— Эй, я просто защищался, когда твоя жена решила прикончить меня без особых на это причин! Я просто спасал свою жизнь! Убивать тех, кто пытается убить тебя — это главное правило для выживания в мире ниндзя!
— Тогда ты не имеешь право винить меня за то, что я убью тебя, — спокойным голосом ответил он, направив кончик своего меча в мою сторону, — Моя жена значит всё для меня… она — вся моя жизнь.
— Похоже, мы не сможем примириться… — издал печальный вздох я.
— Я многое слышал о тебе, Учиха Итачи, — неторопливо сообщил Кизаши, — Я знаю, каким монстрам ты стал. Я знаю, кем ты был раньше. Я знаю многое о твоих грехах… Ты похититель и убийца детей, вор хвостатых зверей, губитель родственников, разрушитель деревень и добрых семей. Если в мире и есть зло во плоти, то это зло — ты.
— Ух ты! — искренне восхитился я, — впервые слышу о разрушение деревень. Но в остальном, всё вроде бы сказано точно. И даже в рифму!
— Хм… — задумчиво промычал Кизаши, после чего задал вопрос, — То есть ты утверждаешь, что никогда не разрушал деревню Скрытой Травы?
— Я просто спасал кого-то. Это была бедная маленькая девочка, которая большую часть своей жизни провела, страдая от рук ниндзя этой деревни, которые решили помешать мне спасти её. Тогда я даже не хотел никого убивать, просто моё гендзюцу оказалось слишком сильным для них. И тогда те пару десятков человек, что испытали на себе его действие, оказались слишком слабы и не смогли пережить его.
— И что было дальше? — спросил меня отец Сакуры.
— Ну… они погибли. Случайно! — печальным тоном произнёс я, — Моя чакра иссякла почти на половину и мне пришлось наложить на остальных иллюзию послабее. Но я не ожидал, что они начнут массово убивать друг друга. Мне всего-то удалось слегка изменить их восприятие, визуально заменив облик других ниндзя их деревни на ниндзя Скрытого Листа. Эти дураки решили, что на них напали. Они кричали о том, что началась новая мировая война, начав резать, рубить, протыкать и всяческий калечить друг друга разными способами. Просто абсурд.
— Это только доказывает, что ты должен умереть как можно быстрей, — довольно кивнул Кизаши, — Если даже не пытаясь, ты наносишь такой огромный вред стольким людям, то при желании ты можешь совершить ещё больше ужасных поступков.
— Но ты тоже можешь сделать это, не так ли? — поинтересовался я, окинув фигуру своего собеседника пристальным взглядом, — Разве это не значит, что ты тоже должен умереть?
— Нет, — без малейших колебаний покачал головой он, — Я добрый человек, который убивает таких злых монстров, каким являешься ты, Учиха Итачи. Поэтому я должен жить. У меня есть те люди, о которых я забочусь и они любят меня. Поэтому я не могу умереть.
В тот момент ко мне пришло тревожное осознание очередной жестокой истины жизни. Харуно Кизаши — откровенный лицемер и его мировоззрение внушает мне сильное чувство отвращения. И если я не убил бы его, то он убил бы меня.
Переговоры провалились… Хотя мне на мгновение показалась, что мы можем уладить конфликт мирным путём. Но Кизаши, как оказалось, слишком склонен к самообману, вплоть до безумия. Он также слишком любит свою жену. Пожалуй, можно даже сказать, что он буквально одержим ей, словно мужская версия яндэре.
А ведь я даже был готов простить Мебуки, оставив в живых и забыв о том, как она пыталась убить меня всего пару минут назад. Конечно, всё это из-за страха перед этим мобом, который оказался на удивление могущественным. Прямо как Сид Кагено, этот тип слишком любит скрывать свою силу. Сомневаюсь, что кто-то ещё до сегодняшнего дня знал, насколько он действительно могуществен.
Мне оставалось только надеяться на то, что я могу застать Кизаши врасплох. Для этого мне пришлось активировать проклятую печать, перейдя в кастрированную версию Режима Мудреца. В таком состоянии не только моё тело, но и все мои техники были усилены вдвое. Следовательно, чёрное пламя будет гореть сильней и сжигать быстрей.
Но, к сожалению, это никак не повлияло на предельную дальность, при которой я могу зажечь Аматерасу на теле жертвы. Мне оставалось только жалеть о том, что даже сила чакры мудреца была не способна преодолеть ограничение техник моего Вечного Мангекью Шарингана.
Я побежал вперёд, двигаясь на своей максимальной скорости, мысленно радуясь, что Шаринган ускоряет не только моё восприятие, но и моё мышление, давая мне незначительное преимущество перед Кизаши. Даже обычный Шаринган с одним томоё удваивает скорость восприятия и мышления, в то время как мой вечный Мангекью Шаринган позволяет достичь аналогичного эффекта, но делает это в пять раз лучше.
Таким образом, у меня оставалось достаточно времени для того, чтобы придумать один план с помощью увеличенной почти в десять раз скоростью мышления, дополнительно улучшенной ещё в пять раз потоком чакры стихии молнии. А затем сделать это ещё раз, создав второй план на тот случай, если первый план не сработает.
Я успел пробежать всего пять метров, когда из подошв моих ног вырвалась чакра, толкнув меня вперёд на огромной скорости. Моё тело совершенно беззвучно устремилось вперёд, как летящая пуля, преодолев оставшееся расстояние в мгновение ока.
«Техника Телесного Мерцания, как и всегда очень практична! А теперь… Аматерасу!» — подумал я, прежде чем вызвать чёрное пламя прямо на лице Харуно Кизаши.
На самом деле Аматерасу не было чем-то по-настоящему опасным для действительно могущественных существ, вроде Ооцуцуки или хвостатых зверей, вроде Курамы или хотя бы просто достаточно быстрых ниндзя, которые знают, как с этим бороться. Эту технику можно было запечатать, поглотить или оттолкнуть с помощью техник воздействующих на гравитацию. Можно сказать, что она имела много слабых мест.
Если бы я поджёг Аматерасу, например руку, то враг мог бы просто её отрезать и сражаться дальше, как это сделал Четвёртый Райкаге. Но в отличие от Орочимару, Кизаши не мог так просто отрезать себе голову и остаться после этого в живых, и я не хотел верить, что он владеет каким-либо методом, который может помочь ему в данный момент.
Чёрное пламя вспыхнуло, окутав голову моего противника. Он распахнул глаза от изумления и боли, встретившись со мной взглядом. К счастью для меня, этого было достаточно.
«Попался! Тсукиёми!» — мысленно воскликнул я, погружая Харуно Кизаши в иллюзию, где его разуму пришлось бы испытывать боль от почти месяца пыток.
Как мной и планировалось, он потерял контроль над боем, застыв на месте, когда его лицо исказилось в приступе агонии. Тем временем моё тело, несущееся вперёд с гиперзвуковой скоростью, наконец-то достигло своей цели. Я промелькнул мимо Кизаши, размахивая мечом. Моё лезвие пронзило его шею, пройдя через плоть словно раскалённый нож сквозь масло. Следом за плавным движением моей руки, голова отца Сакуры была отделена от остальной части тела.
Глава 17
Проведя деактивацию проклятой печати, мне удалось вздохнуть с облегчением. Я расслабил плечи и подтвердил смерть Кизаши, убедившись, что принадлежавшая ему чакра, покинув его мёртвое тело, начала рассеиваться в окружающем пространстве.
— Очень жаль, что всё так закончилось, — признал я вслух, обращаясь к Куро, который уселся мне на плечо, — Однако, та информация, которую мне удалось извлечь из его мозга во время нашего ментального контакта в Тсукиёми этого стоит.
Глядя на труп Харуно Кизаши, я вложил меч в ножны и не мог не задаться вопросом о том, сколько ещё могущественных врагов скрывается в этом мире и сколько загадок о природе и законах реальности, связанных с чакрой, остаётся нераскрытыми и никогда не будут разгаданными.
Например, отец Харуно Сакуры смог не только входить в режим мудреца, но и умудрялся выполнять его без обучения и помощи со стороны так называемых «трёх священных земель», управляемых змеями, жабами и тем слизнем с коллективным разумом. В его методе не было никаких рисков. Вы бы не сошли с ума, как Джуго, и уж точно не превратились в камень или жабу, как те люди, которые пытались практиковать режим мудреца горы Мьёбоку. Вы даже не рисковали быть отравленным до смерти или быть съеденным гигантской белой змеёй, как потенциальные мудрецы пещеры Рьючи.
Эти подробности я извлёк из разума Кизаши за мгновение до его смерти. Мне даже удалось получить метод тренировок, который тот использовал для овладения силой режима мудреца. К сожалению, он мне совсем не подходил. И не только из-за того, что у меня не было необходимого врождённого таланта. Просто моя «злая» личность была в корне несовместима с этим. Я отказывался верить, что когда-либо могу достичь успеха, если буду практиковать его версию режима мудреца даже в течение десятилетий.
Просмотр памяти для меня был похож на просмотр фильма в 4D кинотеатре. Просто в отличие от настоящих любителей кино, мне приходилось платить за это своей чакрой, а не деньгами. Жаль, что фильм, который мне довелось увидеть, был срежиссирован настолько скверно, что вызывал у меня сильную тошноту и отвращение, которое мне в последний раз удалось испытать только после просмотра отборного дерьма, скрытого под названием «Сумерки». И актёры в этих фильмах были под стать друг другу…
Оказалось, Кизаши был учеником Хатаке Сакумо, который был известен как Белый Клык и был ещё одним идиотом-самоубийцей с комплексом мессии, способным дать фору с точки зрения глупости, даже такому не далёкому человеку, как Учиха Шисуи. Так или иначе, но клан Хатаке владел секретом режима мудреца, просто отец Какаши, Сакумо считал, что его сын не подходит для этого, вот почему тот так и не овладел им.
Режим мудреца в стиле Хатаке требовал не только идеального баланса между духовной и физической энергией, но и также чистого и доброго сердца, лишённого мирских страстей и пороков. Однако, самой необходимой чертой для практикующего было то, что сам Сакумо назвал «праведностью»… И всего из этого не было у Хатаке Какаши, но в избытке имелось у Харуно Кизаши.
По сути, нужно очистить свой разум от негативных эмоций, в число которых входили типичные семь христианских грехов, а потом направить их во внешний мир вместе с потоком чакры, тем самым привлекая природную энергию в своё тело. Это похоже на технику жажды крови, которая хорошо подходит для сдерживания слабаков, как это сделал Забуза, имея дело c командой номер семь и их джонином-наставником в лице Хатаке Какаши. Таким образом, те, кто страдает от переизбытка негатива, режим мудреца в стиле Хатаке освоить не способен. Сын Хатаке Сакумо тоже не смог.