Трое. Они стояли среди сугробов. Их закутанные лица нельзя было разглядеть, но Иван понял, что это кто-то взрослый и двое детей. Он посмотрел на данные о внешней температуре. Минус семьдесят шесть.
«Чёрт, как они вообще сюда попали?!».
Прожектор ярко освещал замерзающих людей, Иван схватился за джойстик, и камера задвигалась. Сквозь, казалось, бесконечную метель, он рассмотрел стоявший чуть поодаль армейский вездеход на гусеницах. Эти трое приехали на нём. Но тепловизор не показывал активность двигателя, оранжевое пятно на экране медленно превращалось в синее.
Вездеход сломался, или может быть закончилось горючее, и теперь остывал, а рядом с ним замерзали люди. Они увидели, как двигается камера, запрыгали и отчаянно замахали руками, а Иван, открыв рот, продолжал смотреть на замотанные тряпьём фигуры. Смотрел, проклиная себя за нерешительность и радуясь, что не видит их лиц.
— Ты впустишь их, Ваня?
Он дёрнулся, отскочил от панели с мониторами, чувствуя, как чья-то сильная рука вцепилась в плечо.
— Ты впустишь их… — шептал ему в ухо сексуальный голос Ники.
— Как ты включилась? — он попытался вырваться, но хватка стала только сильнее, вторая рука обхватила шею.
Прикосновения Ники больше не были тёплыми и ласковыми. Это были прикосновения холодной машины. Иван почувствовал, как покрывается потом. От опьянения и следа не осталось.
— Впусти их, Ваня. Открой люк.
Он начал задыхаться, попытался закричать, но из горла вырвался лишь тихий хрип.
— Вот тварь! — услышал он голос Гришки, затем раздался глухой удар.
Хватка ослабла, и Иван рухнул на пол. Сквозь пелену, стоявшую перед глазами, он увидел Нику. Её голову изуродовала вмятина, через которую блестел металл, и текла прозрачная жидкость. Лицо Ники исказилось в злобе, она ползла к Ивану. Пальцы с длинными ногтями скребли по металлическому полу.
— Впусти их! Они погибнут! — закричала она и отключилась.
Иван заметил, что на этот раз глаза андроида закрылись. Он схватился за Гришкину руку, встал на ноги, перед глазами всё кружилось. Он сделал несколько вдохов, но воздух будто стал вязким и не хотел проходить в лёгкие.
— Эта тварь чуть не задушила меня. Кто они, Гриш? Откуда вы их взяли?
— Ты же знаешь. Эдику батя подогнал, а где сам старик их раздобыл — понятия не имею. Чёрт, Вань, я и сам не ожидал… они же японские, но возможно их в России кто-то доработал. Эту, — он с опаской пнул робота, — наверняка. Не ожидал, что она свихнётся. Вроде обычная игрушка для секса, а тут такое. Ладно, давай оттащим её на склад, а потом решим, что с остальными делать.
Гришка бросил на пол монтировку, вытащил из кармана пистолет и подошёл к Нике. Та не шевелилась.
— Чёрт, нельзя, наверное, её в склад. Там рядом генераторы, котёл. Что же этот придурок Эдик так нажрался? Опять я должен всё решать.
— Ника сдвинута на том, что люди гибнут, — Иван указал пальцем на монитор, — хотела их сюда впустить. Она и раньше мне говорила…
Гришка лишь мельком глянул на замерзающих людей, которые продолжали отчаянно махать руками.
— Короче, у меня идея, Ваня. Вытащим её наружу, пусть там прохлаждается. Насчёт остальных шлюх потом решим, когда Эдик проспится. Давай, одевайся.
— А с этими что делать будем? — Иван вновь показал на монитор.
— Ты дебил? — Гришка смотрел на Ивана, как на насекомое. — Ничего не делать! Эти пусть сами разбираются. Сейчас мы им ещё подружку подкинем, может, согреет, — он криво усмехнулся, а Иван, наблюдая за Гришкой, почувствовал ненависть к нему.
Ненависть к себе. Почему они превращаются в животных? Он посмотрел на Нику. Может, она права? Чем они лучше других?
— Ну чего там замер? Похоже, она тебе стряхнула башку-то. Давай, надевай костюм, потащим эту тварь к главному входу, в туннеле минус сорок, а у люка и того больше. Ещё снегом всё снаружи завалило, не факт, что откроем, — позвал его Гришка и внимательно посмотрел на товарища, похоже, понял — о чём думает Иван.
— Хватит на них пялиться, нам о себе думать надо. Давай, пошли.
Иван последний раз посмотрел на монитор: одна фигурка, самая маленькая, упала на снег. Большая подошла к ней и наклонилась, затем подняла ребёнка и потащила в сторону вездехода.
«Хоть бы всё закончилось, когда мы откроем люк», — подумал Иван, вздохнул и пошёл надевать термокостюм.
18.10.2045, около внешнего люка.
— Эх, надо было лучше обычных баб с собой взять, а не этих жестянок, — Гришка шёл по туннелю, металлические стены которого покрылись изморозью.
Следом тащился Иван. Он толкал перед собой тележку, в которой, нелепо согнув суставы рук и ног, лежала Ника. В полупрозрачном пеньюаре, через который просвечивало нижнее бельё, она выглядела странно. Бледность кожи и повреждённая голова делали Нику похожей на настоящую куклу. Сломанную и ненужную.
— Блин, холодает-то как, — Григорий поёжился, — даже через костюм морозяка пробирает.
Вскоре подошли к лестнице. Поднимать робота на восемь метров вверх не пришлось. Рядом располагался большой грузовой лифт. Со скрежетом распахнулись створки дверей, надсадно загудел замёрзший мотор, и лифт поехал наверх. Здесь, перед воротами, было ещё холоднее и почти темно: почему-то включились только красные аварийные фонари. Огромный люк весь был покрыт инеем и снежными наростами.
— Похоже, где-то сифонит, надо будет с тепловизором пройтись, — пробормотал Гришка.
— Да, надо, — Иван заворожённо смотрел на Нику.
Под красным светом она выглядела зловеще. Иван поёжился, вспомнив о том, как занимался с ней сексом. Холодная и мёртвая. Хотя — мёртвая — понятие относительное.
— Слышь, Гриша, а она не включится там снаружи? Не будет ломиться к нам?
— Да брось, у неё заряда — максимум на сутки, а на таком морозе батареи вообще быстро крякнуть должны. Да и как она люк откроет?
Гришка подошёл к пульту управления воротами, набрал код доступа. Что-то загудело и заскрежетало.
— Так, Вань, отходи. Сейчас сюда куча снега упадёт. Наверное, чистить придётся, — он достал из ниши в стене лопату.
Люк открылся. Вовнутрь вместе со снегом проникла метель. Ледяной ветер заставлял зубы стучать, даже несмотря на опущенные забрала шлемов.
— Давай, тащи её наружу! — заорал Гришка, пытаясь расчистить проход лопатой.
Иван неуверенно потянулся к Нике, и в этот момент она открыла глаза. Её лицо, освещённое красным светом, уже успело покрыться инеем. Ника улыбнулась, обнажив мелкие белые зубы, и вскочила с тележки. Иван закричал, начал пятиться обратно к лифту. Но вместо того, чтобы напасть на него, Ника повернулась к Гришке, который спешно доставал из кармана пистолет. Её движения были дёрганными, нечеловеческими, стремительными. Мигнули красные фонари, померк на секунду свет, и вот уже Ника держит Гришку за горло. Держит мёртвой хваткой.
— Убери от меня эту суку! — Гришка визжал и извивался.
Его приглушенный шлемом голос еле прорывался через завывания ветра. Но Иван не мог даже рукой шевельнуть. Страх сковал его мышцы почище лютого мороза.
Тварь, которая раньше была Никой, отбросила Гришку в сторону выхода с такой силой, что тот буквально впечатался в сугроб, шлем хрустнул, но всё-таки выдержал. Парень, продолжая выть, попытался встать на ноги, но робот ударил его ногой в спину, Гришка глухо захрипел и затих.
Красный свет снова мигнул. Ника отвернулась от Гришки и смотрела на Ивана. Смотрела стеклянным немигающим взглядом. Иван был уже внутри лифта и отчаянно боролся с желанием нажать на кнопку. Он не мог себе позволить оставить здесь Гришку.
— Я вернусь за тобой, — проскрежетала Ника.
Затем робот подскочил к Гришке, схватил его с легкостью и вытолкнул наружу, в царство холода.
— Я вернусь, Ваня, — повторила Ника знакомым вкрадчивым голосом и выскочила вслед за своей жертвой.
«Она вернётся», — издевательски пропела метель, и люк начал медленно закрываться.
Иван сел на пол. Сердце глухо и часто билось, а в ушах звенело. Он больше не думал про друга, не стоял перед выбором — броситься ли ему на помощь, навстречу смерти, либо убежать. Всё это было неважным.
— Эта тварь умеет дистанционно управлять люком. Наверняка она умеет управлять всем в бункере, — прошептал Иван.
19.10.2045, бункер.
— Она вернётся, Эдик, я точно говорю, — Иван отхлебнул из стакана, обжигающая жидкость прошла через глотку и затаилась в желудке.
Но водка не грела, Иван изнутри пропитался холодом и страхом.
— Чёрт, так она его утащила? — Эдуард смотрел непонимающим взглядом.
Ивану захотелось выколоть эти красные похмельные глаза.
— Да, утащила, идиот тупой. Утащила, пока ты бухой здесь дрых! И я ничего не смог сделать! Что это за хрень, Эдик? Что за тварей мы взяли с собой в бункер?! — он отшвырнул стакан, тот с дребезгом разбился.
Затем Иван встал из-за стола и схватил стул, подбежал к стоявшей в углу Лизе и со всего размаху обрушил стул на её голову. Искусственная кожа робота, сморщившись, лопнула, обнажив металлический скелет. Ещё один удар — и шея у Лизы нелепо вывернулась, из дыры в голове выскочили искры, запахло горелой проводкой.
— Стой! — Эдик схватил Ивана за плечо. — Нам надо всё обмозговать, есть же выход какой-то. Мы найдём приёмник сигнала в люке, или что-нибудь ещё, отключим его…
— Вот именно «что-нибудь ещё», — Иван захохотал, — Гришка бы разобрался, он любил ковыряться в технике. А мы с тобой… мы с тобой два урода тупых, которые ни хрена не умеют, кроме как бухать и трахать баб. Ты меня, понял, мать твою?!
— Успокойся…
— Я тебе сейчас успокоюсь, — Иван кинулся к Эдику, тот выставил руки перед собой, защищаясь.
В этот момент раздался сигнал тревоги.
Пока шли в «командный центр», Иван будто отключился, все эмоции отхлынули. Но ненадолго. На экране они увидели Нику, она стояла среди белых сугробов и держала в руках замёрзшего голого ребёнка. Иван смотрел на посиневшее тельце, и весь ад, творящийся снаружи, передался ему.