Я не хотел ничего плохого, просто хотел повеселиться. А уже в следующем году «лавкрафтовские» рассказы стали попадаться мне то тут, то там – то ли они находили меня сами, то ли я притягивал их, как магнит.
– II – Что дальше? – Будущее серии «Фантастический Калейдоскоп» —
Во время работы над антологией «Фантастический Калейдоскоп: Генератор Страхов», Марина Румянцева, художница и один из авторов антологии, задала мне такой вопрос: «Что дальше?» Мы к тому времени закончили с обложкой, и Марина спрашивала насчёт иллюстраций. Но, ответив ей об иллюстрациях, я решил ответить на вопрос более глобально, что ли.
Я действительно задумался: «А что же дальше? Сделаем одну антологию – и всё? Что-то как-то мало». Поэтому я накрапал документик, который пафосно назвал – «Будущее». А там четвёртой книгой, как раз и значилась «лавкрафтовская» антология – цитата: «Четвёртую хочу сделать тематическую и посвятить её творчеству Говарда Лавкрафта».
– III – Пасть Дьявола —
После рассказа «Сказки дедушки Хазреда» я стал писать больше «лавкрафтовских» рассказов. Всё это привело к тому, что мой рассказ «Пасть Дьявола» занял первое место на конкурсе, который проводили сообщество «Городские сказки» и музыкальная группа «Лестница Эшера». Я не специально, так получилось. Рассказ был написал по мотивам песни «Один на один». Возможно, что именно после этого я окончательно принял решение делать «лавкрафтовскую» антологию.
– IV – Отбор «Ктулху жив!» —
Но утвердился в этом только после того, как познакомился с Вадимом Вербицким. Он прислал мне несколько рассказов, среди которых была и парочка «лавкрафтовских». Я обмолвился, что у меня в планах есть антология по мотивам творчества ГФЛ и его истории туда прекрасно подойдут. Он сказал, что хорошо. А потом заметил, что он нигде не видел отбора в антологию. Это не дословная цитата, но смысл был примерно такой.
Я что-то там ответил, а потом меня, как громом поразило. «Отбора». «В антологию». «Не видел». Я вот тоже нигде отбора в антологию по мотивам творчества Лавкрафта никогда не видел и решил сделать такой отбор. Так благодаря вопросу Марины Румянцевой и замечанию Вадима Вербицкого родился и успешно прошёл отбор «Ктулху жив!» Спасибо им, а также спасибо всем авторам, которые приняли участие в этом мероприятии.
Говоря о «спасибах» и благодарностях, хочется сказать про Ольгу Краплак – художницу. Она нарисовала богохульно-прекрасную обложку для антологии. Когда я написал техзадание для обложки, у меня были некоторые сомнения: я думал, что не получится органично совместить Ктулху и большую волну. Но Ольга отлично справилась, и всё получилось.
И, конечно, я не могу не упомянуть моего соредактора Антона Филиповича. Спасибо ему за всестороннюю помощь, в том числе и за вычитку этого многословного предисловия.
– Антология «Ктулху фхтагн!» —
– I – Итоги богомерзкого отбора —
Не буду утомлять всяческими подробностями отбора: было много рутины, но и она была волнительной. Сразу скажу, что результатами я доволен: думал, что придёт 20—30 рассказов, а пришло 113 рассказов от 71-го автора. Правда, можно посетовать на то, что историй, где фигурировали бы Ктулху и Дагон пришло мало – а ведь этим двум божествам я и хотел посвятить антологию. Но это всё ерунда! Я хотел собрать «лавкрафтовскую» антологию? Я её собрал. Я хотел, чтобы были «водные» рассказы? Я получил истории, где есть водная стихия.
В итоге, отобранных рассказов оказалось столько, что пришлось делать два тома антологии, которая, кстати, называется не «Ктулху жив!», а «Ктулху фхтагн!» Это название подсказал мне мой рассказ «Сказки дедушки Хазреда».
И раз мы заговорили об историях сборника, то к ним и перейдём.
– II – Топ культиста Ктулху —
Все выбранные рассказы для антологии мне по-своему понравились: где-то сюжет интересный, где-то неповторимая атмосфера, где-то просто хорошо сделано. Но есть и такие, которые понравились больше всего. Как я это определил? Зачастую, они сочетают в себе три перечисленных выше фактора: сюжет, атмосферу и исполнение. Но есть ещё два момента. Первый – прочитав их один раз, я неплохо запомнил сюжет. Второй – и главный – к этим рассказам хочется вернуться и перечитать их ещё раз.
1) В чреве Юггота
(Финал – моё почтение).
2) Глаз и капля
(Озеро, сводящее людей с ума).
3) Кладбищенская черемша
(Стёб над вегетарианцами и не только).
4) Крошка Лху и козявки
(Няшный Ктулху).
5) Остров демонов
(Скандинавская мифология + ГФЛ).
6) Полуночный канал: нулевая запись
(YouTube + ГФЛ).
7) Полюс
(Движуха – моё почтение).
8) Скульптор
(Баркер + ГФЛ = (нет, не любовь) Нечто отвратительное, но привлекательное).
9) Увидеть
(Если ты следишь за чем-то, то что-то начинает следить за тобой).
10) Царь медуз
(Отличная героиня).
11) Цветы из космоса
(Отличная стилизация).
12) Чёрный фараон
(Ньярлатхотеп раскрывается с неожиданной стороны).
– III – Как рассказ «Житие святой Паолы» помог рассказу «Похвали меня» —
Несмотря на то, что рассказ «Похвали меня» мне понравился, я сначала решил не брать его именно в «лавкрафтовскую» антологию, по определённым критериям он не вписывался. Я отправил его в папку «Не в тему, но интересно».
Однако потом, прочитав уже другой рассказ «Житие святой Паолы», который подходил для антологии, я вспомнил про «Похвали меня». Сюжеты обоих рассказов в чём-то похожи. И в одном, и в другом был монстр в пещере; и в одном, и в другом была маленькая девочка; и в обоих рассказах между ними происходил контакт. Только если в «Житие святой Паолы» повествование от третьего лица, и девочка монстра боится – акцент на героине; то в «Похвали меня» повествование от первого лица, и девочка ничего не боится – акцент на монстре (он историю и рассказывает).
Заметив это пересечение в сюжетах между рассказами (и та, и другая история, по сути, про страшного монстра в пещере), я решил, что будет забавно, если они окажутся в одной антологии. Где-то истории, скажем так, не совпадают во взглядах, но, в целом, неплохо друг друга дополняют. Вот так вот «Житие святой Паолы» если и не спас «Похвали меня», то уж точно помог ему.
И, между прочим, это не единственный раз, когда я замечал подобное пересечение между разными рассказами: что-то, что только упоминалось в одном, превращалось в полноценную сцену или даже в основной сюжет в другом.
Так в рассказе «Ловец человеков» упоминается некая болезнь – «мерячение» или «полярная истерия» – когда люди бросают свои дома, уходят в неизвестном направлении и гибнут. А в истории «Зов стихии» хотя действие и происходит не на севере, но все люди слышат какой-то странный шум, который сводит их с ума, и они бросают свои жилища и топятся в море.
История «Остров демонов» описывает некий культ, который поклоняется скандинавским морским богам. Одна из богинь напоминает гибрид человека и акулы. Тогда как в рассказе «Пасть Дьявола» есть целая секта «Акваморфов», они почитают гигантских человекоподобных акул.
Рассказы «Отверстия», «Тёмные, цветные, голодные…» и «Кунак-Сурут» затрагивают одну и ту же тему – смерть детей в семье. И хотя в некоторых местах истории похожи, всё-таки у каждого из авторов получился свой самобытный сюжет.
Есть и другие не столь явные пересечения между остальными произведениями.
– IV – Двойной дар дедушке Теобальду —
Пришлось помучаться, распределяя рассказы, как между томами, так и внутри каждого из них. Произведения отличаются друг от друга: по стилю, по сюжету, по размеру, по исполнению. Как мне кажется, я нашёл какой-то удачный баланс, и каждая книга вышла со своим настроением. Если «Том I» – бойкий, пробивной, рассказы в нём короче, больше повествования от первого лица; то «Том II» более спокойный, размеренный, истории в нём длиннее, преобладают рассказы от третьего лица.
Но в каждом из томов можно встретить как стилизации под «Лавкрафта», так и рассказы, вдохновлённые его творчеством. Есть и самостоятельные произведения, герои которых сталкиваются с неведомым. Богохульные книги, отвратительные монстры, мерзкие ритуалы, сумасшедшие культисты и много щупалец.
Ктулху фхтагн!
26 мая, 2022;
Ростов-на-Дону.
ПолюсМаксим Кабир
Через без малого сто лет после открытия Беллинсгаузеном и Лазаревым континента Антарктида, и через шесть месяцев после прибытия экспедиции на Землю Виктории, Ульман увидел за естественной дамбой человека. Приближалась зима, и постепенно оттаивал океан; живность вернулась к шельфу. Прекратились бури, изводившие береговой пост. Бурые водоросли покрывали побережье бухты, а ледниковые языки сверкали под солнцем.
Вальенте, доктор и повар по совместительству, приступил к разделыванию тюленя. Зоолог Лангеланд присел на ящики, чтобы свериться с записями в журнале. Ульман, геолог и метеоролог, ушёл к склону Эребуса. Он и обнаружил еле плетущихся по плато собак и человека в санях.
Лангеланд и Вальенте, побросав дела, кинулись на помощь. Причалив к мысу весной, экипаж «Ньёрда» разделился. Трое остались в лагере, девятнадцать исследователей пошли вглубь континента, к могучим хребтам и к полюсу. Южная партия должна была вернуться не раньше апреля. Но что-то нарушило планы полярников.
Лангеланд изумлённо разглядывал выбившихся из сил собак и бездыханного человека. В исхудавшем бородаче он с трудом признал матроса Гринграсса; во время долгого плаванья Лангеланд и Гринграсс играли в шахматы. Матрос обладал прекрасным чувством юмора и был любимчиком офицеров.
Немые вопросы повисли в воздухе.
– Нужно отнести его на базу, – сказал Вальенте, чьи руки были испачканы в тюленьей крови.
Собаки, спасшие матроса, идти не захотели. Мужчины вынули товарища из саней и осторожно понесли. Гринграсс бессвязно бормотал.