— А вот теперь не мешало бы и спрятаться, — первым отмер Невронд. — Теперь они и за луки взяться могут.
— Это точно, — поддержал его Герхард, мазнув по мне взглядом. — Не думаю, что ты им по-прежнему живой нужен.
Мы упали в траву, отгородившись от врагов кустарником. Так себе прикрытие, если честно. Никакое. Но хоть глаза обозлённым всадникам не мозолим, и то хорошо. Хотя расстояние от нас до лучников неблизкое, а ливня из стрел, в связи с резким уменьшением поголовья противника, уже не получится.
Впрочем, оставшиеся в живых степняки, о мести даже и не думали. Поорали друг на друга, бешено крутясь на конях, кулаками в нашу сторону погрозили и дружно развернувшись, рванули прочь. Прошло немного времени и горизонт поглотил их, обрушившись на землю тишиной.
— Вот так-то! — оскалился в торжествующей ухмылке Туорг. — А вы ещё сомневались. Туманною ложбину ещё никому пройти не удавалось!
— Неужели там никто не выжил? — округлила глаза герцогиня.
— Выживших степняки так быстро бы не бросили, — я оглянулся на своих спутников. — Сходим взглянуть?
— Я не пойду, — закрутила головой Дин. — Велика радость — горой трупов любоваться. Вот лучше за Тимохой присмотрю. И Маришке там тоже делать нечего.
— Как скажешь.
Мы осторожно двинулись сквозь кустарник, взяв в качестве ориентира железную опору, на которую раньше был закреплён сгоревший мост. Шли медленно, вслушиваясь в звенящую тишину, что царила на месте гибели целого войска. И всё сильнее сбавляли шаг по мере приближения к краю обрыва.
— Давно мне так жутко не было, — неожиданно признался Невронд, сжимая в руке меч. — Словно нерюху в пасть лезу.
— А меня не покидает странная уверенность, что степняки там просто затаились, — решил поделиться и я своими страхами. — Мы к краю подойдём, а они как выскочат! Понимаю, что бред, но ничего поделать с собой не могу.
— Больно тихо. даже ветерок стих. Только мы кустарником и хрустим.
— Здесь всегда тихо, — пожал плечами Туорг в ответ на замечание мага. — Это место даже птицы стороной облетают.Здесь нет жизни.
— А мёртвых страшится не след.
Решительно мотнув головой, Хорт в два прыжка добрался до края обрыва. Заглянул вниз, потрясённо качая головой. Мы подошли следом, замерли всматриваясь в жуткую картину.
Всё дно ложбины было сплошь покрыто телами коней и всадников. Они лежали плотной массой, навалившись друг на друга сломанными куклами; выгнутые в предсмертных судорогах тела, выпученные глаза, оскалившиеся, с вываленными языками рты.
— Знатно получилось, — прохрипел не своим голосом Хорт. — И впрямь, никто живым не прошёл.
— Передним совсем немного не хватило, — заметил Невронд, кивнув себе под ноги. — Почти добрались. Но, на обрыв забраться, сил уже не хватило.
— Удалась моя задумка! — хищно оскалился Туорг. — Столько гладкокожих полегло! Лишь горстка уцелела!
— Нам и этих хватит, — остудил его радость десятник. — Наверняка в сторону храма подались. Там нас ждать будут.
— И живыми им в руки лучше не попадаться, — глубокомысленно заключил Герхард, посмотрев в сторону горизонта. — Даже представить боюсь, что за казнь они для нас придумают.
— Так может, ну его, этот храм? — зябко передёрнул плечами Хорт. — Раз отец Виниус нас с договором обманул, так и нужды туда идти теперь нет. С Вельдом мы договора не заключали и ничего ему не должны.
— Так-то оно так, но… — начал было Герхард.
— Тимоха умер!
Как умер?!
Я развернулся, дрожа всем телом, и со всех ног бросился к плачущей Дин. Подбежал, не заметив колючей преграды, склонился над ушедшим другом. Сбоку приткнулась зарыдавшая Маришка, вокруг сгрудились остальные.
Как же так?! Второй раз уже его хороню. И только ещё больнее стало. И ведь видел, что юноша смертельно ранен, понимал, что не выживет, а душой не принял. Не смог принять такого исхода.
— Хороший воин из него так и не получился, — прохрипел над ухом Невронд. — Но душа у него была светлая. Трое не оставят её там, за кромкой.
— Трое? — устало оглянулся на десятника Герхард. — Ты всё ещё веришь, что боги следят за нами?
— Кто-то всегда следит.
— Тогда уж скорее это будет Лишний, чем Йоки, — фыркнул раздражённо Хорт. — Вот только не хотел бы я в этом убедится на собственной шкуре.
— Что ты хочешь, Хорт? — решил я расставить точки над «и». — Уйти? Так уходи. Разве я тебя тащил сюда за собой? Ты сам выбрал этот путь, шагнув в портал. И мне совершенно не важно; по собственной воле ты это сделал или по приказу Предстоящего. Я тебя тогда с собой не звал! Как не звал и остальных. Никого не зову и сейчас. Дальше пойдут только те, кто желает этого сам.
— Мы пойдём с тобой до конца, — твёрдо заявил за себя и двоих воинов-зверолюдов Туорг. — Ты пробудишь Единого, как это было когда-то предначертано.
— Да не собираюсь я никого там пробуждать! — рявкнул я в ответ, потеряв терпение. Врать зверолюдам просто больше не было сил. — В этом мире хватает зла и без богов. Я собираюсь навсегда закрыть им дорогу в Гванделон.
Сказал и тут же пожалел о сказанном. Вот набросятся сейчас эти трое на меня и ещё неизвестно, чем всё закончится. Хорт точно в драку не полезет. Герхард и Невронд под большим вопросом. Этак я и сам подохну, и девчонок за собой утащу.
— Ты можешь попробовать, — выдержав паузу, заявил командир зверолюдов. — Я помогу тебе добраться до Врат, а там посмотрим, как оно всё повернётся. На всё воля Единого.
Ясно. До храма добраться помогут, а там какой-нибудь подляны жди. Ну, и ладно. В эту игру можно играть вдвоём. Нам туда сначала добраться нужно.
— Я тоже с тобой, — просто заявил Герхард, убирая руку с эфеса меча.
Похоже, начнись у меня стычка с зверолюдами, маг в стороне бы не остался. вот это уже радует. Но доверяться ему могу тоже только пока мы в дороге. Как поведёт себя в храме Лишнего бывший маг вершителей, я предсказать не берусь.
— Зачем тебе, Герхард? — удивился Хорт. — Мимо степняков вам не пройти. Пошли со мной.
— Куда? — скривил губы тот. — Ты забыл о монстрах, что бродят по границам долины?
— Лучше умереть в пасти монстра, чем от руки жаждущих мести степняков.
— Сил почти не осталось, — пожаловался вслух Невронд. — Дальней дороги я просто не выдержу. А до храма идти гораздо ближе, чем тащится обратно.
Ого! И Невронд со мной. Хотя, он давно уже в одной связке с Герхардом. А значит, и ему полностью доверять нельзя.
— Героем решил умереть, — прокомментировал слова десятника Хорт. — А тебя, госпожа, — развернулся лакей к Дин, — Как я понимаю, можно вообще не спрашивать?
— Вот и не спрашивай! — фыркнула девушка в ответ. — Я с этими степными дикарями ещё за Тимоху не посчиталась!
— Разве? — деланно изумился бывший лакей, покосившись в сторону ложбины. — А как по мне; куда уж больше.
— Есть куда!
— Значит вместе посчитаемся, — согласился здоровяк и поймав мой взгляд, пояснил: — Один я точно далеко не уйду. Так хоть какой-то шанс.
Тимоху похоронили здесь же, выкромсав мечами в земле глубокую могилу. Насыпали небольшой холм, обложив со всех сторон дёрном, сверху воткнули меч. И, молча, ушли, оставив это страшное место позади. Каждый навстречу своей судьбе.
***
— Он убил всех, старейший. Я выжил лишь потому, что был в дозоре и не успел присоединиться к гильту.
— Теконь тоже погиб?
— Да.
— А тот старик, к которому привёл вас ветер?
— Пока шёл бой, был жив. Что с ним сделал проклятый маг позже, я не знаю.
Ишми устало кивнул, отпуская гонца. И долго после этого сидел, не своя глаз с затухающего костра, переживая очередную утрату. Утрату веры в себя.
Эта богами проклятая долина оказалась ловушкой для покинувших Степь гильтов. Они задыхались здесь, зажатые среди гор, теряя воинов, вождей… шаманов.
Кытай, Орсо, Эотли уже легли в траву. Скоро придёт и его черёд. Смерть уже недалеко. Она неумолимо приближается к храму Многоликого. Нужно лишь немного подождать.
Полог шатра откинули прочь, разрезав полумрак полоской дневного света. Ишми скривил губы, не повернув головы. Зачем, если он и так знал, кто замер сейчас у порога, не решаясь подойти.
Иржун и Уктуб. После известия о гибели Теконя, два последних оставшихся в живых коренных из той пятёрки, что возглавили Орду в этом походе.
Ну, что же. Он знал, что они придут. И даже знает, что они ему скажут.
— Орда уходит, шаман.
Ишми не ответил. Говорящий с ветром молча смотрел в еле тлеющие угли прогоревшего костра и словно не замечал толпившихся у порога коренных. Те переглянулись между собой, нерешительно переминаясь с ноги на ногу, нехотя шагнули дальше в полусумрак шатра.
— Гильты хотят вернуться в родные степи, шаман — продолжил Уктуб, вновь сделав ударение на последнем слове. — Воины не хотят больше напрасно гибнуть так далеко от них.
— Напрасно? — старый шаман с видимым усилием разлепил губы, выдавив слово-вопрос.
— Эта долина проклята, — проворчал Ижрум, цедя сквозь зубы каждое слово. — Гильты настолько обескровлены, что их приходится создавать заново, собирая десяток в один. Треть Орды осталась гнить в зловонной яме, к которой ты нас послал, даже не пролив ни капли вражеской крови. Нас всё меньше и меньше, а цель Великого похода не достигнута. Разве можно изловить ветер, что просочится даже сквозь сжатый кулак?
— Вельд, не ветер.
— Тогда почему, мы до сих пор его не поймали? Мы идём по его следу от самого Вилича и лишь теряем воинов. С каждым разом всё больше и больше теряем. Сколько погибнет при следующей встрече? И сможет потом хоть кто-то вернуться в Степь?
Ишми не ответил, ещё больше ссутулившись под тяжестью вопроса. Старый шаман не знал на него ответа. Или знал, но страшился признаться в этом даже себе?
Впрочем, это уже не важно. Гильты больше не верят ему. Не верят его способности Говорящего с ветром, всегда знающего, в какую сторону нужно повернуть коней. Ему их не удержать. Да и зачем?