– Ужасный характер и язва вместо сердца – вот твои верные спутники, – Эмма забралась на кровать с ногами. Темные круги под глазами выдавали ее состояние, даже несмотря на приподнятое настроение.
– Вот так ты, пучеглазая рыбина! – Никки покачала головой. – Мчишься к ней по первому зову, а она – язва вместо сердца! Кстати, звала-то чего? Там была пометка «срочно» явно не для того, чтобы оскорбить старую добрую женщину.
– Мне написал Дом, – Эмма то ли извинялась, то ли ужасалась – по ее тону и выражению лица сложно было определить.
– У Рокстера обострение? Или период ностальгии по былым временам? – Никки усмехнулась, представляя, как Доминик идет по списку девушек, которые были в него влюблены, и пишет каждой из них. Конечно, это был какой-то другой Доминик из параллельной вселенной – их Дом слишком добр и честен, чтобы так поступать, но воображение уже успело нарисовать яркую картинку.
– А что, он и тебе писал?
– Да, – Никки приобняла подругу за плечи. – Эй, надеюсь, ты не ревнуешь, детка?
– Мы с тобой давно уже все обсудили, Николь!
– Вообще-то, я имела в виду себя, мол, я вся твоя, – с горечью произнесла Никки. – А у тебя одни рок-звезды на уме!
Эмма посмотрела на подругу со смесью удивления и испуга. Никки держала лицо еще пару секунд, а потом сложилась пополам от смеха.
– Ты бы себя видела, подруга! Я же стебусь!
– Да ну тебя. Я и так вся на нервах.
– Сорвалась? – Никки сразу подобралась.
– Немного, – честно созналась Эмма. – Заедала волнение. Но я все зафиксировала, записала в дневник и не стала «очищаться».
– Малышка, по щелчку, – Николь демонстративно щелкнула пальцами, – ничего не происходит. Ты работаешь, анализируешь, признаешь проблему. Дальше будет лучше.
– И сложнее, – горько вздохнула Эмма. – Когда начинаешь лечиться, легче не становится. Наоборот, ты понимаешь, что творила и до чего себя довела. Срывы не проходят сразу, ты права. Но теперь я знаю последствия, так что погано, ты не представляешь как.
– Бедная моя. Хотя нет, не бедная! Ты – сильная, ты – умница, и все получится. А слабой можешь побыть вот пока я тут, для баланса.
– Вроде и меня поддержала, но заодно и себя похвалила, – улыбнулась Эмма. – Я уже забыла, с чего мы разговор начали и как пришли вот к этому всему.
– У нас, подруга, все начинается с одного – Доминика Рокстера!
– Точно! Он написал мне письмо.
– Прямо письмо?
– Ну, электронное, конечно. С днем рождения поздравлял.
– Не забыл, – гордо протянула Никки, словно это было ее личным достижением.
– Ага. И он, и Итан, и даже Адам меня поздравили! – Эмма светилась счастьем и совсем немного – самодовольством.
– И только Лео подтверждает звание мудака года.
– Забей, – отозвалась Эмма. – Мы для него фанатки – пойди вспомни каждую с их днями рождения.
Николь поморщилась, словно в комнате плохо пахло. Как вот Лео мог оказаться таким мерзким типом? Или он был таким изначально, просто хотелось видеть лучшее? Влюбленные – пусть и в творчество – всегда немного слепы.
– Давай лучше про письмо. Ты меня позвала его почитать?
– Мне нужно обсудить… А еще присмотреть за мной не помешает – я же опять обожрусь.
– Как ты вообще справляешься?
– Вам вот пишу, – Эмма пожала плечами, но весь ее запал тут же исчез. – Ухожу из дома – гулять или ездить на велике. Только без денег и кредиток, чтобы точно ничего не купить. А тут ведь всегда найдется, что пожевать, сама понимаешь. Вот я и наматываю мили по городу, музыку слушаю или подкасты. Сама с собой разговариваю, вам пишу, звоню Джо. Отвлекаюсь как могу. Главное, успокоиться – остальное легче.
– Ты такая крутая, Эмс! Даже не представляешь насколько.
– Опять стебешь? – сомнения в голосе Эммы было хоть отбавляй.
– Только обожаю, – Никки чмокнула ее в щеку. – Мы когда-нибудь письмо это злосчастное обсудим?
– Оно не злосчастное, оно… – Эмма встала, прошлась по комнате туда и обратно, села на стул у стола и снова поднялась на ноги. – Если покопаться в нашем чате, можно найти день, когда сис забыла блокнот и просила меня его сфоткать. И я тогда нашла там стихи. Они мне так понравились, так отозвались – ты знаешь, как Джо может писать. И я написала для них музыку.
– Ничего не понимаю, но продолжай.
– А потом записала видео, где пою эту песню, и отдала Доминику. На концерте в Сан-Франциско, прямо после того, как увидела его с Зомби. Вот…
Эмма развернула ноутбук, стоящий на столе к Никки, и включила видео. Она благоразумно пропустила предисловие – оно адресовалось только Доминику и должно было остаться лишь для его ушей.
– Подруга, ты – талантище! Не тех музыкантов мы поддерживали, – Николь в изумлении переводила взгляд с экрана лэптопа на Эмму. – Куперы, вы вообще люди или какие-то творческие божества, а?
– Иногда мне кажется, что мы – идиотки, так вернее. Но, вообще, спасибо.
– Это правда круто – а не потому что ты моя подруга. Просто «вау»!
Эмма поставила видео на паузу и продолжила, снова расхаживая по комнате взад-вперед:
– Потом мы толком с Домом и не общались, да и я забыла про это видео – не до того было, сама знаешь. А тут он написал… – Она достала телефон из кармана шорт и зачитала: – Я был так поражен этой песней. Ты очень музыкальная, Эмма. И я решил показать видео продюсеру, что помогает нам с альбомом. Надеюсь, ты не злишься. Он хочет поговорить с тобой о сотрудничестве. Не знаю, каком именно – исполнителя или автора, а может, что-то еще, но если ты разрешишь, я дам ему твои координаты.
– Черт, это же круто!
– Думаешь? – Эмма наконец опустилась на пол, скрестив ноги. Она теребила в руках телефон, не в силах успокоиться. – Я не знаю вообще, что делать.
– Давай возьмем только факты. Отбросим, что это письмо от Дома, почему эта песня вообще родилась. Вы с Джо, можно сказать, в соавторстве написали песню – просто так, для себя. Ее послушал очень крутой продюсер и заинтересовался. А я не просто так говорю, я знаю, кто пишет альбом «LADE». И теперь тебе предлагают сотрудничество. Все так?
– В твоем сухом остатке звучит даже лучше, – вздохнула Эмма.
– Ты не хочешь попробовать?
– Не знаю. Когда я писала музыку, мне было так здорово! Эти стихи словно про меня, но мне чего-то не хватало. Только песней я смогла до конца рассказать все и выдохнуть.
– Ну вот!
– А если это не мое?
– Пока не попробуешь – не узнаешь. И даже если это не твое, мир не рухнет в конечном итоге. Говорю тебе как человек, который сказал Крису, что увольняется.
– Ты… что?! Он так тебя достал?
– Не без этого, конечно, – Никки скорчила гримасу отвращения, – но дело в другом. Я попробовала – и это не моя работа. Это работа Джо, возможно, кого-то другого, но мы с ней друг другу не подходим. Жалко, но не смертельно. Поговори с Домом, посоветуйся с психологом. Ты ведь все равно будешь брать год на подумать. Почему не сделать его годом на попробовать?
– Родители будут в ужасе. Одна дочь уехала работать на радио, вторая – подалась в музыку.
– И не на кого оставить наследство, да? Семейное предприятие по загниванию в Иствуде, я так понимаю.
– Их тоже можно понять, – тяжело вздохнула Эмма. – Я и так всех подвела, доставила столько неприятностей. И вместо того чтобы исправиться…
– Делаешь свою жизнь лучше? Эмс, ты не обязана соответствовать чьим-то представлениям о себе. Даже если это родители. Тебе сейчас важно делать то, что лучше для тебя. Счастье поможет справиться с проблемами, и если твое счастье – музыка, то почему нет? Спроси у Мейс – у нее много опыта в этом вопросе.
– Спрошу после бала – ей сейчас точно не до меня.
– Точно! Выпускной бал! Когда идете?
– Идут – Мейси и Арти. Я решила пропустить, – Эмма стянула резинку с волос, скрывая лицо за волосами. Так обычно делала Джо, и Никки невольно улыбнулась этой семейной схожести.
– А ты? Пропустишь свой лучший бал?
– Схожу на выпускной, а бал… Танцы, платья, угощения – не для меня это все сейчас.
– Эмс, твоя болезнь однажды пройдет. А бал не повторится. Если ты борешься – борись до конца, не отдавай булимии еще и возможность утереть всем нос своим шикарным видом и потанцевать с друзьями в школе последний раз.
– Я не знаю. Я не готова, никуда не записалась и вообще…
– Боишься? – Эмма кивнула. – Ты всегда можешь позвонить мне – и я тут же тебя заберу, если почувствуешь себя плохо. А Мейси приглядит за тобой там.
– Не хочу ее напрягать, это же праздник.
– И твой в том числе, – Никки сползла с кровати на пол поближе к Эмме.
– У меня пары нет, – продолжала находить предлоги Купер.
– Пойдешь с Марти – как друзья. Или Троя позови – думаю, он не откажет тебе.
– Что ему-то делать в школе?!
– Танцевать с красивой девушкой. Эмма, ты же понимаешь, что я найду аргументы на все твои дурацкие предлоги не идти. Конечно, заставлять я не стану – это твой выбор. Но подумай, может, стоит надеть красивое платье, накрасить эти чудесные глаза и дать себе вечер отдыха?
– Вот ты пришла и так легко порешала все мои проблемы. Письмо Дома, год на подумать, выпускной… Неужели я так сильно загоняюсь?
– Нет, конечно. Чужие проблемы всегда решаются легче своих – один из главных законов Вселенной. Ты, кстати, собираешься ответить Дому? – Никки вытянулась на полу, ощущая, как усталость потихоньку вытягивает из нее желание вообще хоть что-то решать.
– Это ревность?
– Вообще нет. Знаешь, если вдруг это письмо в итоге приведет не только к твоей карьере, но и к сердцу Рокстера, я даже буду рада.
– Ага, конечно, – Эмма улеглась рядом, заложив руки за голову. – Рада она будет. Снова рыбой пучеглазой будешь звать и твитты строчить про меня, да?
– Естественно, – усмехнулась Никки. – Традиции надо чтить. Но ты ему напиши. И на выпускной сходи. И вообще…
– Что вообще?
– Живи, подруга. Живи.
– Милая, ты просто красавица! Всегда мечтала о дочке, а то с этими оболтусами никаких нарядов, – Бренда сложила руки на груди, глядя на то, как Мейси вертится перед зеркалом.