Крест обернулся. Налетевший океанический ветер дёрнул его засаленные волосы, обнажая ту часть головы, которую бандит скрывал от сторонних глаз.
Его тело было испещрено зарубками и жжёными ранами, тем временем невидимый демон обходила его со спины.
– Эй, как там тебя, колдун? Эффир, кажется? За войну с грибами я повидал таких, как ты. Смотри на меня, Фира, я выживал, когда всех разрывало на части, знаешь, почему?
– Поведай же? – насупился я, заметив в его руке тот самый стилет.
Вдохнув из внутреннего кармана плаща запах книги, я продолжил прикрываться заколдованной тканью от возможного броска.
– Потому, что я не верю во всякую такую чушь. И знаю, что ты демонолог без своих друзей демонов ногтя обычного солдата не стоишь! И тряпка твоя тебя больше не спасёт.
Парадоксально, но я слышал сейчас Нори. Я одновременно знал, что она только что погибла, и в тот же самый момент она кричала мне буквами древних заклинаний, тарабаня по какой-то клацающей доске.
«Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Замочи этого козла! У него мой ножик!»
Я опустил плащ, слегка наклонив голову и взглянув на океан.
– Правильно, лучше умереть с гордо поднятой головой, полукровка, – улыбнулся Крест.
– От полукровки слышу, – сказал я уже отделённой от тела голове бандита.
Тело Креста рухнуло, как рухнула в мокрый песок его голова из когтистых пальцев.
Лиза смотрела на меня покровительственно и как-то виновато. Её тело подняло в потоке света так, что копыта оторвались от песчаной глади пристани. Её кожа заструилась мягким светом, а когти на пальцах рассасывались сами собой. Рога, плеть и копыта будто стирал невидимый моему взору художник прямо на моих глазах. И тут я понял, что она уходит! Уходит не до следующего призыва, а уходит навсегда.
– Лиз, куда ты, ты же меня не оставишь тут?
Меня не заботило, насколько я жалко смотрелся, произнося эти слова. Меня не волновало, как подбирала эпитеты к моему состоянию смеющаяся волшебная книга. Я шагнул сиянию навстречу.
– Лиза, мы ещё увидимся?!
– Теперь ты – настоящий варлок, милый мой Эффир, и работаешь с демонами и не упокоенными душами. А я свой крест из души вынесла, – звеня сотней колокольчиков растёкся её голос по ночному пляжу.
– А как же рабочие на фабриках? А как же буржуазия? – искал я зацепки, чтобы оставить её рядом. – Я не отпущу тебя, я приказываю тебе!
Я помнил наизусть заклинания вызова. Я даже мог читать его про себя в уме и сейчас тараторил текст, пытаясь успеть, пока она не исчезла.
– Тебе тоже предстоит этот путь, и мы обязательно будем вместе, но не сейчас.
– Что ты имеешь ввиду? Когда?! – выкрикнул я.
– Возможно, когда ты примешь себя таким, какой ты есть, и простишь себя за это. Взгляни на себя сквозь заклинание, теперь ты варлок.
Лиза растворилась. На кровавом песке лежал Крест, в его руках светился зелёным ножик, из-за которого Нори так охотилась за этим выродком.
Я подошёл к воде, чтобы зачерпнуть океанической прохлады на горящее словно огнём лицо. Будто меня кто-то вспоминает. Будто меня кто-то ругает бранными словами. Будто за мной следят сотни тысяч глаз.
Я наклонился к воде, уже стоя в ней по колено и отпрянул – заклинание идентификации отражало в тёмной глади одетое в мою одежду, сотканное из тьмы существо с пылающими белыми глазами, ветвящимися тонкими рожками и неестественно удлинившимися ушами, как у высокородных эльфов.
– Свет мой зеркальце скажи, кто на свете всех милее? – затараторила книга, но тут же захлебнулась погруженная в чёрную воду.
– Я тут хозяин, и я тебе говорю, когда вещать, а когда молчать! – стиснул я зубы, пока фолиант не пробубнил из-под воды что-то утвердительное.
Сунув книгу обратно, я вышел из океана, забрал Норин нож и направился к паромобилю.
«Вдруг заведётся, а если нет, то дотолкаю демонами», – решил я.
Глава 28. Подчиняя отражение
Отправив своего персонажа автопилотом в его таверну-пристанище, я вышел из игры, вернее, меня выбросило, когда на мой домашний компьютер раздался звонок.
– Транс Гейм энд Кеш сервис, – проскрипели динамики.
Я открыл жалюзи окон своей двухкомнатной квартиры и наблюдал, как, мигая габаритными огнями, серый транспортный контейнер медленно поднимается по воздуху к моему этажу. Капсула игры нового поколения. С ней доступно всё! Вообще всё! Возможно, она даже стоит больше, чем моя берлога.
Тут я поймал себя на мысли, что совсем не помню, сколько я заплатил за это устройство – с некоторых пор денег более чем хватало. Когда-то такие капсулы испытывали лишь смертники, потом даже было шоу, в котором осужденным давался шанс искупить свою вину перед планетой. Возможно, и сейчас это практикуется. Пробовали, конечно, многие, а что им ещё оставалось делать, но ни один не получил свободу. Даже пресловутый водопроводчик и убийца детей Марио.
Как же меня достала эта нелепая жизнь, эта рутина, лживые друзья в нейросети. Одно спасение – патч «забвение», переключающий ум туда, в сеть. Иначе бы давно уже сел на антидепрессанты или вообще сотворил бы с собой что-нибудь страшное.
– А смог бы я так же, как и те смертники играть, зная, что, если меня убьют, я умру в реальности? – задал я себе вопрос. – Скажешь тоже, в реальности… – хмыкнул я себе же в ответ. – Мой перс Эффир живёт более полноценной жизнью, чем я. А я? А что я? Очередной инженер, винтик в системе, пусть и свободного анархического общества. Могу ли я быть свободным и дышать полной грудью тут?
И я вдохнул загазованный воздух своего квартала, подойдя к окну.
За моей спиной уже копались техники, подключая капсулу, надоедая дежурными вопросами, типа «Куда поставить?», «Какую компанию выбрать для трансфера питательных элементов?». В такой капсуле можно было прожить жизнь. Яркую жизнь, настоящую. В такой капсуле можно было не бояться и умереть.
Я вышел на балкон, отклеив никотиновый пластырь от левой руки, и, протянув ладонь вперёд, отдал его ветру и гравитации. Тканный кругляш – нейросхема – завертелся, падая в коридоры уходящих вниз огней из окон квартир многоэтажек, однако подхваченный сквозняком, он воспарил высоко над крышами плотно посаженных городских домов.
– Даже у хлопкового клочка судьба интереснее, – заключил я.
Он мне больше не нужен, в игре я найду всё, что мне необходимо.
Пестрящий рекламами город с вереницами летающих шлюпок на положенной для передвижения высоте, по проложенным маршрутам и небо, такое же яркое рекламное небо совсем не радовали глаз.
Я вдруг увидел своего персонажа. Он глядел прямо на меня, как будто зависал передо мной в воздухе, как будто что-то шепча.
– Эффир, моя жизнь теперь твоя жизнь, – произнёс я, посмотрев вниз.
Говорят, что когда-то на этом месте был холодный океан. Подумать только, вымершие покрытые шерстью животные бродили прямо тут. Прямо под моим небоскрёбом, во льдах. Теперь льдов больше нет, а нормализовавшийся климат, к счастью, держит комфортную температуру.
– Сколько я вам должен? – придя в себя, я обратился к техникам.
– Так всё оплачено, – пожал плечами рабочий и с нескрываемой завистью посмотрел на капсулу. – Круто, наверное, в такой играть?
– Наверное, круто, – ответил я в тон ему.
– А вы какого уровня, раз на игру так тратитесь? – влез в разговор паренёк с именем Имран на бейджике и подписью стажёр.
– Не знаю, я под забвением играю, там не отображается.
– Вообще улёт! – округлил глаза старший технической команды. – Ну, всего вам доброго!
Они вышли также, как и пришли – через балкон, а я закрыл плотно жалюзи и провёл ладонью над манипуляционной панелью.
– Личность опознана. Примите удобное положение в капсуле и приготовьтесь к подключению, – приятным голосом заговорила со мной консоль.
Я лёг внутрь, ощущая, как механизмы цепляют ко мне датчики, трубки, обратные манипуляторы, дыхательные шлейфы.
– Загрузка аккаунта. Три, два, один, – отсчитал женский голос.
Игра Эфира
Паромобиль всё-таки пришлось толкать, для чего мной был вызван самый крупный из моих демонов, лекарь Брутолиб. Он толкал очень медленно, постоянно причитая, что врачам и так мало платят, а особенно в бездне, пока я не вылез из телеги и не начал помогать бедолаге.
– И главное, у нас в бездне хрен кому что скажешь! Это у вас, господин, тут можно бастовать. Ну подумаешь, убили! У вас хоть послесмертие есть, а у нас… у нас-то насовсем, а ещё шкуру живьём сдерут и хвост отрежут, и выпорют твоим же хвостом, – причитал врач.
– Тебе, нытик, что сказано было низчайшим? «Держитесь тут!» Вот и держись, не ной! – упрекнула демона книга.
– Это мы только тут бессмертные, а в бездне вполне себе смертные, – не обращая внимания на книгу, скулил врач. – Как думаешь, господин варлок, есть бездна после нашей бездны?
– Что? – поморщившись я повернул голову на демона, у меня из памяти всё не выходили слова Лизы и моё отражение в Улхат океане.
– Ну у вас, если вы умираете, есть бездна. А у нас если мы умираем в бездне, есть другая бездна для погибших демонов? – разжёвывал свой вопрос Бруто.
– Спроси чего попроще, – отмахнулся я, толкая авто.
– Ты вот об этом не думаешь, господин варлок, а как умрёшь, сам к нам попадёшь. У тебя вон и рога, и хвост есть, если из нашего мира смотреть, – пыхтя упирался Бруто.
– Вот попаду, тогда и буду думать. Давай толкай, лучше!
– Ты б господин, кого покруче научился вызывать! Штудируй свою книжку, а то ведь я демон-интеллигент, на мне ездить нельзя.
– Ты, если не заткнёшься, один машину поволочёшь, – отрезал я, и весь оставшийся путь мы провели в относительной тишине.
Демон растворился, как только паромобиль приблизился к таверне. Я устало вошёл в пустой зал, в котором меня снова встретил взгляд трактирщика.
– Милейший, слышали небось, что в городе происходит? – начал он чем-то воодушевлённый.
– И что происходит в городе? – поднял я бровь, не думая останавливаться.