— Да, вообще-то я еще не ужинала… а ты?
Он тоже обрадовался: по крайней мере, намечался план ближайших действий.
— Можно пойти поесть прямо сейчас, — кивнул он в сторону ресторана. — Или, если хочешь… я закажу ужин в номер.
— В чей номер? — улыбнувшись, уточнила она. — В твой или мой?
Он смущенно дернул себя за мочку уха.
— Ну… как скажешь. Тебе как удобнее?
Лика некоторое время с невыразимой нежностью вглядывалась в его лицо. Как же она любила это его мальчишеское выражение!.. Эту растерянность, это смущение, которое ни на каплю не делало его жалким или смешным, наоборот — странно волновало ее, даже заводило.
— Ммм… закажи к себе, — решилась она наконец. — Что-нибудь на свой вкус. А я пока схожу, переоденусь. Да и чемодан разобрать надо… я же думала, что улечу сегодня.
— Чемодан? — Тим иронично приподнял бровь. — Лика, ради двух дней в Питере ты тащила с собой чемодан?
— Он маленький, — Лика засмеялась. — И вообще, задавать такие вопросы девушкам некорректно. Практически неприлично! Я взяла лишь самое необходимое!
— Ну хорошо, — хмыкнул он, — можешь пока распаковывать свой чемодан. А я иду к себе и организовываю для нас романтический ужин!
— Романтический? — переспросила она кокетливо. — Что, и свечи будут? И шампанское?
— А ты хочешь? — серьезно спросил Тим. Он бы мог устроить для нее все, что она пожелает. Даже ванну из лепестков роз, как бы глупо это ни звучало… Он вдруг с ужасом понял, что никогда всерьез, по-настоящему, не ухаживал за девушками. Пара легких романов-однодневок — просто для того, чтобы снять физическое напряжение. И отношения с певицей Марьяной Лукашкиной, которые, по большому счету, навязал им обоим продюсер шоу "Взлетная полоса"… Тим подчинился скорее по инерции, но никогда не сгорал от любви к девушке, и, расставшись с ней, ни разу не поймал себя на том, что скучает или сожалеет, несмотря на то, что они прожили вместе несколько лет практически как муж и жена.
— От шампанского не отказалась бы, — призналась Лика. — Хочется немного расслабиться. Я как-то устала сегодня…
— Значит, решено, — он подмигнул ей. — Мы с тобой кошмарно напьемся!
— Эээ, я такого не говорила! — запротестовала она со смехом, но он по-мальчишески показал ей язык.
— Тогда… жди меня у себя в номере примерно через полчаса. Ну, сорок минут, — подумав, резюмировала Лика.
— Они покажутся мне вечностью! — с излишним пафосом, подражая артистам старой театральной школы, он прижал руку к сердцу, а затем оба — и Тим, и Лика — покатились со смеху.
Поднявшись на свой этаж, Лика едва не налетела на ту самую фанаточку Тима, которая жила с ними в одном отеле. Лика все время забывала, как ее зовут. Ах, да — Мила. Кажется, именно Мила…
При виде Лики девчонка вытаращила глаза, будто увидела привидение. Она смотрела так, словно отказывалась верить в реальность происходящего. Лика едва удержалась, чтобы тут же не вытащить из сумочки зеркало и проверить, все ли в порядке у нее с лицом.
— Здддрасьте… — ошеломленно выдавила из себя Мила.
— Привет, — благосклонно кивнула девушка, доставая ключи от номера.
— А вы разве не улетели в Москву вместе с остальными? — пролепетала девчонка. — Я видела, что все ваши уже выселились и в аэропорт поехали…
Ах, вот в чем дело. Лика понимающе усмехнулась.
— Нет, я осталась. У меня в Питере еще есть дела.
Выражение лица Милы сделалось таким несчастным, что Лике даже стало ее жалко. Однако ей некогда было расшаркиваться в реверансах с фанатками Тима — ее ждал романтический ужин!..
— Спокойной ночи, — вежливо произнесла Лика, открывая дверь своего номера.
— Спокойной ночи… — растерянно пробормотала та, глядя ей вслед.
В номере Лика тут же засуетилась, заметалась, забегала от волнения, не зная, с чего начать. Времени было в обрез! Распахнув чемодан, она пыталась разыскать под ворохом любимых пушистых свитеров единственное нарядное платье, которое захватила в самый последний момент, повинуясь какому-то наитию. Платье все никак не хотело находиться. Психанув, Лика просто перевернула чемодан и вывалила его содержимое прямо на кровать. Теплые носки, пижама, нижнее белье, опять свитера, будь они неладны… а вот и платье!
Она схватила его и, вскочив, бросилась к зеркалу. Приложила к телу, посмотрелась в свое отражение, затем резко стянула свитер через голову, торопливо избавилась от джинсов, путаясь в штанинах, и надела платье уже по-настоящему.
Оно сидело как влитое, обтягивало тело, будто перчатка — совершенно простое по фасону, классическое "маленькое черное платье", но изящное и выгодно подчеркивающее все лучшие изгибы и выпуклости ее точеной фигурки, а также открывающее стройные ноги практически целиком. Это было достаточно смелое платье, и Лика почти не надевала его прежде. А вот сейчас захотелось… Тиму точно понравится, решила она, и щекам стало горячо.
"В душ! Живо!" — скомандовала она себе. Сбросила платье и понеслась в ванную наводить красоту. Минут пятнадцать спустя благоухающая, чистая, с промытыми до блеска волосами, Лика выскочила обратно в комнату, обернувшись в одно лишь банное полотенце, и достала из вороха разбросанных по кровати вещей фен. Скорее, скорее!.. Тим ждет! Сердце стучало, как отбойный молоток.
Оставалась еще пара штрихов — нанести по капле духов на запястья, тронуть губы помадой… чуть-чуть. Не нужно слишком уж демонстрировать, что вырядилась и накрасилась она специально ради него, но важно также, чтобы она ему понравилась. Чтобы показалась ему красивой…
Лика подхватила сумочку, переобулась в туфли, кинула последний взгляд в зеркало… ох, как блестят глаза и разрумянились щеки! — и, глубоко вздохнув, бросилась вон из номера. Как в омут с головой нырнула.
Тим встретил ее по-простому, в джинсах и футболке. Лике даже стало чуточку неловко за свой наряд — как будто на званый прием заявилась. Однако она обратила внимание, что от парня тоже пахнет свежестью после душа — значит, и он готовился к ее появлению. Она тут же покраснела, словно он мог прочесть ее мысли: готовился… к чему? Впрочем, глаза его полыхнули таким огнем при взгляде на нее, что она решила — никакого перебора с нарядом нет. Все идет, как надо!
Помимо ужина, Тим действительно заказал в номер шампанское. Да еще и со свежей клубникой!
— Помнишь, — спросил он, открывая бутылку и загадочно улыбаясь, — как мы с тобой в десятом классе впервые посмотрели "Красотку"?
— О да! — рассмеялась Лика. — Разве такое можно забыть?! Пиратская видеокассета, переводчик с гайморитом… И Ричард Гир, протягивающий Джулии Робертс вазочку с клубникой: "Это подчеркивает вкус шампанского". Я, кстати, до сих пор считаю ту одноголосую гнусавую озвучку самой лучшей! Куда лучше профессионального дубляжа!
— Я тоже, — кивнул он. — И про клубнику с шампанским на всю жизнь запомнил. Всегда хотелось попробовать. Это казалось… так круто. Сцена из другой жизни. Недосягаемой и манящей…
— Ты что же, никогда раньше не пил шампанское, закусывая его клубникой? — поразилась Лика.
— Да не с кем было, — он усмехнулся. — Вернее, было, с кем… но не хотелось.
— А теперь, значит, захотелось? — подначивала его Лика.
Хлопнула пробка. Видимо, рука у Тима все же дрогнула от Ликиного игриво-многозначительного тона — немного шампанского выплеснулось ему на футболку.
— Черт, — прошипел он в смущении и досаде. — Извини…
И тут же стащил футболку через голову.
О боже…
Лика сглотнула.
Она, конечно, и прежде видела его обнаженный торс — хотя бы в клипах. Но вживую, и так близко… впервые.
Он был идеален. Как раз тот тип фигуры, который Лике нравился больше всего. Не перекаченное, но и не худощавое тело. Сильные плечи, рельефные мышцы рук, красивые кисти и длинные ровные пальцы… Она скользнула взглядом по голой груди и ниже, отмечая подтянутый упругий живот. Такого Тима она прежде не знала. Не видела. Тогда они были слишком юными, чтобы перейти на новую ступень отношений… Ну и, конечно, оба сильно изменились с тех пор. Повзрослели. Набрались опыта…
Пытаясь разрядить атмосферу, словно чувствуя витающее в ней напряжение, Тим швырнул футболку на стул и пошутил:
— А теперь — как в "Грязных танцах", да?
Лика сразу поняла, что он имеет в виду. Она отлично помнила ту знаменитую сцену из фильма, который они тоже смотрели вдвоем… еще подростками.
Она сделала несколько нерешительных шагов и остановилась напротив Тима.
— Потанцуй со мной, — то ли играя, то ли всерьез произнесла она фразу Дженнифер Грей.
— Здесь? — спросил он так же, как Патрик Суэйзи.
Она скользнула ладонями по его обнаженным плечам, переместилась на затылок и обвила его шею руками, сама обмирая от собственной смелости. Поощряя инициативу, Тим обхватил ее бедра и негромко пропел:
— When your baby leaves you all alone
And nobody calls you on the phone
Don't ya feel like cryin', don't ya feel like cryin'
Well, here I am honey, c'mon, you cry to me… *
— Ты так хорошо помнишь эту песню? — поразилась она, не веря своим ушам.
— Если честно, я столько раз представлял себе это… и тоже хотел когда-нибудь повторить. С тобой… — шепнул он ей на ухо. — Ну же, продолжай. Мне нравится…
Лика послушно откинулась назад — сначала немного, и тут же вновь припала к его груди. Второй раз она сделала это уже намного смелее и прогнулась более низко, с его поддержкой, воспроизводя в реальности одну из самых эротических и чувственных сцен в истории мирового кинематографа.
Руки Тима скользили по ее спине. Лика нежно касалась губами его шеи и тут же откидывала голову, словно дразня. Светло-голубые глаза его стали темными, почти бездонными. Когда она прижималась к нему, то чувствовала его возбуждение. Мускулы его были так напряжены, что буквально окаменели. Тим и Лика находились в опасной близости друг от друга, но пока так и не решались поцеловаться по-настоящему. Ликины губы продолжали мягко, почти невесомо, касаться его плеч, шеи, груди. Он так же неторопливо, изо всех сил сдерживая себя, гладил ее спину — сверху вниз, а затем снизу вверх, вдоль позвоночника… Наконец руки его сомкнулись на застежке Ликиного платья. Поколебавшись пару секунд, он расстегнул ее и осторожно потянул платье вниз. Оно бесшумно соскользнуло на пол, к ее ногам.