– Почему же? Я никуда не спешу. У нас в запасе много времени… Ведь до вечера еще далеко.
Они еще долго говорили птичьим языком влюбленных, который непосвященным непонятен, в котором больше взглядов, чем слов, и чувств, чем мыслей.
А потом хлопнула дверь и на пороге возник Женька.
– Мама, представляешь, химичка сломала ногу и нас отпустили с последнего… Извините, мы, кажется, незнакомы? – смутился парень, увидев гостя. И тут же, побледнев, отступил на шаг, а потом беспомощно и умоляюще взглянул на мать.
Она молча кивнула.
Тогда парень повернулся к Жеке и спросил:
– Ты послушаешь мои песни… папа?
И Жека, во все глаза глядя на свою тринадцатилетнюю копию, кивнул и, с трудом сглотнув какой-то ком, закрывший горло, прошептал:
– Конечно… сынок.
* * *
Шестой альбом Евгения Малышева вышел ровно через полгода.
Он назывался «Свет».
На обложке диска была фотография Татьяны – она смеялась, подбрасывая вверх солнце.
Он пел только для нее.