– Не знаю, – меланхолично ответил кулинар и уронил коробку с лапшой.
Я наклонилась, подняла невесомый лоточек и внезапно удивилась еще больше:
– Зачем вам малоаппетитная лапша? Ведь вы служите в вагоне-ресторане.
– Че, я похож на самоубийцу? – заржал повар. – Чтоб я тут ел? Да никогда!
Я схватила старушку за локоть.
– Олимпиада Тимофеевна!
– Да, милая? – ласково заулыбалась бабуля.
– Если захотите пообедать, ни в коем случае не ходите в местный трактир на колесах!
– О, в поезде можно кофе попить? – обрадовалась старушка. – Великолепная идея.
Тяжело дыша, я доставила Олимпиаду назад к штабному вагону и завизжала:
– Сергей!
– Опять вы? – изумился бригадир. – Что на сей раз?
– Отправление поезда две тысячи сто через пять минут, – ожило радио, – провожающих просят освободить вагоны. Поезд номер двенадцать отходит через десять минут.
Я потрясла головой. Если составы сдвоили, то как они могут стартовать в разное время? Но не в этом проблема.
– Где шестой вагон?
– Ну там, – неопределенно махнул рукой бригадир, – в конце. Дайте билет!
Я протянула ему розовую бумажку.
– Ерунда какая-то, – почесал в затылке юноша. – Место номер сто шестьдесят четыре… Вечно в кассе напутают! Ладно, иди туда. Через три вагона твой.
Я оглянулась, бабушка исчезла.
– Олимпиада Тимофеевна, – в ужасе заорала я, – вы где? Ау!
Никто из снующих по перрону людей не обратил внимания на мой истошный крик, царящая вокруг неразбериха напоминала ад. Впрочем, думаю, у чертей больше порядка, чем на вокзале. Толпы потных людей тащили в разные стороны багаж, плакали дети, матерились мужики, ругались женщины. На общем фоне легко можно было вычислить сотрудников МПС – они сохраняли пофигистский вид и и невозмутимое молчание. Зато радио надрывалось по полной программе:
– Граждане провожающие! Поезд бр-бр-бр-бр отправляется с хр-мр пути. Счастливой вам дороги!
Состав, около которого в почти обморочном состоянии находилась я, дернулся и лихо покатил вперед, мои глаза закрылись. Все, можно прощаться с жизнью. Я не сумела посадить в вагон Олимпиаду Тимофеевну, потеряла старуху, навряд ли ее невестка теперь отдаст Кирюше четки…
– Очень вкусное мороженое, – затараторило рядом знакомое контральто, – я взяла и вам тоже.
Я приподняла одно веко. Вот она, милая бабушка, улыбается и протягивает мне пломбир.
– Олимпиада Тимофеевна! Душенька! Куда вы запропастились? – старательно сохраняя спокойствие, спросила я.
– За рожком отлучилась вон к тому киоску, – мирно сообщила пенсионерка.
– Что же нам теперь делать? – риторически поинтересовалась я.
– Случилась неприятность? – испугалась Олимпиада.
– Дела идут отлично. Вы не помните телефон вашего сына?
– Ленечка в Тибете, – разумно ответила бабуля, – в монастыре, там звонки запрещены.
– Хорошо. А где невестка?
– Кларочка? Так в родильном доме, – вновь продемонстрировала ясную память Березняк.
– Алиса когда придет домой? – цеплялась я за последнюю надежду.
Олимпиада засмеялась.
– Ангел мой! Кларочка великолепная мать. Леня уже полтора года безвылазно в монастыре, а невестке скоро рожать. Вот она все и предусмотрела – дочку Алисочку отослала к своей матери в Ижевск, а меня вот тоже вон из Москвы. Понимаете, боюсь я одна оставаться. Днем еще ничего, а ночью страшно, совершенно не сплю. Кларочка две недели в клинике проведет, вот и решила меня малой скоростью к своей сестре отправить, как кошку на передержку. Ха-ха-ха! А где наш самолет? Скоро взлетим? Вы не представляете, как я внука жду! Надеюсь, у Кларочки родится мальчик.
Моя голова пошла кругом. Олимпиада явно пребывает в маразме, теперь мне это ясно. Понятно и другое: старуху невозможно оставить одну дома. Поезд мы упустили. Однако Клара хороша! Муж полтора года кукует в Тибете, а супруга собралась рожать. Простите, от кого? Или монахи отпускали Леонида на побывку? Ладно, это не мое дело. Но как же теперь поступить?
– Это Брыльск? – вдруг обрадовалась Олимпиада. – Как мы быстро добрались! Вот вам и компьютерные технологии, зря их ругают. Я моргнуть не успела.
– Пошли, – приказала я.
В конце концов, у нас дома живут Эльза, Руди, кенгуру и Степаныч, Олимпиада Тимофеевна компании не испортит. Пока оставлю бабушку на попечение кого-нибудь из гостей, а Кирюша пусть решает, что с ней делать. Кто заварил кашу, тот ее пусть и расхлебывает. Лично мне уже никакого домика не хочется!
Дверь нашей квартиры открыл Степаныч.
– Никаких происшествий с личным составом не произошло! – отрапортовал он. – Эльза и Руди на работе, Кирилл приедет через час. Номер четвертый, мопс Капа, исчез. Но группа собак помещение не покидала, мопс Капа находится в квартире. Осуществляю локальные поиски. За побег накину срок.
– Это Олимпиада Тимофеевна, – представила я спутницу. – Степаныч, возьми ее на довольствие. Она, того, очень хорошая.
– Принято к исполнению, – кивнул вояка. – Место в бараке организовать?
– Сделай милость, – кивнула я. – То есть… Выполняйте!
– Вообще-то здесь старший по званию я, – обиженно сказал Степаныч и без перехода вскрикнул: – Номер четвертый, гад ползучий, где отсиживался? Я всю территорию обрыл!
Капа, из любопытства вышедшая в прихожую, демонстративно чихнула и села у вешалки. Из гостиной послышались мерные шлепки – очевидно, Зема разминала лапы. Ощущая себя хозяйкой сумасшедшего дома, я пошла на кухню попить воды и увидела на сковородке очередные котлеты. Сегодня бифштексы были кислотно-оранжевого цвета. Может, Эльза смастерила их из жирафа? Интересно, есть ли у них в цирке экзотические животные?
Слегка отдышавшись, я вышла в прихожую и нашла там страшно довольную старушку.
– Мне присвоили номер, – гордо сообщила она, – досталось счастливое число, я зачислена в команду!
Я опустила глаза. Очень надеюсь, что милейшая дама никогда не узнает, что остальные члены подразделения собаки и кенгуру, а Степаныч ничего не перепутает и не выведет госпожу Березняк во двор на поводке.
– Кстати, милая, – заулыбалась бабуся, – меня зовут Олимпиада Тимофеевна.
– Лампа, – покорно отозвалась я, завязывая шнурки.
– Очень хорошее имя, – кивнула Олимпиада, – легко запоминается.
Глава 28
Отыскав возле метро «Тушинская» автобус под номером 549, я постучала снаружи в дверь водителя.
– Чего шумишь? – выглянул тот из окошка.
– Остановка «Поселок Мечникова, дом один» далеко?
– Почти конец маршрута.
– А как туда ехать?
– Садись, довезу.
– Я на машине.
– Вот поэтому нам и покою нет, что все за руль сели, – начал брюзжать шофер.
Я пожала плечами и хотела отойти, но к водителю неожиданно вернулось хорошее настроение.
– Не дуйся, – миролюбиво сказал он, – сейчас объясню. По МКАД едешь до Новорижского, затем свернешь на Ильинку, до развилки на Петрово-Дальнее, а там рукой подать.
– Ясно, – кивнула я и помчалась к машине.
В мае поздно темнеет, поэтому никаких трудностей я не испытала – нашла и остановку, и урну. Вот только крохотный магазинчик оказался закрыт и народу вокруг не было. Для подмосковных жителей, которым предстоит ехать рано утром на первом автобусе в столицу на работу, уже наступила ночь.
Я припарковала машину у церкви, прошла двадцать метров, бросила в урну заранее приготовленный пакет и спряталась за ларьком.
Нет, все же хорошо жить за городом! Москва никогда не успокаивается, недалеко от нашего дома неустанно шумит проспект, поток машин практически не ослабевает и после полуночи. А здесь тихо и пахнет восхитительно. Может, Кирюше все-таки удастся выменять домик? Воображение стало рисовать картину: зеленая лужайка, на ней резвятся собаки, в шезлонге сидит Катюша, Вовка жарит шашлык…
Вдалеке послышался звук мотора, я навострила уши. Хватит мечтать, даром ничего не получишь, на избушку придется зарабатывать. Лучше проявить внимание и помнить о солидной сумме, которую Павел Львович обещал заплатить мне за выполнение его поручения.
На противоположной стороне дороги остановилась древняя побитая «пятерка», из нее вылезла хрупкая невысокая девушка в длинном ситцевом халате, на голове у нее сидела бейсболка, ноги обуты в обычные резиновые шлепки. Проводив взглядом привезшего ее «бомбиста», девица постояла несколько минут, огляделась по сторонам, бочком подобралась к урне, без всякой брезгливости запустила в нее руку и выудила брошенный мной пакет.
– Супер! – вырвалось у нее.
Повеселев, незнакомка встала у обочины, она явно хотела поймать машину. Я надвинула на лоб козырек своей бейсболки и вышла из-за ларька со словами:
– Машину ловите?
– Ой, напугала, – тоненьким голоском ответила девушка. – Да, а что?
– Могу подвезти. Тебе куда?
– Тут неподалеку есть фитнес-клуб.
– Дорогу покажешь?
– Легко. Но больше ста рублей не дам, – решила она поторговаться.
– Отлично, – согласилась я и пошла к своей малотиражке.
Некоторое время мы ехали молча, потом я спросила:
– Спортом заняться решила?
Попутчица кивнула.
– Поздновато, – заметила я.
– Фитнес круглосуточный, – лениво протянула незнакомка.
– Наверное, вечером тяжело заниматься на тренажерах.
– Крути рулем, не отвлекайся! – нервно воскликнула девушка и еще ниже опустила на лицо козырек кепки.
Я улыбнулась и резко повернула налево.
– Эй, ты куда? – испуганно спросила красавица.
– Спокойно!
– Мне не сюда!
– Не надо нервничать.
– Сейчас позову милицию!
– Вот это, Полина, навряд ли, – засмеялась я и сняла свой головной убор.
Маленькая фигурка шарахнулась к дверце и прижалась к ней.
– Кто вы? Откуда знаете мое имя? Я не Полина! Вы меня с кем-то перепутали! Притормозите, мне надо выйти. Вот возьмите стольник…
– Неужели ты меня не узнала? Да сдерни шапку, все равно твое инкогнито раскрыто, – заявила я.