Дверь в моей квартире открывалась вовнутрь, а не наружу, как я ожидал, поэтому, повернув ключ, я долго дергал её на себя и уже почти отчаялся, когда ко мне подошел один из строителей и просто толкнул дверь. В перекрытиях следующего этажа ещё оставалось довольно большое отверстие, в которое строители передавали по цепочке кирпичи. В отверстии виднелось небо, начинавшее темнеть.
Я выпустил кошку, которая уже смирилась и притихла, и кошка бодро вбежала в комнату. Говорят, что это хороший знак. Если кошка заходит с удовольствием, то на новом месте проживешь долго. Так оно и оказалось впоследствии.
Внутри квартира была уже оклеена обоями и имела вполне жилой вид. Во второй комнате стояла большая грубая кровать с матрасом, на которой, я думаю, отдыхали рабочие и играли в карты. Колода карт валялась здесь же. Еще в комнате был старый шкаф без дверок и несколько стульев. Я запер дверь и, так как время было позднее, лег на кровать и решил спать. Впервые у меня появилась возможность провести ночь в собственной квартире. Я предвкушал приятные сны, но не тут то было: неугомонные рабочие продолжали строительство весь вечер и ночь, поднимая очень сильный шум. Шум стих только к утру, когда небо стало светлеть, и только тогда мне удалось уснуть. Кошка не спала вовсе и ходила, принюхиваясь к новому месту.
Я проснулся поздно от ярких солнечных лучей, которые подползали к моему лицу. Проснувшись, я сразу почувствовал радость от того, что нахожусь в собственном доме (хотя это была всего лишь квартира, я предпочитаю называть её домом). Впереди было целое воскресенье и я собирался дважды сьездить домой за вещами, чтобы придать дому более-менее уютный вид, а на вечер пригласить кого-нибудь в гости. Впрочем, я пока ещё не знал кого приглашать, потому что друзей у меня немного, а хороших друзей вообще нет. Не потому что я плохой человек, а потому что я от природы нелюдим и не умею знакомитья с людьми. Я обычно поддерживаю беседу, если человек сам обращается ко мне, но заговорить самому всегда казалось мне непреодолимо трудным. Я умею обходиться без общества и редко страдаю от одиночества. Я научился использовать одиночество для чтения книг, например, или для разных раздумий. Если бы не это, не знаю, смог ли бы я выдержать последующие годы.
Подойдя к двери, я толкнул её по привычке, но она не открылась. Я смутно помнил, что с дверью в моем доме было что-то не так, но не мог припомнить что именно. Несколько минут я упорно толкал дверь, пока не понял, что её нужно тянуть. Я потянул дверь на себя и увидел за ней новенькую, ещё не до конца просохшую стену. Прямо посреди стены стояли два огромных бетонных блока, а пространство между ними было заложено белым кирпичем. Сначала я не поверил своим глазам. Бывает такое чувство, когда ты понимаешь, что нужно верить то ли глазам, то ли логике, но не можешь поверить ни тому, ни другому. Я больше привык верить логике, поэтому я прикрыл дверь и сделал большой круг по квартире, прежде чем снова взяться за дверную ручку. Честно говоря, я всерьез надеялся, что в этот раз за дверью окажется проход. Но нет, стена оставалась там же - весомая, грубая и зримая.
Тогда я попробовал использовать логику ещё раз. Конечно же, подумал я, строители работали в темноте и очень спешили, стремясь порадовать новоселов, поэтому они построили стену не там где нужно. Ничего страшного в этом нет. Скоро начнут вселяться другие жильцы (я вспомнил женщину, которая кучеря - ила волосы) и заметят, что стена стоит не на месте. Если же они не заметят сразу, то я стану стучать им в потолок и стены; рано или поздно меня спасут. К счастью, у меня припасено на два дня еды, поэтому беспокоиться не стоит. На работе я сумею обьяснить ситуацию, а впрочем, если меня не будет несколько дней, то никто этого не заметит. Если же мое заточение продлится более недели, то я сьем кошку, а что же делать? - как и все люди, привыкшие к одиночеству, я хорошо себя знал и понимал, что смогу сьесь кошку, если это будет нужно для спасения моей жизни. Правда, потом судьба распорядилась иначе.
Было, по-видимому, около двенадцати, мои часы остановились и я определял время по солнцу. Делать было нечего и я решил осмотреть свои припасы и, если ничего нового не случится, почитать книгу. Из еды у меня оказалось: восемь банок рыбных консервов (припас к празднику новоселья), два батона хлеба, банка рисовой и банка овсяной крупы. Спичек, соли и сахара у меня не было. Две книги, которые я взял с собой были: Библия и "Робинзон Крузо". Я решил почитать Робинзона, потому что находил некоторое сходство между его ситуацией и моей. Когда я дочитал до того места, где Робинзон делает календарь, я взял карандаш и написал на клочке газеты: "Сегодня девятое апреля 1996 года. Первый день моего заточения." Читать расхотелось и я стал смотреть в окно, надеясь кого-нибудь увидеть и позвать на помощь. С пятнадцатого этажа открывался прекрасный вид. Я мог видеть город километрах в семи или десяти от меня, несколько недостроенных домов, разбросанных в пустоте без всякого порядка, дорогу, которая шла в мою сторону, но потом разветвлялась - ни одна из веток не направлялась к моему дому. Вдоль дороги шло большое животное, кажется, корова. Чуть ближе женщина катила коляску с огромными пустыми коробками. За дорогой виднелся оазис тополей, возле него стоял автобус. Поля уже начинали зеленеть и это приятно радовало глаз.
Я отошел от окна потому что захотел пить. Странно, но до сих пор мысль о воде не приходила мне в голову. А должна была, потому что без воды человек погибает мучительной смертью на девятнадцатый день, как я слышал. Батареи были теплыми и это меня утешило. В крайнем случае, решил я, пропилю батарею пилочкой для ногтей и у меня будет много свежей горячей воды. А дырочку можно будет заткнуть чем-то. Потом я пошел в ванную и убедился что вода течет. Строители постарались на славу. Значит, у меня был свой источник, не хуже, чем у Робинзона. В передней комнате, недалеко от дверей, стояла бочка, в которой плавили смолу. Сейчас застывшая смола оставалась только на дне, поэтому я решил наполнить бочку водой - на всякий случай, если будут перебои с водоснабжением. Я начал носить воду литровой бутылкой из-под молока (другой посуды у меня не было) и убедился что наполнить бочку будет не так-то просто. По просьбе кошки я налил воды в баночку.
Может быть, кто-то и не любит работать, но я не из таких. Я не умею просто сидеть на месте, от этого устаешь. Когда я нашел себе занятие, мне стало легче и спокойнее на душе. Я возился с бочкой до конца дня и только тогда вспомнил, что ничего не ел. Я разделил свою еду на минимально возможные порции и решил есть по одной порции в день. Порций оказалось четырнадцать - больше чем достаточно. Я бы мог есть и больше, но решил немного похудеть. В последние месяцы я несколько раз начинал серьезно следить за своим весом, но больше суток не выдерживал. Теперь же у меня появилась прекрасная возможность. Я всегда умел извлекать пользу из самых неожиданных ситуаций. А кошку я решил не кормить, кошки живучие. В ЭТОМ МЕСТЕ ЗАПИСКИ ПРЕРЫВАЮТСЯ. СЛЕДУЮЩАЯ ЗАПИСЬ ОТНОСИТСЯ, ВИДИМО, К НАЧАЛУ СЕНТЯБРЯ. ПОЧЕРК МЕНЯЕТСЯ, ЗАМЕТНО, ЧТО АВТОР ОТНОСИТСЯ ОЧЕНЬ БЕРЕЖНО К КАРАНДАШУ И ПИШЕТ МЕЛКИМИ БУКВАМИ, ПОЧТИ НЕ НАДАВЛИВАЯ НА БУМАГУ, ПОЭТОМУ НЕКОТОРЫЕ МЕСТА НЕРАЗБОРЧИВЫ.
...сьела Дракошу. Как жаль, ведь я уже немного научил её говорить. Я вспоминаю тот день, когда Дракоша впервые залетела в мое окно и Мурка бросилась на неё со скоростью стрелы, пущеной из лука. К тому времени Мурка стала мускулистой, поджарой, настоящей охотничьей кошкой. Говорят, что кошки настолько сильны, что способны загрызть даже человека. К счастью, Мурка меня любит. Но Дракошу она невзлюбила. Дракоша обычно спала, усевшись на люстру и только это спасало её от расправы. Улететь она не могла, мешало сломанное крыло, которое сраслось неправильно. Конечно, рано или поздно Мурка бы её сьела. Но жаль, Дракоша была умной вороной и знала целых восемь слов. Теперь мне не с кем будет поговорить.
Я не виню Мурку, ведь только ей я обязан тем, что пока ещё не умер голодной смертью. Все же я очень исхудал, несколько месяцев мне было так плохо, что я даже не мог писать. Теперь немного легче. Я привык обходится минимальным количеством еды и просто не понимаю, как мог есть раньше такие огромные порции и ещё чувствовать себя голодным через два часа после обеда. Сейчас я немного слаб, но выгляжу прекрасно - я рассматриваю себя в зеркале каждый вечер. Зеркалом мне служит окно в кухне, оно очень запылилось снаружи и, если включить вечером свет, отражает меня не хуже настоящего зеркала. Хотя у меня выросла борода, но она не очень длинная и без единого седого волоса. Мне ни за что не дашь тридцать восемь. Похудев, я обнаружил мышцы на своем теле. Пока они не очень велики, но если не будет перебоев с едой, я буду заниматья упражнениями. Свободного времени у меня много.
Мурка действительно хороший друг и легко поддается дрессировке. Может быть, она поняла, что нам не выжить друг без друга и поэтому каждую пойманую птичку несет ко мне. Мы делим добычу по справедливости и едим сырой. Я научился разгрызать косточки и мои зубы, безнадежно испорченные кариесом, снова стали крепкими и здоровыми. Я не знаю чему приписать этот удивительный эффект - то ли голоданию, то ли регулярному употреблению птичьего мяса. Вначале я приманивал птиц хлебными крошками, но крошки слишком дороги и я придумал лучший способ: я разобрал шкаф и сделал из него одну довольно длинную доску, которую прибил к оконной раме (труднее всего было изобрести молоток). По этой доске Мурка регулярно выбирается на крышу и там охотится. Не знаю как ей это удается, но она всегда возвращается с добычей. Я попробовал собрать в комнатах пыль и полить её водой, а потом посадить несколько ячменных зерен. К сожалению, зерна не прорасли. Я боюсь, что настанет время, когда я не смогу обходиться без витаминов.
У меня есть маленький радиоприемник, который ловит несколько местных станций. Раньше я слушал его всегда, когда мне было скучно, и узнавал новости. Сейчас батарейка села и голоса почти не слышны. Я иногда слушаю новости, чтобы быть в курсе событий - это помогает мне ощущать себя человеком. В начале лета я слушал передачу о себе самом. Когда я исчез, никто не хватился меня, но вскоре исчезли деньги из кассы той фабрики, где я работал. Наверняка это сделали специально, чтобы меня обвинить, меня не очень любило начальство. Милиция обьявила розыск, но меня так и не