Музыка родилась как-то сама по себе, он даже забыл, как это бывало раньше – когда она возникала в его душе сама, без напряжения и мучений, вдруг, словно спущенная ему с неба. Он едва успевал обуздывать, записывать этот поток, а мелодии набегали снова и снова, наплывали друг на друга, как волны во время прибоя.
За эту неделю он ни разу не напился. Он вообще забыл, что такое алкоголь – вдохновение забило таким мощным ключом, что ему не нужны были искусственные стимуляторы.
Татьяна всю эту неделю жила как во сне. Это нельзя было назвать счастьем – слово было слишком слабым, что выразить ее чувства и состояние. Жизнь ее словно замерла, мгновение остановилось, она готова была до конца дней своих вот так возиться со шваброй и веником, перед плитой и у стиральной машины, ухаживать за ним и обожать его. За всю неделю они едва перекинулись двумя словами, но ей и не надо было видеть его, достаточно того, что она ощущала его присутствие рядом, за стенкой, она могла дышать тем же воздухом, что и он, ходить по тому же паркету, что и он, прикасаться к его вещам и слышать его шаги.
Счастье кончилось в один день, так же молниеносно, как и началось.
Утро было хмурым, дождь хлестал в окно, и Татьяна радовалась, что не надо никуда выходить в такую погоду. Правда, в последние дни она вообще мало выходила, только в магазин за продуктами.
В это утро Жека, наконец, справился с обрушившимся на него водопадом идей и довольный вышел из студии, чтобы попить чайку.
Взгляд его упал на копошащуюся в углу Татьяну – она протирала стекла книжных полок. И вдруг странное, теплое чувство охватило Евгения – это были и признательность, и благодарность, и желание радость с тем человеком, который своими усилиями способствовал его удаче. Он вдруг понял, что многим обязан этой трудолюбивой женщине, как велика доля ее труда в его успехе…
Глаза его заметались в поисках того, что бы он мог подарить ей, и остановились на колечке с опалом – он приготовил это для Вики, но та, фыркнув, отвергла подарок и сказала, что из драгоценных камней признает только бриллианты. А Жека так заботливо выбирал невесте кольцо… Он обошел несколько магазинов, прежде чем нашел то, что ему понравилось – мерцающий разноцветными бликами опал. Отвергнутое колечко лежало за стеклом в бархатном чехольчике, и вот теперь вдруг Евгений понял, кому подарит его.
– Татьяна Ильинична, возьмите, – Евгений протянул коробочку Тане, и та, опешив, замерла, не зная, как ей быть. – Вы так много делаете для меня, я не знаю, как отблагодарить вас. Возьмите, я прошу!
В этот момент щелкнул замок входной двери и в квартиру вошла Вика. Что-то, очевидно, не понравилось ей в той сцене, которая предстала ее глазам: Евгений протягивает коробочку с кольцом – ее кольцом! – какой-то незнакомой девице, а та краснеет и смущается так, словно в этом подарке есть какой-то другой, тайный, непонятный смысл – потому-то Вика, усмехнувшись, тут же решила нарушить идиллию.
– Утилизируешь отходы? – как ни в чем не бывало обратилась она к Жеке. – Правильно! Берите, девушка, не стесняйтесь, мне не жалко. Я уже от этого отказалась.
Таня во все глаза смотрела на свою соперницу. Ту, которую она раньше видела только на фотографиях, а теперь вот встретила «вживую».
Она была красива, очень красива, с легкой завистью и горечью признала Татьяна. Высокая, стройная, гибкая… У нее есть все то, его так не хватало самой Тане – красота, уверенность в себе, интересная работа, слава… И главное – у нее есть Жека!
Встретив Татьянин взгляд, Вика усмехнулась и гордо вскинула голову. «Да, красивая, да удачливая! – говорила ее поза. – Да, завидуйте мне, я этого достойна!»
– Вика… я… – начал было Жека, но девушка, бросив раскрытый зонт в прихожей, уже прошла в комнату, топая по только что протертому Таней паркету мокрыми ботинками. Не сговариваясь, Таня и Жека с сожалением посмотрели на оставленные ею грязные следы, потом взгляды их встретились и, словно обжегшись друг о друга, разлетелись в разные стороны. Оба покраснели.
– У меня машина в лесу сломалась, представляешь? – Голос Вики донесся из другой комнаты. – А там в такой дождь никого! Я полдороги пешком прошла, пока попутку поймала.
Жека чуть ли не насильно сунул футляр с колечком в карман Таниного халата и пошел вслед за девушкой. Как всегда, в присутствии Вики он чувствовал себя неловким и в чем-то виноватым.
А Татьяна так и осталась стоять в углу с тряпкой.
«Как наказанная!» – усмехнулась она про себя и хотела было продолжить работу, но запал уже исчез. Приход Вики выбил ее из колеи, настроение испортилось.
«Вот и все, – сказала она сама себе. – Вот и кончился твой праздник, девушка. Отдохнула, и хватит…»
До ее ушей донесся тихий разговор.
– Я тебе такое расскажу, такое! – Голос Вики захлебывался от радостного возбуждения.
– Вика, неудобно, давай вместе выйдем, я тебя с Татьяной Ильиничной познакомлю, – тихо перебил ее Жека.
– Да что ты все об этой домработнице беспокоишься! Если тебе неудобно, ты и выходи. Не слишком ли много ей внимания? Развел тут церемонии, по имени-отчеству ее почему-то называешь, – раздраженно буркнула Вика.
– Я не могу, это же взрослая женщина, – Жека как будто оправдывался и сам на себя злился за это.
– Взрослая? Здорово же она тебе мозги запудрила! Да эта девчонка моложе нас с тобой, неужели ты не видишь!
– Да что ты говоришь! Вика, неудобно! Она же все слышит!
– Слышит? Вот и хорошо, что слышит!
Вика выскочила в коридор и обратилась к Татьяне:
– Эй… как тебя там… Скажи-ка, милая, сколько тебе лет?
Татьяна густо покраснела, но голову не опустила и взгляда не отвела. «Вот уж не ожидала, что когда-нибудь буду стесняться своего возраста!» – мелькнула мысль. В любом случае врать она не собиралась и давать спуску этой девице – тоже.
– Восемнадцать! – с вызовом проговорила она. – А что?
– Восемнадцать?! Так вам… тебе… только восемнадцать?! А я думал не меньше двадцати восьми! – потрясенно выговорил Жека и тут же, опомнившись, спохватился: – Ох, я не то хочу сказать… Ты… вы…
– Евгений Борисович, я уже все закончила, можно мне уйти? – Татьяна решила прекратить этот спектакль, – она едва сдерживала слезы.
– Да-да, конечно…
Жека прикрыл за Таней дверь и, обернувшись к Вике, растерянно проговорил:
– Фу-ты, как все нехорошо вышло… Обидел человека. А она мне так помогла! А я-то хорош, за неделю не разглядел, что это не тетка, а девчонка! Ну да ладно. Завтра она придет, мы все утрясем. Так что ты хотела мне сказать?
– Вот так-то лучше! – Вика бросилась к Жеке, обняла его и крепко чмокнула в щеку. – У меня для тебя просто потрясная новость. Только стой, не падай! У нас будет ребенок! Ну что? Стульчик не подставить?
Потрясенный Жека смог выговорить только два слова:
– Да? Поздравляю…
Он и не знал, что Таня, бедная Таня, глотающая слезы на лестничной площадке, через неплотно закрытую дверь слышала все, до последнего словечка…
Она уехала на следующее же утро.
После того, то произошло, она не могла больше оставаться в Москве. Вернуться к Жеке, снова работать у него – теперь это было невозможно, бессмысленно.
Ах, зачем она поверила этим глупым россказням гадалки! Предупреждала же ее мама, что все это вранье. А она напридумывала себе Бог знает что, навоображала, что Жека может быть с ней… Себе душу перебаламутила, сына лишила матери!
Сердце ее было разбито, и теперь она мечтала только об одном – поскорее оказаться дома, с Женькой и мамой, подальше от этого ядовитого, предательского города.
ВСТРЕЧА ТРЕТЬЯ
Глава 1
Красивая, стильная девушка стояла у дверей редакции модного журнала и нервно теребила в руках конверт.
Она не решалась постучаться и войти – слишком многое зависело от этого визита, а она пока еще не привыкла к тому, что неудачи нужно воспринимать спокойно.
– Вы сюда? – вежливо обратился к ней подошедший сзади парень.
– Д-да, – голос девушки дрогнул, но она постаралась взять себя в руки. – Я к Егорову Михаилу, – объяснила она.
Парень незаметно оглядел девушку. Теперь он узнал ее – это была она, великолепная Ларионова, победительница фотоконкурса, который проводил журнал. Первое место ей присудили почти единогласно.
В жизни она оказалась еще лучше, чем на фотографии. Парень с удовлетворением убедился, что безупречному лицу соответствует безупречная фигура и столь же безупречные манеры – девушка выглядела элегантно и в то же время свободно и расковано, хотя было видно, что она волнуется.
– Ну, тогда давайте знакомиться! Михаил Егоров – это я! – Парень широко улыбнулся и распахнул перед девушкой дверь. – А вы – Таня Ларионова, наша прима.
– Да, это я, – кивнула Татьяна (а это была именно она!) и прошла в комнату.
В ослепительной рыжей, зеленоглазой красавице никто бы не узнал ту неуклюжую черноволосую толстушку, которой она была шесть лет назад.
Но изменился не только цвет волос и глаз, изменилась она сама.
Татьяна проделала долгий путь, прежде чем оказалась в редакции популярного модного журнала…
* * *
… Шесть лет назад, вернувшись домой из Москвы, она еще немного пожила тихой домашней жизнью, прежде чем начала задумываться – и это все? Неужели вся ее жизнь пройдет вот так – возле кроватки малыша, рядом с фотографиями его ненаглядного папочки? Нет, ничего против такого быта она не имела – ей было спокойно и уютно, мирно и сонно – многие только мечтают о таком! У нее был неплохой, стабильный заработок, ребенок – что еще нужно молодой женщине? Любовь? У нее была любовь – Жека-большой, и она не собиралась ему изменять. Она думала, что этой любви ей вполне хватит на всю жизнь. Да, она продолжала его любить, даже после того как прочитала в журнале о его свадьбе с Викой. Правда, ребенок, о котором говорила тогда Вика, так и не родился… Татьяна долго гадала почему, но пресса об этом молчала. Ходили слухи, что у Вики был выкидыш – то ли из-за ее собственной неосторожности, то ли из-за несчастного случая, но все это были сплетни, а сплетням Татьяна не верила.