– Будто овечку задрал, – прокомментировал Богдан.
– А и задрал! – агрессивно вскинулась Танька. – Меня! Считай, по живому зарезал! Выцарапал, выгрыз! Волчина свинский! Придется-таки с ними делиться, по пятьдесят тысяч на каждого! Ну что за взрослые пошли, вместо того, чтоб детей защищать, так и норовят кинуть на сотни тысяч долларов!
– Так он тебя и защищал! – вступился за оборотня Богдан. – А не то пристрелили бы!
– Так я потому и уступила! Иначе нолик бы он у меня получил, а не триста пятьдесят тысяч! – взвилась Танька.
– Ну так и не блей, бедная овечка! – рявкнул Богдан. – По пятьдесят тысяч – тоже хорошие деньги!
– Только непонятно, куда их девать, – раздраженно пробурчала Танька. – Протрынькать – слишком много, бизнес начать – слишком мало. Хорошо, что теперь даже детям можно свой счет иметь. Значит, так. Пока оставляем деньги в банке, я уже выяснила, процент там пойдет приличный. А я спокойно обдумаю, как их лучше всего использовать. Так что пока никаких машин никто не покупает!
– У Ирки холодильник, считай, спекся. И бабку она хотела в санаторий, – недовольно протянул Богдан.
– На холодильник пусть оставит, – нехотя согласилась Танька. – А бабка в санаторий с процентов поедет, в следующем месяце. Как говорит мой папа: все отдохнем на одну путевку. Кстати, Ирка, не вздумай про деньги своей бабке проговориться, а то она у тебя тоже любит банковские вклады: в банку засунет и в кладовке за ведром припрячет, пока не сгниют! Ирка! Ты нас хоть слышишь вообще, а?!
Бледная Ирка, в глубокой задумчивости сидевшая в кресле, вздрогнула:
– А? Что? – Она быстро провела языком по зубам, внимательно оглядела собственные ногти, потянула носом воздух и облегченно вздохнула:
– Да-да, хорошо! Просто замечательно!
Богдан с Танькой обменялись тревожными взглядами.
– Да перестань ты дергаться, Хортица… – начал Богдан и осекся, потому что Ирка снова вздрогнула и принялась ощупывать руки в поисках отсутствующих когтей.
Дверь распахнулась. Семерка вовкулаков поднялась навстречу Владимиру Георгиевичу Иващенко. Бизнесмен выглядел не лучшим образом. Он был бледен, совсем как Ирка, и почему-то все время косился на Таньку: испуганно и в то же время как-то обиженно.
Слегка недоумевая – вроде обижаться ему не на что, – Танька ответила ободряющей улыбкой:
– Здрасте, Владимир Георгиевич! Как дела? Как компаньон? Как Серега?
Иващенко выдавил в ответ фальшиво-бодрую улыбку:
– Спасибо, все очухались. Теперь под домашним арестом. Оба. Найдут способ покрыть убытки компании – спущу дело на тормозах. Не найдут – посажу всерьез! У нас по их милости все равно дефицит бюджета в полмиллиона долларов! Правильно? – и он вопросительно поглядел на Таньку, словно ждал от нее подтверждения.
Не очень понимая, что она должна подтвердить – то ли правильность мер по отношению к мошенникам, то ли размер дефицита, – Танька кивнула, соглашаясь и с тем, и с другим.
– Ну что, все готовы? – поинтересовался Иващенко и опять внимательно поглядел на Таньку.
Едва заметно пожав плечами, Танька снова кивнула.
Иващенко повернулся к поджидавшему его банковскому служащему.
– Я предупреждал по телефону: я хочу перевести со счета компании полмиллиона долларов… – Он осекся и вновь тревожно уставился на Таньку. Той ничего не оставалось, как снова кивнуть. В глазах бизнесмена промелькнуло было облегчение, но тут же опять сменилось тревогой: – И распределить их между десятью именными счетами – по пятьдесят тысяч на каждый… – и бизнесмен в очередной раз вопросительно воззрился на Таньку.
Танька ответила ему изумленным взглядом. Но Иващенко упорно ждал и явно не собирался ничего предпринимать, пока не получит Танькиного согласия. Удивленная девчонка в очередной раз кивнула.
– Сейчас все сделаем, Владимир Георгиевич! – бодро объявил служащий. – Получатели все здесь? Отлично! Проходите сюда, пожалуйста!
Щелкали клавиши компьютера, тихо гудя, принтеры выплевывали бланки банковских договоров. Десять совершенно одинаковых договоров – разнились в них только имена. Иващенко закрыл колпачком ручку:
– Вот видите, с моей стороны все точно в срок, как и договаривались, копеечка в копеечку! – повернулся он к Таньке. В голосе его звучала явная претензия. – А если вам пришлось поделиться с этими господами… – он кивнул на семерку донельзя довольных вовкулаков, – так я здесь ни при чем! И пытаться вытрясти из меня вдвое большую сумму – некрасиво! Вы слышали когда-нибудь о бизнес-этике, милая девочка?
– Я? – воскликнула обалдевшая от его напора Танька.
– Вы, вы! Судя по вашему изумлению – никогда! – продолжал выступать Иващенко. – А надо бы, если, конечно, хотите заниматься делами!
– Я… Я не в том смысле «я», что никогда не слышала, а в том смысле «я», что я ничего из вас не вытряхивала! – попыталась остановить его растерянная Танька.
– Ну да?! – недоверчиво усмехнулся Иващенко. – Может, это вы таким манером меня подстегивали, чтоб я от выплаты не уклонялся? Это тоже отвратительно! Я не давал вам повода подозревать меня! У нас договор! Моей кровью, между прочим, подписанный! А вы…
– Погодите, – оторвавшись от процесса ощупывания ногтей и зубов, вмешалась Ирка, – что вы на Таньку накинулись?
– Я на нее? – возмутился бизнесмен. – Это она на меня! Своими колдовскими штучками!
– Не кидалась я на вас! – Танька уже чуть не плакала.
– А почему тогда в локальной сети корпорации посторонняя программа шастает? Между прочим, «ВедьмаТанька» называется!
Ирка и Богдан понимающе переглянулись. Танька страдальчески сморщилась.
– И что, эта «ВедьмаТанька» очень вредная? – убитым голосом переспросила она.
– Наверняка, можно даже не спрашивать, – пробурчал себе под нос Богдан.
– О нет, ну что вы, совсем не вредная! – с издевательской любезностью сообщил Иващенко. – Просто с какого бы компьютера я ни подключался, она тут же открывается и наседает со своими требованиями! Ни одну программу открыть невозможно, чтоб поперек экрана не зависло сообщение от «ВедьмаТанька»!
– Ну и чего она вам пишет? – мрачно спросила Танька.
– Вы имеете в виду, что вы мне пишете? А то вы не знаете! Всегда одно и то же! «Дай миллион, дай миллион, дай миллион!»
Ирка невольно хрюкнула от смеха.
– Не «ВедьмаТанька», а Паниковский[3] какой-то! – рявкнул Иващенко. – Миллион! Как же! Договаривались на полмиллиона, вот их вы и получили! – И, круто развернувшись, он вышел прочь из банка.
Танька шагнула за ним следом, будто хотела догнать, объяснить. Но сквозь стекло двери видно было, как Иващенко вскочил в свой джип. Взревев двигателем, машина умчалась.
Танька досадливо махнула рукой.
– Вот всегда так с этими взрослыми! В чем угодно готовы обвинить, а нас никогда не выслушают! – обиженно протянула она.
– Почему эта самая «ВедьмаТанька» с него миллион требует? – поинтересовалась Ирка.
– Ну-у… – Танька замялась. – Когда мы компьютер допрашивали, я подумала, что продешевила, можно было с Иващенко и миллион взять. А что, вон сколько работы мы проделали… – и вдруг Танька осеклась, смертельно побледнела. До нее дошло. – Погодите! – страшным шепотом сказала она, – Это что ж получается? Компьютер тогда с меня информацию снял, и теперь я в нем живу? Я?
– Не надо так нервничать. Не ты вовсе, ты тут стоишь, договор на пятьдесят тысяч долларов от нервов мнешь, скоро совсем в клочки раздерешь, – попытался успокоить Таньку Богдан. – Наверное, у них в локальной сети теперь твоя цифровая копия шастает. Ох и не завидую я им!
– Не может быть! – почти простонала Танька. – Невозможно!
– Как же, невозможно… – мрачно пробурчала Ирка и вытащила из кармана смятый листок бумаги. – Помнишь, когда мы заговор на карты положили, чтоб каждый в них свой страх увидел, я тебя просила записывать, кто чего боится?
– Конечно, помню, – пожала плечами Танька. – Я еще Серегино признание записала и тебе дала. Думала, ты его Иващенко покажешь, а ты – раз! – и в карман бумажку спрятала. Я что-то неправильно написала?
Выражение Иркиного лица стало очень странным.
– А кто его знает, что ты там вообще написала, – проворчала она и, секунду поколебавшись, сунула листок Таньке под нос.
Танька с изумлением смотрела на листок, исписанный, несомненно, ее собственным почерком:
01100010011110100111101010101111001
– Это что такое? – обалдело спросила она.
– Если я не ошибаюсь, двоичный компьютерный код, – невозмутимо заявила Ирка.
Ведьмино наследство
Глава 1. Девочка с собачьей головой
– Может, ты все-таки вернешься домой? Первое сентября, все равно сегодня никаких занятий не будет!
– Вот сегодня и надо идти! Если вдруг срочно сматываться придется, никто толком и не заметит! И вообще, сегодня – единственный хороший школьный день! Хоть с народом пообщаюсь. У меня как, все в порядке?
Богдан окинул Ирку внимательным взглядом.
– Когтей вроде не видно. – Он заглянул ей за спину. – Хвоста тоже. Губы раздвинь, клыки проверю…
Ирка мученически возвела глаза к праздничному ярко-голубому небу.
– Все парни безнадежны. Я разве об этом спрашиваю? – Она сунула руку в карман рюкзачка и вытащила зеркальце. Клыки она и сама почувствует, если снова вылезут, а вот помаду действительно надо проверить.
Ирка одернула белую блузку.
– Пошли?
Богдан с сомнением покачал головой:
– Не нравится мне все это! Я даже приглядеть за тобой не смогу, мы ж на разных этажах!
– Не хватало еще! Приглядывать он за мной будет! За собой смотри!
– А чего за мной смотреть? – резонно возразил Богдан. – Я клыками-когтями не обрастаю, на четвереньках не бегаю…
– Так что, мне теперь всю жизнь дома сидеть?! – возмутилась Ирка. – Ты как хочешь, а я пошла!
Независимо закинув рюкзачок на плечо, она двинулась в обход школьного здания. Богдан, недовольно ворча, последовал за ней.