Но главное, чем ценилась «Яма» знающими людьми — глубокая и разветвлённая система подземных ходов, куда можно было попасть из удобных ходов внутри заведения, буквально растворившись в темноте тайных подземелий.
Сегодня никто не планировал гулять. Люди сели чинно и солидно, и когда входные двери в кабинет плотно закрылись, встал председатель собрания, воровской судья, Никанор Колесов, носивший погоняло Скорняк, за виртуозное умение обращаться с шилом.
— Лютый, Кружало, Мотор, Бес… — Скорняк называл всех по кличкам, и названный кланялся, обществу. — Собрал я вас решить один вопрос. — Скорняк, чуть помедлил выдерживая паузу. — Наш доброжелатель, ну вы понимаете где, подсказал, что совсем скоро, легавым станет не до нас, и какое-то время такая ситуация будет продолжаться. Это значит, что у нас открываются дополнительные возможности пощипать ранее недоступные места. И одним из таких мест, мне прежде всего видится Первый имперский банк. — Он поднял руку останавливая гул. — Спокойно. Не центральную контору, конечно. Там и бронетехникой не взять. А вот районные отделения — запросто. Там ни подвалов, ни охраны нормальной. А страже будет не до нас.
— А если будет? — спокойно спросил известный атаман воровской стаи Курчавый — абсолютно лысый широкоплечий мужчина лет пятидесяти, с огромными тяжёлыми кулаками.
— Когда начинает гореть дом, жителям не до хозяйского добра. — Скорняк усмехнулся. — А полыхать будет до неба. Так что, я никого не зазываю, но предупреждаю, что когда на улицах начнут стрелять, настанет лихое время. Лихое время для лихих людей. Ну и конечно мне хотелось бы распределить полянки, для того, чтобы мы не грызлись на ровном месте. Москва большая и жирных мест хватит на всех.
Вечером того же дня, Владимир уставший, словно трое суток разгружал вагоны, поехал отдыхать в недавно открывшийся ночной клуб «Континент» где звучала заводная молодёжная музыка в стиле «Диско», и на подиумах извивались жаркие красотки.
Заведение принадлежало «Гиперборее», поэтому Владимира здесь принимали подчёркнуто вежливо, и радушно. Подходящая компания нашлась мгновенно в виде пары студенток Института Энергомедицины, одарённых уровня младший мастер, и магистр. Подтянутые, стройные, и фигуристые магички выглядели просто сногсшибательно, что неудивительно, прекрасно воспитаны, одеты в платья от мадам Милютиной, и не прочь провести ночь в интересной компании.
И как-то случайно оказалось, что буквально в пяти шагах от Владимира, отдыхает компания во главе с великим князем Александром, разбавленная целым десятком раскованных девиц, преимущественно из Педагогического института.
В какой-то момент, Владимир осознал кто гуляет рядом, но никакого острого впечатления на него это не произвело. Ну родственник царя… делов-то. Но родственник царя так не считал, и вёл себя достаточно свободно чтобы не сказать развязно и в какой-то момент, ударил по лицу чем-то не угодившую ему официантку.
Вызванный к месту скандала начальник охраны клуба, отставной капитан десантных войск Синегоров, заметил охране князя, чтобы они сдерживали порывы своего начальника. Хотя сделал он это куда более грубо, и жёстко, и каким-то образом фраза про «держите своё животное на привязи», дошла до князя, уже не сказать. Но взбеленился Александр конкретно, и запустил ещё не открытой бутылкой в отставника.
Тот спокойно перехватил вино в воздухе, посмотрел на этикетку, и заметив, что такое пойло не употребляет, отдал одному из охранников князя.
Почему начальник охраны вёл себя так свободно по отношению к человеку явно выше себя по социальной лестнице, было понятно. Князь, несмотря на богатство и связи, в армейской среде совершенно не имел авторитета, а у капитана к тому же была чёткая инструкция, что делать с сильно загулявшими гостями, и как их ставить на место. Клуб «Континент» очень дорожил своей репутацией крайне приличного места, и бывало так, что весьма респектабельные господа, потерявшие берега, выдворялись вон. При этом, грубость по отношению к персоналу и особенно рукоприкладство считалось краем возможного, после чего следовало безусловное покидание заведения. Но капитан решил дать людям ещё один шанс, которым они не воспользовались, и в зал вошли охранники князя, дежурившие возле машин.
— Дамы. — Владимир встал, и улыбнулся девицам. — Я покину вас буквально на несколько минут, чтобы припудрить носик одному гражданину.
Он одёрнул полувоенный китель, в котором ходил постоянно, сделал жест, чтобы музыку убрали потише, кивнул Константину Синегорову и подошёл к компании Великого Князя.
— Господа? — Владимир намеренно использовал несколько уничижительный «торговый» эпитет для обращения к гулявшей компании. — Мне кажется, что вам следует прогуляться, освежиться и вообще оказаться подальше от моего клуба.
— А ты кто такой? — Прозвучал пьяный голос одного из мужчин.
— Я же ясно сказал. — Это мой клуб. А в моём клубе очень жёсткие правила. Никто не может обижать моих людей, и мешать отдыху других посетителей. У нас приличное место, а чем место приличнее, тем более жёсткие правила там действуют.
— Заткнулся нах. — Ясно прозвучал голос князя. — Я буду гулять там, где захочу, и так как захочу. И если пожелаю, сожгу этот сарай, к демонам. А ты, пшёл, и принеси мне Золотую Бретонь восемьдесят третьего года.
Одним текучим движением, Владимир шагнул к столику, за которым развалился в кресле Александр, обнимая двух девиц, и молниеносным движением захватив голову князя, дёрнул на себя, ткнув в стол так, что посуда брызнула фаянсом, стеклом, остатками еды и напитков.
Когда Великий Князь оторвал лицо от стола, оно представляло собой кровавое месиво из которого торчали осколки стекла. Рёв раненого был слышен, наверное, всему кварталу, но через секунду Соколов ещё раз ткнул князя в стол, и тот чуть дёрнувшись затих. Гости князя, пребывали в шоке от скорости и жёсткости расправы над тем. Кого они считали всесильным властелином, и потому просто оцепенели, от ужаса. А охрана, дёрнувшаяся на его защиту, тут же столкнулась с бойцами заведения и парнями Владимира, и результат стычки был вполне предсказуем.
Владимир так легко шёл на обострение конфликта потому что сословные привилегии давно растворились в Конституции даровавшей всем гражданам равные права, и князь точно так же судился с безвестным крестьянином, как и любой генерал, мог выхватить от гарнизонного суда за превышение полномочий, прописанных в Уставе. Но и кроме того, клуб юридически относился к жилому помещению, и принадлежал лично Владимиру Соколову. А значит он на своей территории мог выдворить кого угодно, и как угодно. Неприкосновенность личного жилища была прописана в Конституции, как и право на его защиту.
Поскольку водители в драке не участвовали, всех людей князя, и его самого аккуратно упаковали по машинам отправив в районную больницу. А Соколов вызвал к клубу подкрепление, и со спокойным сердцем продолжил отдыхать.
Место разгрома прибрали, помыли и уже через полчаса там отдыхала студенческая компания из Московского Авиационного, отмечавшая возвращение с практики.
Квартира Владимира, уже давно сменила назначение, став из жилого помещения, местом для приятных встреч, со всеми атрибутами. Красивая мебель светлых тонов, тяжёлые занавески, роскошная музыкальная система, и огромная ванная, с гидромассажем, и зеркалами.
Магички из Энергомеда отлично умели восполнять жизненную энергию из накопителей, и поэтому привычно взялись за Владимира собираясь высушить его так, чтобы тот месяц не помышлял о женщинах. Но у человека с резервом под десять миллионов и живым огнём в крови, всё было куда сложнее, поэтому через три часа полегли дамы, а Владимир отправился на кухню, чтобы подкрепиться. С некоторых пор, обмен веществ требовал очень много питательных веществ, и приходилось часто и много есть.
Соколов как раз доедал варёную курицу, запивая молоком, когда прозвучал сигнал радиотелефона. Не одеваясь он дошёл до прихожей, и подхватив аппарат за ремень, снял трубку.
— Секретная база газонокосилок вертикального взлёта, мичман Голожопенко.
— Володь. — Голос Григоровича, звучал спокойно, но чувствовалось в нём какое-то напряжение. — У нас тут заварушка. Ну типа переворот. Так что одевайся, и жди наш конвой. Не вздумай прорываться с той охраной что сейчас есть. Сам может и выберешься, а ребят положишь не за хер.
Глава 18
Правильный переворот должен заканчиваться карнавалом и фейерверком. Если же он завершается казнями и ссылкой, то это мятеж.
Комиссия в составе Лорд Харрингтон, Джексон Приус, граф Батлер, Маркиз Чаттем, гранд Хьюи Джексон, рассмотрев материалы по закрытию аномалии в районе города Новосибирска и предоставленные киноплёнки, единогласно решил:
Человек на кадрах возможно является тем самым Владимиром Соколовым, но полная идентификация выходит за рамки квалификации комиссии.
Техники применяемые человеком явно выходят за уровень в десять миллионов эрг, что косвенно говорит о том, что реальный боевой уровень мага участвующего в операции сильно занижен.
В финале, когда сброшена последняя бомба, маг кастует «Огненного дракона» который и дожигает остатки элементаля, что лежит на уровне тридцать-пятьдесят миллионов эрг.
В случае реального боевого столкновения, маг такого уровня, предельно опасен, и может быть уничтожен лишь прямым заклинанием призыва, для материализации сущности высоких (300–400) уровней.
Подписи комиссии.
Заверил Секретарь королевского магического общества Лорд Стюарт.
Первыми выступили солдаты учебного полка энергозащиты, несколько тысяч вольных ватажников, и прикормленный криминал. Но никакого хаоса на столичных улицах не случилось. Горожане, предупреждённые за несколько часов о крупномасштабных учениях со стрельбой, сразу попрятались по домам, а кое-кто занял удобные места у окон, собираясь смотреть представление в реальном времени. И только аварийные службы работали, как и прежде, носясь по городу, леча больных, латая пробитые трубы, и успокаивая буйных.