Есть много факторов, которые нужно замечать «на берегу». Если вы наблюдательны – у вас есть шанс не попасть в лапы Синей Бороды. Братья сказочной героини – на самом деле ее внутренние защитники. К сожалению, они есть не у всех. Иногда условия жизни девушки не требуют умения защищаться, и нужные навыки просто не формируются. Обсуждая истории девушек и женщин – жертв насилия, мы, психологи, часто ищем причины в их детстве или в родительской семье, пытаясь понять, почему их привлек агрессор-психопат. Но правда в том, что хорошие девочки попадают в лапы насильников по незнанию. Они не представляют, что человек может быть таким. На них никогда не кричали, их не обижали. Эти девочки жили в теплой и поддерживающей атмосфере. Они читали любовные романы, а не книгу Роберта Хаэра «Лишенные совести. Пугающий мир психопатов». И когда появился человек, похожий на папу, дядю или дедушку – заботливый, адекватный, – девушка распознает его как «Принца». И в ее жизни разворачивается чудовищная картина: он манипулирует, лжет, треплет нервы, изводит и тиранит, изворачивается, поднимает руку, забирает деньги, запрещает общаться. А девушка терпит, потому что не верит, что это с ней случилось, или решает, что она сама виновата в таком его поведении.
Любой из этих сигналов – уже не красный флаг, а сирена, сообщающая об атомной бомбардировке. Это ясный и четкий сигнал, что нужно спасаться. Просто бежать в безопасное место, где «любимый» не сможет тебя достать.
При этом важно, чтобы у девушки были адекватные внешние защитники, а не деструктивная группа поддержки, которая говорит: «Это не страшно. Можно потерпеть…»
Моя клиентка Зарина мучилась с мужем-психопатом много лет. Ее мама и лучшая подруга в два голоса твердили: «Да он нормальный мужчина! Он зарабатывает деньги! Ну подумаешь – иногда выпьет. Ну подумаешь – иногда толкнет. Ты сама виновата. Ну подумаешь – изменил, с кем не бывает». И Зарина терпела, страдала и молчала, скрывая ежедневное, ежечасное насилие. Трое детей, семь абортов, тотальный контроль, постоянное напряжение… Она решилась уйти, когда у нее обнаружили онкологию.
Когда живешь чужим умом и чужими идеями, шансов вырваться из лап психопата почти нет. Человек потихонечку привыкает ко всему. Как мы знаем из книг Виктора Франкла, люди жили даже в концлагере, выживали в нечеловеческих условиях.
Попадая в сложные ситуации, люди думают: «А может, так оно и надо?» Есть известный анекдот: повесили трех человек. Один умер сразу, другой потрепыхался и тоже умер. А третий висит день, второй, третий… К нему подходят и спрашивают: «Слушай, что это ты не умираешь?» А он отвечает: «Ну, вначале было больно и плохо… А потом я подумал: может, так оно и надо?»
Некоторые девушки, как этот герой, тоже думают: «Может, так оно и надо? Может быть, это правильно? Может быть, это хорошо – вот так висеть в петле? Может, это мое предназначение? Может, это мой кармический урок? Может, после ретроградного Меркурия все наладится?»
На самом деле это абсолютно не так.
Лирическое отступление: умереть или уйти
Ко мне на консультацию пришла девушка. Она сказала, что ей нужна оценка ситуации, и сразу попросила не считать ее сумасшедшей. Она была в отчаянии и совершенно не понимала, как себя вести. Проблема была не с ней. Беда случилась с ее сестрой.
Сестра Вера была гражданкой другой страны – как, впрочем, и моя клиентка. Закончила с красным дипломом медицинский университет, прошла несколько зарубежных стажировок. Времени на парней не было. Когда в 25 лет она наконец посмотрела вокруг, то никого не увидела. Год, два – она упорно работала… И тут появился ОН. Без образования (искал себя), временно без работы (делаю свой бизнес), 36-летний, никогда прежде не женатый мужчина. Он быстро познакомился с родителями, сделал предложение руки и сердца и еще одно – переехать в Беларусь. Дескать, и страна прекрасная, и жизнь спокойная.
Родители были счастливы. Быстро сыграли свадьбу. Быстро купили квартиру в Минске. Все, конечно, оформляли на зятя, ведь дочь только планировала делать вид на жительство. Потом купили помещение под бизнес. Открыли там медицинский центр, установили все необходимое оборудование…
Счастливые молодожены жили далеко, по телефону и Скайпу звонили часто, но буквально на минутку. Было ясно, что у молодой жены нет свободного времени: организация работы центра, наем персонала, прием – она даже в туалет не успевала выйти между пациентами. Муж стал директором центра. Вскоре Вера сообщила о беременности. Работала она до самых родов. Когда появился ребенок, родители примчались на помощь. Они были поражены: молодая мать, выписавшись из роддома, уже на следующий день поехала на работу. С ребенком сидела няня. После работы Вера убирала, готовила и делала все «как положено». Ночью ребенок не спал – а утром Вера опять и опять стойко шла на работу, говоря родителям: «Не беспокойтесь, у меня все хорошо».
Через год Вера позвонила сестре, попросила приехать. Они встретились возле клиники, откуда Вера улизнула на полчаса. Она плакала и говорила: «Я так больше не могу… Я не знаю, что происходит, но мне плохо рядом с ним. Я как в клетке. Я себя потеряла…»
Сестра попыталась успокоить Веру. Говорила все, что обычно говорят в таких случаях: помиритесь, все будет хорошо. Но Вера произнесла одну фразу, от которой моей клиентке стало не по себе: «Ты не понимаешь… Он страшный человек…»
Через месяц Вера позвонила и сказала, что снова ждет ребенка. И вот сейчас – эмоционально, размахивая руками, рассказывала сестра – «она родила второго, продолжает работать и превратилась в зомби».
Я все еще не понимала, в чем ужас ситуации, и спросила об этом у клиентки. И тут она заплакала. «Вы не понимаете, – говорила она, – Веру как подменили».
И рассказала, что Вера, прекрасный водитель, приехав в Минск, ни разу не села за руль. Муж забрал машину со словами: «Я о тебе забочусь». Ездит на ней, разумеется, сам.
Вера не знает город – она ни разу не была в кино, в кафе, в театре или в Ботаническом саду. Она только работает. Вера не знает, где находятся магазины, – за три года она не купила себе даже пары трусов или колготок. Раньше большая модница, она просто превратилась в тень. При росте выше 170 она весит 47 килограммов. Одежда на ней висит, но на работе она в халате, а с детьми гуляет няня…
Когда родители, в очередной раз приехав, увидели, что творится с их дочерью, они пришли в ужас. Отвезли ее к врачу, но тот развел руками – дескать, анорексия, истощение, надо бы отдохнуть, попить витамины, сдать все анализы. В этот момент позвонил муж. Вера сказала ему, что она в медицинском центре. Родители не слышали, что ответил мужчина, но видели, как изменилось лицо дочери. Она отказалась от всех манипуляций и засобиралась домой – оказалось, муж уже едет, чтобы ее забрать.
А потом зять собрал вещи родителей Веры и выставил их за дверь. Заявил, что они грубо влезли в их семью. Родители сняли номер в гостинице и впервые задумались: как же так вышло, что они, бизнесмены, взрослые люди, купили квартиру и бизнес незнакомому человеку, – ведь все оформили на него. Однако больше, чем потерянные деньги, их волновало здоровье дочери.
Родители позвонили Вере на следующий день, но она не сняла трубку. Попытались прийти к ней на работу – администратор тут же вызвала мужа, и он мягко, но настойчиво выпроводил их из клиники. Родители заподозрили, что дочь сидит на каких-то таблетках. Почему зять так занервничал из-за простого анализа крови? Почему дочь не кормила ребенка, выписавшись из роддома, хотя у нее было молоко?
Я спросила у клиентки, чего же хотят от меня? Сестра Веры сказала: «Я понимаю, что выгляжу, как параноик. Я уже была у психолога в моем родном городе. Это был специалист, к которому Вера обращалась раньше из-за сложностей с построением семьи. Когда я все рассказала, психолог была удивлена. Она помнила Веру – разумную, активную, энергичную девушку-трудоголика. Ее гипотеза: Вера была зависима от работы, а теперь зависима от мужа и находится под его сильным влиянием».
Конечно, я попыталась сместить фокус с Веры на клиентку, и многое узнала о семье. Эта история засела у меня в голове. Как за несколько лет разумная женщина, получавшая европейские гранты на стажировки, любящая дочь и сестра превратилась в зомби? Я почитала о сектах и подумала: как просто сломать человека. Сделай его зависимым, не давай спать, заставляй много работать – и он никуда от тебя не денется. Больше всего меня задел вопрос: когда же случается перелом? Ведь до какой-то точки Вера сохраняла рассудок. Она замечала, что все плохо, и была готова уйти, но почему-то осталась. И сломалась.
Почему мы не уходим от токсичных партнеров? Что держит нас рядом с ними? Все банально: переживания, которые «клеят» нас в созависимости, и инвестиции, которые мы уже вложили в человека и никогда не сможем забрать обратно. Не уходим, потому что:
– Стыдно. Ведь люди говорили – посмотри на него! Он ведь такой! А я не слушала и не слышала.
– Страшно. А вдруг все такие? А вдруг он будет мстить? А вдруг заберет детей? А вдруг убьет?
– Грустно. Ведь была пара светлых моментов в начале отношений, когда верилось, что все будет хорошо. Счастливые воспоминания порождают веру, что все может измениться. Надо только немного потерпеть – и он поймет, какая я хорошая.
– Обидно. Я столько сделала для этих отношений, вложила свою душу, стольким пожертвовала…
Когда я думаю о таких женщинах как Вера, перед моим лицом проносится целая галерея образов. Это и случайная женщина с замазанным синяком на скуле, спешащая утром в магазин. И женщина, везущая пьяного мужа домой и всю дорогу выслушивающая, что она, корова, не умеет водить. Это насилуемые своими мужьями, рожающие каждый год детей жертвы, сбежавшие в приюты и убежища, но снова готовые поверить, что «он уже все осознал и исправился». Это женщина, отработавшая смену и спешащая домой – варить борщ лежащему на диване мужу, который по-хозяйски распоряжается и ее временем, и телом.