– Телепортационная пушка готова? – осведомился я, переводя тему.
– Да, Кай.
– Пожалуй, начнём. Приказываю телепортировать термоядерный заряд на Луну!
– Но это война с кураторами! – воспротивилась прога.
– Выполняй! И они нам не кураторы. После уничтожения планетоида, готовь пехотный мех удар по нейросовету.
– Есть готовить удар по Вашингтону! – отрапортовала Антарктида001.
– Я лично поведу нашу армию, – кивнул я сам себе.
– Какие будут приказы по игре G&C?
– Никаких. Если сделаем все правильно, Земля и не заметит смены власти. Пусть себе играют, их ждёт светлое будущее, – сказал я, на этот раз веря в свою победу, как никогда, ведь на этот раз всё получится.
КОНЕЦ
Глава 62. Сцена после титров I
Отдельное серверное пространство
Тут всегда было солнечно. Тут всегда было тепло. Не было хищников и паразитов. Локации тянулись так далеко, насколько хотели гулять, созерцая этот нарисованный рай, два единственных его жителя. Мстислав и его сын Ратибор рыбачили на пирсе огромного озера, берега которого нельзя было увидеть невооружённым глазом.
Так было задумано, что вокруг был континентальный климат. Это гном, в миру Дмитрий Пыжиков, настроил атмосферу, как ему удобно. Сейчас они ловили рыбу, а завтра они пойдут кататься на горных лыжах. Послезавтра поднимутся в небо на воздушном шаре, а послепослезавтра будут заниматься копанием руды и отливкой с последующей отковкой в различные нужные по хозяйству предметы. Вокруг был мир, где можно всё смайнить и скрафтить. Мир, который никогда им не надоест.
– Пааап? – протянул Ратибор. – Ты никогда не рассказывал, как ты потерял руку.
– Да а чё там рассказывать, – кончиками губ улыбнулся Мстислав, смотря в водную гладь поверх своего пернатого поплавка.
И правда, что мог сказать Мстислав? Рука не отрастала и на собственных серверах, а система выдавала странную ошибку, что-то про утерянную в Бездне вещь.
«Хороша потеря, хороша вещь», – думал гном, но утешал себя мыслью, что многие потеряли в Бездне гораздо больше.
– Тук! Тук! – постучали о грань защитных протоколов мира.
– Кого нелёгкая несёт? – насторожился гном, вглядываясь в прозрачный воздух.
Его пальцы уже были готовы «призвать» доспех, чтобы отразить любую атаку на его вотчину.
– Кто там? – переспросил у отца Ратибор.
– Тот, кто обещал не приходить! – сквозь зубы проговорил Мстислав, угадывая через грани мира лицо Зу, почему-то в рыбацких одеждах и со складным спиннингом.
Зу вошёл в мир, дружелюбно пожав Ратибору руку, на что Мстислав сделал вид, что не замечает самого присутствия мага.
– Уважаемые мои, я присоединюсь к вашей рыбалке? – мягко спросил Зу.
– Конечно же! – обрадовался Ратибор, который был запрограммирован на дружелюбие и всегда был рад гостям.
– А что, в Улхат море уже всю выловил? – зло процедил старший гном.
– Я пришёл сказать спасибо, – Зу присел рядом с гномами со стороны Ратибора. – Меня зовут Триу, но все почему-то называют меня Зу. Я – давний друг твоего отца.
– Отлично, к нам редко заходят гости и особенно друзья. Отец говорит, что само понятие «друг» слишком переоценено, – младший гном повернулся взглядом на поплавок, но потом вновь обратил взор на Зу. – Триу, а вы случайно не знаете, как отец потерял руку?
– Ратибор, Зу, наверное, уже пора уходить, – набычился Мстислав.
– Отчего же не знаю, знаю! Твой отец спас два мира.
– Два мира?! – протянул Ратибор, и в его округлившиеся глазах читалась неприкрытая гордость за их род.
– Ничего я там не спас, вы сами ключи Богу Бездны отдали! – выдернул снасть из воды гном.
Однако хитрая рыба была настроена на реалити режим и потому съела наживку и ушла не пойманной.
– Так было надо. От того, спасёте ли вы Питера младшего, зависело с какими мыслями пробудится тёмный Бог. А значит, какие он действия будет предпринимать по отношению к реальному и игровому миру.
Зу повёл рукой над водой, будто хотел погладить воздух над озером, и водная гладь начала показывать то, чему не суждено было сбыться благодаря экспедиции Мстислава в Бездну.
То, чего избежала игра по версии Зу. Битва под Чак Хук Хиллом
Ули Четырёхглазый, всегда сдержанный и строгий, сейчас улыбался, ведь в его руках был ещё один игрок. И не просто игрок, а игрок высоких кровей. Ноздри Ули раздулись, вдохнув запах благородной родословной– пацан, погибавший в его куполе тьмы, был никто иной как сын короля Блута, а королевская кровь способна творить как чудеса, так и архизлые вещи.
Жало впилось со спины и Евсей не смог защититься, в этот раз фатально повисая на крючковатом, словно скорпионьем хвосте, сотканном из самой тьмы.
«Да, кровь принца, пусть и бастарда, способна вызвать тут настоящий армагеддон».
Ули вспомнил, как умер сам у каналов, идущих в Улхат реку в подворотнях БигинерПлейса. Но он был отребьем, выбившимся в недомаги по мнению недоумка Гудвина, и всё равно магическая система приняла его словно жертву, навсегда погубив целый город.
Черное облако подняло Евсея над землёй, а тёмные шипы вонзились в его руки и ноги, заставив выронить и меч, и цеп. Крик бастарда был музыкой для ушей демона, заклинание «Жертва» плелось само-собой, пока где-то там впереди нечисть штурмовала столицу, а сзади умирали упрямые грибы, открывшие на свою голову второй фронт.
Ули вошёл в центр гексаграммы, чтобы видеть лицо Евсея искажённое от боли, причинённой пронзившими его шипами.
– Игрок! – позвал Ули, всматриваясь в глаза Евсея. – Тебе больно, игрок?
– Сука, я убью тебя! – прорычал Евсей и попытался вырваться, но это движение принесло ему новую волну боли.
– Спасибо, что пришёл! Смотри, конь, ко мне так и тянет ваш народец. Видать, быть мне вашим господином!
У ног демона Питер Грейс младший ржал и бил копытом. Сложно было представить, что творилось в голове у зачарованного подростка.
Марио, Пликс и Сашуас появились как раз в тот момент, когда внутренности Евсея свисали в центр фигуры, а изнутри вывернутого тела доносился едва различимый хрип ещё живого игрока. Кровь бастарда капала, будто вода из дуршлага, а иглы теневого заклинания проделывали всё новые и новые отверстия в теле Евсея. Ули Четырёхглазый повернулся к пришедшим.
– Отпусти парня! – не останавливаясь шёл вперёд Марио, засучив рукава рясы.
– Как скажешь, – расплылся в улыбке Ули и хлопнул в ладоши.
Тело Евсея с силой ударилось о почву вместе с держащим его теневым облаком. Пыль, грязь и рыжий пепел взмыли ввысь, будто грязевой гейзер. До небес поднялся чёрно-рыжий вихрь, скрывая от героев генерала Бездны.
Небо почернело, будто Бездна пришла в Мир – это заклинание приняло жертву демона. Целых два игрока попали в капкан и теперь их тела и души питали что-то чёрное, растущее, грязное.
– Выходи и сражайся, трус! – закричал Сашуас, обращаясь в вихрь из песка и пыли.
– На! – крикнул Пликс, бросая в круговорот щебня и рыжей грязи один из своих двуручников, быстро сокращая дистанцию, чтобы врубиться в магический столб грязи.
Серебряный меч ещё со времён войны с Блутом Жестоким славно служил Пликсу Элласанделю, и вот теперь лезвие летело прямо в центр урагана. Впившись и утонув там, меч вращался внутри, набирая круги по периметру вихря всё быстрее и быстрее. Его серебряное напыление в мгновение стёрлось камнями и щебнем, а на его место не без магического вмешательства налипла гниль и копоть.
Марио отпрянул, не найдя себе цель. Казалось, что вокруг начинается песчаная буря и начинается она перед ним. Двуручный клинок полетел обратно в героев. Интуитивно Михаил выставил руки, чтобы стальные кулаки приняли удар на себя, но меч и не думал на этом останавливаться. Взбесившимся вентилятором он рванул к Сашуасу, бард спасся лишь выставлением магического щита.
Нарушая все законы физики Мира, клинок крутанулся и, возвращаясь, ударил в спину Пликса, глубоко засев в пыхтящем паровом котле.
– Бых, Бых! Бых-бых! БЫХ! – закашлялся паровой котёл и, на мгновение вздувшись, захлебнулся, вместе со взрывом разнося и выворачивая свой каркас, раскидывая ошмётки металла и дерева во все стороны.
– Нееет! – взревел Сашуас, видя, что от бронированного друга не осталось и следа, а вихрь сделался лишь больше и сильнее.
– Ману давай! – взревел Марио.
Мешая слёзы с другими грибными выделениями, Сашуас запел, призывая в локацию буст на ману:
– Мана-мана, пам-пам бы магам, мана-мана!!!
Марио прыгнул вверх ударом веры, подняв кулак в воздух. На его глаза легло заклинание идентификации, безошибочно выделяя в вихре Ули, Грейса и Евсея. Ярче всех – ярко-красным – светился Ули. Демон получал силу от жертвоприношения, попутно управляя войсками на фронтах, которые лезли уже сквозь стены. Магическая защита Чак Хук Хилла не работала в объединённых с Бездной локациях, и на этот раз защитники города не могли ничего противостоять нечисти.
Ледяное копье возникло в руке монаха и он с силой бросил его в Ули. На секунду ему даже показалось, что копье ударило в самое сердце демона, но Питер Грейс младший прыгнул перед своим господином, спасая его от гибели.
– Чёрт! – Выругался Марио, посылая в сторону вихря ледяной шторм, не шибко-то надеясь на успех заклинания.
– Придите же, твари Бездны, я призываю вас этой жертвой! – с этими словами Ули сделал пас в сторону Питера, и паренька с огромной сосулькой, торчащей в груди, швырнуло о символы на земле. – Я вызываю тебя, Орамазук!
– Орамазук мёртв! – крикнул Марио, готовя очередное ледяное копье для броска.
Но тут в черном небе показалась пикирующая фигура.
– Нет, нет, нет! – запричитал Сашуас. – Только не опять!
Пламя облизнуло землю. Три головы целились в две цели – ловкий монах кувыркнулся в сторону, тогда как черепаха Дороти и мини гриб Сашуас тут же испарились под воздействием температур выдыхаемого огня.