— Вы поглядите на него! — возмутился адмор Саав бен Израэль почтенный, опять вставая со стула. — Стоит сволочь, улыбается. Это ты над нами, что ли, улыбаешься? — он стал заглядывать под шляпы своим коллегам. — Вы видели? Нет, ну вы видели эту его довольную морду? Чего он смеётся? Чего ему смешно? Мы здесь цирк? Или что?
Кажется, два других члена совета разделяют негодование уважаемого раввина. Они согласно кивают головами: и вправду, чего это он улыбается? Гоям нельзя улыбаться.
И тут снова вмешивается в дело домоуправ; он подходит к молодому человеку и говорит:
— Мудрейшие, мудрейшие… Прошу вас успокоиться, — и, видя, что те его слушают, он продолжает: — Из очень насыщенного общения нам теперь понятно, почему уважаемый дом Гурвиц прислал в лице господина Свиньина своего посланника. Почему не прислал кровных и уважаемых членов своего дома? Только из-за опасностей, что таят наши дороги. Почему именно этого молодого человека? Так потому, что он лично знал усопшего и сможет его опознать. А также потому, что посланник имеет представление о медицине и должен будет осмотреть тело, вынести диагноз и подписать акт. В общем, все эти ответы зафиксированы стенограммой заседания, и вам нужно будет её подписать.
— Но подождите! У нас ещё есть вопросы к этому мерзавцу! — начал было возмущаться знаток талмуда бен Абидор мудрый.
— Мудрейшие! — воскликнул Бляхер. — Матушка ждёт вашего вердикта, прошу вас о том не забывать. А если у вас есть к уважаемому посланнику вопросы, то вам придётся их задавать в неформальной обстановке. Всё, — он закончил и повернулся к своему стенографисту: — Расшифруй стенограмму, и к мудрейшим её на подпись.
Сам же управдом взял юношу под руку и повёл его к выходу.
— Я просто вами восхищаюсь. У вас стальные нервы! — они вышли из зала, и он продолжил: — Сегодня же вечером буду у нашей матушки, она вправит этим мудрецам мозги, я почти уверен, что ответ вам будет дан если не завтра, то уже послезавтра. Прощайте, господин посланник.
Ратибор остался в коридорах совсем без присмотра. Ему очень хотелось произвести здесь небольшую разведку, осмотреть помещения и коридоры верхней части дворца; в этажи, что находятся под землёй, он попасть даже и не надеялся. А тут, наверху, можно было бы и походить немного, пока его не поймают и не выставят из здания, но очень уж он устал за непростой сегодняшний день, и он, стуча своими деревянными сандалиями по старым паркетам, пошёл к лестнице.
⠀⠀
⠀⠀
⠀⠀
⠀⠀Часть 2✦Вопросы научных изысканий
⠀⠀
⠀⠀
Продолжение приключений Ратибора Свиньина.
⠀⠀Глава первая⠀⠀
Ну, что ж… Идя по не очень хорошо убранным коридорам и лестницам, стуча деревянными сандалиями по побитому кафелю, он делал вид, что серьезен и собран (ну, это на тот случай, если за ним следят какие-нибудь внимательные глаза), хотя в душе юноша заговорщицки улыбался самому себе и потирал в злорадстве руки. Ну да, ну да… Пока всё шло по плану. И никак не выбивалось из тех предположений и прогнозов, которые ему озвучили умные люди перед самым выездом на это задание. Ратибор прекрасно помнил те наставления:
«Они будут затягивать дело». — И представители местного семейства действительно тянули как могли. «Будут пакостить по мелочи». — И с этим господа из дома Эндельман не стеснялись. «Будут оказывать давление, пытаться оскорбить, вывести из равновесия». — И это было… «Будут следить за каждым шагом». — Следят, юный шиноби в этом не сомневался ни секунды. В общем, ничего неожиданного, пока что, не происходило.
— Они могут отказать вам в доступе к телу усопшего и тогда вы просто уедете оттуда… — Вспоминал он. — Ну… Или они решатся на крайние меры, но в подобном случае вы об это не узнаете.
— Не узнаю? — удивился Свиньин. — Но почему же?
— Если они решатся на что-то радикальное, вы умрёте очень быстро, скорее всего во сне, так что вам не о чем беспокоиться — успокоили его заказчики.
«Скорее всего во сне… Ну, слава Богу».
В общем он был окрылён нелегкой, но плодотворной беседой с раввинами. Тем более, что управдом был уверен, что совет, или скорее, собеседование, прошло… Неплохо… И пока бородатые мудрецы, знатоки талмуда будут принимать решение, он может немножко отдохнуть. Признаться, этот совет оказался для юноши не таким уж и простым, каким поначалу он его себе представлял. Уж больно пылкими и въедливыми оказались ревнители дома Эндельман, уж больно упорны они были в своём желании вывести хитрого гоя, этого юного убийцу, на чистую воду. Мудрецы словно соревновались перед друг другом в своём рвении. Но Ратибор с самого начала понимал, что решение всё-таки, будут принимать не эти учёные люди. Решение вопроса о допуске шиноби в святая святых дома Эндельман, в нижние этажи, в прохладные подвалы, конечно же будет принимать тот человек, которой до сих пор себя ещё никак не проявил, не показал себя юноше, но который, безусловно, с самого появления здесь Свиньина, неотрывно за ним следит. И которому мамаша Эндельман доверяла, как никому другому.
⠀⠀
Путь, бесконечный путь, болота, дороги, придорожная грязь и промокшие онучи. А ещё клинки, яды и засады, ненависть и удары исподтишка — вот удел шиноби. А в награду лишь пригоршня монет. Не так уж и много за все его усилия…
Он пережил нелёгкие минуты на совете, и напряжение, пережитое там, в молодом организме легко преобразилось в голод. Посему, выйдя из дворца фамилии Эндельман, он собрался пойти в город, и там перекусить, но перед этим решил поменять кто-что в своём костюме. Так как предполагал задержаться в городе до вечера… А может быть и до ночи.
Он думал, что Муми ждёт его «дома» одна, Свиньин собирался заскочить туда всего на минутку, но у дверей его дома, под козырьком крыльца, шиноби ещё издали, разглядел через дождь, крупную фиолетовую голову на худом и сутулом тельце. Президент всех свободолюбивых пытмарков Лиля…
«Опять она… Не долгою была разлука, а обещала мне явиться к ночи. А, впрочем, может быть, визит её придётся, кстати. Обед отложим. Ради дел насущных, вести беседы будем натощак».
Она тоже увидала его и когда шиноби приблизился, то помахала ему рукой:
— От всех пытмарков земли Эндельман и от меня лично, вам пламенный привет… Ту фаер хай.
— Мне снова видеть вас приятно, и пусть расстались мы совсем недавно, отрадно сердцу появление ваше, — заверил её Ратибор. Он зашёл под козырёк крыльца и учтиво поклонился ей. — Вы как всегда милы, и красок ярких, в обычный, серый дождь добавили немного.
— Ой, ну чего вы… — Засмущалась Лиля. И неожиданно дёрнула головой, словно хотела кивком поправить чёлку. У неё были ямочки на щеках. Такая милашка… Глядя на неё и не подумаешь, что вот это вот существо неопределённого пола, и с местоимением «оно», совсем недавно, после допросов и пыток, без всякой жалости отправила группу революционных лесбиянок и их приспешников в биобаки на переработку. — А я тут как раз ту ран по делам мимо вашего дома, и подумала, может зайду… — Она в смущении тискала в руках какую-то, видавшую виды, тетрадь. — Ну, вдруг вы уже освободились от важных дел.
— Брешет она, ту лай, — донеслось из-за двери, голос был сдавленный, кто-то из дома, в щёлочку меж косяком и дверью, шёпотом пытался донести до Свиньина правду. — Она тут уже полчаса торчит. Ломилась ин дор, так я ей не открыла. А она не ушла…
Не только шиноби это услышал, президент всех свободных пытмарков тоже услышала правду о себе, и кажется уши над её «туннелями», немного покраснели и она поморщилась как от чего-то противного. Но на Ратибора слова из-за двери не произвели никакого впечатления, и он вполне радушно и с галантными жестом произнёс:
— Надеюсь я, что сей приятный случай, визитом вашим обернётся долгим. И времени у нас изрядно будет, чтобы как следует общеньем насладиться.
— Ой, ну я просто не могу… — Президент пытмарков закатывает глаза, — вы так разговариваете, я бы листен энд листен ту ю.
И после этого наконец заходит в дверь, услужливо и галантно распахнутую перед нею юным шиноби.
⠀⠀
Струны сямисэна, тёплое сакэ, у гейши
Тонкие пальцы и нежный голос. Она
Знает много красивых стихов. Вечер
Будет тихий… Долгий…
⠀⠀
Муми тут деваться было некуда, и она стала прислуживать господину посланнику и президентке. Наконец расселись и тогда Ратибор говорит:
— Я вашему визиту рад безмерно, вот только к нему я оказался не готов, мне угостить вас абсолютно нечем, хотя бокал игристого вина, в сей день туманный и дождливый, пришёлся бы сейчас, как никогда.
— Хе… — Негромко хмыкнула Муми, за стулом Свиньина. И потом, склонясь к нему, зашептала в ухо. — Да какое ей вино, вы на лупыдры её гляньте, там зрачков не видно, она серым грибом закинулась, ей не до вина.
— Ой, да ладно, — махнула рукой Лиля. — Мне и без вина норм. Ай эм окей.
У неё и вправду были странные зрачки, и президентка немного дёргалась время от времени, но улыбалась при этом. И тогда Свиньин перешёл к делу:
— Сдаётся мне визит ваш не случаен, явились вы ко мне с каким-то делом, в руках у вас тетрадь я вижу и, кажется, она здесь не случайно.
— А, ну…. — Лиля немного смущается. Но потом находит в себе силы. — Окей, вы тут как-то назвали меня коллегой… Ну, я тут ту синк, что мэй би, я почитаю вам свои стихи… Ну, вы как рил мэн мне может, что-то подскажите… Ту рекоменд насчёт них…
— Послушаю, послушаю конечно. Я с нетерпеньем жду, скорее начинайте.
— Ой, — президентка смущается ещё больше, она раскрывает тетрадь и глядя в неё своими изменёнными зрачками лихорадочно листает страницы: не то! Не то! Опять не то! Наконец ей попадается что-то нужное: — Ну, вот… — Она пару раз хлопает себя по груди, потом откашливается. И говорит сама себе: — Донт ворри Лили, донт ворри. — Она бросает на шиноби пронзительный взгляд и поясняет. — Это очень личное… Это воспоминание о моей первой любви.