– Конечно, глупая! Если бы я знал, что тебе пришли ответы, давно бы сам прочитал.
– Стоит все-таки поменять пароли, ты так не думаешь? – Мейс тоже достала свой телефон. – Кто первый?
– Читай ты – у тебя, как я понял, несколько.
– Ага, – Мейси зубами срывала кожу с губ, даже не пытаясь скрыть волнение. Она была рада, что ответ Арти не приходил так долго – открыть письма и узнать свою судьбу оказалось гораздо страшнее, чем она представляла. – Гарвард для затравки подойдет?
– О, карьера юриста для Маргарет Нолсберг? Все, как ты мечтала.
– Не глумись, – попросила Мейси и нажала на строчку письма из Университета Лиги Плюща. Ей лет с одиннадцати внушали, что учиться нужно только там, что это ее главная цель, и стараться Мейси должна изо всех сил. Она даже верила в правильность решения, пока не поняла, что хочет от жизни совсем другого.
– Гарвард… не мечтает обо мне. Я в листе ожидания, если кто-то вдруг откажется или типа того.
– Они тебя не взяли?
Мейси отрицательно покачала головой. Она думала, что если Гарвард откажет сам, то ей будет легче. Мол, это не ее выбор, так вышло. Но теперь она ощущала горечь разочарования. Она недостаточно хороша, она подвела родителей и, возможно, никуда в этом году не поступила.
– Твоя мама будет в ярости, – Арти обнял Мейси, гладил рукой по спине, стараясь успокоить.
– И впервые это будет заслуженно, – ответила она куда-то ему в плечо. – Я так хотела не поступить сюда, а когда не поступила – расстроилась. Видимо, не мое – это еще и логика.
– Нелогичная, неромантичная супергероиня, – шуточно передразнил Арти. – Там еще есть письма, давай остальные проверим.
– Лучше ты, – попросила Мейс. – Мне нужна передышка.
– Ладно, – Артур медленно пролистал список писем в почте, задержал палец над нужной строкой, не решаясь нажать. Они оба ощущали то самое волнение, когда все органы скатываются куда-то вниз, а в грудной клетке гулкая пустота и преувеличенно громкий стук сердца.
– Ну что там? – Мейси пыталась заглянуть в экран телефона, понимая, что Артур его уже открыл, но почему-то молчал. – Тебя взяли? Взяли?
– Взяли, – подтвердил он.
Мейс выхватила у него телефон, чтобы проверить самой. В Университете Индианы одна из лучших программ по медицине и огромный выбор специализаций. Арти мечтал стать врачом чуть ли не с пеленок, и Мейси переживала за его поступление едва ли не больше, чем за свое.
– Я так и знала! Они не могли тебя не взять, слышишь?! Потому что ты лучший! – Она бросилась к Артуру, обнимая и осыпая поцелуями лицо. – Ты это заслужил.
– Если ты каждую мою победу будешь так эмоционально отмечать, то я готов стараться еще больше!
– И все-таки ты невыносимый, – улыбнулась Мейс и поцеловала Арти в губы. – Но невыносимый студент Университета Индианы! Я так тобой горжусь!
– Давай уже, читай остальные. Дай и мне повод покричать от счастья и гордости за тебя.
Мейси без промедлений открыла следующее письмо в списке.
– Публичный колледж Иствуда распростер свои объятия для меня.
– Еще бы! – фыркнул Арти. – Но я не думал, что ты отправишь документы сюда.
– Перестраховалась. Как видишь, Гарвард слишком хорош для меня.
– А ты слишком хороша для местного колледжа. Давай уже к главному, иначе его открою я.
Письмо от Калифорнийского колледжа искусств прожигало дыру в экране телефона. Мейси никак не решалась открыть его. Что, если ее не взяли? И все было зря: и побег, и курсы, и новое ощущение свободы и правильности. Может, родители были правы и ей стоило лучше готовиться, поступить в Гарвард и строить свою жизнь размеренно и понятно? Теперь же она может остаться ни с чем, проиграть главную битву, которую сама же и начала.
– Маргарет?
– Не называй меня так, – Мейс исподлобья посмотрела на Арти.
– По-другому до тебя не достучаться. Что там?
– Я не знаю, – она отложила телефон и вздохнула. – Боюсь открывать. Если меня не взяли, то я даже не знаю, что буду делать. Ты уедешь, мне придется вернуться домой, а там мама будет гнобить меня каждый день. И как я вообще дальше? Получается, я прогуляла целый год, занимаясь совсем не тем, и разрушила свою жизнь, понимаешь?
Артур молча забрал телефон Мейси, пока та продолжала впадать в истерику. Ей не хватало воздуха – ужас сковывал грудную клетку, разливал по мышцам свинец, не позволяя двигаться. Казалось, прямо над головой Мейс открывается огромная черная дыра и медленно засасывает ее в непроглядную тьму отчаяния.
– Да, далеко ты, конечно, не уедешь…
– Что? Я же говорила! Боже, Арти, я все испортила, понимаешь? Почему я вообще решила, что рисовать – это мое?! Столько талантливых людей, которые рисуют намного лучше меня, а я…
– А тебе еще надо поучиться. Калифорнийский колледж искусств – самое подходящее место. Тем более он гораздо разумнее Гарварда и рад предложить тебе не только обучение, но и стипендию, – спокойным тоном произнес Артур.
Мейси осеклась на полуслове. Новая информация никак не хотела укладываться в ее голове.
– Так я поступила? Или что? Ты говори нормально, Арти!
– Ну, конечно, поступила, Мейс. Еще и стипендию получила. По-другому и быть не могло. Ты не просто «хорошо рисуешь», ты живешь этим, вкладываешься, развиваешься. Они не могли пройти мимо такой перспективной студентки!
– Я поступила, – все еще неуверенно пробормотала Мейси, забирая из рук Арти телефон. Слезы капали на стекла очков, на экран, и она не могла прочитать ни слова. Огромный груз, давивший на нее с самого дня рождения, наконец, рассыпался пылью неуверенности и облегчения. Да, возможно, она подвела родителей, но не подвела себя. И всех тех, кто верил в нее и помогал. Она упорно трудилась, чтобы из мечты сделать сначала цель, а потом – реальность. – Все получилось, Арти. У нас все получилось!
– Мы все еще лучшая команда во вселенной, – Арти нежно взял лицо Мейси, стер слезы с раскрасневшихся щек и поцеловал ее, празднуя финал этой бесконечной гонки за поступлением.
– Вы бы хоть спрятались где, – рядом опустилась Эмма. – Я все понимаю – гормоны, страсть, жизнь в одном доме с родителями, но не на школьном же дворе пожирать друг друга.
– Зависть свою подберите, леди, – усмехнулся Артур. – Мы просто целовались.
– А руки твои просто соскользнули, да?
Мейси залилась краской, высвобождаясь из объятий Арти. При всей своей скромности, она никогда не стеснялась его объятий и поцелуев, даже если вокруг полно народа. Мейси просто об этом не думала – все выходило само собой, естественно и непринужденно. Никто ведь не стыдится дышать? И только такие вот комментарии Эммы способны были вернуть стыдливый румянец ее щекам.
– Ну вот, ты снова краснеешь. Все, как заказывали, – усмехнулся Арти. – Эмма, ты уже получила письма из колледжа?
Купер заметно напряглась. Она не любила разговоры о будущем – в отличие от Мейси и Арти, которые давно для себя все решили, Эмс понятия не имела, чем хочет заниматься в будущем. Она с настоящим-то еле справлялась, куда там думать о карьере и выборе.
– Пойду по стопам Джо, – натянуто улыбнулась она. Все прекрасно знали, что местный колледж был для Джордан наказанием и актом смирения, так что радостного в выборе Эмс не было ни грамма. – А вы?
– Арти взяли в Университет Индианы, – гордо затараторила Мейс. – Он станет прекрасным врачом лет через десять.
– Оу, – скривилась Эмс. – Я тебя, конечно, поздравляю, но десять лет…
– Может, и двенадцать. Я еще думаю. Но я знал, на что шел… Наверное.
Эмма открыла рюкзак в поисках чего-нибудь пожевать. Но среди тетрадей, косметички и другой ерунды не нашлось ничего съестного. Она забыла пополнить свои запасы! Довольные Мейс и Арти вызывали у нее тревогу, а она за собой тащила голод. Нужно было успокоить этого монстра внутри.
– А Мейси получила стипендию в колледже искусств, – светясь тысячей солнц гордости, похвалился Арти.
– Ого! Ты сделала это! Поздравляю, крошка, – Эмма потянулась обнять подругу. Внутри тонкий голосок продолжал рассказывать Эмс, какая она ничтожная по сравнению со всеми. – Вы так гордитесь друг другом, что мне прямо неловко рядом с вами.
– Мы тобой тоже гордимся!
– И все еще напомню: не завидуй.
Ребята расхохотались. На школьном дворе было тепло и весело, вокруг кипела жизнь, создавая иллюзию беззаботности. Но в каждом из них роились страхи и сомнения. Арти все не мог выбросить из головы разговор с Мейси об их отношениях – что-то шло не так, и они не могли понять суть проблемы. Мейс боялась даже представить, что скажут родители, а поговорить им все-таки придется рано или поздно. Эмма же мечтала только о том, чтобы вернуться домой, закрыться в своей комнате и поесть.
– Кстати, тебе в прошлый раз очень понравился пирог со шпинатом. Мама Арти передала для тебя еще пару кусочков, – Мейс подтянула к себе тканевую сумку, выудила оттуда контейнер и протянула Эмме. – Угощайся!
– О, спасибо большое! Передайте от меня благодарности – твоя мама готовит просто потрясающе! – договаривала Эмма уже с набитым ртом. Она не могла ждать – едва контейнер оказался у нее в руках, ей тут же захотелось съесть все до последней крошки.
– Кто-то сильно проголодался, – заметил Арти озадаченно. Мейси шикнула на него за такую невоспитанность и поспешила перевести тему:
– Сегодня будет прямой эфир с выступления «LADE»! Может посмотрим вместе?
– Прямой эфир?
– В честь дня рождения Доминика, – Мейси запоздало поняла, что сказала лишнего. Вряд ли эта информация обрадует Эмму. Хуже могло быть только сказать Джо о Лео.
Эмма хотела что-то ответить, даже набрала в легкие воздуха, но в итоге ни слова не вылетело из ее рта. Она продолжала методично уничтожать пирог. Эмс, конечно, помнила про день рождения, но старательно игнорировала все мысли о поздравлениях. Смотреть на то, как Зомби обвивает его шею своими длинными руками, целует и произносит его имя с радостным придыханием, было выше ее сил.