— Входите…
Он чувствовал себя так, словно по уши накачался наркотиками, да ему и хотелось накачаться наркотиками. Во время работы его приучили вскакивать от любого неожиданного звука. Как по сигналу тревоги. Стоило добавить в кучу сна ма-а-ленький посторонний звук, и Грант взлетал как подброшенный.
Но ведь сегодня у него отдых, и отдых заслуженный!
— Что вам надо?
— Я от полковника, сэр, — ответили с той стороны двери. — Откройте немедленно.
Против желания, Грант тут же окончательно пришел в себя. Он шагнул в сторону от двери и прижался спиной к стене. Потом открыл дверь, насколько позволяла цепочка, и сказал:
— Покажите свою иденткарту.
Ему протянули карточку, и Грант унес ее в спальню. Полез в бумажник и вынул свой идентификатор. Вставил карту в прорезь, и на экране тотчас же высветился результат.
Грант вернулся в прихожую и откинул цепочку, тем не менее готовый увидеть оружие или еще какую гадость.
Но вошедший молодой человек выглядел вполне безобидно.
— Вы должны пройти со мной, сэр. Вас ждут в управлении.
— Который час?
— Шесть сорок пять, сэр.
— Утра?
— Да, сэр.
— С чего бы это я им понадобился в такую рань?
— Не могу знать, сэр. Я лишь выполняю приказ. Мне поручено привезти вас. Простите. — Он попытался неуклюже пошутить. — Мне самому не очень-то хотелось вставать, но я здесь.
— У меня есть время, чтобы побриться и принять душ?
— Ну…
— Ладно, но хоть одеться я могу?
— Да, сэр… Но быстро!
Грант поскреб щетину на подбородке и втайне порадовался, что успел побриться вчера вечером.
— Дайте мне пять минут на одевание и на все остальное. Он спросил уже из ванной:
— А в чем там дело?
— Не знаю, сэр.
— А в какое управление мы едем?
— Не думаю…
— Ладно, не важно.
Шум льющейся воды на время сделал разговор невозможным. Когда Грант появился снова, он уже походил на цивилизованного человека.
— Вы сказали, что мы едем в управление, так ведь?
— Да, сэр.
— Хорошо, сынок, — дружелюбно сказал Грант. — Но если ты задумал морочить меня, я тебе голову оторву.
— Да, сэр.
Когда автомобиль остановился, Грант нахмурился. Светало, но небо оставалось серым и унылым. Собирался дождик. Они оказались в окружении мрачных пустых строений. Четверть мили назад они миновали территорию, обнесенную веревочным заграждением.
— Что там случилось? — поинтересовался Грант, и его спутник с готовностью сообщил, что не знает.
Теперь их машина остановилась, и Грант незаметно потрогал кнопку на кобуре своего пистолета.
— Вы уж лучше расскажите, что будет дальше.
— Мы приехали. Это секретная база правительства. Конечно, с виду не скажешь, но это так.
Молодой человек и шофер вышли из автомобиля.
— Оставайтесь, пожалуйста, в машине, мистер Грант.
Они оба отошли шагов на сто в сторону, а Грант озабоченно огляделся вокруг. Внезапно он почувствовал, что машина дернулась, и на какую-то долю секунды даже растерялся. Когда он немного пришел в себя, то сразу потянулся к ручке двери — чтобы выбраться из машины. Но тут его снова сковало изумление — вокруг со всех сторон отвесно поднимались вверх гладкие бетонные стены.
Гранту показалось, что он вместе с машиной куда-то проваливается, потом он сообразил, что машина, скорее всего, стоит сейчас на площадке грузового лифта. К тому времени, как это уложилось в его голове, было уже слишком поздно дергать за ручку и выпрыгивать из машины.
Крышка люка наверху плавно скользнула на свое место, и Грант очутился в полной темноте. Он включил фары автомобиля, но поток света всего лишь отразился от гладкой закругленной поверхности стен шахты.
Ничего не оставалось, кроме как сидеть и ждать. И примерно через три минуты плавного спуска платформа с машиной остановилась.
По бокам открылись две большие двери, и Грант напряг мускулы, готовый к новым неожиданностям. Но ничего страшного не происходило, и агент немного успокоился. Снаружи его поджидал двухместный скутер, в котором сидел полицейский в униформе — самый обыкновенный полицейский в самой обыкновенной форме военной полиции. На шлеме виднелись буквы «ФЦИПМ». Такой же маркировкой был помечен и скутер.
Грант непроизвольно начал расшифровывать аббревиатуру. «Флотский центр интенсивной переподготовки моряков», — пробормотал он. — Или «Федерации цветоводов и посетителей музеев».
— Что? — переспросил он вслух. Задумавшись, Грант не расслышал вопроса полицейского.
— Может быть, вы зайдете в машину, сэр? — повторил полицейский более настойчиво, указывая на свободное сиденье рядом с собой.
— Конечно, конечно. Ничего себе у вас тут местечко!
— Да, сэр.
— Оно, наверное, очень большое?
Они неслись по просторному подземному залу, вдоль выстроившихся в ряд грузовых машин и мотокаров, на каждом из которых красовались все те же пять букв — «ФЦИПМ».
— Большое. — Полицейский был краток.
— Что мне больше всего во всех вас нравится, — пошутил агент, — так это щедрость, с которой вы делитесь бесценной сверхсекретной информацией.
Скутер плавно скользнул по скату, поднимаясь на верхний, более густонаселенный уровень. Там повсюду сновали люди в униформе, и мужчины, и женщины, и у каждого на лице было озабоченное выражение. Все были чем-то сильно обеспокоены — это сразу бросалось в глаза.
Грант задержал взгляд на торопливо шагавшей мимо молоденькой девушке, одетой в подобие медицинского халата (неизменные буквы «ФЦИПМ» были отпечатаны как раз напротив весьма приятственной округлости бюста, с левой стороны). Эта девушка напомнила ему о том, чем он собирался заполнить время отпуска.
Но если это — новое задание…
Скутер резко повернул и остановился у конторки дежурного.
Полицейский-водитель выбрался наружу.
— Чарльз Грант, сэр.
Дежурного за пультом, похоже, это не впечатлило.
— Имя? — спросил он.
— Чарльз Грант, — повторил агент. — Как уже сказал этот любезный молодой человек.
— Вашу иденткарту, пожалуйста.
Грант достал иденткарту и протянул дежурному. На этой карте значился только ничем не примечательный номер, и дежурный едва удостоил ее беглого взгляда. Грант равнодушно наблюдал, как дежурный вставляет карту в стационарный идентификатор, встроенный в пульт. Этот идентификатор ничем существенно не отличался от его собственной карманной модели, только размером побольше и не такой удобный. Тусклый серый экран засветился и выдал изображение владельца карты, анфас и в профиль, — мрачноватое и похожее на портрет какого-нибудь преступника, не хватало только грифа «Разыскивается… Вооружен и очень опасен» — так, по крайней мере, всегда казалось самому Гранту при взгляде на собственный портрет.
Куда подевался открытый, честный взгляд? Где же доброжелательная улыбка? Где, скажите, пожалуйста, эти милые ямочки на щеках, от которых все девчонки просто сходят с ума? Их нет и в помине — только густые темные брови, почти сросшиеся на переносице, из-за чего его взгляд кажется таким мрачным, даже угрюмым. Странно, и как они могут вообще узнавать его по такому вот портрету?
Однако дежурный его узнал, и, похоже, без особых затруднений — один мимолетный взгляд на фото, потом — на Гранта. Иденткарта выскользнула обратно, дежурный передал ее Гранту и коротко кивнул.
Скутер снова двинулся вперед, проехал под аркой на входе в широкий тоннель, предназначенный для движения транспорта — по две полосы с каждой стороны. Движение было очень оживленным, и Грант оказался здесь единственным человеком без примелькавшейся уже униформы с пометкой «ФЦИПМ».
С обеих сторон через равные промежутки попадались боковые коридоры, у самой стены тянулась узкая пешеходная дорожка за ограждением. Темные пятна боковых коридоров повторялись с почти завораживающей регулярностью. Но людей здесь было не так уж много.
Скутер свернул в один из коридоров, на арке которого значилась надпись: «Медицинская служба».
За поворотом показалась еще одна будка дежурного, как две капли воды похожая на ту, где у Гранта проверяли документы. Дежурный в форме военной полиции, едва увидев их, нажал на переключатель. Тяжелые стальные двери раздвинулись в стороны, скутер скользнул внутрь и подрулил к стоянке.
Грант гадал, под какой же частью города они сейчас находятся.
К ним быстро шел человек в генеральской форме. Гранту показалось, что этого человека он уже где-то видел. Он узнал генерала, только когда тот подошел на расстояние вытянутой руки.
— Картер, это вы? Мы с вами встречались на Трансконтинентале пару лет назад. Только тогда на вас не было формы.
— Здравствуйте, Грант! К черту форму — я надеваю ее только ради удобства. В этом местечке генеральский мундир — единственная гарантия, что твои распоряжения будут выполняться как следует. Пойдемте, Грант-Гранит, — кажется, так?
— Нуда.
Они прошли через массивную дверь в комнату, которая, очевидно, находилась над операционной. Грант глянул вниз через смотровое окно — действительно операционная, в которой царит почти физически ощутимая стерильность. И двое людей в белом, мужчина и женщина, в окружении множества приспособлений, сверкающих в лучах сильной бестеневой лампы металлическим блеском, холодным и резким. Все это нагромождение металла и электроники стало теперь непременной принадлежностью медицины, превратив ее во что-то вроде отрасли технической науки.
Операционный стол был накрыт белоснежными простынями, из-под которых виднелась только голова с копной седых волос, лежащая на белой подушке.
Грант испытал почти потрясение, когда разглядел человека, который лежал на операционном столе.
— Бинес? — прошептал он.
— Бинес, — подтвердил помрачневший генерал Картер.
— Что с ним?
— Они в конце концов сумели до него добраться. Наша вина. Мы живем в век электроники. И все, что мы ни делаем, проходит через наших электронных помощников. Любые опасности, которые готовят наши враги, мы привыкли отражать, управляя потоками электронов. Маршрут движения кортежа от аэродрома был тщательно выверен, на каждом столбе висели датчики, которые обнаружили бы любого врага — но только если бы этот враг был электронным. Мы не рассчитывали, что придется столкнуться с людьми — с машиной, которой управлял человек, и с ружьями, из которых стреляли люди.