Я поочерёдно взглянул на остальных. Махмудов и Комаров кивнули.
— Согласен, — сказал я.
Прихрамывая (колени после многих часов пластунских упражнений были содраны, наверное, до кости), подошёл к длинному плоскому телу, вынул из кобуры пистолет, взвёл и приставил дульный срез к туго перетянутому ремнями ранцу.
— Прощай, Серёга, — тонким голосом сказал Молох. Выстрелы ПМ-а прозвучали негромко.
Совсем негромко.
© А. Сивинских, 2007
Рассел Д. ДжонсЭЛЬФЫ ПРОХОДЯТ БЕСПЛАТНО
Как всегда, её инструкции были похожи на стихи или пересказ сна, но уж никак не на точное указание конкретного места. «Рядом со стеклянным домом — такой весь из себя офисный куличик со шлагбаумом. Там ещё были полудохлые каштаны, белённые по горлышко. Где-то между киоском с карточками и забором со стройкой, а на заборе нарисована шестиногая лошадь. Ты сразу увидишь».
Как вам это нравится?! Она заметила каштаны и лошадь, но не удосужилась посмотреть название улицы и номер дома! Нарезая круги в районе педагогического университета, Влад вспомнил всё, что ему известно о женской логике, вернее, отсутствии оной. Где-то здесь должна располагаться сувенирная лавка, в которой Ева обнаружила «подарок своей мечты». Теперь Владу, словно рыцарю урбанистического квеста, предстояло отыскать этот вожделенный Грааль — и хорошо бы он был не дороже пятидесяти баксов!
Влад достал мобильник и ещё раз посмотрел на фото, которое она отправила после невразумительного описания маршрута. Дурацкая круглая штука, похожая на цветок. То ли синий, то ли фиолетовый — настырное весеннее солнце отсвечивало, отражалось от глянцевых кнопок и било прямо в глаза. Прищурившись, Влад открыл записную книжку, выбрал Евкин номер — самый первый из списка, как же иначе! — автоматически оглянулся по сторонам на предмет случайных прохожих и неожиданных велосипедистов — и упёрся взглядом в забор.
Покорная жертва граффити, безумная галерея чьих-то нечитабельных автографов — и поверх радужных макаронин, иероглифов и цифробукв красовалось нечто, похожее на таракана, паука, расчёску, но только не на лошадь! Рядом притулился оранжевый киоск, заклеймённый логотипами и сомнительными обещаниями «соединить» и «связать». А прямо перед собой Влад увидел витражную дверь, пыльную витрину с ловцами снов и колокольчиками счастья, а над всем этим безобразием вывеску «Чудеса и диковины! Невероятные подарки для себя и любимых».
— Чудесно!.. — пробормотал Влад. Он так устал, что даже ругаться не было сил.
«Только бы не обед, только бы не учёт…» — словно молитву повторял он, подходя к магазину. Ура-ура, слава капитализму, он по-прежнему клиент, который всегда прав и перед которым открыты все двери.
В «Чудесах и диковинах» было сумрачно — уличный свет с трудом пробирался между сталактитами восточных амулетов и сталагмитами подсвечников и деревянных то ли цапель, то ли двухвостых змей. Остальные товары были из той же категории: подушки с лапами, стулья с ушами, чайники, похожие на черепах, и черепахи с хрустальными рожками.
Посередине магазина возвышался «тотемный столб» — увешанная масками колонна, а на самой вершине — ЭТО. Влад даже телефон достал, чтобы убедиться, что не ошибся.
Сразу стало легче, и он ощутил что-то вроде гордости. Всё же он исполнил её мечту! Конечно, идеально бы было, если бы он сам узнал, чего ей хочется… Прочитал мысли, спросил духов или просто волшебным образом догадался. А не ждал конкретных указаний, как какой-нибудь лох. Мысль об этом слегка подпортила победное настроение.
«Хорошо, пусть я такой, как все, ни капли не особенный, и я даже не понимаю, что ты нашла в этой фигне, — думал Влад, доставая бумажник, — но по крайней мере она у тебя будет».
— Чем могу служить? — послышалось из-за масок.
Влад автоматически улыбнулся — вежливо, но не скрывая самоуверенности. В таких лавках любят накручивать цены, товар-то явно ручной работы, домашние поделки самозваных гениев. Значит, можно поторговаться, намекнуть на постоянных клиентов, припугнуть, что испортишь репутацию… Магазин только-только открылся, иначе бы Евка бегала сюда каждый день.
«Может, я вообще у них первый клиент?» — успел подумать Влад, а потом улыбка его увяла: он увидел продавца.
Вместо подрабатывающего студентика, скучающей тётки «че-вам-надо-а?» или бледной моли неопределённого возраста и пола перед Владом стоял — вернее будет сказать, возвышался — широкоплечий мужик спортивно-бандитской комплекции. Из-под закатанных рукавов чёрной рубашки виднелись хорошо накачанные бицепсы, толстая шея создавала впечатление, что подозрительный тип в любой момент готов к драке. А в прищуренных ярко-зелёных глазах вежливости было лишь на треть, остальное — сплошная самоуверенность.
— Добрый день… — Влад несколько подрастерялся. — А сколько это, — он взглядом и бумажником указал на вершину столба, — стоит?
— Это? — Продавец задумчиво посмотрел на круглую штуку. — Давайте посмотрим!
Он привстал на цыпочки, потянулся и снял заветный «подарок» — легким, изящным движением, как у матёрого кота-мышелова, который всегда готов к меткому прыжку. Под рубашкой, словно под мягкой шкуркой, обозначились мышцы — и Влад впервые в жизни ощутил жгучий приступ почти животной зависти к чужому телу. Потому что это было не кино, которое где-то там и понарошку, не профессиональные качки, словно отлитые из пластмассы, а прямо здесь, рядом, нечто обыденное и очень реальное.
— Так-так-так… — Продавец перевернул круглую штуковину, и только тогда Влад понял, что это шляпа — с широкими бархатными полями, с переливчатыми перьями, вся в бусинах и камешках. — 12-86-5, это у нас, значит… — продавец скосил глаза на деревянную собаку с рыбьей головой, — 122, с учётом курса, скидка на время… Две тысячи восемьсот двенадцать рублей и семнадцать копеек, — сообщил он слегка обалдевшему от такой наглости Владу.
— Прошу прощения?
— Да?
— Так это не ценник?
— Нет.
Влад торжествующе усмехнулся.
— А вы знаете, что по закону о защите прав потребителей вы обязаны указывать цену на каждый товар?
— Две тысячи девятьсот двенадцать рублей и семнадцать копеек, — ответил ему продавец, делая упор на «девятьсот».
Влад открыл было рот, но остановил себя.
— Правильно, — согласился продавец, обмахиваясь шляпой, словно веером. — Ещё одно слово — и эта вещь вообще не будет продана. Вам.
Влад покачал головой. Огляделся — казалось, все твари и монстры магазинчика смотрят прямо на него, выжидая и тихонько посмеиваясь. Влад повертел в руках бумажник, достал телефон и снова убрал. Вспомнил обиженные Евкины глаза и выражение-маску «Я терплю, но я уже так устала!»
— Хорошо. — Влад принялся нервно отсчитывать купюры.
— Вам завернуть или сразу наденете? — поинтересовался продавец.
Влад с укором посмотрел па него.
— Вы же понимаете, что это не для меня?
— Разумеется! Для той милой девушки, что забегала сюда утром. У неё был телефон, которым можно делать фотографии. Как это удобно, не правда ли?
В его голосе уже не было издевки — лишь доверительность и искреннее восхищение развитием техники, с ноткой ностальгии по временам юности, когда подобные штуки очень бы пригодились — меньше, чем сейчас.
— Да, это многое изменило, — согласился Влад.
Стукнула дверь, и в магазин влетела девушка, запыхавшаяся, раскрасневшаяся и испуганная. Она увидела продавца со шляпой, Влада с тысячными бумажками в руках — и совсем растерялась.
— Как же так?.. — Ее глаза стали влажными, и вот уже первая капля заскользила вниз по щеке. — Я же… Я же просила, чтобы вы отложили… оставили…
— Ну, милая барышня, пожалуйста, не плачьте! — галантно воскликнул продавец, и его низкий грубоватый голос стал бархатно-мурлыкающим. — Я и не думал, что кто-то, кроме вас, заинтересуется этой красотой, она сто лет у меня здесь висит, если не больше…
— Но я же говорила, что я… Я добыла деньги. — Девушка вытащила из кармана смятую кучку сотенных бумажек. — Молодой человек, пожалуйста, — и она жалобно посмотрела на Влада. Так умирающие от голода котята просят кусочек сосиски.
Влад в отчаянии запрокинул голову к потолку, увидел там многокрылую тварь из красных тряпочек и, кажется, рыбьей чешуи, и устало прикрыл глаза.
— Я не знаю, на кой ляд вам всем сдалась эта дурацкая шляпа! — Он вновь достал мобильник и показал конкурентке фотографию на дисплее. — И я бы с удовольствием уступил её вам, но я всё своё обеденное время сначала искал этот замечательный магазин, потом пытался выяснить, сколько эта замечательная шляпа стоит, а теперь вы просите меня на всё забить! Может, ещё посоветуете купить что-нибудь другое? Это? — Он указал на чугунного крокодила, который обнимался с чугунной же селёдкой. — Или, может быть, это? Кстати, что это?.. А, чёрт! Проблема в том, что у моей любимой девушки скоро день рождения, и она хочет именно эту шляпу. И что мне ей сказать, а?
Гостья шмыгнула носом, вытерла глаза кулачком с зажатыми бумажками, на мгновение замерла, сжав губы, а потом кинулась к продавцу, выхватила у него заветную «диковину», сунула деньги — и выскочила вон из магазина.
— Стой! Куда?! Держите её! — заорал Влад и бросился следом.
— Она покупатель. Она права! — вслед ему усмехнулся продавец.
На улице было пустынно, «воровка» словно растворилась в воздухе — и Влад вернулся в магазин.
— И что мне теперь прикажете делать? — обречённо пробормотал он.
— Что, всё так серьёзно? — Продавец оторвался от пересчёта смятых сторублёвок и внимательно посмотрел на него, словно только что заметил.
— Именно так. — Влад попытался отряхнуть брюки, измазанные в пыли. — Подарок, который заказали — понимаете? Она редко что-то просит, а чтобы так, конкретно, даже с фотографией — никогда ещё не было. А я и этого не смог! Она меня точно не простит… Постойте, а человек, который сделал эту штуку, он…
— Это не просто магазин — это скорее галерея, выставка редкостей, — объяснил продавец, подойдя к Владу и положив руку ему на плечо. — Здесь всё в единственном экземпляре. Даже если художник сделает копию — это будет нечто совсем другое.