Превозмогая сильную слабость, Герхард заставил себя подняться и медленно побрёл вперёд, к уже такому недалёкому повороту. Шум схватки стих, а значит, так или иначе, там всё кончено. Вот он сейчас и узнает, как.
За поворотом выросла гора. Теряясь вершиной в плотной завесе тёмно — бронзовых облаков, она мрачно нависала над головой, намертво перегораживая проход. Отвесная, непреодолимая преграда; если бы не ступени, вырубленные прямо в камне, как раз напротив дороги. Возле нижней ступени, прислонившись к ней спиной, сидел Путята. Остекленевшие глаза, воткнутый по самую рукоять в горло нож, залитая кровью одежда. Рядом Русин, сосредоточенно шарящий за поясом. Герхард покосился налево и нашёл глазами Невронда. Десятник стоял у самой обочины и не выпуска из рук окровавленный меч, мрачно взирал на каменную лестницу.
— Путята, значит, — маг подошёл к застывшему десятнику, и устало плюхнулся прямо на камни. — А остальные где? Матвей? Невзор?
Невронд покосился вниз и, снисходя к измождённому магу, опустился рядом на корточки.
— Один он был, мастер. Остальные видать наверх полезли. А ему вишь, не под силу было. Всё же хорошо я его в прошлую схватку зацепил. Вот и остался тут нас дожидаться. Пётр как?
— Мёртв.
Помолчали.
— Нет ничего! — обернулся между тем Русин. — Даже запасного болта к арбалету не оставили. Всё с собой унесли!
— А ты что хотел? — хмыкнул в ответ Невронд. — Он же умирать остался. Зачем ему что–то из вещей оставлять? Ты лучше скажи, что это за гора такая, мастер? — повернулся он к Герхарду. — И почто его дружки туда карабкаться удумали?
— В каждом проклятом городе есть своя гора, — тяжело вздохнув, проинформировал маг. — Та, на которой живёт асур.
— Значит и нам туда лезть? — с сомнение задрал голову десятник. — Высоко.
— Тяжко придётся, — мрачно заметил Русин. — Ступени то выше колен каждая! Неужто проклятые великанами были?
— Не выше тебя они были, Русин, — усмехнулся в ответ Герхард.
— А как же они тут поднимались?
— А никак, — отрезал маг. — Древние маги этой лестницей и не пользовались никогда. Они во дворец либо через порталы попадали, либо по лепесткам ветра поднимались. А лестница эта для простого люда строилась. Чтоб значит, пока наверх лезли, о ничтожестве своём не забывали.
— Полезем, значит? — Невронд с сомнением посмотрел наверх, оглаживая бороду.
— Полезем, — с тяжким вздохом подтвердил маг. — Вот только это будет нелегко.
Я ошарашено огляделся. Не понял. Только что по дороге бежал, от возможной погони удирая и вдруг раз, в глазах на мгновение помутилось, и я уже здесь стою. Понять бы ещё теперь, где это «Здесь» находится. Две стены, уходящие ввысь на десятки метров и я между ними. Просвет между стенами узкий. И двух метров не будет. Запросто руками до обеих дотянуться можно. Я зябко поёжился. Стены ощутимо давили, нависая над головой. Подспудно рос страх, что они в любой момент начнут сдвигаться, наподобие тисков, А что. Я в этом поганом городе уже ничему не удивлюсь.
Провёл ладонью по стене. Гладкая какая. Будто камень полировали. И швов не видно совсем. Строители пирамид удавились бы от зависти! Ладно.
Я тяжело вздохнул, тряхнув головой. Здесь я ничего не выстою. Наверх тут даже альпинисту с полным снаряжением не подняться, значит нужно идти вперёд. А где тут кстати вперёд? Я посмотрел сначала в одну сторону, потом в другую и, пожав плечами, повернул налево. Хватит. Я один раз уже направо сходил! Еле ноги унёс!
Монотонность путешествия быстро приелась. Дорога петляла испуганным зайцем, путающим свои следы от настигающей погони, закручивалась в разные стороны, сплеталась с десятком других, и вновь разбегалась каменными ручейками. Прямо лабиринт какой–то! Знать бы ещё, зачем его построили, и какая зараза меня в него запихнула. Пару раз попадались скелеты. Но останки явно лежали тут не одну сотню лет и особого впечатления не произвели. Я тут такого за последнее время насмотрелся, что старыми костяками меня уже точно не удивишь!
Сама же дорога была до отвращения гладкой, ни соринки тебе под ногами, ни пятнышка, ни кустика или травки. Мёртвый мир, какой–то. Неприветливый.
Подойдя к очередной развилке, я остановился в раздумье. Так можно до бесконечности тут бродить. Вернее пока силы не иссякнут. Ещё вопрос насколько этот лабиринт огромный. Вдруг на тысячу миль тянется? Надо как–то дорогу отмечать что ли. Путь безлик и однотипен. Запросто могу по одному и тому же месту два раза пройти и даже не заметить. Только чем? Мешок у меня покойный Ратмир отобрал, за поясом только пара камней. Может ножом попробовать?
Нож скользнул по камню, будто карандаш по алмазу. Ни царапинки не оставил. Я попробовал поднажать. Тот же результат. Может под ногами попробовать? Встав на колено, потянулся ножом к дороге, уперевшись в неё рукой. И тут же руку отдёрнул. Она что ледяная? Аж пальцы свело! И не подумаешь даже. Так–то вроде вполне комфортная температура. Потерев пальцы между собой, я вновь наклонился, теперь уже избегая, касаться камня под ногами голой частью тела и вновь провёл ножом. Ясно. О метках можно забыть. Печально, но придётся и дальше брести наугад.
Вхожу в перекрёсток. В очередной раз поворачиваю налево.
— Лучше посмотрите, кого нам Трое в помощь послали!
Я развернулся на голос, покрепче ухватившись за нож и, встретился глазами с Ликоном. Мой бывший учитель хищно скалился, показывая неровные почерневшие зубы, что видимо в его понимании, изображало радость от встречи. Рядом, словно для контраста с грязной ободранной фигурой воздушника, стоял довольно молодой маг в богатой шубе и золотыми перстнями на пальцах. Высокомерная осанка, брезгливо скошенные губы, презрительный взгляд. По всему видать непростой ушлёпок. Абашев и то на его фоне пожиже смотрится. Но больше всего меня насторожил третий член этого комитета по встрече Вельда в лабиринте. Из–за спины Ликона, ласково улыбаясь, вышел Вимс. Ну, вот и встретились… Кто не спрятался, тот не виноват.
— Да будет с тобой благословление Троих, учитель, — постарался я вложить в свои слова как можно больше радости. — Безумно рад тебя видеть, мастер!
Решение присоединиться к трём магам я принял мгновенно. А что? Сплошные плюсы. Во–первых, выведут меня отсюда. А то в то, что я самостоятельности выбраться смогу всё большие сомнения появляться стали. Во–вторых, с этой троицей до дворца добраться шансов намного больше будет. Наверняка у них ещё и камешки, прихваченные с собой, имеются. Особенно у того, в шубе. Опять же во дворце, на первых порах их можно Путяте или вершителям противопоставить. Чем больше они друг друга поубивают, тем лучше. Да и Ликон с его противоядием под рукой будет. А то бегай, ищи его потом! Вязать они меня пока не будут. На доверии сыграть постараются. Зачем бычка тащить на своём хребте и присматривать за ним, когда он сам радостно за тобой следом бежит? Вот я к ним этим доверием сейчас и проникнусь!
— Как ты оказался в лабиринте? — Ликон подойдя ко мне, отечески приобнял. — И зачем сбежал от Никонта?
— Нету больше Никонта, — скорчил я расстроенную рожицу. — Ратмир убил.
— Ратмир? — вскинулся, подходя Вимс. — Зачем бы ему?
— А я знаю? — пожал я плечами. — Как от стены подальше отошли, так сразу и убил. А потом он и Матвей с Путятой и его воями в сече схлестнулись. Ну, я и сбежал, пока они промеж себя ратились.
— А сюда как попал? — не отставал Вимс.
— Тоже не знаю, — шмыгнул я носом. — Бежал без оглядки по дороге. Так страшно было! Тут раз; и я здесь. Думал так и сгину в лабиринте этом. А тут вы! Повезло мне!
— Да нет. Это нам повезло! — в голосе Вимса было столько доброты и сердечности, что меня бросило в дрожь. Рука сама потянулась к кошелю.
А что. Я теперь не настолько беспомощен, как думает эта сволочь! Два кристалла, наследство покойного Ратмира, приятно оттягивали пояс, наполняя сердце уверенностью. И дело было даже не столько в том, что артефакты, прихваченные с собой наперсником отца Виниуса, сами по себе были довольно мощны. Главное, что неожиданно для себя, я смог познать суть этих камней!
Как уже говорилось, кристаллы или как их зазывают в простонародье — мажеские камни, в применении были очень просты. Их даже деревенский дурачок, так и не осиливший грамоту, запросто активировать мог. Достаточно было кристалл сжать в кулак и пожелать, чтобы заклинание, заключённое в нём сработало. Ну, ещё той же рукой направление указать, если заклинание атакующее.
Но тут есть, одно, но… Ты должен знать, какое именно заклинание заключено в камне. Мысленный приказ должен быть не абстрактным, типа «активируйся», а конкретным. То есть, если у тебя, к примеру, в руках светоч, нужно пожелать чтобы он засветил и ни как иначе. К другим мысленным приказам камень окажется глух. И так каждый раз. Не зная, что за заклинание заключено в камне, активировать его не получится. И даже если ты угадаешь, что у тебя в руках светоч — толку не будет. Нужно знать наверняка. Вот тут и выходили на передний план маги. Ведь только они могли узнать, что за камень принёс ему очередной клиент. Заклинание несложное и самому захудалому бурдюку вполне доступное. Вот только обучить нас ему Ликон не удосужился. Хотя чему он вообще нас научил, кроме умения копить энергию и делиться ей? Да уж. Этот пьяница далеко не Ушинский и даже не Макаренко! Да что там говорить, он даже на звание заслуженного учителя ухрюпинского района не тянет!
Поэтому можно понять мою радость, когда я, рассматривая свои трофеи, неожиданно понял, что знаю, что за заклинания в них заключены. Без всяких магических манипуляций с моей стороны. Просто знаю и всё тут! Так что чем поприветствовать Вимса у меня было. Вот только кто же свой главный козырь в середине игры на стол выкладывает?
— О чём ты, мастер Вимс? — собрав волю в кулак, я оставил кошель в покое. — Вам–то я чем смогу здесь помочь?
— Так ты нас отсюда выведешь! — улыбка Вимса стала ещё шире. — Наружу. Прямо к лепесткам!