одна…
Джордан выдохнула и позволила себе сесть на стул – теперь, когда все не так катастрофично, как казалось на первый взгляд, она могла перевести дух и с некоторой долей зависти отметить, что начальница выглядела так, словно провела вчерашнюю ночь в спа, а не в баре с бокалом в руке. То ли дело было в многолетних тренировках, то ли в генетике, а может, Алекса просто знала какие-то секреты преображения-в-два-счета-после-тусовок, но Джо на ее фоне откровенно проигрывала. Она не только чувствовала себя разбитой, но и выглядела соответствующе: волосы скрывали слегка припухшее лицо с глазами-щелочками, губы едва шевелились, а голова предательски гудела. И если в своей квартире парой часов ранее Джордан была окрыленной и вполне себе активной, то дорога в офис с монотонным аккомпанементом метро, спешащими людьми и достаточно лиричным случайным выбором плей-листа превратила ее в зомби, мечтающего только о кофе. Вернее, о сне и кофе. Можно вперемешку.
– Я, конечно, рада, что ты послушала меня и стала заводить знакомства, – меж тем вещала Алекса, постукивая длинными темными ногтями по столешнице, словно она отбивала ритм своей речи – вот-вот и зачитает, активно жестикулируя и играя на камеру. Джо тряхнула головой, отгоняя слишком навязчивое сравнение. – Но я не такие знакомства имела в виду, сладкая.
Понадобились долгие две минуты, чтобы в нейтральном «таких» Джо смогла нащупать намек и вспыхнуть факелом в полутемном офисе.
– Я? Да нет… Алекса, ничего такого не было! Мы просто ушли гулять по городу, ведь я тут мало что видела. Я бы никогда!
– Гулять?
– Конечно, гулять! Я не стану бросаться в кровать к любому встречному, даже чтобы завести те самые полезные связи! И вообще… – Джо скрестила руки на груди, принимая защитную стойку – оскорбленная и внезапно пристыженная. – Я не обязана отчитываться, где и с кем бываю. А главное, для чего.
– Смотрите-ка, у тебя зубы прорезались. Молочные пока, но уже неплохо.
Джордан ожидала чего угодно: возмущений, злости, даже какого-нибудь наказания за ее дерзость, но точно не поощрений. Алекса умело выбивала ее из колеи день за днем, хотя до этого Купер считала себя достаточно стойкой и вполне умной.
– Так с кем ты ушла? Не могу даже предположить, кто мог увести тебя оттуда смотреть город.
Джордан больше всего боялась именно этого вопроса. Потому что Алекса определенно знала ее ночного провожатого. А еще потому, что это маленькое приключение хотелось оставить только для себя. Она уже сполна наелась открытости и мнений со стороны. Вся прелесть этой ночи была как раз в том, что никакого продолжения быть не могло. Ни номеров телефона, ни адресов, да она даже вторым именем представилась – никаких зацепок и обещаний. Только теплые воспоминания и непонятно откуда взявшаяся вера в лучшее.
– Все, что случается в клубе, остается тайной, разве не так? Ничего не обсуждаем – даже с вами, – хитро улыбнулась Джо, и Алекса оценила этот пас. Еще пару минут они молча просматривали почты и рабочие чаты, пока внезапно не раздался крайне обескураживающий вопрос:
– Влюбилась?
– Я? Да нет, я же говорю, что мы просто гуляли, – Джо непонимающе принялась оправдываться, краснея и запинаясь. Полюса от «таких» знакомств до влюбленности поменялись слишком быстро, даже для ее начальницы.
– Вообще-то, я имела в виду город, – Алекса нарочито не смотрела на Джо, пытаясь сдержать улыбку, – но тебя, сладкая, за язык никто не тянул.
Джордан издала непонятный звук – Эмма всегда называла его «крик отчаяния мамонта» – и закрыла лицо руками. Почему в этом офисе она все время превращалась в Мейси, которая бесконечно оправдывалась, говорила глупости и настолько не верила в себя, что не отказалась бы от пары оплеух, возвращающих мозги на место. Ну или оплеухи можно было бы заменить на такие прогулки, как та, что случилась сегодняшней ночью.
– Ты совсем не умеешь танцевать!
Джо запрокинула голову, зажмуриваясь от хохота. Энтони кружил ее посреди улицы так быстро, что огни вокруг растягивались, расплывались бесконечными неоновыми линиями. Они путались в ногах друг друга, пытались сохранить равновесие и выглядели со стороны – так по крайней мере казалось Джо – как двое пьяных подростков, вырвавшихся на свободу.
– Я и не утверждал обратного, – Энтони легко подхватил Джо на руки и перенес через пешеходный переход.
– Эй, что за самодеятельность. Немедленно поставь меня на землю!
– Да, тебе стоит немного «заземлиться».
– Что ты имеешь в виду? – Джо поправила свой наряд и выпятила подбородок вперед, готовая скорее нападать, чем защищаться.
– Полегче, зубастая. Это и имею в виду. Хватит сражаться – я не собираюсь тебя обижать. Можешь расслабиться. Или тебе не нравится прогулка?
Ей нравилось абсолютно все. Шум ночного города, яркие вывески и полутемные улицы, есть тако возле крошечного вагончика где-то в Даунтауне, гулять в тяжелой кожаной куртке своего личного гида и танцевать вот здесь… Джо даже толком не знала где. Энтони заболтал ее, закружил, увлек в тягучую ночную жизнь Лос-Анджелеса, и Джордан не могла надышаться, желая впитать этот город, врасти в него окончательно и бесповоротно.
– Кофе? – Джо указала в сторону маленького круглосуточного магазина на углу, и Энтони кивнул в ответ. Он по-свойски взял ее за руку, и Купер неожиданно для себя самой позволила эту вольность малознакомому красавцу из бара.
– Так кто ты, Мелоди?
– Не надо, – Джо откинулась на траву, отставляя в сторону стакан с холодным латте. – Зачем все эти фамилии, профессии, цифры… Есть мы, Лос-Анджелес и…
– Проблема, – Энтони лег рядом. – Твоя проблема, Мелоди. В чем она?
– Во мне? Я не знаю. Я… Я всегда думала, что проблема в том, что я живу не там, занимаюсь не тем. Но я переехала, у меня отличная работа, вот это вот все… А я ни черта не счастлива.
– Но разве это не твой город мечты?
– Ага. Город мечты, под завязку набитый людьми, которые талантливее меня, успешнее, красивее. Даже на той вечеринке, откуда мы сбежали, там же все были классные, отрывались, общались, как старые друзья.
– Тебе про дружбу в Лос-Анджелесе рассказать?
– Ой, да ладно тебе! Фейковость и все такое – бла-бла-бла. Но дело-то не в городе, понимаешь. Тут просто все больше напоказ, но и в маленьком захудалом городишке дружба может оказаться гнилой и ненастоящей.
– Ты от этого бежишь?
Джо не ответила. Есть ли разница от чего ты бежишь, если в конечном счете твой побег не приносит ни облегчения, ни покоя. Зато он приносит звезды над Лос-Анджелесом, приятное гудение в ногах и тепло куртки парня, которого Джордан планировала больше никогда не увидеть. Но даже это не позволило ей открыться Энтони – а говорят, незнакомцам рассказывать гораздо легче. То ли врут, то ли легче ей так и не стало.
– Эй, не засыпай! – Энтони сел по-турецки и протянул Джо руку. Она неохотно поднялась и повторила его позу. Оказавшись так близко, Купер старалась не глазеть на его губы – надо же было природе так постараться! Он и так красавец, чего уж там скрывать. Глаза эти полупрозрачные – не ярко-голубые, а что-то ближе к серому, к дымке над водой, к светлеющему небу после грозы. Или вот эти завитки у лба – руки сами тянутся их потрогать, почувствовать мягкость и упругость волос – именно такими они казались, Джо решительно держала себя в руках. Пыталась держать. Чтобы как-то отвлечься, она нащупала свой стакан.
– Редко такие тусовки в клубе заканчиваются холодным кофе?
– Эммм… Никогда.
– Она словно холодный кофе по утрам. Я пил всю ночь виски и колу[12].
– Ну, – отозвался на пение Джо Энтони, – теперь мы точно знаем, что ты не певица!
– Дурак!
– Это просто редкостная честность, цени!
Плечи Джо затряслись – она сдерживала себя как могла. Все эти дурачества, перестрелки колкостями выходили так легко и забавно, так просто, как было… Как было в самом начале истории, которую хотелось забыть.
– Ты счастлив? – Джо обрушила вопрос без предупреждения, меняя тему, меняя поток своих мыслей, пока не стало поздно.
– Исходя из твоего описания, – тут же подхватил ее волну Энтони, – да. Я занимаюсь любимым делом, живу в самом потрясающем городе в мире – после Мельбурна, конечно, тут уже мое сердце не обманешь. Но знаешь, есть тысячи причин, которые порой ломают меня. Вверх, вниз, вверх, вниз – русские горки. От счастья и до отчаянья – никакие деньги, работа, «вот это вот все» не спасают. Все внутри.
– А ты философ.
– Не больше, чем ты. – Энтони кривовато улыбнулся – только левой половиной рта, словно целую улыбку Джо еще не заслужила. – Давай сделаем что-нибудь сумасшедшее?
– Что?
– Не знаю… Набьем тату, возьмем тачку в прокате и уедем… Чего тебе хочется?
– Спать.
Весь запал Энтони тут же угас. Ночь сдавала свои права, становилось зябко и неуютно. Джо вытащила из сумки телефон и вызвала себе «Убер».
– Ты опять бежишь?
– Мне пора, – она пожала плечами.
– Я не о времени. Ты ведь не дашь мне шанса, правда?
Джордан поднялась с земли, не глядя на собеседника. Она нарочито медленно снимала куртку, стараясь запомнить ощущение грубой кожи под пальцами, холодок, что тут же принял ее в свои объятия, и этого потрясающего парня. Вот бы встретить его целой, не сломленной, не отдавшей всю свою любовь. Может быть, этот вечер закончился бы иначе. Но сейчас она протянула Энтони куртку, на мгновение касаясь его руки, и, не давая себе шанса передумать, легко коснулась губами его губ. Энтони мгновенно ответил, но Джо быстро прервала поцелуй, пока это не зашло слишком далеко.
– Спасибо.
Сделав несколько шагов в сторону пылающего дальним светом такси, она обернулась:
– Просто пирсинг. Хочу сделать пирсинг – все прозаично.
Энтони остался стоять, принимая ее выбор. Джо, сидя на заднем сиденье «Убера», улыбалась. Никаких шансов, никакой надежды и легкий аромат его парфюма, зацепившийся за ее волосы.