Кланяется и уходит.
Нортон, прорываясь сквозь туман сознания:
– Учёный… Профессор… Целитель безумия? Но почему?
Безумец:
– А, ты про мой имидж? Люблю, знаешь ли, поразвлечься. Эпатированный народ, впавшие в ступор блюстители нравственности – это мой способ получить вдохновение. Запатентованный, кстати! А также способ скрыть своё истинное лицо. Пребывая в эпицентре внимания, как правило, остаёшься незамеченным. Кого из обывателей интересует личность безумца? Да никого. Все хотят побыстрее от меня отделаться. Так что – простите мою скрытность и позвольте представиться: Освальдо, патентованный профессиональный Безумец.
Нортон, возвращаясь в сознание и приходя в священный трепет от наконец усвоенной речи охранника:
– Основатель нашего научного центра… ПАПА!!!
Эмиль, ворчливо:
– Ну наконец-то. Пробрало. Горе от ума. Тупица многоумный.
Нортон, дрожащим голосом:
– Папа…
Безумец, возвращаясь к колбам:
– А вот и твоя ошибка, сынок! Я с самого начала предполагал, в чём ты дал маху! Поэтому твоё чудо-средство не работает как надо!
Нортон:
– Ошибка? Моё чудо-средство? Это невозможно! Мне за него дали Нобелевскую премию!
Эмиль:
– Гадёныш! Я спёр у тебя бракованный товар! Учёный-самозванец!
Хватает брата за грудки.
Нортон:
– Я самозванец?!
Залепляет брату пощёчину. Эмиль презрительно толкает Нортона в грудь, и тот шлёпается на пол. Превращается в Эмиля.
Безумец:
– Э, тихо! Прекратить битву характеров. Решение есть.
Оба брата замирают.
Безумец:
– Дело в том, что научная магия – особая дисциплина. В ней важны не только знания формул и химические ингредиенты, но и состояние души. Состояние души, её целостность или нецелостность.
Эмиль:
– Чьей души? Этого недоучки?
Безумец:
– И твоей тоже. И любого, кто воспользуется чудо-средством. Если ваши недостатки преобладают над достоинствами, то действие формулы будет искажено.
Нортон:
– Недостатки? У меня?! Да это вот он (указывает на Эмиля) состоит из одних недостатков!
Эмиль:
– Но ты-то тоже попал под раздачу!
Безумец:
– Видишь ли, сынок (обращаясь к Нортону), гениальность не равносильна святости. На меня посмотри для примера. А у воплощения всех пороков может быть неожиданно сильная добродетель. Но – к делу. Вы должны побороть свои главные недостатки. Вот ты, Эмиль, парень совершенно безнравственный.
Эмиль, ухмыляясь:
– Ну да. И что? И кто меня исправит?
Безумец:
– Ты сам. Преодолеть силу недостатка можно совершением нетипичного поступка. И тогда твоя душа, её новое состояние, повлияет на магическую часть чудо-средства. Верни драгоценности, украденные тобой у тигрицы Лауры.
Эмиль:
– Ещё чего! Они нажиты непосильным трудом!
Нортон, взвиваясь:
– Трудом?! Да что ты знаешь о труде, завзятый прощелыга?!! Это я тружусь на благо науки сутки напролёт!
Безумец:
– Верно. Но у воров и мошенников свой труд. Думаешь, легко украсть особо ценные вещи или сведения?
Эмиль:
– Ха! А ты точно мой папаша! Понимаешь меня с полуслова! Но зачем мать беременную бросил?
Безумец:
– Понимаешь ли…
В лабораторию входит соблазнительная девица с ярко-красными волосами.
Безумец, с явным облегчением обнимая девицу за талию:
– Мальчики, позвольте представить вам кудесницу Адриану!
Адриана кокетливо посылает братьям воздушные поцелуи. Обвивается вокруг Безумца и сливается с ним в страстном поцелуе.
Нортон:
– Опять?! Не смейте загрязнять храм интеллекта грязью телесных отношений!
Безумец, нехотя отрываясь от Адрианы и поворачиваясь к Эмилю:
– Драгоценности, сын мой.
Эмиль:
– Вот привязался! О'кей, верну я их той богатой чувихе, хоть у неё таких побрякушек валом. Могла бы и добровольно меня подарочком порадовать… Эй, папаша, есть проблемка. Та баба сейчас явно не с нами. Мне что, с этими без конца сменяющимися образинами к ней предлагаешь нагрянуть?
Безумец:
– Не трудись. Я же здесь. Я узнаю, где она, и сам передам ей бриллианты. Давай сюда.
Протягивает руку. После секундного размышления Эмиль достает из-за пазухи колье и вкладывает его в ладонь Безумца. С недовольным лицом отходит в сторону.
Эмиль:
– Ладно уж, подвергнусь процедуре насильного очищения от греха. Ради возвращения собственного лица чего не сделаешь. Ха, а недавно так мечтал от него избавиться…
Безумец поворачивается в Адриане и с усмешкой кладёт бриллианты ей в декольте.
Безумец:
– Ты просила бриллианты, кошечка моя? Принимай подарочек! В качестве оплаты за услугу, о которой мы с тобой договорились…
Адриана благодарно обвивается вокруг Безумца.
Нортон, со стоном:
– Да что ж такое?! Прекратите немедленно! Убирайтесь вон из моего святилища научного духа!!!
Безумец, отрываясь от Адрианы:
– Сынок, хорошо, что ты напомнил о себе. При таком количестве детей, как у меня, вечно кого-то упускаешь…
Подходит к Нортону и кладёт ему руку на плечо.
Безумец:
– Сынок, а тебе придётся познать ту науку, в которой ты пока что полный профан.
У Нортона внешность снова меняется на свою.
Нортон, с вызовом:
– Это какую же?! Я профессор многих дисциплин!
Безумец:
– Науку любви, сынок, науку любви. Благодаря которой ты и появился на свет.
Нортон, отскакивая:
– Ни за что! Не смейте смешивать моё безупречное научное имя с вашей грязью!!!
Эмиль незаметно звонит кому-то по телефону.
Безумец:
– Предпочитаешь вечно пребывать в облике твоего криминального братца? И как думаешь, по приблизительным расчётам, сколько ты продержишься? Благодарите папочку, дети, который с самого начала знал о всех ваших перемещениях. Не заблуждайтесь, я крутился всё время рядом с вами вовсе не оттого, что Венера – тесная планета. Заботился папочка о вас, парни. Твоя мать, Эмиль, как только ты сбежал, тотчас мне сообщила. Просчитать ваши дальнейшие действия и их последствия было как-то даже слишком легко. Моё предположение о проблемах с чудо-средством переросло в полную уверенность после того, как я имел веселье лицезреть метаморфозу Эмиля в туалете.
Эмиль:
– О! Так то дельце с арестом демона было спектаклем? Поддельное удостоверение, липовые полицейские, ложный арест?
Безумец:
– Почти. Единственной подделкой был я. Я просто сыграл роль. Давно точил зуб на того паршивца из Ада, что чуть было не поимел тебя. Полиция была настоящей. Как и удостоверение. А вот улика липовая, хоть он и вправду работорговец. На счету этого урода такое количество преступлений при целом мешке доказательств! Гарольд давно находится в межгалактическом розыске. Посидеть пару сотен лет в одиночной камере ему будет очень полезно.
Эмиль:
– Браво! Папаша, ты просто гениальный подставщик!
Нортон, ворчливо:
– Гений науки и мошенничества. Поразительная комбинация! Но, постойте, я вовсе не желаю вечно бегать от полиции!
Эмиль, хохоча:
– А придётся, братан, придётся! Тебе даже понравится! Особенно периодический отдых в тюрьме рядом со всякими межгалактическими отбросами. Они, знаешь ли, интеллектом не блещут, и общаться ты будешь исключительно своим физическим планом! Выдвигаю научную гипотезу о наибольшей включенности в процесс общения твоего заднего плана! Ха-ха-ха!
Нортон, в ужасе подскакивая:
– Только не это. Ладно, отец, я признаю твою научную гениальность. Что не так с чудо-средством? Сейчас я дам тебе его формулу…
Безумец:
– Она не нужна. Результат её действия налицо. Ты забыл добавить в неё одну очень важную составляющую. Ту, которая является плодом любви.
Нортон:
– Какую же?! Я всё просчитал! Какой любви?..
Безумец, жёстко:
– Не всё просчитал. Повторяю ещё раз: любая формула в научной магии является отражением души её создателя. Твоя душа мертва. И твоё чудо-средство неуправляемо. Смерть не может управлять жизнью. Я, человек, создавший лекарство для продления бытия гуманоидов, имею право на подобное утверждение.
Нортон:
– Но я живу наукой!
Безумец:
– Не живёшь. Ты не можешь считаться учёным этой дисциплины знания, пока ты не познал любовь.
Нортон:
– О-о-о… Опять!
Безумец:
– И снова. Или ты добавишь в чудо-средство то производное твоего мужского начала, которое однажды подарило жизнь тебе, и оживишь своё изобретение, или навсегда вы с братом будете кружить в хороводе чужих личин!
Эмиль:
– Эй, братишка, не парься. Расслабься и просто получи удовольствие. Я б с радостью сделал всё за тебя и не один раз, но, увы, это твоя задача.
Безумец:
– Адриана… Фас, моя хищница!
Нортон, пытаясь увернуться:
– О Боги! Боги!
В лабораторию врывается Антуан. Бросается к Нортону.
Антуан:
– ПАПА!!! Ты не пришёл на встречу со мной! Ты отказываешься от меня, своего сына?! За что?! Я искал тебя долгие годы! Едва нашёл и снова потерял! Ты отказался от меня дважды!
Заламывает руки и в истерически рыдает.
Безумец, мгновенно сориентировавшись в ситуации:
– Ага, сынок! Да ты не девственник! И что ж молчал? Тем легче!
Адриана:
– Bay! У тебя взрослый сын! Когда же ты успел! Меня это очень возбуждает! Иди ж ко мне, мой сексуальный маньяк!
Нортон:
– Кто?! Я?!
Безумец достаёт из-за пазухи фляжку, отвинчивает крышку, схватывает Нортона и насильно вливает ему в рот алкоголь.
Безумец:
– Выпей, помогает.
Адриана увлекает задыхающегося и кашляющего профессора на диван. На диване происходит бурная эротическая сцена, от сопротивления Нортона до его активного и охотного включения в процесс.
Далее, под громкие стоны и охи с дивана.
Эмиль (в облике бугая) берету отца фляжку, делает большой глоток, возвращает и подходит к Антуану.
Эмиль:
– Госпожа велела передать тебе, что ты принят в её гарем. А теперь иди.