— Ну не совсем в одиночку, — протянул тигр. — За первой стеной больше двух тысяч человек. Лучники, воины, другие маги…
— А уровень у этого мага есть?
— Тут нет уровней, — отозвался Чак. — Здесь только регалии и иллюзия на ауры, что типа они все адепты Тирипса. У них это почетно.
— Что, блин⁈ И что, так и будем сидеть?
— Согласен, сидеть не конструктивно. Надо тактически отступить, — кивнул Чак.
Тем временем стрелы прекратили барабанить по сфере, и над полем вспыхнул и повис светящийся шар, озаряющий все вокруг белым светом.
— Пойду поговорю с магом, — решил кот.
— Не советую, — возразил Хелл. — Надо что-то менять в нашей тактике и штурмовать еще раз.
— Я вас не узнаю! — мотнул головой Мяч и вышел из-под защиты, словно её и не было.
Трупы, рытвины, грязь… Мягкой поступью он шагал над всем этим по воздуху, поднимаясь под углом к бойницам, из-за которых за ним напряжённо следили тысячи глаз. В правой лапе кот держал белую тряпку, которой махал над головой, даже не зная толком, как именно должны начинаться переговоры враждующих сторон.
— Чак, — поинтересовался наблюдающий за богом тигр, — если человек у вас на Земле во время боя машет своими трусами, что это означает?
— У них в кошачьих районах Дрим Сити очень развита аниме-культура, — ответил Чак. — Никто не знает, что в это вкладывают кошки- азиаты, но рискну предположить, что это — попытка изобразить белый флаг. Главное, чтобы на стене это восприняли нормально.
— В этом мире нет трусов. Можно сказать, мы первые принесли в их мир нижнее бельё, — ответил Хелл, сверившись с источниками.
— Трусы и орков с их богами, — хмыкнул Чак. — А по цвету что? Вкладывают ли они в белый цвет какое-нибудь особенное значение?
— Никаких упоминаний об этом я не вижу, — произнес Хелл после минутной паузы, — поэтому думаю, что в этом мире белый цвет является самым обычным и не имеет никакого особенного значения.
— Здесь что, не бывает переговоров между врагами во время войны? — удивился Чак.
— Бывает, но очень редко. Они всегда расцениваются как слабость того, кто их начинает, и согласие на то, чтобы его признали побежденным, поэтому к ним прибегают неохотно. Сам понимаешь, кому ж охота, чтобы его считали слабым и проигравшим… — Хелл помолчал и добавил: — Да и проходят они в иной обстановке. И белый цвет там точно не используется.
— Ну тогда и вправду будем надеяться, — заключил Чак. — То ли на Спирит, то ли на Бога…
Хелл внимательно посмотрел на него и ничего не ответил.
Тем временем Мяч поднимался всё выше и выше, пока не подошёл почти вплотную к стене, где мог шерстью ощутить мощь силового поля, поставленного вокруг нее. Однако дувший здесь ветер, казалось, не замечал никакой магической защиты.
Глава 23. Переговоры
К удивлению и радости Чака и Хелла, жест Мяча был понят правильно, и навстречу ему вышел архимаг школы юных магов. Светлые косматые волосы худощавого волшебника и левая половина его лица были запачканы спекшейся кровью, от глаза до уха розовел только заживший шрам. Ушная раковина срослась неровно, и теперь ухо походило на скомканный комок застывшего кровавого теста. Очки мага со стороны шрама лишились стекла. По всему было видно, что волшебнику изрядно повезло. Его черная ряса была вся запачкана серой грязью и местами порвана, и сквозь зияющие дыры виднелась болезненно бледная кожа. Да и по цвету лица можно было предположить, что маг не слишком-то часто выбирается на свет солнца.
Ладони архимага сложились в сложную конструкцию кистевого замка, где подушечки указательных и больших пальцев оказались сжаты, словно он сжимал воображаемый пистолет подобно тому, как изображают оружие дети, играя в войну. Указательные пальцы указывали точно на идущего по воздуху кошачьего бога. Кот входил в кураж, изображая всё, что порождало его сознание, в том числе и импровизированный флаг из якобы трусов. Пожелай он, у него в лапах оказалось бы самое настоящее знамя, однако он получал удовольствие от всего происходящего.
Когда кот подошёл к стене, белая тряпка в его лапах исчезла. Некоторое время они оценивающе смотрели друг на друга. Первым нависшей тишины не выдержал, конечно же, Мяч.
— Эй, африканский абориген, — прокричал он, — почему ты белый? Я ожидал увидеть тут увешанного стволами ниггу, бич!
Он говорил и знал, что его понимают без переводчика, поскольку, как известно, слова бога говорят напрямую с душами смертных.
Коренной житель, почему ты не чёрного цвета? Я ожидал увидеть черного человека с вязанкой древесных стволов с пляжа!.. Услышав такое, архимаг поднял в удивлении брови, не зная, что ответить на столь очевидный вербальный бред.
Из прочитанных книг он почерпнул многое. Магические вибрации ясно говорили, что сейчас с ним разговаривает самый настоящий бог, но только почему бог не удосужился вложить в свои слова хотя бы толику смысла… Это был большой вопрос.
— Эй, снежок! Чего в рот воды набрал? Не хочешь ли впустить меня, а? — продолжил Мяч, чем окончательно привёл в замешательство архимага. В самом деле, после того как тот услышал про «обледенелую выпавшую воду», которую в данный момент хранили во рту, сложно было понять, чего от него хотят, и уж тем более сразу сообразить, что и как ответить.
— Я не знаю, откуда вы прибыли, но вам лучше уйти обратно, забрав своего орка, стоящего у наших врат! — наконец произнес архимаг максимально односложно, чтобы его поняли.
— Я не знаю, кто там у вас стоит! Если он один, выгоните его, и все дела! Мне, понимаешь ли, надо внутрь! Я типа бог, и я типа сражаюсь с другими богами, — заговорил Мяч. — И тут такое дело: кто раньше прорвется за стену, тому и решать, что с вашим миром делать! Короче, пропусти меня и я смогу победить не только одного орка, а всех орков и даже их богов!
Архимаг покачал головой.
— Ты не похож на бога, хотя и ощущаешься как бог. Но боги не могут так разговаривать!
— Чел, — усмехнулся кот, — ты еще тэварцев не видел. У них вообще разговорный жанр, скажем так, не развит!
Снова повисла тишина. Архимаг обдумывал слова Мяча и наконец начал говорить, аккуратно подбирая слова.
— Впустить вас я не могу. Но если вы воюете с богами орков, то они на южном фронте крепости. Докажите, что вы не вместе, и тогда я передам ваше послание королю.
— Вот ты душный! — возмутился Мяч. — А если они первыми прорвутся? Посмотрю, как вы тогда попляшете!.. Слушай, передай твоему королю, что мы четверо — Странники Спирита, и сейчас деремся за ваш мир. И нам неплохо было бы в этом помочь. Ну или хотя бы не мешать…
На словах «Странники Спирита» лицо мага еле заметно дёрнулось, но он подавил в себе желание нахмуриться или выказать какие-либо иные эмоции и, лишь кивнув, шагнул назад. Его фигура тут же провалилась в темноту, несмотря на достаточную освещённость крепостной стены и небольшую ширину площадки для обороняющих. Кот попытался что-то разглядеть, но его взгляд наткнулся лишь на чёрную магическую завесу, и, пожав плечами, Мяч переместился к своим друзьям.
— Ну что там? — спросил его Чак.
— Отбитый он какой-то, — пожал плечами кот. — Видимо, напали на них внезапно, а этого бедолагу прямо с процедуры бритья на передовую выдернули. Вы бы видели, как он себе лицо бритвой порезал, — хохотнул Мяч. — Вот это я понимаю, желание сделать виски косыми, а не прямыми.
— Что ты несёшь? — почти по слогам спросил Чак.
— У них барьер лингвистический, — вмешался в диалог Хелл. — Я сейчас читаю донесение этого самого мага. Готовы услышать?
Тигр закрыл глаза. Его лапы словно развернули невидимый свиток, глаза сделали несколько бегающих движений, и пророк начал читать:
«Господин командующий, моими силами и силами школы юных магов было остановлено вторжение двух Странников Спирита и Бога. Пришельцы вышли на переговоры, из которых стало ясно, что им нужно в замок. Назвавшийся Богом белошерстный человекокот утверждает, что они прибыли сюда, чтобы драться с ордой орков и их богами. Я пробую выиграть время, отправив их на южный фронт, чтобы они там подтвердили, что не врут. Однако учитывая сбывшиеся слова оракула Тирипса, прошу подкрепления для северной стены. Имею мнение, что враг будет испытывать нашу оборону на всех фронтах внешней стены. Архимаг школы юных магов Гель Тиир».
— Что-то они тебе не слишком поверили, — хмыкнул Чак, дослушав до конца.
— Это потому, что я белый! — фыркнул кот.
— Так он тоже белый! — возразил Хелл.
— Вот именно! — воскликнул Мяч. — Белый в Африке, а ведёт себя как неродной!
— Значит, так, — заключил Чак, окинув взглядом товарищей. — Нам нужна передышка — это однозначно. Поэтому предложение такое: возвращаемся на базу, лечим Эйни и думаем, что с ними делать дальше.
Никто не возражал, и все трое исчезли, оставляя неприступную стену с защитниками и горы трупов под ней в ночном одиночестве.
Маг сидел на корзине с припасами, положив ногу на ногу и используя внешнюю часть маленького круглого деревянного щита в качестве письменного стола. Кто бы мог подумать, что тут, на Тирипсом забытом участке стены, произойдёт что-то настолько значимое, что необходимо будет писать на самый верх!
Наконец дописав послание, Гель Тиир свернул бумагу в трубочку, убрал карандаш в специальный мешочек на поясе, где обычные люди носят монеты, глянул на защищаемый им участок стены, где не смогли бы поместиться даже два стоящих впритык ездовых скакуна, и жестом подозвал к себе посыльного — невысокого лысого мальчика в такой же, как и у него, рясе. Тот поспешил к учителю, и в его руках появилась цилиндрическая сумка, расписанная впаянными в кожу рунами. Не дожидаясь дальнейших команд архимага, мальчик открыл сумку и протянул ее углублением вперед к учителю. Тот закинул свиток в сумку. Руки мальчика задрожали, его ноша завибрировала и, издав засасывающий свистящий звук, хлопнула, перенеся письмо за много километров в обороняемый город.