, я больше не верю в любовь и прочую чушь.
Я чувствовала это. Неподдельную боль в голосе, которая исходила из тех осколков, которые остались от его сердца. И почему-то ощущала, как мое собственное сердце болезненно пошло трещинами.
– Забудь, это не должно тебя волновать, – наконец отмахнулся он, направляясь в спальню. – Просто я хочу, чтоб ты не сомневалась в том, что мои отношения с той женщиной в прошлом. И это прошлое я сам ненавижу. Поэтому никогда, ни за что и ни при каких обстоятельствах не вернусь к ней, даже если бы ей очень хотелось и дальше тешить свое самолюбие обладанием такой игрушкой, как я. А сейчас прости, я устал и очень хочу спать. Спокойной ночи.
Когда за магом закрылась дверь спальни, я не выдержала и крепко, до белых косточек сжала руку в кулак. А несколько секунд спустя прикрыла глаза, посчитала до десяти и пошла в душ.
Увы, но на этот раз льющаяся на голову теплая вода никоим образом не помогала расслабиться, очистить мысли или хотя бы ненадолго забыться. Перед глазами все равно стоял разбитый Ник, а в ушах звучал его надломленный голос. И от этого в груди болезненно ныло.
Это все неправильно. Настолько, что кажется противоестественным. Так просто… просто не должно быть.
Захотелось заплакать. Вот просто так, стоя в душе и подставляя под воду свое лицо, чтобы она тут же смывала слезы. Закусив губу, я ощущала, как к горлу подступает ком, и понимала, что вот-вот в самом деле зарыдаю…
Как вдруг ощутила руки, обнявшие меня со спины. И ткань рубашки, намокшую от лившейся на нас воды. Он прижимал меня к себе, крепко и совершенно не задумываясь о том, что делает. Его ладони напряженно касались моей мокрой кожи, скользя по животу и чувственно сжимая грудь. А я не могла ничего сказать, лишь тяжело вдыхала воздух, судорожно его хватая.
– Я просто непоправимый идиот, – жарко прошептал Ник, задевая губами мое ухо и шею. Прежде чем рывком развернуть меня к себе, до безумия жадно впиваясь в губы!
Стон. Протяжный, громкий, сладкий. Прикрыв глаза, я словно в дурмане отвечала ему, ощущая в своем ротике настойчивый язык, сцепившийся на смерть с моим языком. Голова кружилась, словно ее прокрутили в центрифуге, а дышать было просто тяжело. Ощущая, как сгораю, я принялась буквально срывать пуговицы мокрой рубашки, желая лишь поскорее распахнуть ее и прижаться мокрой кожей к его телу. В то время как Ник, усыпая меня дикими поцелуями, торопливо расстегивал штаны. Пока наконец, избавившись от них, не закинул мои ноги себе на бедра.
– Что ты делаешь со мной? – выдохнул он, проводя ладонями по моей спине, прежде чем прижать ее к слегка прохладной стенке душевой кабинки.
А потом просто овладел мною, погружая в сладостный и безумный транс, в котором я желала лишь одного: чтобы он продолжал. Дико, неудержимо, кусая губы и доводя до беспамятства каждым движением своего тела. В этот момент мои мысли были заняты лишь страстью, поглотившей меня без остатка. И я была совсем не способна думать о том, что кажется, пропала…
ГЛАВА 13. Танец против огня
Официально ни одна из участниц отбора не знала, что ждет ее на втором испытании. Но аристократкам, которых следовало продвинут, не только сообщили все, что нужно, а еще и помогли хорошенько подготовиться, устроив им дополнительные занятия по хореографии.
Это был танец. Парный танец, в котором напарником и соперником девушки становился огонь. Огонь, который, конечно же, не мог причинить вреда, или поджечь одежду! Тем не менее, издающий жар, который воспринимался кожей как настоящий.
Чтобы сделать зрелище более эффектным для зрителей, девушек нарядили в красивые летящие одежды, которые при этом не сковывали движений. И для некоторых из них (а особенно для Катерины) наряды уже традиционно подобрали таким образом, чтобы подчеркнуть недостатки фигуры и скрыть достоинства.
Как и в случае с первым испытанием, каждая из девушек по очереди заходила на платформу, после чего оказывалась замкнута в хрустальной сфере. Затем начинала играть ритмичная музыка, с которой в сфере вспыхивало и принималось плясать неудержимое пламя, то и дело атакуя претендентку стрелами своих языков. А той предстояло уворачиваться от него в танце. Одно касание пламени к коже значило поражение. Причем интенсивность атак напрямую зависела от того, как участница отбора двигалась: чем грациознее был ее танец, тем меньше пламя атаковало ее. Если же девушка остановится, огонь тут же нахлынет на нее со всех сторон. Следовательно, чем дольше претендентка продерживалась в танце, тем выше было ее место в турнирной таблице. Та, кто протанцует меньше всех, становилась первой претенденткой на вылет.
Стоит ли говорить, что это испытание ожидаемо вызвало наибольший интерес у зрителей? Особенно у мужской половины.
Результат первой аристократки, которая открывала сегодняшнее действо, продержался на вершине недолго, несмотря на всю ее подготовку: Эльза, вышедшая третьей, не просто побила его, а ускакала далеко вперед. И следующим знатным участницам, как ни странно, не удалось ее обойти.
Когда в сфере пламени оказалась Катерина, и я, и сидевший рядом со мной на трибунах Ник почти синхронно присвистнули. Несмотря на свою легкую полноту (которая особенно выделялась в подобранном для нее Агатой откровенном наряде с открытым животом) и общую зажатость, она двигалась неплохо. Даже очень неплохо. Словно отпустив все, что связывало ее с этим миром, девушка завораживала своим танцем, будто гипнотизируя огонь. В результате когда она закончила, единственной, чей результат ей не удалось обойти, осталась Эльза.
Впрочем…
Сразу за ней настало время для танца Адель. И тут-то я в самом деле уронила челюсть! Потому что этот танец был слишком хорош. Легкий, быстрый, изящный и пленительный – словно в паре с огнем танцевал ветер. Порхая, будто пестрая бабочка, и легко уворачиваясь от выпрыгивающих на нее языков пламени, девушка изгибалась и извивалась, не давая никому отвести от себя взгляд. И в конце концов, когда огонь наконец коснулся ее, было видно, что она просто выдохлась за несколько минут интенсивного танца, на протяжении которого ее шелковистая кожа покрылась соблазнительными капельками пота. Когда же я взглянула по завершению на турнирную таблицу, то поняла, что Адель не просто выбилась на первое место, а ушла далеко вперед ото всех остальных!