Черное дуло смотрело прямо в лицо. Вот сейчас… Но Андрей так и не выстрелил. Опустил автомат и едва слышно забормотал:
- Нет! Нет! Ты что? Ты не можешь… Так нельзя…
- Не понимаю, - разочарованно сказал Максим. – По-моему, все можно.
- Самоубийство – тяжкий грех, - пояснил сектант. – Ты хочешь умереть. Я же вижу!
- Но меня убьешь ты. Значит, это не суицид.
- Наивный дурачок, - начал Андрей, понижая голос после каждой фразы. – Ты можешь обмануть себя, но не обманешь Бога. Главное – то, что у тебя в душе.
- А убивать можно? – вырвалось у Максима.
- Хочешь, я дам тебе шанс? Мы будем драться. И тогда это не будет убийством. Но ты ведь не станешь… нет, не станешь. Я, пусть и «глухой», читаю это на твоем лице. И ты утянешь меня в преисподнюю: кто поможет самоубийце, сам уподобится ему. Смертный грех это! А я не хочу в ад! Не хочу, понимаешь!
- Значит, ты слабак? - Максим попытался задеть самолюбие сектанта.
- Ты думаешь, я куплюсь на твои штучки? Нет, искуситель. Пока! До встречи!
Андрей отсоединил магазин и клацнул затвором. Нестреляный патрон блеснул в лучах заходящего солнца.
Сектант направил разряженный автомат на Максима, щелкнул курком и швырнул оружие на землю.
- Прочь! – закричал Андрей, скинул заскорузлую, покрытую засохшей коркой куртку и бросился к периметру. – Прочь отсюда, из этой юдоли проклятых!
Наступила тишина. Лишь гул машин доносился из-за разрушенных цехов. Завывая электромоторами, прополз троллейбус. Максим подобрал оружие, сунул его в первый попавшийся металлический ящик и медленно побрел к забору. Автомат можно перепрятать и позже.
Максим выглянул на городскую улицу, подождал, пока проедет маршрутное такси, перелез через периметр, спрыгнул на асфальт и понуро побрел к дому. Возле троллейбусной остановки он устало посмотрел на лавочку, плюхнулся на скамью, положил рюкзак на колени и закрыл глаза…
- А ну-ка вставай, бомжара! Марш отсюда, пока полицию не вызвала! – визгливый голос, казалось, доносился издалека.
Максим кое-как приоткрыл один глаз: у скамейки, отставив в сторону метлу и упиваясь собственной важностью, подбоченилась низенькая пожилая женщина.
- Я не бомж. Не бомж… Немного передохну и пойду домой.
- Я тебе дам «передохну», бомжара! Вонь какую развел! Вали, быстро!
Максим открыл глаза и улыбнулся.
- Ой, батюшки, маньяк! – заголосила дворничиха. – Ой, мамочки, убивают! Спасите, люди добрые! Ай, на помощь!
Скрипнули тормоза серого «бобика». Двое полицейских с автоматами наперевес бросились к женщине:
- В чем дело?
Она указала на Максима:
- Это маньяк! Он хотел меня убить!
- Ваши документы! – грозно сказал, очевидно, старший наряда.
- У меня нет…
- Тогда проедем в участок! Покажите рюкзак!
Максим расстегнул молнию и с ужасом уставился на случайно уцелевший аммонитный патрон, капсюль-детонатор и огнепроводный шнур. Ощутил исходящее от полицейского любопытство и вломился в податливую, незатейливую субстанцию не тронутого интеллектом разума. Надо заставить стража закона отказаться от обыска! Это просто… но их трое!
- Да это Максим Безымянный! – опустив стекло, крикнул водитель. – Вы с ним помягче!
- Почему это? – обернулся старший.
- Он с особистами на короткой ноге. Свистнет Фирсову и с нас три шкуры снимут! Он его сына из Зоны вытащил.
Нить, соединяющая два мозга, оборвалась. Старший смены встряхнул головой и поежился:
- Ух! Наваждение какое-то, - пробурчал он и вежливо добавил: - Подвезти вас, гражданин Безымянный?
- Нет! Сам дойду! Мне рядом.
Полицейские запрыгнули обратно в «бобик».
- Вы что, уезжаете? Просто так? А он? – закричала дворничиха.
- Вас привлечь за ложный вызов?! – рявкнул старший.
Заскрежетала коробка передач и машина скрылась за поворотом.
- До чего страну довели. Полиция бомжей охраняет, - прошептала сбитая с толку женщина.
Максим подхватил рюкзак и побрел домой. На лавочке у подъезда развалился сосед-наркоман. Он курил, глядя бессмысленными глазами на сияющую в небе луну. Напился. Этого не хватало. Значит, будет всю ночь буянить.
- Ты того… этого! – бессвязно проговорил сосед. – Не ложись на бочок! Придет этот… как его… волчок!
Максим попытался проскользнуть, но сосед схватил его за плечо. Мутные глаза наркомана прояснились и сверкнули, он сказал так, словно мгновенно протрезвел:
- Думал, новый призрак… А ты живой! Вернулся! Второй раз! Вот диво дивное… Я выпью за тебя!
Сосед отпустил Максима. Он поднялся по лестнице, открыл квартиру, бросил рюкзак в угол и, не снимая обуви, рухнул на кровать.
- Ах ты ж тварь! – закричала жена. – Посмотри на себя! Вонючий, весь в грязи, валишься на чистую постель! Я только что белье сменила! Марш мыться!
- Я устал… - попытался оправдаться Максим. – Нет сил.
- Где деньги? Куда ты их спрятал?
Вжикнула молния рюкзака, и жена удивленно вскрикнула. Наверное, увидела аммонитный патрон.
- Денег нет… - кое-как проговорил Максим. – И не будет. Я с трудом выкарабкался.
- Что?! Не будет?! Ах ты ж, нищета безлошадная!
Алина схватила Максима за ноги и попыталась стянуть с кровати. И вдруг в комнате раздался глухой, полный угрозы голос:
- Оставь его в покое, гадина! Или ты у меня кровью умоешься! – это сказал сосед.
Жена что-то запричитала, застонала, но Максим ее уже не слышал. Он провалился в дремучий, но, как ни странно, освежающий, без кошмаров, сон.
Несколько дней прошли без приключений, если не считать постоянное ворчание вечно недовольной жены. Максим сидел за компьютером, Алина целыми днями где-то пропадала. Но в тот день, когда пришел гость, она осталась дома.
Максим оторвался от монитора, глотнул чая, обжегся, чертыхнулся и посмотрел на ладонь. Розовый рубец почти рассосался, побледнел, а ведь минуло меньше недели со времени похода в Зону. Наверное, действительно существует какая-нибудь целебная энергия… или, может быть, рану залечил компресс из картофельной слизи?
Переливчато запел звонок. Вот негодяи. Не дают поиграть. С другой стороны, какая это игра, когда наперед знаешь все ходы соперника? Максим недовольно поморщился, вышел в прихожую и посмотрел в глазок. «Миллион алых роз» – кто-то закрыл объектив букетом цветов. И этот «кто-то» источал медовое обаяние. Но он же - Андрей Евдокимович Бузыкин, был виновен, как преисподняя.
- Алька! – крикнул Максим и щелкнул замком. – К тебе пришли!
Жена, как всегда, элегантная и накрашенная, словно собиралась в театр, вплыла в прихожую. Андрей с порога протянул ей цветы, картинно припав на колено.
Алина сладко улыбнулась, поставила цветы в кувшин и пропела:
- Спасибо вам. От моего-то ромашки не дождешься. Давайте пить чай?
Она налила три чашки и насыпала полную вазу конфет.
- Мне с сахаром! – улыбнулся Андрей, открыл саквояж и достал монокуляр. – Держи. Твой я утопил, когда мы на мосту…
- Я помню, - Максим взял прибор. – Спасибо.
- Это не все. Плата за работу. Никто не скажет, что я - неблагодарный голодранец, - Андрей бросил на стол скрепленную лентой пачку банкнот.
Глаза Алины вспыхнули. Она схватила деньги, сорвала упаковку и пересчитала купюры, аккуратно складывая их в стопку. Сбилась, снова начала счет и смахнула рукой всю пачку прямо на пол.
- Ах, какая я неуклюжая, - засмеялась Алина. – Кто-нибудь, достаньте их.
Максим полез под стол собирать хрустящие, пахнущие свежей краской купюры. Увидел, как его жена легонько дотронулась ногой до ноги Андрея, и подумал что, наверное, показалось. А может, чистая случайность. Или все-таки нет?
Подобрав последнюю банкноту, Максим сел на свое место и положил деньги на стол. Алина, не сказав спасибо, положила их к себе в сумочку.
- Я, конечно, лезу не в свое дело, - начал Андрей. – Но что-то вы не очень жалуете супруга. Для чего же вы за него вышли замуж?
Густо подведенные брови Алины сошлись у переносицы. Поперек лба появилась морщинка. Впрочем, она совсем не портила миловидное личико.
- Это давняя история, - наконец решилась Алина. – Максим здорово помог моей семье, а я его пожалела и взяла за себя. В остальном мы разные люди. А знаете, что он сказал на свадьбе?
- Откуда? Я там не присутствовал, - усмехнулся Андрей.
- «Мы с тобой долго не проживем». Максим иногда такие сентенции выдает, я даже не знаю, как к ним относиться. То ли отправить его в психушку, то ли на шоу «Битва экстрасенсов».
- Я вас оставлю. Скучно, - Максим встал из-за стола, ушел к себе в комнату и сел за компьютер.
Гость засиделся до вечера. Лишь когда стемнело, Андрей вежливо попрощался, бесцеремонно вломился в комнату к Максиму и положил на стол банкноту:
- Спрячь. Купи себе что-нибудь.
- Разве можно утаивать от жены?
- Ты думаешь, все такие, как ты? – хитро прошептал Андрей. – Она ничего не узнает.
Вечером, когда Максим засыпал, он почему-то подумал: рано или поздно Алина обязательно уйдет. И тогда он завершит несделанную работу Андрея. Благо патроны еще остались.
Интерлюдия 2. Везунчик. Глава 21. Пришелец из прошлого
С высоты немецкая механизированная колонна выглядела, как пыльная змея, ползущая по извилистой дороге. Справа и слева от нее золотыми волнами колыхалась неубранная пшеница.
- Атака! Атака! – прохрипел в шлемофоне голос командира эскадрильи, и первое звено словно провалилось в преисподнюю. Два грузовика вспыхнули светлым бензиновым пламенем.
- Вперед, Саня! – спокойно, даже буднично, сказал ведущий. – Начинаем!
Лейтенант Иванцов отдал ручку от себя и тяжелый Ил-2 рухнул вниз. Саня едва успел выхватить машину у самой земли. Нажал на кнопку выливного авиационного прибора и краем глаза увидел, как белый фосфор пополам с керосином огненным шлейфом окутал ненавистную колонну.
- Еще заход! – крикнул комэск.
На развороте Саня увидел полугусеничную зенитку. Ее длинный и тонкий ствол развернулся, казалось, прямо в лицо. Перед вылетом говорили, что атака будет внезапной и немцы не успеют открыть огонь. Что же случилось? Нет времени думать! Нужно уничтожить угрозу! Придется поработать «подметалой» - противозенитным самолетом.