Кэт ушла не так быстро, как хотела бы, а когда добралась до библиотеки, написала тысячу слов по «Так держать!» до прихода Ника.
– Закрой эту штуковину, – сказал Ник. – Статическое электричество разрушает мои творческие импульсы.
– Плохому танцору… – напомнила ему Кэт, закрывая ноутбук.
Ник с сомнением посмотрел на нее.
– В метафизическом отношении, конечно, – добавила она.
– Ясно. – Он опустил рюкзак и достал оттуда тетрадь. – Работаешь над итоговым проектом?
– Косвенно – да, – отозвалась Кэт.
– В каком смысле?
– Может, ты слышал: скульпторы говорят, что создают изваяние, отсекая все лишнее.
– Не слышал.
Ник опустился на стул.
– Что ж, – вздохнула она, – я пишу все, что не относится к итоговому проекту, а когда наконец возьмусь за него, то в голове у меня не останется ничего лишнего.
– Умно, – сказал Ник, придвигая к ней тетрадь.
Кэт перелистала страницы – с последней встречи Ник исписал целых пять.
– А что с твоим проектом? – спросила она.
– Не знаю. Может, я сдам рассказ, над которым работал летом.
– Разве это не обман?
– Не думаю. Скорее, этот рассказ родился раньше срока… Но сейчас у меня в мыслях лишь эта история. – Ник вновь пододвинул тетрадь. – Прочти, что я написал.
Эта история… Их история. Ник называл ее «антилюбовной».
– Но она вовсе не «антилюбовная»! – возмущалась Кэт.
– Все в ней противоречит обычной любовной истории. Томные взгляды и фразы вроде «ты меня дополняешь».
– «Ты меня дополняешь» – отличная фраза, – сказала Кэт. – До этой фразы еще надо дорасти.
Она не призналась Нику, что пишет любовные истории – точнее, переписывает одну и ту же изо дня в день на протяжении уже пяти лет. Она писала о томных взорах и их отсутствии, о любви с первого взгляда и задолго до первого взгляда, о любви, граничащей с ненавистью…
Она даже не намекнула ему, что любовные истории – ее конек. Единственное, что было по-настоящему дорого ей. Его «антилюбовная» история выглядела не более чем написанный впервые фанфик – Мэри Сью,[21] усиленная десятикратно. Главный герой напоминал Ника, а девушка – Вайнону Райдер, Натали Портман и Селену Гомез, вместе взятых.
Вместо этого Кэт отредактировала отрывок Ника. Переписала диалог. Она была асом по части игры слов.
– Почему ты это вычеркнула? – склонившись над ее левым плечом, спросил Ник.
От него так приятно пахло. Экстренный выпуск: от парней приятно пахнет!
– Мне нравилось, – сказал он.
– Наша героиня заехала на стоянку, чтобы загадать желание и подуть на одуванчик?
– Свежо. И романтично.
– Она похожа на идиотку, – заявила Кэт и покачала головой, касаясь шеи Ника завязанными в хвост волосами.
– Ты что-то имеешь против одуванчиков? – не понял он.
– Скорее против двадцатидвухлетней девушки, загадывающей желание на одуванчик, которая для этого паркуется на стоянке. Да и сама машина… Нет! Только не винтажный «вольво».
– Но это характеристика персонажа.
– Это штамп. Могу поклясться, что все «вольво», выпущенные между семидесятым и восемьдесят пятым, принадлежат эксцентричным вымышленным девицам.
– Ты все вычеркиваешь, – надул губы Ник, уткнувшись в тетрадь.
– Не все.
– И что же ты оставила?
Парень склонился ниже, наблюдая, как она пишет.
– Ритм, – сказала Кэт. – Ритм очень хороший.
– Да? – улыбнулся он.
– Да. Словно вальс читаешь.
– Завидуешь?
Ник снова улыбнулся. Его верхние клыки были чуть неровными, но в скобах он не нуждался.
– Определенно, – ответила Кэт. – Я бы никогда не написала вальс.
В такие моменты ей казалось, что они флиртуют. Но как только тетрадь закрывалась, глаза Ника тускнели. Он, как всегда, растворялся в полночной темноте – может, шел выпить пива, обнять за талию какую-нибудь блондинку и поцеловать ее, сверкнув неровным клыком.
Кэт увлеченно работала над отрывком: на полях появился новый диалог. Когда она подняла глаза, Ник все еще улыбался ей.
– Что? – спросила она.
– Ничего, – усмехнулся он.
– Что?
– Ничего. Просто… Потрясающе, как все это работает. Между мной и тобой. Как мы пишем вместе. Будто вместе думаем.
– Здорово, – искренне проговорила Кэт. – Писательство – дело одинокое.
– Кто бы мог подумать, что мы окажемся на одной волне? Мы такие разные.
– Не такие уж и разные.
– Совершенно разные! Посмотри на нас.
– Мы оба выбрали английский язык, – заметила Кэт. – Мы оба белые. Живем в Небраске. Слушаем одинаковую музыку, смотрим одни и те же телешоу, у нас даже есть одинаковые кеды «Чак Тэйлорз»…
– Да, но представь, что Джон Леннон пишет с… Тейлор Свифт, а не с Полом Маккартни.
– Не зазнавайся, – поддела его Кэт. – Тебе далеко до Тейлор Свифт.
– Ты понимаешь, о чем я, – ткнул он ее ручкой.
– Все же здорово, – снова сказала она, глядя на него и не понимая, флиртуют ли они, сейчас бы ей этого не хотелось. – Повторю: писательство – дело одинокое.
В итоге Кэт не успела написать в тетради положенную ей страницу. Остаток вечера они перекраивали отрывок Ника. «Вольво» превратился в ржавый «неон», а одуванчик и вовсе исчез.
Без четверти двенадцать они собрались на выход. На ступеньках библиотеки Ник уткнулся в телефон.
– Слушай, – сказала Кэт, – не хочешь пройти к своей машине мимо Паунд-Холла? Мы можем прогуляться.
Ник все так же глядел в мобильник.
– Вряд ли. Мне уже пора домой. Увидимся на занятии.
– Ага, – кивнула Кэт.
Она достала телефон и набрала девять-один-один раньше, чем Ник скрылся в тени.
– Пап? Это Кэт. Я просто звоню сказать «привет». Думала на выходных приехать домой. Позвони мне.
– Папа, теперь звоню тебе на работу. Сегодня четверг. Думаю, завтра поеду домой. Перезвони мне, хорошо? Или пришли письмо по электронке. Люблю тебя.
– Привет, милая. Это папа. Не приезжай домой на выходные. Я уеду на съемки рекламы «Гравиоли». В Тульсу. Нет, ну если хочешь, конечно приезжай. Закати там вечеринку. Как Том Круз в… как называется этот фильм? Не «Лучший стрелок» – точно, «Рискованный бизнес»! В общем, устрой вечеринку. Пригласи каких-нибудь ребят, посмотрите «Рискованный бизнес». Выпивки у меня нет, но осталась кастрюлька с зеленой фасолью. Я люблю тебя, Кэт. Ты все еще воюешь с сестрой? Это зря.
В «библиотеке любви» на этих выходных народа было больше обычного: оставалась неделя до итоговых экзаменов, и все вдруг схватились за учебу. Кэт все глубже и глубже уходила в недра здания, чтобы найти свободное учебное место. Она вспомнила Ливая и его теорию о том, что библиотека способна сама создавать новые помещения, чем больше ты ее посещаешь. Сегодня вечером Кэт прошла мимо невысокой дверки под лестницей. Вывеска гласила: «Южное хранилище», но Кэт могла поклясться, что прежде не видела ее.
Она открыла дверь и шагнула вниз, выходя в коридор с нормальным потолком. Оттуда она попала в комнату, похожую на бункер, – зеркальное отражение той, где они встречались с Ником. Здесь даже ветер дул в противоположном направлении.
Кэт нашла свободное место и, поставив сумку на стол, сняла куртку. Девушка, сидевшая по другую сторону серой перегородки, внимательно посмотрела на новоприбывшую и слегка выпрямила спину, чтобы Кэт заметила ее улыбку. Студентка мельком огляделась по сторонам и подалась вперед, схватившись за перегородку.
– Не хочу тебе мешать, но я без ума от твоей футболки, – сказала она.
Кэт опустила глаза. На ней была майка, купленная на сайте «Этси», с надписью «Сохраняй спокойствие. Так держать!» и лицами База и Саймона.
– Спасибо, – поблагодарила Кэт.
– Здорово встретить в настоящей жизни других читателей фанфиков…
Наверное, на лице Кэт отразилось удивление.
– Ой, – спохватилась девушка, – ты хотя бы понимаешь, о чем я?
– Да, – сказала Кэт. – Конечно. Ну, то есть я так думаю. «Так держать, Саймон!»? – уточнила она.
– Да! – Девушка тихонько засмеялась и снова огляделась. – Как же неловко. Иногда мне кажется, что я веду двойную жизнь. Окружающие считают это странным… Фанфикшен. Слэш. Ну, ты знаешь.
Кэт кивнула и спросила:
– Ты часто читаешь фанфики?
– Не так, как раньше, – призналась девушка. – В старших классах это граничило с помешательством.
Ее светлые волосы были забраны в конский хвост, а на толстовке красовалась надпись «Футбол Вердигр – Вперед, Ястребы, Вперед!». Однако девушка не выглядела как повернутая на фанфиках затворница.
– А ты? – спросила она.
– Я до сих пор много читаю, – сказала Кэт.
– Магикэт, несомненно, самая классная, – перебила ее девушка, будто не могла сдержаться. – Я обожаю «Так держать!». Ты следишь за обновлениями?
– Ага.
– В последнее время она так много всего публикует. Каждый раз видишь новую главу, приходится все бросать и читать. Потом перечитывать. Моя соседка решила, что я чокнутая.
– Моя тоже.
– Но это ведь так здорово! Никто не пишет о Саймоне и Базе, как Магикэт. Обожаю ее База. Просто влюблена в него! А ведь раньше я была ярой сторонницей союза Саймона и Агаты.
– Нет! – сморщила нос Кэт.
– Знаю, слишком мелкая была.
– Если бы Агата заботилась хоть о ком-то из них, – сказала Кэт, – то давно бы сделала свой выбор.
– Знаю, знаю. Самая крутая сцена – когда Саймон порвал с ней в «Так держать!».
– Тебе она не показалась затянутой?
– Нет, – ответила девушка, – а тебе?
– Не уверена.
– Главы никогда не кажутся мне слишком длинными. Я хочу еще, еще, еще.
Студентка замахала руками перед ртом, будто была неким Пряничным Монстром, поедающим печенюшки.
– Говорю тебе, я просто помешана на «Так держать!». Интуиция подсказывает, что там намечается нечто грандиозное, – призналась она.