хметровые гиганты с длинными копьями наперевес; массивные, широкоплечие, с бугрящими мышцами, выпирающими сквозь густой мех. Не хотел бы я с таким противниками в рукопашную сойтись. Хотя нет. С мечом ними встречаться, я тоже не очень хочу!
— Это кто же такие?
— На морды, но морды посмотрите! Звериные!
— На волчьи похожи. И клыки не меньше!
— Зверолюди какие-то!
— И что делать будем? Их там больше сотни!
Я оскалился, вслушиваясь в реплики пришедших в себя воинов. Неправильно ты вопрос сформулировал, Тимоха. Нужно спрашивать: «Что они с нами делать будут»? Что-то у меня такое впечатление сложилось, что нам тут не очень рады.
— Ой, что это?! Зубастое!
Новую опасность первой вновь заметила Маришка. Пока мы со зверолюдьми в гляделки играли, девочка что-то в траве увидела и тыкая под ноги пальцем, начала отступать ко мне.
— В круг! — рявкнул во всё горло Невронд. — В круг сбивайся живо! Под ноги гляди!
Люди, ещё пару минут назад приготовившиеся было увлечённо резать друг друга, быстро кинулись выполнять команду, напрочь забыв о недавних разногласиях.
Я тоже встал в круг, сомкнувшись плечом к плечу с Тимохой и Дин, замер, всматриваясь в приближающееся колыхание травы.
— Ящерки какие-то! Много!
— Ты где таких ящерок видел?!
— Ты на пасть их посмотри! Руку в один присест отгрызёт!
— Да что же их так много-то?!
— Стоим, — вновь рявкнул Невронд. — Первыми не бьём!
Вот это он правильно сказал. Если до схватки дело дойдём, нас просто числом сомнут. А так, может ещё договорится удасться. Ясно же, что ящерок на нас зверолюди натравили. Те взяли нас в плотное кольцо и стоят, щёлкая пастями, команды ждут.
— Бросайте оружие, мягкотелые. Иначе гвоны разорвут вас в клочья.
А вот и переговорщики появились. Ну, раз сразу этих самых гвонов не натравили, может не убьют.
— А вы нас не убьёте? — озвучил мой вопрос один из наёмников.
— Зачем? — удивился, выступивший вперёд, зверолюд. — Нам не помешает освежить кровь сервов. Умрут лишь ваши маги.
Всё-таки убьют. И почему я совсем не удивлён?
***
— Пусть ветер всегда дует в спину, склоняя траву под копыта ваших коней.
— Он с нами, раз указал тебе дорогу сюда, видящий.
Ишми кивнул в ответ на поклон шаманов, перевёл взгляд на зависшую в центре шатра сферу. Та ослепительно вспыхнула, отреагировав на появление видящего. Шатёр, тонувший до этого в полумраке, ярко осветился, вдавив пляшущие в отблесках костра тени в обитые шкурами стены.
Видящий подошёл к сфере, постоял, всматриваясь в начавшее всё интенсивнее мерцать сияние, и нарочито медленно поднёс к ней ладони, окунув их в искрящуюся светом ауру. По жилам тут же потекло живительное тепло, прогоняя усталость, наполняя тело бодростью, возвращая ясность мысли.
— Вы всё-таки взяли Теоран, — повернулся он к костру.
— Да, видящий, — двое сидящих у костра переглянулись и ответил более старший из них. — Его защитники сразу открыли ворота, стоило пообещать сохранить им жизни.
— И? — Ишми, обозначив вопрос, присел у костра, вытянув руки над дымом.
— Мы не нашли в крепости Хранителя сферы. Местный кастелян сообщил, что накануне в Теоране объявился молодой колдун, посланный Предстоящим. Никто не знает, каким образом он там появился. Но теперь ни того, ни другого там нет.
— Они не могли незамеченными преодолеть «Призрачный купол», видящий, — поднял голову более молодой шаман. — Мы с Эотли не отходили от сферы, ожидая от Гонды чего-то подобного.
— Вашей вины здесь нет, Оксо — прошелестел одними губами Ишми. — Разве ты не заметил, что посланники первожреца оседлый стали слишком быстро перемещаться по Гванделону, почти мгновенно появляясь в разных его концах.
— Порталы? — сузил глаза более пожилой жрец.
— Да, Эотли, — кивнул ему видящий. — Порталы. Во времена асуров они были разбросаны по всему материку, соединяя в единую цепь все города. Мы думали, что Тёмноликий разрушил их, но, по-видимому, ошибались. Виниус решил пойти до конца, раз выложил на стол все секреты, что хранил до того.
— Значит он точно знает, где находится храм Многоликого, — сделал вывод Эотли.
— Что нам до этого старика с его мечтами о второй юности? Мы знаем, что его надежды пусты и изгнанный бог не сможет откликнуться на призыв Хранителя сферы. Ведь в нём нет частицы ауры самого бога! Но нам стало известно о возрождении Вельда, одного из истинных адептов Многоликого, — слова Орсо были безлики и лишены выражения, но даже несмотря на это, Ишми почувствовал замаскированное в них осуждение. — Но ветер лишь шелестит травой под копытами наших коней, так и не прошептав об этом. Ты позвал к себе лишь Улугбу.
— Вельд был далеко, когда ветер нашептал мне о нём, — оглянулся на него Ишми, убрав руки от костра. — И даже если бы гильты развернули своих коней, то вряд ли, доскакав до Хураки, застали там перевёртыша. Не лучше ли было всё же взять Теоран, а затем, когда перевёртыш двинется к храму, перехватить его в дороге?
— А если бы он затаился в Хураки? — не пожелал успокаиваться Орсо.
— Тогда бы его убил Улугба. Я выдал коренного послом к императору, — Ишми сложил губы в подобие улыбки, тем самым показывая, что он думал об этом «посольстве». — Но, как я и ожидал, Вельда в Хураки уже нет.
— Он в выжженных землях?
— Откуда ты это знаешь, Орсо?
Вопрос, заданный видящим, был не праздным. Сфера после тяжелейшей битвы с демоном холода, что неожиданно объявившись под Твином, помешал уничтожить Вельда, словно ослепла, перестав не только показывать направление, в котором следовало искать адепта Многоликого, но и утратив связь с искрой жизни перевёртыша. А степной ветер, позволяя шаманам общаться между собой и звать детей степи, сам мог что-то нашептать лишь видящему.
— Колдун, прежде чем исчезнуть с Хранителем сферы, оставил на столе послание от первожреца, — ответил Эотли, подбрасывая в костёр дрова. — Виниус пишет, что Вельд смог перенестись в Выжженные земли, в долине которых и находится храм Многоликого и если мы сейчас не поспешим, то потом можем уже никуда не торопится. Лишний сам нас найдёт.
— И вы поверили?
— Мы решили дождаться тебя, — пожал плечами шаман. — Но гильты готовы повернуть коней на север в любой момент.
— Но можно ли верить первожрецу? — с сомнением заметил Орсо. — Он мог убить Вельда ещё в Хальмстаде, но не сделал этого. Он может обмануть, направив наших коней в Выжженные земли, а сам, уже схватив Вельда, отправиться в другое место, где и находится храм.
— Виниус не соврал, — нехотя процедил сквозь зубы Ишми. — Вчера ветер нашептал мне, что адепт изгнанного бога перенёсся в долину Выжженных земель. Шустрый, тварь, — добавил он, неприятно оскалившись.
— Тоже портал?
— А что это ещё может быть, Эотли? — пожал плечами видящий. — Не думаю, что у Вельда два десятка Слёз скупца нашлось, чтобы с целым отрядом на такое расстояние перенестись. Что-то слишком много непонятного вокруг твориться стало, — добавил он: — Все вокруг быстрее ветра перемещаться стали. За ними и на коне не успеть!
— Значит нам нужно спешить, — кивнул Эотли. — Выжженные земли недалеко, но нам будет нужно ещё пробиться сквозь полчища монстров, что обитают в долине. Это будет непросто даже со сферой.
— Вельду там тоже будет непросто, — криво усмехнулся Ишми. — Нам нужно собрать все гильты в кулак. Ветер нашептал мне место, где монстры слабее и их меньше. Ударив в полную силу, мы прорвёмся.
— А что будет с гильтом Улугбы?
— Он не успел ускакать далеко, — Ишми поднялся, давая понять, что время разговоров прошло. Настало время действовать. — Я уже нашептал коренному, что приспешника Многоликого там уже в Хураки. И чтобы он возвращался назад. Он должен успеть!
Глава 9
С пленными не обращались жестоко. Основной массе даже руки связывать не стали, просто сноровисто обыскав и затем, согнав в кучу у костра, там и оставили сидеть под присмотром ящерок. Только к Герхарду и моей полу бесчувственной тушке отнеслись чуть менее пренебрежительно, разместив у другого костра и заковав в до боли знакомые наручи.
Впрочем, я этого перемещения и не заметил. Очень уж мне после заклинания худо было.
И вот что тут спрашивается не так? Я этот «Воздушный кулак» уже с десяток раз применял. А в бою против Албыча аж два раза кастанул, да ещё в промежутке между ними «Выдохом вечности» жахнул. И то мне, на тот момент, так хреново не было! До коленопреклонённого состояния я себя уже потом, вызвав Великого, довёл.
А тут один раз всего по вражинам ударил и всё; весь в соплях, трясусь как эпилептик и кровь по венам бурлит, словно её кто-то вскипятить задумал.
В общем, тут клиент одной ногой край собственной могилки усиленно ковыряет, а они его ещё и железом обвешали.
Сволочи!
Спасибо, хоть Герхарду целый бурдюк воды выдали. Вот он мне её периодически и вливал небольшими порциями, не давая окончательно загнуться.
К вечеру меня, наконец, отпустило. Причём отпустило как-то внезапно, сразу. Вот я ещё трясусь, пуская пузыри и почти ничего не соображая, и тут же резко поднимаюсь, изумлённо оглядываясь по сторонам.
— Ожил? — хмыкнул Герхард, оскаливая крупные зубы. — Значит не прикончил тебя откат. Поживёшь ещё немного. На, держи, — протянул он мне большой кусок мягкого, вяленого мяса. — Судя по всему, морить голодом нас перед казнью, не собираются.
— Да я не хочу, — ответил я было и тут же почувствовал жуткий голод, накативший вслед за произнесёнными словами.
Вырвав кусок из рук мага, молча впился в него зубами и энергично зачавкал, почти не глотая.
— Вельда! Ты как там, живой? А то нас к тебе не пускают!
Я встал, продолжая с удвоенной энергией поглощать выданную пайку, развернулся на голос Маришки, помахал Дин и Тимохе, вдавив остатки мяса в рот.
Вкусно как! Прям праздник жизни какой-то. Ещё бы из той задницы, в которую мы попали, выбраться, и совсем хорошо бы было.