– Это не только мои интриги, Галлия нам не союзник, и скорее враг или как минимум опасный конкурент, поэтому иметь возможность воздействовать на ситуацию не помешает, – возразил я.
– Что же, возможно, но не хочу знать, я уже стар, и это не мое дело, надеюсь, так останется и впредь. Давайте договоримся, таким образом, за ваше щедрое предложение, я единовременно выплачиваю вам оговоренную сумму, а в дальнейшем прибыль от нашей монополии будем делить пополам, – увидев, что я удивленно поднял бровь, герцог пояснил. – Нехорошо обдирать своего будущего родственника, да и девочке нужно же на что-то жить, а то ты сейчас можешь похвастаться только военными успехами и громким титулом, к сожалению не подтвержденным не деньгами, ни дружиной, благо, что определенные связи уже есть.
Отказываться от такого предложения я не стал, признаться рассчитывал на гораздо меньшее. А тут и денег куча, да еще и впоследствии доход, и мне самому и делать ничего не надо, разве что жениться на Луизе, но это я и так собирался сделать, пусть и с дополнениями.
Таким образом, я передал герцогу метку, по которой дух его опознает как моего человека и будет сотрудничать, а финансы необходимые мне на постройку судна решили перевести на счет Луизы. Кстати, этот минус стоит исправить, я уже тоже не простолюдин и стоит прописаться в местной банковской системе, а то все через девочек действую.
Завершив деловую часть, герцог стал интересоваться моими возможностями в кораблестроении, и даже предлагать помощь специалистами и свободной верфью, которую в преддверии строительного бума найти будет не просто. Но от всего этого пришлось отказываться, не потому что я такой гордый, просто у меня уже был примерный план постройки собственного уникального судна, и для его осуществления мне хватало своих ресурсов, ну и небольшой помощи от академии, думаю, сумею договориться.
Одним словом я остался, крайне доволен знакомством с семьей Луизы.
По завершению нашего разговора герцог пригласил к нам Луизу, где ее уведомили о том, что она становится моей невестой. Именно уведомили, а не поинтересовались ее мнением на этот счет, но девушка своим радостным криком и страстным поцелуем быстро дала свое согласие.
Достигнув полного и бесповоротного успеха в переговорах, задерживаться дольше в замке Ла Вальер, смысла не было, тем более что учебная неделя в академии давно началась, и хоть сами занятия нам не особо и нужны, в большинстве своем, пропускать их не стоит.
Таким образом, отобедав в теплой семейной обстановке, и посвятив еще пару часов на общение с Каттлеей. Девушка, осознав, что зверушки ее больше не понимают, сильно расстроилась, и пришлось ее утешать. Мы отправились обратно в академию.
Прибыли мы ближе к вечеру, и в первую очередь оказались в кабинете директора Османа, который попенял нам на очередные прогулы, и угрожал заставить заниматься уборкой классов, при следующем нарушении дисциплины, но в итоге простил.
А оказавшись в комнате, мы оценили на себе насколько Кирхе по нам соскучилась, наверное, это станет традицией, поскольку саламандра в очередной раз повалила меня своей не маленькой тушей и вылизала лицо, девчонки подверглись этой процедур чуть позже, и только Тереза умудрилась спастись, забравшись на шкаф.
Пока девочки делились впечатлениями от поездки с подругой, я решил прогуляться до лаборатории Кольбера и посмотреть, как у него идут дела. Но по пути неожиданно наткнулся на Гиша. Вроде наткнулся и наткнулся, ничего особенного, вечером по коридорам академии много народу ходит. Но была одна особенность, которая очень сильно резанула по моей чувствительности.
Эмоции Гиша, он буквально испускал в пространство любовь, и все, больше ни малейших проблесков каких либо других эмоций. Даже когда я ради эксперимента догнал его и незатейливо отвесил пинка, он мне что-то пробурчал, вроде как недовольно, но его эмоциональня сфера даже не шелохнулась.
Поскольку такое, крайне необычно, я резко забыл о своих планах на посещение Кольбера и направился вслед за Гишем, при этом настырно забираясь ему в голову и пытаясь изучить его во всех доступных мне диапазонах.
Гиш направился к комнате Монморанси и стал, ломится в нее, яростно признаваясь девушке в любви, сквозь закрытую дверь. Девушка долго не открывала, но, в конце концов, сдалась и запустила героя любовника к себе. Выяснять что у них там дальше произойдет, и произойдет ли, я не стал, мне вполне хватило того времени, что парень ломился в дверь, чтоб придти к определенным выводам.
Гиш определенно находился под сильнейшим воздействием магии воды, скорее даже эликсира. Я заметил очень знакомое по лечению Елены воздействие на разум, правда, если сравнивать эти два случая то с Еленой явно работал мастер, а тут так середнячок. Следов духов в энергетике парня я не заметил, плюс воздействие единичное, просто переключает все помыслы на объект запечатления, и воздействие это носит временный характер.
А если учесть объект страсти парня, плюс вспомнить о ревности этой Монморанси, и ее очень не плохих успехах в алхимии. То получаем вывод, Гиш одурманен любовным зельем, или некой его разновидностью, что уже не принципиально, поскольку по местному законодательству производство подобных зелий запрещена, не говоря уж о применении.
Я, кажется, искал добровольцев для одержимости демонами? Одну такую я уже нашел, остается только уточнить в библиотеке, чем ей грозит применение такого зелья на аристократе, и можно приступать к плану под кодовым названием шантаж, или сразу кабала? Монморанси не отличается несгибаемой волей, так что, имея на нее такой компромат, выбить ее из колеи и раздавить как таракана, заставив делать, то, что я хочу, проблем не составит.
Откладывать дело в долгий ящик я не стал, сомневаюсь, что подобное состояние Гиша на долго останется тайной, я не считаю преподов идиотами, так что они и без моих способностей скоро просекут, в чем дело и кто виноват, и я лишусь своего компромата. Пришлось поспешить в библиотеку, где я собирался подробнее изучить местные законы, а через часик уже готовый к разговору дожидался у двери ее комнаты, когда Гиш ее покинет. Подобные разговоры лучше проводить наедине, даже не смотря на то, что третий участник в данный момент конченый идиот.
Спустя еще некоторое время ожидания Монмон выталкала из комнаты расстроенного Гиша и он поплелся прочь. А я, подготовившись, морально ко второму серьезному разговору за день постучал в дверь. Хотя этот разговор должен быть гораздо проще, чем с герцогом, особенно учитывая, что все козыри тут у меня.
– Гиш убирайся! – раздалось из-за двери.
– Это не Гиш, Монморанси открой, я хочу поговорить.
– Кей? – дверь открылась, и я увидел блондинистую мордочку, обрамленную длинными кудрявыми волосами. – Что тебе надо? – не слишком дружелюбно поприветствовали меня, неужели догадывается, кто над ней подшутил?
– Не пустишь гостя в комнату? Не хорошо вести беседы на серьезные темы в коридоре, – сказал я, пытаясь, просочится в дверь.
– С тобой можно и в коридоре, фамильяр, – презрительно бросила она, игнорируя мой титул, и не пуская в комнату, – Чего хотел?
– Да так мелочи не стоящие внимания, Гиш, любовное зелье, наказанье…
Не успел я договорить, как в меня вцепились две наманикюренные ручки и затащили в комнату, заперев за мной дверь.
– Откуда ты знаешь?! – Со страхом в голосе воскликнула девушка. – Ты кому-нибудь говорил?
– Так, значит, ты не отрицаешь, что напоила Гиша любовным зельем? – хитро уточнил я.
– Что? Ты? Нет, никого я не поила, и вообще не понимаю о чем ты! – вдруг одумалась девушка и попробовала пойти в несознанку.
– Поздно отпираться, думаешь так трудно поговорить с Гишем и догадаться кто виновник его состояния?
– Я не хотела, – опустив голову, созналась девушка, – не думала, что так получится.
– Ты ведь не хочешь, чтоб о приготовлении и использовании тобой запрещенного зелья стало известно? – мило осведомился я.
– Нет, не выдавай, я всего лишь хотела попробовать получится или нет! – запаниковала девушка.
– И потому опоила любовным зельем представителя семейства де Грамон? Как думаешь, какая реакция будет у отца Гиша на такое известие? – продолжил я стращать блондинку.
– Но я же сказала, что не хотела! – всплеснула руками Монмон, и посмотрела на меня жалостливыми глазами, из которых стекали крупные капельки слез.
Вид у нее был очень милый, и несколько жалкий, я практически проникся к ней симпатией и сочувствием, но она была нужна для моего эксперимента, и потому никакого сочувствия. Пока она не послужит на благо науки.
– Не хотела? Как-то странно ты не хотела. Сначала сварила сложнейшее и очень не дешевое зелье, смею заметить запрещенное. Потом заманила Гиша к себе и подлила ему в вино, или ты ему просто насильно в рот влила?
– В вино, – созналась Монмон, шмыгнув носом.
– И это ты называешь, не хотела? – я скептически приподнял бровь.
– А чего он пристает ко всем девчонкам!? – Взвилась Монморанси. – Я люблю его, а он… – Девушка покраснела, от этого признания.
– Любишь ты его или нет, это никого не будет волновать. Какое наказание за изготовление зелий влияющих на разум? – спросил я.
– За изготовление простолюдинам смерть, а дворянам крупный штраф, – понурила свою золотоволосую головку заплаканная Монморанси. – У меня нет денег на штраф, пожалуйста, не говори никому, я обещаю, что не воспользуюсь состоянием Гиша. – Давила на жалость Монмон, все еще не понимая, насколько сильно она попала.
– А какое мне дело до Гиша и его состояния? Можешь хоть до смерти его затрахать, раз ради этого даже зельем опоила.
– Что? Да я никогда! Ничего не было! – заупрямилась она, гневно сверкнув на меня глазами.
– Хватит разыгрывать святую невинность, не о том разговор. Штраф тебе светит только за изготовление, а за применение этого зелья на представителе дворянства, наказание особое. Напомнить какое или сама знаешь? – ехидно уточнил я.