Не без неловкости он подчинился и встретился с ней взглядом. Лика уже натянула джинсы и свитер, и сейчас убирала свои густые длинные волосы в хвост на затылке. Обтягивающий свитерок не скрывал, а только подчеркивал ее высокую красивую грудь, пока она, подняв руки, перехватывала волосы резинкой.
— Извини еще раз, — пробормотал он в сильнейшем смущении, с усилием отрывая взгляд от этого зрелища и по-прежнему чувствуя себя последним идиотом.
— Проехали, — улыбнулась она. — Ты что-то хотел или просто так зашел?
— Да, я… — он с трудом собрал в кучу разлетающиеся мысли. — Ты ведь улетаешь сегодня?
— Ага, самолет через два часа, — кивнула она.
Музыканты и бэк-вокалистка отравлялись ночным рейсом в Москву. Они отыграли с Тимом два сольника, больше в их присутствии не было необходимости. А вот сам Тим должен был задержаться в Питере еще на сутки — на завтра у него было запланировано выступление в ночном клубе вместе с участниками телевизионного вокального шоу "Взлетная полоса", победителем которого он стал несколько лет тому назад. Это был сборный концерт из победителей и финалистов за всю историю существования проекта.
— А если я попрошу тебя остаться? — выдохнул он.
Лика притихла и подняла на него удивленные глаза. Ресницы ее подрагивали.
— Для чего? — еле слышно спросила она.
Тим не стал выдумывать притянутых за уши поводов и причин.
— Мне просто хочется, чтобы ты побыла еще немного в Питере. Со мной, — честно сказал он, одновременно обалдевая от собственной наглости. — А потом вместе вернемся…
— Но я… у меня же билет, — растерянно пробормотала Лика.
— Да и черт с ним, с билетом. Я тебе другой куплю, это не самая большая проблема, — улыбнулся Тим, все еще сомневаясь в исходе разговора. Не был ли он слишком самонадеян, посчитав, что она обязательно должна согласиться на его предложение?
— А что я скажу ребятам? Мы должны были вместе ехать в аэропорт…
— Я сочиню для них какое-нибудь объяснение, — махнул он рукой.
Занятно, но закономерный вопрос "что я скажу мужу" у нее даже не возник. Судя по всему, или он не знал, когда Лика должна была вернуться в Москву, или ему было все равно.
— Ну, так что? — из-за крошечных размеров гримерки он стоял перед Ликой совсем близко, почти вплотную. Еще не успевший переодеться после выступления. Разгоряченный. Чуть уставший. Красивый. И с такой нежностью смотрел на нее…
Могла ли она сказать "нет"?
Часть 9
Москва
Доехав до ближайшего магазина, Белецкий притормозил. Он явно колебался, безопасно ли оставлять эту странноватую полузнакомую девицу в собственной машине, пока он будет ходить за сигаретами. Однако внешний вид Жеки свидетельствовал о том, что волноваться ему не о чем: сомлев в тепле поначалу, она вдруг снова почувствовала себя хуже. Насморк усилился, в горле по-прежнему неприятно першило, к тому же, несмотря на работающую печку, девушка ощущала легкий озноб и машинально куталась в свою шубку. Белецкий потянулся и достал с заднего сиденья шарф, а затем протянул незадачливой пассажирке. Она с благодарностью приняла его и закутала горло до самых ушей. Шарф приятно пах каким-то ненавязчивым, но очень мужским парфюмом. Этот аромат идеально подходил Белецкому.
— По-моему, ты все-таки успела простудиться, — констатировал артист с подозрением. Она замотала головой, боясь, что он ее сейчас прогонит. И в самом деле — нужна ему больная фанатка? Возись с ней еще…
— Вообще-то, обычная простуда не развивается так стремительно, буквально за считанные часы, — задумчиво произнес он. — Это же не грипп. Может, ты еще раньше ее подхватила? Вчера тоже разгуливала без шапки?
— У меня вообще нет шапки, — просипела Жека. — Может, и вчера еще… когда после спектакля вас ждала, вечером.
Он покачал головой, но никак не стал это комментировать. Просто велел оставаться в машине и ждать его возвращения.
Вернулся Белецкий с сигаретами и коньяком.
— Вы что, — прохрипела Жека, — решили в загул удариться? Как там в КВН было: курить куришку и бухать бухашку… *
— Любишь КВН? — спросил он, не обращая внимания на ее сарказм. Она кивнула.
— Ну, так… смотрю время от времени. А что?
— Я завтра там в жюри буду, — сообщил он. — Первая игра сезона.
— Ух ты! — восхитилась Жека. — Здорово!
"Возьмете с собой?" — чуть не вырвалось было у нее, но она вовремя прикусила язык. Это было бы совершенной наглостью с ее стороны, она и так перегнула сегодня палку в своей навязчивости…
— А коньяк — это не для меня, я же за рулем, да и спектакль мне играть, вообще-то. Это тебе, — невозмутимо пояснил он. — Выпьешь граммов пятьдесят, при начинающейся простуде это самое лучшее лекарство.
— Вообще-то, я не пью, — гордо отказалась она, — а из народных средств предпочитаю лечиться медом и малиновым вареньем… Вы знаете, какой у нас в Уфе мед замечательный? Я и вам его хотела в подарок привезти, но постеснялась. Тем более, слышала, что многие звезды не рискуют принимать от поклонников продукты…
— Ты чего мне зубы заговариваешь? — улыбнулся он. — Раз я сказал — надо выпить, значит, немедленно выпьешь. Еще скажи спасибо, что я водку с перцем не купил.
— Спасибо! — с чувством произнесла Жека и закашлялась. — Но… я правда не пью. И вообще… вообще… вдруг вы меня споить решили? — бесхитростно добавила она.
Белецкий приложил ладонь к ее лбу.
— Вообще-то температуры нет, — сказал он с сомнением. — А все равно бред несешь… Хорошо бы доктору показаться.
— Не надо доктора! — испугалась она. — Я себя прекрасно чувствую, — и тут же подумала в раскаянии, что может заразить артиста.
— С чего бы мне тебя спаивать? — фыркнул он. — С какой, прости, целью?
— Ну… — Жека покраснела.
— Бог ты мой. Да не собираюсь я покушаться на твою невинность! — расхохотался он. Жека покраснела еще гуще.
— Я не… в смысле, у меня… то есть…
— Что? Ты не девственница? — спросил он серьезно, а в его синих глазах при этом плясали бесенята. Ух! Теперь-то Жека понимала, почему за Белецким закрепилась слава первого бабника российского кино. Умеет же смутить!.. И видно, что сам балдеет от этого диалога! Забавляется! Смешно ему, видите ли…
— Нет, — сердито сказала она, отворачиваясь к окну. Ужасно болела голова.
— Я так и подумал, — посмеивался он.
— Почему это? — обиженно вскинулась Жека. — Я что, выгляжу как проститутка?
— Господи, конечно нет. А что, если не девственница — то обязательно сразу проститутка? — он невозмутимо вел машину, искоса поглядывая на вконец застеснявшуюся девушку.
— Зачем вы притворяетесь таким… циничным? — выпалила она, не выдержав. — Вы же совсем не такой.
— Правда? А какой я на самом деле? — он улыбнулся уголком рта.
— Ну… добрый, — неуверенно сказала она. — Отзывчивый. Вон, возитесь со мной зачем-то… Даже коньяк купили. Другой бы сразу послал.
— А ты так уверена, что я не пошлю? — он откровенно издевался над ней, и Жека, окончательно смутившись, замолкла.
— Ты ведь тоже не такая, какой пытаешься казаться, Же-ка, — произнес он задумчиво.
Она торопливо повернулась в сторону артиста.
— В смысле?
— Ты стараешься выглядеть независимо, самоуверенно и ярко. Чтобы все женщины лопались от зависти, а мужики сами собой — в штабеля… Этакая стерва. Леди-вамп. Да только на самом деле вся твоя уверенность наносная. Ты скрываешь под ней, как под маской, то, что реально чувствуешь.
— С чего вы взяли? — если и существовала в мире вероятность умереть от стыда, то Жека сейчас была очень близка к этому.
— Просто вижу. Ты очень хорошая и милая девочка, которая отчаянно пытается сжиться с придуманной ею ролью. Я тебе как актер скажу: играть всю жизнь — тяжело. Иногда надо просто смыть грим, снять костюм и побыть самим собой. Иначе сгоришь…
Жека подтянула шарф Белецкого до самых глаз, пряча пылающие щеки. Как же стремно она себя сейчас чувствовала! Он был прав, абсолютно прав, психолог доморощенный, кто бы мог подумать…
— Не парься, Жека, — он поймал ее взгляд и заговорщически подмигнул. — Я унесу эту тайну с собой в могилу. Если тебе нужны гарантии, то можешь сама меня убить.
И, не выдержав, она хрипло рассмеялась.
___________________________
* Шутка команды КВН БГУ 2001 года, пародирующая популярную рекламу тех лет:
— Бабушка, бабушка я опять летал во сне!
— Это потому, что ты кушаешь "Растишку".
— А когда уже можно будет курить куришку и бухать бухашку?
Припарковав машину, как и раньше, у служебного входа, Белецкий протянул Жеке руку и помог выбраться наружу. Встав на ноги, девушка впервые осознала, как ей плохо. Даже сделать несколько шагов до двери служебки было тяжело. Белецкий поддерживал ее под руку, не давая свалиться. Жека даже не запомнила, что он сказал вахтеру и куда затем ее повел…
Пришла в себя она только в гримерке. И даже не поверила поначалу своим глазам. Белецкий привел ее в свою персональную гримерную? В эту святая святых каждого артиста? Его личное пространство, тщательно оберегаемое от посторонних любопытных глаз?!
Несмотря на плохое самочувствие, она принялась с интересом озираться по сторонам. Нельзя, конечно, сказать, что эта комната многое говорила о характере артиста, но все-таки, хоть кое-что…
На стенах были развешаны афиши прошлых спектаклей и несколько портретов Белецкого, видимо, нарисованных и подаренных поклонницами. На гримерном столе лежали книги — томики Шекспира, Пушкина, Чехова…
Жека опустилась на кресло в уголочке и почувствовала, как тяжелеет ее голова. Ужасно хотелось прикорнуть прямо здесь. Вот просто закрыть глаза и заснуть, но… наверное, это будет невежливо? И вообще, зачем она навязалась Белецкому, зачем напросилась провести с ним этот день, если собирается спать?! Нет, нельзя было позволить себе эту роскошь…
Белецкий сходил в буфет за стаканом и, выполняя свое обещание, плеснул ей немного коньяка.