— Как видишь, такова судьба, — почтительным тоном объяснил я, — И твоя судьба — это…
— Это хиличурл!
Фуу перебила меня, издав громкий и полный отчаяния крик. Затем она повернулась ко мне и, обвинительно указав пальцем, безумно пробормотала:
— Невозможно! Как Чоумей мог превратиться в это! Это ты виноват, Итачи-сан!
— Фуу, я скажу тебе прямо, — начал свою речь я, — Мне доподлинно неизвестно, почему Чоумей превратился в ЭТО… Хотя раз он так велик, то его даже можно назвать миточурлом или даже лавачурлом, а не просто обыкновенным хиличурлом… Но суть не в этом.
— Тогда в чём суть, Итачи-сан? — задала мне вопрос она, окинув меня недоверчивым взглядом.
— Момошики был похож на хиличурла и твой любимый жук съел сделанный из него плод чакры, — продолжил свой рассказ я, — Таким образом, совсем не удивительно, что Семихвостый стал так похож на хиличурла. Ведь Момошики был таким… Эх, я уже что-то снова повторяюсь. Но ты поняла, не так ли?
Я подмигнул ей, таким способом давая намёк, что за этим загадочным явлением сокрыт глубокий смысл. Лично мне казалось, что моё утверждение и в самом дело было не лишено логики. Впрочем, нельзя было отрицать, что прозвучало оно довольно сомнительно. Но с этим ничего нельзя было поделать, ведь моя речь была чистой воды импровизацией.
— Значит ли это, что во всём виноват Момошики? — поинтересовалась Фуу, желая обвинить хоть кого-то.
— Да! — бессовестно соврал я, — И ты должна быть рада, что Чоумей сохранил хотя бы крылья. Например, другие хвостатые звери совсем не умеют летать и ты должна быть рада, что он сохранил эту способность, хотя…
— Что ещё, Итачи-сан? — прошипела дочь Райкаге с надутыми от недовольства губами.
— Теперь как ты видишь, у Семихвостого нет ни одного хвоста… Конечно, это если не принимать в расчёт штуку, похожую на чёрную башню, которая болтается у него между ног, — указал на очевидный факт я, — Следовательно, если хвостов нет, то называть его Семихвостым больше не корректно…
Выслушав меня, Фуу впала в ступор, тупо глядя на новый облик Чоумея. Спустя десять секунд, она села на корточки и разразившись новой серией плача, закрыла ладонями глаза. Просидев в таком положении следующие пару минут, ей удалось немного прийти в себя и восстановить часть своего самообладания.
Я был настолько добр, что решил не прерывать её. Остальные просто молча последовали моему примеру… Хотя, не то чтобы у половины из них был такой выбор.
Так или иначе, но всё это время, они молча стояли, не желая отвлекать Фуу от её скорби.
Наконец, шмыгнув носом, бывшая джинчуурики Семихвостого уныло прошептала:
— И что ты предлагаешь?
— Следовательно, если хвостов нет, то называть его Семихвостым больше не корректно… — повторил своё прежнее утверждение я, после чего громким голосом провозгласил:
— Нужно просто назвать его хиличурлом! Или хотя бы Однохвостым…
Услышав мои слова, Карин, Фуу и Хонока уставились на меня неверующим взглядом, не издавая ни звука. Остров на пару драгоценных секунд погрузился в тишину и покой. Даже ветер подозрительно уместно затих, вместе с шумом прибоя.
И именно тогда ко мне пришло прозрение. Я понял, что моя возвышенная логика и мудрость просто на несколько порядков выше их ограниченного понимания реальности. Осознав это, я решил разъяснить им их заблуждения, высказав свои мысли вслух:
— Видите ли, согласно этому примеру, я получается тоже хвостатый зверь с одним хвостом! Это намного лучше, чем быть таким же бесполым и бесхвостым, может быть, вообще напрочь кастрированным, как Хошикаги Кисаме, который прославился как «бесхвостый биджу»… Или даже каким-нибудь там Нулехвостым.
— ААА! Итачи-сан, ты дурак!
Фуу незамедлительно отреагировала на мои слова, издав очередной громкий крик. Затем она выпрямилась, бросив на меня обвинительный взгляд, после чего резко сорвалась с места, перебирая своими маленькими ногами землю так быстро, как только могла.
Окинув её фигуру взглядом своего Риннегана, мне стало предельно ясно, что куда Фуу бы не бежала, она сама не понимала. Ей просто больше не хотелось оставаться рядом со мной.
«Я не могу её в этом винить, — мысленно признал я, — зато теперь Фуу перестанет так сильно зависеть от меня. Если вспомнить то, как она цеплялась ко мне после её спасения из деревни Скрытого Водопада, то это даже хорошо. В конце концов, птенца нужно выбросить из гнезда, чтобы он научился летать! »
Пока Фуу бежала, куда глаза глядят, Семихвостый, превращённый в гигантского хиличурла, смущённо смотрел ей вслед. В тот момент, ему хотелось прокричать: «Постой, ты забыла меня!»
Однако, он оказался настолько шокирован переменами внутри самого себя, что потерял дар речи, удивлённо рассматривая собственные руки, которых у него раньше не было. Новоявленный хиличурл оказался потрясён наличию у себя только двух ног и с непривычки смог устоять на них лишь с большим трудом. Впрочем, спустя всего пару секунд, Чоумей наконец-то сумел совладать с внутренним шоком и, взмахнув крыльями, привычно взмыл в воздух, полетев в том направление, куда убежала Фуу.
— Ты сделал это специально, Итачи-сан? — задала вопрос Карин, посмотрев своей подруге вслед.
— Нет. — Коротко ответил я, покачав головой.
— Тогда давай продолжим… — предложила она, поджав губы.
«Причастен я к этому или нет? Я никогда в этом не признаюсь! Лучше пусть причина по которой бывший Семихвостый теперь выглядит именно так, навсегда останется загадкой!» — подумал я, наблюдая за тем, как был запечатан последний из девяти хвостатых зверей.
Моя рука исчезла в портале Йоми, вытащив оттуда последний из двух Плодов Чакры, созданных из Момошики. Я уже давно решил, что оставлять его просто пылиться где-нибудь, было бы совершенно бессмысленно. Лучше скормить эту штуку Десятихвостому Кагуи раз уж у меня не выходит съесть его самостоятельно.
В конце концов, забывать о том, что тело не-Ооцуцуки, употребившего плод, всегда взрывается мне точно не стоит. Впрочем, этот закон на Десятихвостых не распространяется, ведь Ооцуцуки для этих гурманов и есть их самое любимое блюдо. А раз Ооцуцуки питаются плодами чакры, то их питомцы также могут их съесть.
— Приятного аппетита, — пожелал я с улыбкой на губах, повернувшись лицом к Десятихвостому, — Лови!
Момошики, ставший Плодом Чакры, исчез внутри огромной пасти чудовищного сорняка. После запечатывания сущности Хвостатых Зверей, питомец Кагуи заметно увеличился в размерах и вот теперь он снова подрос, достигнув совершенно абсурдных высот. Покрытая слоем снега земля, как оказалось, не выдержала его колоссального веса. В следующее мгновение, заснеженный остров на котором мы находились начал содрогаться, буквально разваливаясь на части.
Я ощутил, как Десятихвостый пытается выйти из-под моего контроля. К сожалению, мои пока ещё успешные попытки сдержать питомца Кагуи на своей ментальной привязи потребляли слишком много энергии. Чакра стремительно покидала меня и если бы не поглощение мной чакры моего собственного супер сорняка, то спустя всего десять секунд я бы свалился без сил.
Моё тело содрогалось от напряжения, когда я активировал технику, полученную от красного Риннегана Момошики. Из моего правого глаза выстрелил луч багрового света, который поразив Десятихвостого Кагуи, заставил его гигантскую фигуру исчезнуть в ослепительно яркой малиновой вспышке.
Пару секунд спустя на мою ладонь приземлился ранее несуществующий в этом мире белоснежный Плод Чакры размером с довольно большое яблоко. Его окрас показался мне внешне очень уместным и эстетически подходящим для окружающей среды Страны Снега. Он даже казался больше похожим на комок застывшей воды, вроде тех, которые любили бросать друг в друга дети, играя в снежки…
Если память меня обманывает, то пьяные взрослые тоже их очень любили. Особенно сильно их пристрастия проявлялись в новогоднюю ночь, когда все остальные закуски заканчивались, а ближайшие магазины уже давно были закрыты. В такие времена они были вынуждены буквально хватать и тащить в рот лежащий поблизости снег, игнорируя наличия подозрительных жёлтых пятен.
«Наверное, последний пример подходит моей ситуации лучше, — подумал я, сжав в своей руки кажущийся невесомым Плод Чакры, — В конце концов, я собираюсь сожрать эту штуку. Хм… Пожалуй, мне стоит сделать это прямо здесь и сейчас!»
Вначале мне хотелось сказать нечто торжественное, но всего через мгновение я осознал, что будет лучше не испытывать судьбу. Поэтому я просто молча засунул в свой рот предмет, бывший менее минуты назад инопланетным паразитом размером с гору.
— Фух… Как утомительно, — высказала свои мысли Карин, с недоверием глядя на провал в земле, где всего пару секунд назад возвышалось гигантское тело инопланетного сорняка, — Итачи-сан, надеюсь, что это того стоит. Я действительно не хочу больше так напрягаться…
Затем она потёрла свой живот, зудящий от недавно выгравированной на его поверхности печати. Лицо Карин в тот момент приняло довольно болезненный вид и, окинув моё радостное лицо задумчивым взглядом, она поспешно задала вполне разумный на мой взгляд вопрос:
— Это всё? Теперь мы можем пойти домой?
«А эти плоды очень хороши на вкус! — с воодушевлением подумал я, кивнув в знак согласия, — Вот только перед уходом нужно решить ещё одну проблему… Хотя на самом деле это даже не проблема, а скорее ценный инструмент»
Кто бы мог подумать, что висящая в воздухе неподалёку фигура Бога Смерти вылетит из моей головы… Между прочим, согласно моему плану, его ждала та же судьба, от которой в прошлом изрядно пострадал Курама.
Спустя всего пару секунд, полупрозрачное тело Бога Смерти было проткнуто созданными мной чёрными жезлами, приведя это загадочное существо к максимальной покорности. Воспользовавшись возможностью, я также не забыл просмотреть его воспоминания и обнаружил там некоторые пугающие вещи, которые могли бы разрушить мировоззрение среднестатистического жителя мира Наруто. Естественно, особенно пострадали бы те из них, что отличаются особой религиозностью.