– Ох, мама, я много чего делаю неправильно. Порой самой стыдно…
– Это хорошо, Никки. Ошибки – это нормально. Стыд за плохие поступки – тоже. У тебя огромное сердце, и это я не только как мама говорю. Не дай никому разбить его. Всегда оставляй немного света для себя – тогда и другим рядом с тобой хватит.
Никки едва сдерживала слёзы. Она не хотела плакать, это вообще было не в её стиле – давать выход нежности.
– Ты всё это в своих книжках берёшь? – усмехнулась она, и мама поняла её завуалированное «спасибо». – Я пойду к себе, есть ещё пара дел.
– Не сиди до утра – тебе завтра на работу.
– И ты не засиживайся. Ладно бы хоть книга не дерьмом была, а так… – Она поцеловала маму в щёку, забрала свою сумку, брошенную у порога, и поднялась к себе в комнату. Маленькая, увешанная плакатами, фотографиями, цитатами – стен почти не было видно. Никки создавала свой крошечный мирок кропотливо и страстно, каждое слово на этих стенах, каждое фото значило для неё очень много.
Она забралась на кровать, включила ноутбук, щурясь от яркого света экрана в полумраке торшера. Пока она была у Скай, пока ехала домой в машине Джо, даже мыслей не было о том, чтобы залезть в «твиттер» или проверить почту. Единственное, Эмма сделала их общее селфи и выложила в «инстаграм» – тем, кто хоть раз пересекался с ними на просторах фандома, определённо придётся поломать голову, как #так_вышло.
Теперь же Никки окунулась в пучину фандомной драмы. С одной стороны, обсуждали новое видео с репетиции «LADE», но она даже открывать его не стала. Мазохизмом она не страдала, а получить удовольствие от созерцания Дома, самозабвенно играющего на гитаре своими длинными пальцами, просто невозможно в данной ситуации. С другой – семейка бушевала. Никки вздохнула, бормоча «нельзя уже на вечер отлучиться», и принялась листать ленту, вчитываясь в каждое сообщение. Она давно поняла, что настоящего положения дел не знает ни один фанат, чтобы он там ни писал у себя в блоге, – поэтому правду нужно вычленять по крупицам из сотен твиттов и ответов на «тамблере». Никки хмурилась, беззвучно материлась, пробираясь сквозь бесконечные эмоциональные взлеты и падения: ещё одна проблема фандома – слишком много эмоций, паники и слов. Лучше бы все направляли энергию в положительное и продуктивное русло, а не строчили бессмысленные высказывания и потоки ненависти. Последняя, кстати, преобладала. По Интернету разлетелась история, как «Tricksters» проигнорировали фанатов в аэропорту. «Спрятались за спинами охраны и сделали вид, что их вообще не касаются все эти люди, которые не один час прождали их», – писала какая-то жёлтая газетёнка. Анонимы с «тамблера», у которых, конечно же, есть свои источники и связи, подтверждали случившееся, приправляя соусом из фраз типа «они не ценят своих фанатов», «за пределами сцены, где денег из несчастных не выкачаешь, «Tricksters» глубоко плевать на фанов». Кто-то даже писал, что слышал, как Кейси – милая клавишница, которой разве что нимба недоставало для полного образа ангела! – возмущалась, что достали уже эти сталкеры и вечные просьбы фото и автографов.
Никки едва сдерживала нервный хохот. «Ну привет, промо!» – твитнула она, думая, стоит ли вмешиваться. С годами она не переставала удивляться, как же легко управлять фанатами, даже теми, кто лучше других подмечал маркетинговые ходы и различное враньё. Все восхищались Томасом и остальными ребятами, писали о том, какие они прекрасные, добрые, вдохновляющие, но стоило появиться какой-нибудь грязи, половина «фанатов» тут же перебегала на другую сторону. А грязь появлялась постоянно: скандалы, грустные истории, злость и праведный гнев – вот что лучше всего движет массами. Куда проще продвигать новый материал, когда фанаты пытаются что-то кому-то доказать. Скай сегодня говорила «разделяй и властвуй», но никто не отменял эффект массовой любви: когда кто-то обижает твоего кумира, ты из кожи вон лезешь, чтобы доказать миру, какой он замечательный. Ладно миру, главное – самому кумиру. Вот тогда и снимаются видео в поддержку, пишутся огромные посты с перечислением всех достижений и выводятся самые милые тэги в мировые тренды. Никки самой хотелось сейчас броситься в бой, чтобы заткнуть всех этих псевдофанатов, несмотря на то, что она прекрасно понимала, что всё это – часть промо. Теперь пиар-команде можно и вовсе ничего не делать: фандом, пытаясь отстоять честь группы, выведет и новый альбом в тренды, и взорвёт чарты голосами и, конечно же, сломает счётчик «ютуба», как только там окажется новый клип. Николь не могла поверить, как легко все повелись. Как велика фанатская преданность. И как лживо всё в этом бизнесе, кроме разве что самой музыки. И за это – за потрясающую спасающую музыку – она прощала «Tricksters» бесконечные купленные статьи, трюки и другую чушь для пиара. А чтобы не сорваться самой, она быстро набросала шаблон сообщения для поклонников «LADE» – времени до дня рождения Лео оставалось всё меньше, а хотелось сделать лучший подарок из возможных. Что ж, у неё было шесть часов до выхода на работу – вполне можно успеть написать всем, подремать и пересмотреть любимый клип «Tricksters» – на удачу. У всех них – фандомных жителей – свои ритуалы и приметы. Что ж поделать, если музыканты вроде «Tricksters» и «LADE» спасают своих фанатов? Только и остаётся, что платить за всё своей любовью, барабаня пальцами по ноутбуку въевшийся под кожу ритм.
Джо запаковывала огромную коробку с письмами, нервно поглядывая на часы. Ей уже пора выезжать в Стоквуд, но она никак не могла справиться с разноцветной клейкой лентой и своими эмоциями. Со времён фестиваля прошло полтора месяца, и сегодня она впервые увидит Лео после той странной встречи. Никто не согласился составить ей компанию: Эмма и Никки все ещё не хотели встречаться со своим личным Волдемортом (Джо постоянно хохотала, пытаясь представить Дома в этой роли), Скай настолько закопалась со своим благотворительным проектом, что едва находила время даже для их посиделок. А Мейси упорно сражалась с родителями, и нельзя сказать, что побеждала. Поэтому Джордан предстояло отправиться в Стоктвуд одной. Она даже выходной на радио взяла ради такого случая, а повод и правда был отличный – день рождения Лео. Вот только она не просто везла подарки – сертификат в крутой музыкальный магазин, чтобы Леопольд мог купить новую гитару, и ту самую коробку с десятками писем и мелких приятных подарков, – она ждала какой-то развязки. Всё это время после встречи с Ирмой Джо превращала свои чувства в действия: писала посты, организовывала какие-то фанатские активности. Но сегодня ей предстояло посмотреть своей любви в глаза – самые загадочные и выворачивающие тебя наизнанку глаза, и понять, стоит ли за всеми бесконечными сообщениями хоть что-то. Их общение напоминало американские горки: неожиданные переходы от нежности к острому сарказму, от заботы и доверия к игнору и односложным ответам. Именно поэтому Джо хотела увидеть его, поговорить, попытаться понять. И боялась этой встречи настолько, что уже десять минут сидела на кровати, обняв коробку с письмами.
– Ты пытаешься отправить подарок Лео ментальной почтой? – Эмма по-хозяйски растянулась рядом на кровати. – Тебя там уже, наверное, заждались.
– Никто там меня не ждёт, – промычала Джо.
– Сис, нас всех приглашали на вечеринку.
– И мы все написали, что не приедем.
– В смысле? А эти подарки? Ты даже Крису отставку на сегодня дала – я всё знаю.
– Теперь ты сталкеришь меня? – усмехнулась Джо, складывая ножницы и цветной скотч в рюкзак – на всякий случай.
– Учусь у лучших, – вернула ей шпильку Эмс и села. – Так что ты задумала?
– Сюрприз, – неуверенно пожала плечами Джордан. – Только До…
Эмма едва заметно напряглась, но тут же вздёрнула подбородок:
– Я не рассыплюсь, если ты произнесёшь его имя.
– Но вы с Никки так и зовёте его Волдемортом.
– Считай, что это наша общая фишка. Как система знаков у вас со Скай.
– Мы ею уже сто лет не пользуемся! – Джо смущённо прикрыла лицо рукой. Ещё в школе они со Скайлар придумали свои знаки, чтобы общаться без слов и так, чтобы никому, кроме них двоих, не было понятно.
– Но аналогию ты поняла. Так только он и знает, что ты приедешь? А именинник…
– А именинник получил тонну моих извинений и пару строчек поздравления в сообщении.
– Это так романтично, – протянула Эмма, барабаня пальцами по коленкам.
– Это просто сюрприз от фанатов, – огрызнулась Джо, выбирая между кедами и босоножками на платформе.
– Конечно, – кивнула Эмма и проворно подошла к сестре. – Даже не смотри в сторону этого старья! – Она отбросила в сторону кеды, сделав выбор в пользу каблуков. – И возьми мою помаду – ту, что потемнее. Она тебе безумно идёт!
– Эмма, я не…
– Ты всегда «не»! А руки дрожат и сердце колотится – я на расстоянии это чувствую. Так что, если уж собралась умереть от разрыва сердца у его ног, то хотя бы выглядеть надо, как королева!
Джордан послушно надела босоножки, накрасила губы и спустилась к Крошке Би. Она ещё успеет накрутить себя по полной программе за время дороги, уговорить, что ей всё просто привиделось, и насладиться тягостно-сладким предвкушением. Забросив подарок на заднее сиденье, она махнула на прощание Эмме, во взгляде которой было столько тоски, что Джо едва не бросила всё к чёртовой матери и не осталась утешать сестру. Но порой лучшее, что можно сделать, – не делать ничего, позволяя человеку переключиться и не вгонять его в печаль ещё больше.
По салону привычно разливались мотивы «LADE» – от каверов и треков с Эвой до демок под гитару, которые чудесным образом сохранились у Джо после разговоров с Лео. Когда большая часть дороги осталась позади, голос Доминика сменился трелью звонка – Эмма буквально обрывала телефон сестры.
– Ты передумала и хочешь со мной? Прости, Эмс, я уже слишком далеко!
– Сис, новая песня! – кричала в трубку сестра. – Срочно зайди в «твиттер» – там есть ссылка!