Эти двое переглянулись, один потом мотнул своим котелком на проход, и второй всё понял, тут же исчез в глубине заведения. А юноша остался ждать у входа. И ждать ему пришлось около пяти минут. Не меньше. Наконец тот бандит, что уходил, вернулся и произнёс:
— Рудик сказал, чтобы этого, — он кивает на юношу, что ждёт у дверей, — пропустили.
— Э, гой, — говорит Свиньину тот бандит, что оставался с ним. — Иди. — И когда Свиньин проходит мимо него, он добавляет. — Только швайку дай сюда.
При этом он пытается дотянуться до вакидзаси шиноби, но тот изящно и легко отводит его руку, и произносит спокойно всего одно слово:
— Нет.
И это было сказано с такой твёрдостью, что два молодых бандоса, только переглянулись и ни один из них не решился настоять на изъятии оружия у этого необычного гоя. А Ратибор уже шёл по чистым полам в шикарно отделанный зал, где столы были покрыты белыми скатертями.
Народа здесь было мало, может от того, что сидеть за такими скатертями по карману очень немногим, а может потому, что было утро и все люди, даже состоятельные, были заняты добычей хлеба насущного. В общем шиноби сразу понял, в какую сторону ему идти, так как во всём зале были заняты всего два стола. И за одним из них как раз восседал сам Рудольф, и с ним была парочка людей, одного из которых юноша уже видел ещё при первом знакомстве с криминалитетом города Кобринского.
Все трое смотрели на приближающегося шиноби с интересом и с насторожённостью: ну, и какого хрена он припёрся? И когда юноша подошёл к столу шагов на пять, один из сидевших с Рудольфом за столом, поднял руку:
— Там стой, — на его кулаке была намотана цепь. А под лапсердаком тускло поблёскивала кольчуга. — Ближе не подходи. Говори: чего надо?
И тогда шиноби поклонился бандитам:
— Шалом вам, господа, и пусть шабат ваш будет безмятежен.
— Шалом и тебе, мокрушник, — отвечал ему Рудольф. Все остальные господа, а были эти типы весьма угрюмы и крупны в размерах, ничего на его приветствие не ответили. И главарь местного криминалитета продолжал: — Ты пришёл, чтобы перетереть за Кубинского, как я думаю.
— Наш разговор пойдёт о нем, конечно, — согласился юноша.
— Ну, а что там трындеть-то, — заговорил тут тот самый спутник Рудольфа, которого тот ещё в прошлый раз называл Яша. — Вылезет этот козлолось из поместья, мы у него товар заберём, а его самого… Да, отпустим мы его… На хрен он нам сдался… — Он оборачивается к своему босу. — Да, Рудик?
Тот ни словом, ни жестом не возражает, просто смотрит на молодого человека. И ждёт. И тогда Ратибору начинает казаться, что не зря этот человек занимает, в свои-то небольшие годы, столь высокий пост. Он не болтает лишнего, не красуется, не понтуется, подобно своим подручным, не упивается важностью своего положение, да и вообще, Рудольф, кажется, понимает, что перед ним не шкет босоногий, не просто гой и не бродячий убийца, а юноша серьёзный. В общем, Рудик не выглядит глупым человеком, которого просто обмануть. Тем не менее шиноби не собирается останавливаться, и раз уж пришёл сюда, решает начать дело. Для этого юноша выбирает тон, который называется «со значением». Это в искусстве дикции шиноби как раз та манера, которой лучше преподносить важную, или даже тревожную информацию. И он начал:
— Я для того сюда и прибыл, господа, чтоб рассказать о том, что мне известно стало. Меня, признаться, это удивило. И то, о чём хочу вам рассказать, покажется и вам во многом интересным.
— Ну, давай, уже… — вальяжно требовал Яков, — чего ты тянешь, шпендель? Бубни, чего там тебя удивило?
— Я только что, и часа не прошло, как говорил с одним знакомцем общим, он донимал меня уже не первый раз, просил о разрешении конфликта, что сам затеял с вами, между прочим…
— И ты за этого комерса решил зарамсить? — догадался Яков беря со стола бутылку и наливая себе. И продолжил, уже обращаясь к своему боссу негромко: — Я же сказал, что этот шпек барсулений будет за дружка своего хлопотать.
Но и на сей раз Рудольф ничего не сказал, а лишь слегка постучал вилкой по стакану и кивнул юноше: ну, давай, продолжай…
И шиноби продолжил:
— И тут тот человек, что мне и вам знаком, вопрос вдруг задаёт весьма нежданный, он спрашивает с деланою скукой: а что ты знаешь про Дери-Чичётко? Того, что прозывается Тарасом и в Купчино прекрасном проживает. Вопрос сей удивил меня немало. Так как Тарас известен мне… Слегка. Да и не только мне известен он. На севере, в столичном регионе, Дери-Чичётко видная фигура, среди людей простых, таких как я, таких, что тихим промыслом живут. В местах, где знать его, казалось, не должны… Купец вдруг вспоминает это имя. К чему бы? Я насторожился. Да и купца того о том спросил тотчас. А он ответил, что уже связался с Дери-Чичётко, и что тот готов сюда приехать времени не тратя, коли ему сполна оплатят вызов. За вызов он просил монет не мало, но и не много, то купцу по силам…
— Сколько? — Перебил юношу Рудольф.
— М… Он сорок шекелей за вызов попросил… И эту сумму наш купец имеет.
— Вот выхухоль! — с видимой злобой произнёс Яков хлопнув ладонью по скатерти. — Ну ты глянь, какая крыса болотная. Ужом крутится, — тут он ещё и рукой изобразил как крутится уж, — вертится, лишь бы от косяка отскочить и за базар свой гнилой не отвечать…
Ратибор отмечает для себя, что правильно поданная им информация, производит нужный ему эффект. Господа бандосы реагируют так, как и было задумано. И бандит Яков продолжает:
— Так выхухоль, он выхухоль и есть… Одно слово — барыга… — спокойно поясняет тот человек, у которого намотана цепь на кулак. — Они все такие. Что, первый раз, что ли?
А Рудик тут поворочает голову к нему и говорит негромко, так, что шиноби едва может расслышать:
— Шломо, ты пошли кого-нибудь, пусть слетают в управление, пусть по картотеке поглядят, кто такой, этот Дери-Чичётко. Может он есть там у них. Тарас Дери-Чичётко. Из Купчино.
— Угу… Значит выяснить про эту Деричечётку… Про Тараса… — соглашается Шломо и встаёт, огромный как шкаф, выбирается из-за стола аккуратненько, чтобы не опрокинуть стаканы и уходит.
А Свиньин тут думает, что если бы он хотел убить босса местного криминала, это был бы удобный случай:
«Возможно Рудик и не глуп, но и не так чтоб очень осторожен».
А Рудольф тут и спрашивает у него:
— Так Кубинский этого мокрушника из Купчино подтягивает сюда, чтобы он за него рамсил?
И тут шиноби вздыхает, и тоном весьма доверительным сообщает ему:
— Я сам так и подумал поначалу, но наш купец, умеет удивлять, уже от безысходности, наверно, иль от предчувствия больших проблем, или же попросту от скудости рассудка, он вдруг спросил меня: а сколько будет стоить… — тут шиноби сделал паузу чтобы нагнать немного саспенса: — убрать авторитета, что первый в городе, среди других бандитов.
— А-а… — Заорал Яша, вскакивая со стула. — Рудик, эту выхухоль надо рвать! Клянусь папашиной торой. Рвать его надо, эта крыса болотная совсем берега потеряла.
А вот Рудольф, почти ничем не выдал своего волнения, почти… На самом деле, после последних слов молодого человека, он просто поднял руку и стал пальцами как будто разглаживать кожу на лбу. Притом вид он имел задумчивый. А вот Яков не унимался, он сразу начал искать возможности пресечь этот купеческий беспредел:
— Я его сам кончу, возьму с собой Давика и Шнидка, — стал предлагать он. — Перелезем через забор, найдём эту выхухоль там в поместье и кончим её! Я ему тухес разорву, всё сделаю микер-бикицер. (быстро и чисто, комар носа не подточит).
— Хас ве шалом, (Боже упаси) Яша, хас ве шалом! — Рудик смотрит на своего товарища даже чуть-чуть испугано. И потом щёлкает его по лбу и говорит немного раздражённо. — Какой микер? Какой бикицер? Ты что, поц, собираешься наказывать барыгу в доме нашей любимой мамы? Яша, ты совсем что ли мишиге коп (тупая башка)? Может тебя проверить на дурость у доктора Ваймана? Думай, что говоришь! Да ещё при гоях… — И потом добавляет нравоучительно: — Не будь поцем, Яша.
— Да не нужно меня у Ваймана проверять! Ну, ты же меня знаешь, Рудик… Я просто… Не знаю… — отвечает ему Яков, комкая рубаху на груди, пылая от возмущения. И, признаться, юноша удовлетворён реакцией этого бандита. — Рудик… Меня просто разрывает этот глупый мамзер… Что он там себе решил? Он что, собрался заказывать приличных людей? Да кто он есть, этот барыга? Да я как подумаю о том, так просто сидеть не могу на месте. Ух, попадись мне этот фаршмак. — Он сжимает кулаки. — Ух… Только попадись… Но Рудольф уже не чешет лба, он глядит на молодого человека:
— И что же ты ему сказал…? Ну, насчёт ваших расценок, на ваши тихие дела?
— Сказал, как есть, — отвечает ему шиноби. — Я вспомнил, что заказ подобный, на сотню шекелей, скорей всего потянет, а в данном случае, возможно, что и больше. — И тут он немного снижает накал повествования. — Купчишка наш расстроился немного, услуга эта, видно, оказалась не то, чтоб по его карману.
— А-а, — тут Яша даже обрадовался. — У этого мамзера (ублюдка), лавёх нет. Как говорит мой папаша, он азазелев шлимазл (чёртов неудачник) и это аф идише (очень хорошо).
— Да, — тут же продолжает Свиньин. — Нет денег у него, но надо помнить, что он товаром расплатиться может. Товар ему вот-вот отпустят, и тот товар купцы другие готовы выкупить немедля. И даже с прибылью для нашего героя. Чтоб самим в очереди долго не стоять.
— Ну, ты глянь, крыса какая! — Снова негодует подручный босса.
Но Рудольф неожиданно говорит юноше:
— Выпьешь, малой? — И тут же обращается к своем товарищу. — Яша распорядись, пусть ему нальют пива, самогона или что там гои обычно пьют…
— Благодарю вас, я не пью спиртного. — Юноша поклонился бандиту. — Мне не по возрасту. И не по нраву также.
— Ну, ты видал?! — ухмыляется Яков. — Непьющий гой. Бывает же такое чудо! Ну, ничего, это он молодой пока что. Хлебнёт этой жизни и забухает ещё как.
— А может быть грибы? Яша, у тебя есть хорошие грибы? — Продолжает босс бандитов.