— Он вглубь земель не суётся, — зло буркнул мой проводник с булавой. — Здесь в честном бою мы бы его быстро на кусочки построгали. А там....
— Что там?
— А там он один из наших отрядом заморозил.
Заморозил?! Утвара!!!
Я похолодел от внезапной догадки. Воспоминания о предыдущей встречи с этой тварью, овладевшей телом моего братишки, остались не самые радужные. До сих пор мурашки ледяным ужасом по всему телу пробегают.
Вот только этой твари мне здесь для полного счастья не хватало. И без Утвары этой всё плохо, а тут ещё и от неё в любой момент подляны жди. Потому как бродит он тут явно по мою душу. Других вариантов просто нет!
***
Осколки вазы хрустнули под ногами, крошась в пыль и следом, от потолка отвалился кусок штукатурки, с грохотом упав в кучу многочисленного хлама, разбросанного по полу.
Отец Виниус недовольно поморщился, брезгливым движением стряхнув с плеча едва заметные глазу песчинки. Беспорядок он не любил, строго взыскивая за него виновных.
Но, не наказывать же за это короля?! Да и как его теперь накажешь?! Не торжественного же погребения лишать?!
Предстоящий ухмыльнулся абсурдности самой мысли. Отказ от посмертных почестей королю, будет равносилен признанию насильственной узурпации власти.
Нет, то, что Теобальд Свирепый не от желудочных колик копыта сегодня откинул, все кому нужно, и без того прекрасно знают. Кровавый переворот с захватом дворца и одновременную чистку по всех стране от сторонников короля, от шпионов иностранных владык не спрячешь. Но так у всех этих королей, князей и герцогов хоть возможность будет, сделать вид, что поверили. И ничего с этим не поделаешь. Таковы правила игры и вся эта политика — сплошное лицедейство и постоянная смена масок.
Вот и теперь, местным властителям легче будет притвориться и продолжить строить козни исподтишка, чем лезть в открытую конфронтацию с набирающим всё большее могущество Предстоящим.
— Дворец очищен, всеблагой отец, — из толпы вооружённых людей вышел невысокий крепыш в подбитом куньим мехом плаще. — Все изменники вырезаны.
— А король? Короля успели спасти?
— Спасти? А разве вы не приказали..., — воин смертельно побледнел, глаза от ужаса расширились в тщетной попытке принять форму круга. — Так я же....
Виниус мысленно усмехнулся. Как исполнителю командиру его гвардии цены не было; умелый, бесстрашный, безжалостный, но вот умом Уго Ульсен особо не блистал, чем Предстощий время от времени и пользовался, от души потешаясь над воином.
— Мне стало известно о заговоре группы придворных против моего благодетеля, — нарочито строгим голосом начал он объяснять военачальнику. — Вот я тебя и послал, государя спасти и изменников, что на его жизнь плохое замыслили, наказать. Ты изменников наказал? А, Уго?
— Наказал, всеблагой отец, — с трудом выдавил тот из себя.
— Вот, — протянул первожрец, не сводя внимательного взгляда с замершего изваянием воина. — А короля, как я понял, спасти не успел?
— Не успел, — послушно повторил за ним Ульсен, не смея стереть с носа, скатившуюся каплю пота.
— Значит что получается, эти негодяи его ещё до твоего появления зарезали. Ведь так?
— Так.
— Вот всем так и говори, — резюмировал обмен мнениями Предстоящий. — И вои твои пусть так говорят. Понял ли, Ульсен?
— Да, всеблагой отец, — выдохнул тот, сообразив, что на него никто не гневается.
— Ну, пойдёт тогда посмотрим, — повернулся Виниус к своему секретарю, — что эти злодеи с Теобальдом сотворить успели.
Предстоящий, не спеша, прошествовал вдоль шеренги воев и, миновав зал, углубился в хитросплетение королевского дворца.
К спальне покойного короля добрались с трудом, то и дело продираясь сквозь завалы из окровавленных тел, порушенной мебели и брошенного оружия. По одной из галерей, с рухнувшим вниз потолком, пройти не удалось и пришлось обходить, петляя по не менее захламлённым закуткам.
— Добрались, наконец, — недовольно проворчал Предстоящий, остановившись перед покрытым густой копотью, дверным проёмом. Сама дверь, прикрыв собою тела двух гвардейцев, валялась неподалёку. — Ты, Симон, здесь порядок наведи. Чтобы к моему возвращению, этакого бардака во дворце не было!
— Как прикажешь, всеблагой отец.
Кивнув секретарю, отец Виниус переступил через порог и подойдя к лежащему возле кровати телу, всмотрелся, брезгливо сощурившись.
— Эк его всего железом утыкали. Ульсен в этом деле никогда меры не знал!
— Лицо не тронуто, — сухо заметил из-за спины Предстоящего Симон.
— И то, — со вздохом согласился первожрец. — Пусть его опосля оденут и в постель положат. Будем показывать.
— Знати?
— Всем. Мне только, пока я отсутствую, объявившегося самозванца, не хватало.
Предстоящий, отвернувшись от мёртвого короля, подошёл к окну, постоял, разглядывая собравшуюся напротив дворца толпу.
— Что с шаманами? Они поверили, что Вельд отправился в Выжженные земли?
— Поверили, всеблагой отец. Гильты степняков ушли из Теорана, повернув коней на север.
— Вот видишь, Симон, у нас всё получилось. Этому сопляку, — Предстощий запнулся, подняв глаза к потолку и, так и не вспомнив, вскинул руку в вопросительном жесте. — Как его зовут?
— Тимохой, свеблагой отец.
— Правильно, Тимохой, — кивнул отец Виниус секретарю. — Так вот, этому Тимохе удалось, убедить Вельда отправиться в Выжженные земли и теперь все, кто мог бы мне помешать, бросятся вслед за перевёртышем; степняки, Повелитель стихий, эта тварь, что вымораживает целые деревни.
— Обман вскроется.
— И что? К тому времени, когда выжившие поймут, что храма Лишнего в проклятой долине нет, будет уже поздно. Да и выживет ли кто? Более гиблого места, чем Выжженные земли, на всём Гванделоне не сыскать. Там даже этой твари, что Повелителем стихий себя возомнила, несладко придётся!
— Но от отца Велия вестей по-прежнему нет.
— Да откуда бы им взяться, вестям этим? — удивился Предстоящий. — Мне сразу было понятно, что второго визита к айхи, он не переживёт. Но задачу свою Велий выполнил; о том, что Вельд жив и в Выжженные земли подался, сообщил. Повелитель стихий боится возвращения изгнанного бога, больше чем кто-либо другой. Так что можно не сомневаться, что бросится в погоню за перевёртышем, — Виниус торжествующе улыбнулся. — А большего мне и не надо. Пусть грызутся там друг с другом словно пауки в банке. Мои люди готовы?
— Все готовы и как следует вооружены, всеблагой отец. Мы выгребли все кристаллы из тайной сокровищницы, повелитель, — в голосе секретаря промелькнула тень неудовольствия таким расточительством Предстоящего.
— Значит, завтра выступаем. — в глазах первожреца заплясали искорки безумия. — Я вернусь молодым и стану править всем Гванделоном. Ведь только я знаю, где искать храм проклятого бога!
Глава 11
Наручи с нас с Герхардом сняли уже на следующий день.
Лес к тому времени заметно поредел, разжав в стороны тиски деревьев и всё чаще зияя проплешинами из полян, заросшими кустарником оврагами и стелящимися под ноги густой травой просеками.
На одной из таких полян к нам Туорг и подошёл.
Собственно говоря, зверолюди на своих пленников внимания почти не обращали. Мелькали то и дело туда-сюда, безмолвными призраками скользя среди деревьев и в нашу сторону даже лишний взгляд бросить ленились. Да и зачем им, если гвоны есть?
Вот уж, действительно, добросовестные сторожа! Куда там до них собакам!
Во-первых, этих ящерок было нереально много. Просто взгляд было некуда кинуть, чтобы на очередную зверушку глазами не наткнуться. На поляне этих тварей навскидку вообще с пару сотен вокруг крутилось!
Во-вторых, если и создалось у кого-то в начале пути впечатление, что эти твари на нас внимания перестали обращать, то это было не так. Пока мы все шли дружно в нужном направлении, им, и вправду, до нас дела не было. Крутились по своим делам , ближе пары метров не приближаясь. Но стоило нам свернуть куда-то не туда (а показом дороги, зверолюди себя тоже особо не утруждали) как перед идущими впереди появлялось с десяток оскаленных кликами пастей, доходчиво корректирующих курс в нужном направлении. Точно такая же внушительная демонстрация ожидала и человека, решившего по какой-то причине отстать или свернуть в сторону. Метров на пять отбиться от основной группы им ещё дозволялось, а потом подлетал всё тот же зубастый комитет по встрече. Дошло до того, что чтобы по нужде сходить, весь отряд приходилось, просить остановиться.
И, в-третьих, .... А зачем нам, в-третьих, если и первых двух причин вполне достаточно, чтобы любого, кто решил в бега податься, заставить сильно задуматься; а стоит ли оно того? Ведь в данном случае, любой побег приравнивается к приглашению наших стражей на ужин, на котором в качестве главного блюда будет выступать сам приглашающий.
Так вот, если в течении всего дня зверолюди на нас никакого внимания не обращали, то вечером на очередной поляне, облюбованной ими для ночлега, к нам с парой таких же страхолюдин подошёл Туорг. Посмотрел, равнодушно оскалившись, на сгрудившихся возле костра людишек, нашёл взглядом нас с Герхардом, кинул под ноги ключи.
— Снимайте свои железки. Тут даже ваши боги колдовать не смогут.
— Что ты можешь знать о наших богах? — пробурчал Герхард, мазнув взглядом по ключам. Чувствовалось, что слова командира зверолюдов его сильно задели.
— Хотя бы то, что они не смогли удержать этот мир под своей властью и сгинули в Великом Ничто, — хмыкнул в ответ Туорг. — Деяние достойное слабаков!
— Не нужно иметь большой смелости, чтобы назвать слабаком того, кто тебя не слышит.
— И нужно быть очень храбрым, чтобы таиться от созданий тех богов, которых ты якобы не боишься, — усмехнувшись, поддержал Герхарда я.
Не то, чтобы я так уж сильно за своих богов оскорбился. Больно нужно! Меня их именем по всему Гванделону словно зайца гоняли! Просто очень уж хотелось стереть самодовольную ухмылку с рожи Туорга. Сам страшный, как смертный грех, а всё туда же; представителя высшей расы из себя корчит. Ещё и теологическую базу под это дело подвести норовит! Неофит недоделанный!