Последующие десять дней ничем примечательным не отметились. Я зубрила выданные материалы, снова проводила ночи с Домиником, причём до самого утра. Мелькала мысль отказаться, снова попробовать выстроить стены, но останавливал здравый смысл, подкреплённый его намёками. Император давал мне возможность исправиться и наладить отношения, глупо было бы ей не воспользоваться.
Вот только всё складывалось слишком хорошо, и потому опасно для моего сердца. Доминик включил режим соблазнителя на полную катушку: был вежлив, внимателен, терпелив, обходителен. Он постоянно дарил подарки, проводил со мной как можно больше времени. Буквально выстраивал мою жизнь вокруг него. Общение с Жаном мне запретили, теперь меня тренировал Доминик. Мы вместе трапезничали, гуляли, он даже принялся учить меня верховой езде. Соблазнял всеми возможными способами. И как я не сопротивлялась, но поддавалась всё больше, проникалась к нему чувствами. Но всё равно не могла избавиться от мысли, что он сам продолжает держать дистанцию, только теперь невидимую для меня.
***
Стражники распахнули передо мной двойные арочные двери, позволяя войти в зал заседаний. Комнату, выполненную в сдержанной коричнево-синей гамме с преобладанием в оформлении тёмного дерева, освещал солнечный свет. Делегации обеих стран успели занять свои места за овальным столом. Взгляды всех присутствующих обратились ко мне: озадаченные, удивлённые, оценивающие. Лишь Доминик знал, что я появлюсь последней, сам об этом попросил, чтобы изменить эмоциональный фон делегации Клоуфаста и, возможно, суметь уловить что-нибудь полезное. Но меня не покидало ощущение, что это проверка и для меня, чтобы посмотреть, как я буду себя чувствовать под прицелом стольких взглядов перед важными переговорами.
Нервозность присутствовала, но в последнее время моя жизнь постоянно проходила по лезвию ножа, потому это испытание не воспринималось таким уж серьёзным. В конце концов, оно не угрожает жизни моего отца или моей. Это лишь шаг на пути к налаживанию отношений с Домиником. Кроме того, я действительно хотела ему помочь. Эти переговоры важны для Тринаты. Для жителей страны и оборотней, что томятся в темнице. Мне несложно помочь, я сделаю это с радостью. Пугало другое — сближение с чужим мужем.
— Виолет, вот и ты. Присоединяйся, — Доминик с улыбкой поднялся и отодвинул для меня кресло.
На миг я приостановилась, залюбовавшись им. Волосы он отвёл от лица, из-за чего ярче обозначились скулы и разлёт густых тёмных бровей. Чёрная форма подчёркивала развитость фигуры, но отсутствие цветных элементов в одежде придавало его образу строгость, даже отстранённость, учитывая пугающую репутацию Доминика. Но даже после всего случившегося между нами мне было сложно его бояться, ведь только утром я отбивалась от его шутливых подначек подушкой, когда проснулась с ним в одной постели. Изменения в его поведении обескураживали. Я совершенно запуталась в своих чувствах к этому мужчине.
— Садись, — Доминик взял меня за руку, чтобы помочь сесть.
И именно в этот миг пришло новое видение. Не о переговорах или действиях послов, а о нём.
Темнота, сырая прохлада подвала, камера с белой волчицей внутри и двое мужчин в темноте. Доминик и Матео.
— Не представляю, что делать с Виолет.
— Всё в твоих руках, Доминик. Виолет не выглядит равнодушной к тебе. Влюблённой женщиной легче управлять, — прогремел в голове пугающий обрывок разговора.
— Ты прав. Нужно перетянуть её на нашу сторону.
Видение рассеялось, передо мной вновь появилось улыбающееся лицо Доминика. Разочаровывающее осознание разлеталось в груди ледяным крошевом. Мне так хотелось докопаться до сути, что удалось пробиться в прошлое. Теперь понятно, в чём дело. Меня пытались убедить в сказке. И самое ужасное, я поддалась.
Глава 14.2
— Виолет? — тихо позвал Доминик, чуть нахмурив лоб.
Опомнившись, я попыталась улыбнуться и опустилась в кресло. Переговоры, точно. Нужно держать лицо, даже если очень хочется придушить одного демона.
— Можно начинать? — главный посол Клоуфаста, Варди, посмотрел на меня вопросительно.
— Да, конечно, — кивнула я.
Мы успели познакомиться во время прибытия делегации во дворец. Оборотни внешне походили на викингов: широкие плечи, суровые лица, хмурые взгляды, очень много меха в оформлении одежды. И они будто постоянно принюхивались и приглядывались. Настоящие звери.
«Оборотни хуже демонов, — вспомнилось наставление Доминика. — Демоны менталисты, мы улавливаем чужие эмоции. А оборотни ощущают их на инстинктивном уровне, в запахе. Можно скрыть свой страх под ментальной защитой, отвести взгляд, но ты всё равно вспотеешь. И оборотень поймёт, насколько ты напуган».
Поэтому я старалась не бояться. И, само собой, не потеть. Перед началом переговоров меня обтёрли специальными средствами. А ещё снабдили килограммом разнообразных артефактов. Матео лично проверял каждый. Хоть подбор одежды остался на мне. Правда, и тут были нюансы. Оборотни определяли истинную пару прикосновением. Именно поэтому на время присутствия гостей из Клоуфаста всем замужним женщинам дворца приказано носить закрытую одежду и перчатки.
От меня на переговорах большей частью ждали молчания, поддержки Доминика, ну и пресечения возможных проблем, если о себе напомнит дар. Вполне возможно, что от меня не будет толка, но требовалось использовать все ресурсы. В свете открывшейся правды мелькнула мысль взбунтоваться, но я отбросила её, вспомнив о моральных причинах моего присутствия.
Дядя Доминика, Лотер, действительно был жесток. Пользуясь тем, что границы закрыты и соседи не призовут его к ответу, он приказал отлавливать оборотней. А в темницах их пытались превратить в послушные машины для убийств. Доминик не собирался молчать о злодеяниях свергнутого императора, но надеялся провести переговоры с минимальными потерями. Вот только с точки зрения политики Клоуфасту вряд ли интересно, кто творил зверства, возможно, послам даже плевать на пострадавших оборотней. Они прибыли, чтобы заключить наиболее выгодные сделки. Но я хотела помочь несчастным, и поддерживала стремления Доминика. Может, он повёл себя ужасно со мной, но он честный правитель. Более того, я давно поняла, что в первую очередь он правитель, а потом уже муж.
Переговоры начались. От простых любезностей прошёл естественный переход к обсуждению. Пока что обе делегации прощупывали ситуацию, пытались понять, что каждая из сторон хочет получить от союза помимо прозвучавшего вслух. И когда контакт наладился, Доминик перешёл к деликатной теме заключённых в подвале оборотней. Видимо, я была слишком зла на него и сосредоточена на деле, потому что видения всё же пришли. И пока звучала речь императора Тринаты, а оборотни неумолимо мрачнели, я пыталась расширить увиденное и рассмотреть возможные варианты. В прошлый раз у меня была неделя, на этот раз лишь пять минут.
— Это возмутительно! — буквально прорычал Варди.
Сидящий рядом с ним посол Раун вообще подскочил с места:
— Такие оскорбления…
— Смываются кровью, — кивнул Доминик, быстро прочитав пододвинутую мной записку.
Он поднялся с кресла, создал огненный кинжал и провёл им по ладони. На лакированную поверхность стола опустились алые капли.
— Я клянусь на своей крови, что не имею отношения к злодеяниям бывшего императора. Но искренне желаю помочь пострадавшим в уплату вины бывшего члена дома Грамон.
Оборотни переглянулись хмуро и в замешательстве. Кровные клятвы в Клоуфасте считались высшими и ценились больше всего. Кто не мог исполнить данное на крови слово, предпочитали самоустраниться из жизни, чем позволить пасть позору на себя и род. Там это считалось чуть ли не проклятием. Дав клятву, Доминик продемонстрировал уважение к традициям союзной страны и своё желание сотрудничать. Он сам предложил такой вариант урегулирования конфликта, только до последнего сомневался. Но видения подтвердили правильность выбранной стратегии. Мне оставалось лишь дать ей зелёный свет.
— Мы глубоко ценим ваше желание исправить причинённое жителям нашей страны зло, — Варди коснулся локтя Рауна, прося того вернуться на своё место. Следом перевёл взгляд ко мне. — Виолет, говорят ваша бабушка, Валери Сигаль, обладала даром предвидения…
— К сожалению, я ничего не помню о ней, не могу ни подтвердить, ни опровергнуть, — чуть потупила взгляд, осознавая, что посол прямо сообщает о своих догадках на мой счёт.
А заодно проинформировал всю делегацию. Оборотни действительно притихли. Доминик занял своё место. Он выглядел спокойным, но мне казалось, император доволен итогом.
Клятва пресекла недовольство оборотней, потому дальше общение проходило хоть и чуть прохладнее, но по-деловому. Начало было положено. Доминик назначил время посещения подвала с оборотнями, и на этом собрание завершилось. Обе делегации покинули зал собраний в задумчивости. Оборотни размышляли о дальнейших действиях, демоны о том, что значит моё участие в обсуждении. Я же просто ждала, когда мы с Домиником останемся одни. Тем более, он сам жестом попросил меня задержаться.
— Ты молодец, Виолет, — Доминик задумчиво присмотрелся к заживающей ране на ладони.
Регенерация демонов поражала.
— Рада, что смогла угодить, — язвительно скривилась я, поднимаясь с кресла.
— В чём дело? — усмехнувшись, он тоже встал на ноги.
А я только и ждала этого момента. Мой кулак с радостным треском налетел на его подбородок. Охнув от неожиданности, Доминик схватился рукой за край стола.
— За что? — чёрные глаза посмотрели в мои в недоумении.
— Влюблённой женщиной легче управлять, да? Хочешь перетянуть меня на свою сторону, потому так обхаживаешь?! Сволочь ты, Доминик! — прокричала в его лицо и попыталась было метнуться к выходу.
Грудь разрывало водоворотом эмоций, и я боялась банально заплакать.
— Ты видела, да? — Доминик удержал меня за руку, не позволяя сбежать.