– Ты планируешь просто напасть на таверну и всех зарезать? – с укором посмотрел я на Нори.
– Я что чокнутая? У нас есть бомба и зажигалка. Ты вызываешь демона и посылаешь в центр бара, он чиркает кремнем, и мы добиваем выживших, – протараторила Нори, как будто речь шла не о живых людях и нелюдях, а о чем-то отрешённом. – Потом просто добиваем из дробоганов, как они тогда нас.
– План хорош! Тактика – королева войны, – закивал головой Яков.
– Ты хотела идти лишь за Крестом, а там человек тридцать придётся уложить! – попытался вразумить я девушку. – И откуда у тебя бомбы и дробовики?
– Конечно теперь ты против, ты ж демона-лекаря с него уже выбил! Так дай и мне мой стилет сфармить! – жалобным голосом проскрипела девушка, игнорируя мой вопрос про добытое ею оружие. – Ладно, незнайка, давай для тебе по отыгрышу скажу, раз лут с Креста тебя больше не мотивирует.
Нори вдохнула побольше воздуха, подняла глаза на блеклый уличный фонарь и, привстав на месте водителя, выдала словно в театре нараспев:
– Тридцать бандитов, которые кошмарят город, виновные во всех смертных грехах, угнетающие рабоче-крестьянский люд… За который, кстати, погибла твоя Лиза! Окончательно охренели от своей безнаказанности и требуют высшей меры трудового возмездия!
– Достаточно для тебя, о самый гуманный из варлоков? – нахмурилась, опустив руки, девушка под медленные глухие хлопки и открытый рот слушавшего это Якова. – Бери бомбу и гони своего демона внутрь! Иначе они завтра на завод к жестянщикам придут и всех трудяг смирению научат!
Я принял из рук девушки круглый железный горшок с торчащим из него белёсым фитилём. У меня были ещё контраргументы, но в моей голове, словно ветер, прошептал голос Лизы, а в воздухе запахло страницами моей говорящей книги.
«…Нет праведников!»
И я позвал:
– Грамм!
Глава 27. Мой Крест
Грамм бежал впереди машины. В одной лапе демонёнок держал бомбу, а в другой кремниевую зажигалку. Удивлённый пьяный люд оглядывался на него, протирая глаза и переспрашивая у собутыльников, видят ли они тоже самое. Нелепо и неотвратимо бесёнок скользнул под двустворчатую калитку, а уже через секунду прогремел взрыв, вынося волной и дверь, и оконные рамы с частями стен, за которые те были закреплены, вперемешку с кусками тел собравшихся в питейной.
Скрип тормозов паромобиля, остановившегося напротив дымящийся таверны дополнился криком Нори.
– Бей бандитскую гадину!
И мы с Яковом подняли свои стволы на проёмы и дыры в стенах, сквозь которые толком ничего не было видно из-за дыма. Яков стрелял наугад, лишь бы в сторону таверны. Нори же выцеливала силуэты шарахающихся в тенях пляшущего пламени или пытающихся выбраться. Пару раз девушка даже выстрелила по тем, кто не находился в заведении, а просто вышел отлить и был оглушён взрывом.
Яков бил самозабвенно, полностью отдаваясь процессу, как будто уничтожение людей и нелюдей действительно было делом его жизни. Нори же что-то искала, или кого-то.
– Красные крысы! – донёсся звук сверху.
Это был Крест, стоящий в окне второго этажа горящего дома. Полуголый атлетичный полуэльф целился в нашу сторону из пистоля. Мои мысли были разогнаны книжными ингаляциями ещё перед боем, но вот моё не такое скоростное тело медленно созерцало надвигающуюся трагедию.
Пистоль Креста щёлкнул, и я словно увидел, как пуля вылетает из ствола – маленькая, круглая, хищная. И тут же голова Якова раскололась прямо мне в лицо, обдавая меня брызгами содержимого черепа, и я, к моему стыду или счастью, пригнулся, чтобы не попасть под дальнейший обстрел.
Прозвучал и второй выстрел. Плечо Нори отдёрнуло назад, будто свинцовый шарик весил не 9 грамм, а в сотню раз больше.
– А-а-а-а-а! – завопила девушка, к слову, её крик в этом хаосе никого бы не удивил.
– Шалоуш Клац Верде! – закричала моя книга. – Повторяй быстрей! Шалоуш Клац Верде!
И я повторил, не слыша своего голоса – в ушах зашумело будто я нырнул под воду.
«Звать, звать Грамма!» – мелькнуло у меня на грани ощущений.
Я выкатился из экипажа, ощущая, как что-то сильно ужалило меня сквозь одежду.
Нори, схватилась за своё раздробленное плечо с закатившимися белками глаз, и я понял, что она без сознания или находится под действием болевого шока.
– Прикрывайся плащом тьмы! – кричала книга в этом пекле, пока Крест палил из окна с двух рук, нашпиговывая паромобиль и мёртвого Якова пулями.
Я не мог её бросить – такую дерзкую и сумасшедшую. Я не мог снова позволить, чтобы её убили и, рискуя быть застреленным, я высунулся и схватил девушку за талию.
– Сыны грибов! Шлюхины дети! – продолжал стрелять Крест.
И вот уже очередной маленький снаряд медленно, очень медленно летит прямо мне в лицо. Что оставалось, кроме как подставить своё плечо и спину, которые тут же обожгло болью… но дело было сделано. Нори лежала в укрытии.
Видимо, от боли я рефлекторно потянулся проверить входное отверстие в моё тело, однако его не было, плащ не был пробит. Слова заклинания читались в двух мирах: в мире моего сознания и в реальности, пока Крест окатывал нас свинцом.
– Волшебные артефакты, – звук выстрела сопровождал каждую его фразу. – Магия, говорил мне комендант, объявлена пережитком прошлого! – выстрел. – И фокусами! – выстрел. – То есть это фокусы мне пол-лица спалили?!» – выстрел и снова выстрел. – Маленький такой, как твой мозг, гриб шваркнул по строю цепной молнией. А тут, я вижу, у нас целый маг с энергощитами!
– Грамдахкон, убей стрелка! – рявкнул я на появившегося демонёнка, который тут же юркнул в дым корчмы.
– Война – это вам не бомбами швыряться! – выстрел, выстрел.
Но я его почти не слышал, уже вызывая демона-лекаря. Брутолиб появился как раз когда наверху вскрикнули, а звуки выстрелов стали приглушённее – это Крест сражался с вбежавшим к нему Граммом, уже внутри.
– Лечи её! – приказал я Бруту и, взяв дробовик, направился в помещение.
Нога шагнула на замусоренный пол таверны. Жидкий дым вытягивало вверх сквозь оконные и дверные проёмы. Осиротевшие огоньки разбитых ламп, освободившиеся от керамических оболочек, пожирали перевёрнутые столы и стулья маленькими, но постоянно растущими костерками. От чего в помещении стало светло словно днём.
Боковым зрением я засёк тёмную фигуру, поднимающуюся с пола. Счастливчик во время взрыва наверняка спал под лавкой, теперь же он поднялся во весь рост, достав кривой нож.
«Каннибал», – прошипела Лиза в моём сознании.
И я без зазрения совести спустил курок. С близкого расстояния горсть картечи подхватила подонка и перекинула его через барную стойку. Голова начала болеть, я почувствовал, что меня отпускает, и, открыв полы плаща, вдохнул запах книги.
– Ты чё так часто занюхиваешь? – запищала книга. – Запивай давай, мана кончится под бустами!
Взгляд скользнул по барной стойке, но ни одна бутылка не уцелела после взрыва. Тогда я перегнулся через неё в компанию двух трупов и уцелевших барменских припасов немаркированного пойла красного цвета. Потянувшись, я не сразу смог вытащить бутылку, а когда наконец достал, с жадностью пьяницы откупорил её, вырвав зубами пробку.
Шумы и выстрелы на втором этаже прекратились, предвещая либо победу, либо то, что мой враг одолел вызванного демона. По венам побежали потоки пьянящей силы, а заклинание идентификации само слетело с губ. Там наверху, притаившись у лестницы, старый солдат целился в открытый проём.
– Крееест! – протянул я. – Выходи, я тебя запятнал.
– Кто ты такой, колдунчик?! – помедлив крикнули сверху.
– Я тот полуэльф, у которого ты на демонстрации часы отобрал, помнишь?
– Ааа! – протянули сверху. – Главный дневной инженер. Так тут ничего личного, мне на тебя Древодубович указал. А то, что часы у тебя взял, так это извини, я их посеял где-то. Вернуть не могу.
– Я ж демонолог теперь, и часы я свои давно уже вернул! – крикнул я.
– Поздравляю! – усмехнулись сверху. – Нехеровая такая карьера от инженера до колдуна! Вижу, ты больше не овца, зубы отросли. Не чешутся?
– Не у меня... – прошептал я, сплетая заклинание призыва. – Силизи!
Лиза появилась тут же, улыбаясь и смотря наверх прямо сквозь балки таверны.
– Волки и овцы говоришь? – прозвенела она своим голосом. – Иди ко мне, моя подстилка буржуазная!
Демоница взбежала по лестнице, а я, прислушавшись пытался представить, что происходит над моей головой – заклинание идентификации всё ещё работало.
Крест отпрыгнул от лестницы, и огненный кнут с шипением расколол обожжённую им половую доску. Парный выстрел из револьверов в сторону Лизы не увенчался успехом, и кнут ударил ещё раз, оставляя в воздухе багровые всполохи. Полуэльф выпустил револьверы из рук, чтобы прогнуться в спине и сделать кувырок к окну, в которое, оттолкнувшись руками он ювелирно вошёл, словно нитка в игольное ушко.
На улице взвизгнули – это Нори дважды нажала на курок дробовика с опустевшим магазином. Крест нанёс тройной удар стилетом в область лица девушки – тем самым заветным ножом, которого так желала Нори. Ножом, что сейчас светился в моих глазах зелёным цветом.
Паромобиль дёрнулся с места – Крест мчал от Лизи прочь. Я выбежал на улицу, прицелился и высадил в удаляющуюся цель все пять патронов, но не попал. Машина свернула за угол.
– Садись сверху, – прыгнула на брусчатку Силизи. – Не могу от тебя далеко отлететь, чтоб его догнать!
Не вдумываясь и не споря, я выронил дробовик, мельком взглянув на умирающую Нори. Я не слышал, что она говорит, но заклинание идентификации отчеканило в моём сознании: «Мой ножик, выбей с него мой ножик!»
Крест ехал быстро. Он мчал со скоростью ипподромной лошади, не боясь загнать железный паровой механизм и, если бы не полёт демона, то скрылся бы бесследно в огромном мегаполисе.
Спустя полчаса погони двигатель паромобиля заглох на берегу Улхат океана, и раненая хромающая фигура поковыляла вдоль берега. Я опустился на твердь на расстоянии дести шагов от него. Лиза же растворилась в воздухе, перейдя в невидимое состояние.