— Ангелина Эдуардовна! — бодро сказала она, поднимаясь со стула. — Спасибо за завтрак, а теперь, если не возражаете, я — в душ. У меня сегодня встреча в центре назначена… с бывшей одноклассницей, — добавила она для пущей достоверности. — Она несколько лет назад в Москву переехала. Мы договорились непременно увидеться.
Ни один из Жекиных одноклассников никогда не жил в столице — но, понятное дело, Лелина мама не могла этого знать.
Она чуточку огорчилась тому, что Жека должна уехать — ей нравилась эта девушка, да и Леле в ее присутствии было заметно веселее. Однако она не посмела задерживать ее и уговаривать остаться.
— Конечно-конечно, Женечка! — торопливо заверила она. — Я все понимаю, скучно дома сидеть… Хорошо вам повеселиться!
Часть 2
Нью-Дели
Завтракая утром в ресторане своего роскошного отеля, Анюта то и дело ловила себя на том, что старается поскорее покончить с едой, практически не ощущая ее вкуса. Это была привычка, выработанная годами материнства… Дома ей никогда не удавалось полностью насладиться процессом поглощения пищи. Все на бегу, между делом, перекус и сухомятка…
Огромным усилием воли Анюта заставила себя притормозить и начать получать удовольствие от еды. Завтраки в отеле были двух типов: традиционный индийский и континентальный. С завистью глядя на то, как постояльцы накладывают себе какие-то неведомые кушанья (лепешки, рис и овощи с всевозможными подливками, разноцветные сладости, аппетитные треугольные пирожки с неведомой начинкой), Анюта предпочла выбрать привычные омлет, тосты с маслом и джемом, фруктовый салат и свежевыжатый сок. Ей страсть как хотелось отведать блюда настоящей индийской кухни, но она опасалась экспериментировать — ей еще лететь сегодня, а от острой местной пищи, говорят, часто случаются если не отравления, то как минимум расстройство желудка. С непривычки.
И все-таки окончательно расслабиться у нее так и не получилось. В голову постоянно лезла всякая ерунда… Она исподтишка рассматривала других обитателей отеля, точнее, в основном обитательниц — были среди них и раскованные шумные иностранки, облаченные в национальную одежду (сари, курты, шальвар-камизы), и не менее раскованные и куда более шумные индианки, напротив, одетые в европейские шмотки. И на тех, и на других это смотрелось, как седло на корове. Анюта уже поняла, что в Индии далеко не каждая девушка может рискнуть надеть джинсы с топом или даже просто короткую юбку — этим грешила в основном продвинутая золотая молодежь. Более же традиционные и консервативные местные женщины предпочитали исключительно национальный дресс-код.
Далее ее мысли и внимание переключились на детей. Многие постояльцы привели с собой на завтрак разновозрастную малышню — иные карапузики еще и ходить-то толком не умели. Анюту поразило то, с каким терпением относятся окружающие к шуму и возне, поднятыми ватагой ребятишек. Это касалось как гостей отеля, так и обслуживающего персонала. Маленькие разбойники с визгом носились по ресторану, задевали стулья и столы, катались по полу, выдергивали листья из растений в горшках, выхватывали друг у друга кусочки фруктов и сладостей, шумно ссорились и бурно мирились, и при всем этом Анюта не заметила ни одного (ни единого!) недовольного лица, ни одного осуждающего косого взгляда. Взрослые с ленивой снисходительной улыбкой наблюдали за возней малюток, продолжая переговариваться друг с другом о своих делах. Когда кто-нибудь из детворы пробегал мимо, любой взрослый мог на лету погладить его по голове или потрепать за щечку в виде умиления — даже если это был абсолютно чужой ребенок.
"Здорово!" — позавидовала Аюта этой свободе. Она прекрасно знала себя: если бы сейчас с ней в ресторане находился хотя бы один из ее детей, она совершенно точно потеряла бы покой и постоянно грузилась бы: не беспокоит ли ее чадо окружающих, не мешает ли им, не грозит ли испортить ресторанное имущество или аппетит другим постояльцам.
До самолета было еще предостаточно времени, поэтому Анюта рискнула выйти погулять. Разумеется, осмотреть какие-нибудь знаменитые делийские достопримечательности она бы не успела, но… ей просто хотелось взглянуть на повседневную жизнь индийской столицы. Почувствовать ритм, запах и колорит местных улиц. А заодно и домой позвонить — вооруженная знаниями, добытыми с туристических форумов, Анюта знала, что в Индии на каждом шагу встречаются переговорные пункты, маркированные надписями "ISD & STD" — междугородные и международные телефонные разговоры, не особо дорогие, особенно если сравнивать со звонками в роуминге.
Действительно, вскоре глаза ее различили заветную надпись на одной из стеклянных дверей частного магазинчика. Радостная Анюта ворвалась туда и попросила разрешения позвонить в Россию.
Дома, на удивление, все оказалось в порядке. Шли вторые сутки ее отсутствия, и пока что, судя по всему, никто не спятил и не убил друг друга. Правда, в голосе Сергея Анюте послышались тщательно сдерживаемые панические нотки, но даже если это было и так — муж ни за что не признался бы ей в том, что уже успел совершенно замудохаться с детьми за такой короткий срок.
Положив трубку, Анюта рассеянно попросила счет. Владелец магазина, не моргнув глазом, назвал ей цифру, несколько превысившую ее ожидания, однако не такую уж и критичную. И только уже рассчитавшись, Анюта заметила, что другой посетитель — пожилой индиец, говоривший по второму телефонному аппарату, — заплатил за разговор с Америкой куда меньше, чем она сама. Ее опять развели… Дура, сама виновата! А теперь поди докажи, что переплатила — у нее даже квитанции нет. Анюта, мягкотелая и бесхребетная по натуре, не рискнула отстаивать свои права и требовать, чтобы ей пересчитали сумму. И почему ей даже в голову не пришло сразу уточнить официальные тарифы на заграничные звонки?
Расстроенная, она вышла из переговорки и медленно побрела обратно к отелю. Радостно-приподнятое настроение ее покинуло. Ужасно раздражало то, что на улицах не было тротуаров — приходилось идти буквально по проезжей части, время от времени чуть ли не прижимаясь к стенам домов, когда мимо проносился на бешеной скорости какой-нибудь лихач. От автомобильных клаксонов, гудков авторикш, мычания коров, разгуливающих прямо по дороге, и тарахтения скутеров у Анюты разболелась голова. К тому же, с ней постоянно пытались познакомиться. Каждый прохожий, завидев встречную белокожую иностранку, считал своим долгом пристать к ней с разговорами или вопросами.
— Хай!..
— Хелло, мэм!..
— Верь ар ю фром?..
— Вот изь ер нейм?..
— Уан фото, плизь!..
— Велькам ту Индия!..*
Это страшно бесило Анюту, но, стискивая зубы от злости, она только беззвучно мотала головой, давая понять, что не намерена вступать в беседы с незнакомцами на улице! И фотографироваться с ними она тем более не собирается!..
___________________________
* — Привет! — Здравствуйте, мадам! — Откуда вы? — Как вас зовут? — Одну фоточку, пожалуйста! — Добро пожаловать в Индию! (искаж. англ., так называемый "хинглиш")
К счастью, вскоре на пути ей попалась небольшая продуктовая лавочка, и Анюта нырнула туда, как в укрытие, едва ли не закричав по-детски: "Я в домике!" Тем более, ей все равно нужно было купить бутылку питьевой воды. Однако, когда взгляд Анюты заскользил по ассортименту товаров, она вдруг наткнулась на нечто, от которого сердце ее на миг замерло и пропустило несколько ударов, а затем, наверстывая упущенное, бешено заколотилось.
Она увидела чипсы с изображением Шакира Кхана на упаковке!
— Ой, можно мне посмотреть? — воскликнула Анюта в восторге. Продавец — неторопливый бородатый сикх в тюрбане — флегматично протянул ей чипсы. Повертев упаковку в руках и полюбовавшись на милые ямочки Шакира, Анюта спросила:
— А сколько у вас еще таких упаковок?
Продавец оказался прозорлив.
— Вас чипсы интересуют или Шакир Кхан?
— Ну, если честно, то… Шакир, — призналась она смущенно. Через минуту на прилавке перед Анютой возникли, по списку: пачка печенья, коробочка мангового сока и бутылка пепси. Все с портретами актера.
— Я беру! — торопливо воскликнула Анюта. Сикх невозмутимо защелкал на счетах.
— Чипсы сорок рупий, печенье тридцать, сок пятьдесят и пепси восемьдесят.
Анюта достала кошелек и принялась было отсчитывать банкноты, но тут ее взгляд упал на этикетку пепси. "MRP 25 INR" — гласили отпечатанные на ней четкие буковки. Анюта прекрасно знала, что MRP (Maximum Retail Price) буквально означает "максимальная розничная цена". И это значило, что продавцы просто не имеют права продавать товар выше указанной суммы!
Разозлившись не на шутку, Анюта проверила остальные товары. Ну, так и есть! Чипсы — пятнадцать рупий, печенье — двадцать, сок — всего-то десять!
— Да что же вы за люди такие… — горько выдохнула она в сердцах, глядя на продавца с жалостью и недоумением. — Неужели вам самим не стыдно обманывать? Видите, что человек впервые в Индии, неопытный и наивный, и только и думаете о том, как бы его обжулить. А если бы ваша сестра, мать или жена приехала в Россию — и их точно так же на каждом шагу обманывали бы? Вам бы это понравилось?! Эх, вы… У вас такие фильмы… такие актеры… такие танцы и песни… а душонка насквозь продажная. Гнилая…
Глотая слезы, она демонстративно отсчитала ровно ту сумму, которая была указана на упаковках, и оставила ее на прилавке.
— Подождите, — задержал ее продавец. Судя по всему, он был пристыжен ее гневной отповедью.
— Вот, — он протянул Анюте шоколадку. — Это подарок. Не обижайтесь, мэм. Простите меня… Ничего личного, просто бизнес.
В отеле во время выселения Анюту обрадовали тем, что такси до аэропорта предоставляется ей бесплатно — это комплимент от администрации. Анюта подозревала, что местный водитель все равно должен был ехать встречать кого-то в аэропорт, вот и ее захватил по пути. И все-таки было приятно… Во-первых, экономия, а во-вторых — нет опасности в очередной раз напороться на каких-нибудь жуликов, которые увезли бы ее неизвестно куда, содрали втридорога и наврали бы до полного комплекта, что все рейсы в Мумбаи отменены, и ей лучше ехать на поезде.