– Может феев подальше от Сашки убрать? – ткнул Пликс вождя-монаха Марио в бок. – А то я его мысль теряю.
– Это потому, что ты лист куришь, а он на пыльце сидит плотно, – ответил Марио сжимая натруженные кулаки. – Пусть вещает, быть может это наш последний бой.
– Не из таких передряг выбирались, – пожал плечами Пликс, жужжа парокостюмом, в котором и без того большой энт и вовсе был огромен.
– Мы раньше исподтишка били, а сейчас вступаем в бой против стократно превосходящего войска, – оценил масштабы врага Марио.
– У нас вся армия освящена. Наши грибы неделю впитывали святые заколдованные реки. И броня, на этот раз мы армированы лучше врага, – Пликс всё ещё держал мехдоспех сидящим на коленях. – Каждый наш гриб заберёт минимум десятерых, плюс артобстрел.
Сотни моховых клубков полетели в сторону демонической орды и, не долетев до земли, разорвались в воздухе прямо над врагом, разнося святые грибные споры в лёгкие беснующейся армады чудовищ.
Огненная гряда накрыла демонов и из штаба Марио казалось, что пылает вся видимая земля до самого горизонта. Грузные тучи текли с севера, это вождь призывал грибной дождь.
– Да благословится вода, летящая с неба! – вскричал Сашуас, и грибные присты повторили его молитву, от чего небо засияло радугой, извергая на демонов губительный для них дождь.
Башня на острове. Хранилище миллионов капсул с заключёнными
Дункан следил за аппаратурой и управлял роботизированной системой по обслуживанию капсул. Сегодня в игре творилось, что-то страшное.
Обычно капсулы отключались, переходя в режим убийства заключённого неспешно, словно тухли вечером окна в многоэтажке, а сегодня… Сегодня он слышал их крики, сдавленные системой звукоизоляции массово, неотвратимо. Сегодня башня казнила тысячи и тысячи, расщепляя тела вместе с одеждой, перерабатывая и унося по многочисленным трубкам питательную субстанцию – биоматериал для строительства новых органов для имплантации, еды для других заключённых и бог знает для чего ещё. Трубки уходили и туда, куда ему, Дункану, по его допуску секретности было не попасть. Туда, где происходило что-то пострашнее массовых казней.
В игре после массированного грибного обстрела
– Проредили, – поморщился Марио. – Теперь у них остались лишь многохитовые и высокоуровневые.
По грибной связи пошла информация об отстрелянных боеприпасах и законченной мане. Земля до горизонта дымилась и смердела догораемыми демоническими телами, а дым столбом уходил вверх, будто грибы применили невиданное в игре ядерное оружие.
– За лес! За СеГС! За всё хорошее против всего плохого! За родину, достали-на! Ура товарищи! – скрежетал зубами Сашуас, и армированные квадраты грибов двинулись в дымку, чеканя шаг, ощетинившись тысячами копий.
Между построениями шли Марио и Пликс. Энт играючи вращал своим меха-костюмом пару посеребрённых двуручников, а вождь грибов просто засучил монашеские рукава. Словно звёздным небом смотрели из дыма мириады горящих красных глаз. Вождь-гриб был прав, остались лишь хайлевловые твари, но и их было слишком много.
Энт и Марио перешли на бег, чтобы врубиться в кишащую толпу демонов и тем самым добавить грибной армии плюс три к морали. Столкновение двух армий сопроводилось криками миллионов глоток, погружая степь и крестьянские поля перед Чак Хук Хиллом в хаос. Оскаленные копьями грибы кололи бесчисленных демонов. В центре каждого квадрата молниями шарашили грибные драгуны, где-то сзади подпевал Сашуас, давая войскам мораль, но несмотря на это болотный народ таял на глазах.
Пликс врезался в восьмилапого четырёхглазого демона, когда тот практически разбросал армированный строй копейщиков. Паук не уступал ему в массе, силе и скорости, но он был слеп, слизистую его глаз сжёг святой дождь, и на энта смотрели белёсые слоистые сферы. Стальная грудь механоида стукнула о хитиновый доспех, отталкивая существо от грибных шеренг, но передние лапы паукообразного впились в железного гиганта так, что затрещала броня и на секунду показалось, что вот-вот вылетят клёпки из стыкующих швов, или металл просто-напросто лопнет, обнажая более мягкую плоть энта. Но броня держала. С двух рук заколотил Пликс по хитиновой спине монстра, от чего серебряные двуручники высекали искры и пламя, не причиняя демону вреда. Горизонтально раскрывшаяся челюсть вцепилась в воротник железного исполина в надежде прокусить уязвимое место, но энт упал на спину, выставив перед собой стопу мех ноги, и паук по инерции полетел через него, теряя равновесие. Благо, квадрат воинов разбежался, переформировавшись сзади.
Пликс вскочил, запыхал паровой котёл разгоняемого костюма, а его правая рука сделала выпад прямо в морду насекомого. Визг или свист издал монстр, когда сталь вошла в обожжённую голову, но энт сократил расстояние, чтобы выдернуть правый клинок и тут же ударить слева-снизу, поддевая подбородок существа левым двуручником.
Энт глянул направо, где сражался Марио, нанося десятки ударов в секунду, разогнавшись, словно поезд на дальнем следовании. Удар, удар, удар, блок, разворот вокруг своей оси, прыжок, падение – и каждое действие голых рук и ног пестрело огненными вспышками. Руки и ноги монаха пробивали естественную броню монстров, будто картон, а проникая в тело, заставляли воспламеняться чудовищ целиком. Челюсти, когти и окостенелые рога кололи, рвали и резали воздух вокруг не по телосложению ловкого монаха, и тут же их владельцы вспыхивали, будто взрывались изнутри.
– Поддержим грибные квадраты! – прокричал Пликс монаху, чтобы тот не отдалялся от рубящихся грибных шеренг.
– Мы не победим так! – отвечал, казалось, не запыхавшийся вождь грибов. – Нужно прорываться к штабу Ули.
– А грибы?! – возражал Пликс.
– Не убьём Ули, нас всех сожрут! – вращался словно волчок в кровавой куче-мале Марио. – Давай вместе, нужно пробежать пару километров вглубь!
И Пликс согласился, направив механоида в один конец, так как на большее не хватит топлива в его контейнерах, закреплённых на спине робота. Монах и энт в костюме нарастили темп, серьёзно отрываясь от основного войска, уже не добивая встречных монстров, когда попадалась такая возможность, а лишь устраняя их с пути, ведь главный их бой ждал ещё впереди.
Игра Евсея
Евсей вынырнул из бездны прямо у всадника – низкорослого щуплого человека в круглых маленьких очках, одна линза которых некогда треснула. Злые красные глаза сияли ненавистью и болью. На молодом парне со стёртыми до костей руками и ногами восседал Ули. Дождь обжигал его.
Без лишних разговоров цепь охотника ударила будто плеть, норовя пронзить лорду-демону его чёрное сердце. Однако человек-конь вскочил на дыбы и металл ударил в живой щит, не причиняя Питеру никакого урона.
– Ииииииии! – заржал человек, а всадник пыхнул чёрной дымкой, обволакивающей пятиметровый радиус.
– Игрок! – донёсся голос лорда-демона. – Неужели ты пришёл за моим конём?
– Я пришёл убить тебя, Ули! – выпалил Евсей и принялся крутить цеп над своей головой, держа меч внизу.
– Почему бы тебе не поиграть за меня? – произнесла дымка, а охотник крутанулся в широкой стойке, теряя ориентир и цель, куда именно атаковать.
– Потому что это не игра, твои демоны рвут мой город на части!
– Король Рафи тоже отказался играть за меня, а вот Питер согласился.
– Покажись и прими бой! – прокричал Евсей, но ответом ему был лишь смех и сгущающаяся дымка, словно как тогда, со свидетелем.
Игра Мстислава
Дождь усиливался, а мелкие демоны таяли в муках. По армии нечисти пронёсся приказ атаковать лишь грибную группировку, и чёрная армада отступила от города.
Гном шёл под демоническим прикрытием. Святая вода, то моросящая с неба, то подхваченная порывами ветра и бьющая наотмашь, не причиняла ему никакого вреда. И вот, впереди он увидел Ули. Лорд-демон ходил по кругу вокруг дымного облака, где отчаянно дрался с миражами какой-то парень с цепом и полуторным мечом, отбиваясь от ложных выпадов и вплетённых в дымку реальных теневые копий. Демон мучал парня, поглощая его ману, рано или поздно тот ошибётся и пропустит фатальный удар.
В дымке был ещё кто-то. Кто-то, стоящий на коленях и роющий передней рукой грунт, словно парнокопытное животное.
– Это мой Питер, – произнёс Грейс старший, и демон Лорд обернулся.
– Что ты тут делаешь, тварь? Атакуй грибной фронт! – приказал Ули, обращаясь к Мстиславу, и только потом заметил Питера старшего. – О! Ты привёл ко мне ещё одного игрока?
– Я пришёл забрать у тебя игрока! – выкрикнул Мстислав и бросил прямо из-под маскировки свой молот.
Серебряной молнией ударило оружие в демона, снеся не успевшую удивиться голову тёмного лорда. Удивился критическому броску и Мстислав, уже привыкший к неубиваемым хитрым монстрам. Гулким эхом отозвался треск черепной коробки, словно огромный переспелый арбуз взорвался изнутри, оставляя худощавое тело качаться уже обезглавленным.
Дымка рухнула. Рухнули и чары лидерства над питомцем, и Питер Грейс младший приподнялся на коленях, оглядывая поле боя заплаканными глазам. На его закопчённом лице две вертикальные линии не первый день текущих слёз будто реки буровили слои грязи и пыли. Питер Грейс старший сорвался с места, чтобы, подбежав к сыну, рухнуть перед ним на колени и крепко обнять. Он что-то шептал то ли сыну, то ли Мстиславу.
– Спасибо, спасибо, спас… – шептал, пока не растворился вместе с парнем, покинув игру навсегда.
Евсей шагнул к Мстиславу, предполагая, что это очередная трансформа демона, в которого превратился Ули.
– Сражайся трус! – прошипел охотник.
Но тут перед его глазами вылезла табличка:
«Это Мстислав – гном, что меня убил. Замочи ублюдка. Твой батя Блут».
– Гном? – переспросил Евсей, и Мстислав решил снять образ демона.
– Война закончена, пацан, – пробасил Мстислав, оглядываясь на то, как демоны спешно валят в обратно Бездну.
– Ты убил моего отца, короля Блута.