- Как оно ничего? – спросил майор.
- Принесите из храма рубашку и брюки. Призраки давно успокоились. К тому же майору они не страшны – он «глухой». Я пойду дальше.
- А мы? – подскочила Олеся, возмущенно сверкая глазами.
- А вы – домой… - предложил Максим.
- Нет уж! – закричала девушка. – Я и так едва тебя не потеряла! За тобой нужен глаз да глаз!
Максим умоляюще посмотрел на майора. Тот покачал головой:
- Она мне все уши прожужжала. Сразу кинулась бить в колокола – как чувствовала что-то. Теперь мы вместе.
- Тогда командуйте, - сдался Максим. – Я себе-то приказывать не умею…
- Вами покомандуешь… Дожил, у меня под началом два пророка и одна целительница, - пробурчал майор. – Кстати, совсем забыл. Кто тебя так невзлюбил?
Максим вдруг вспомнил:
- Погодите. А как вы прошли через болота?
- По насыпи. И только благодаря Олесе. Ты не представляешь, сколько мерзости выскочило из трясины.
- Вот вам и разница – идти толпой или одному. Я-то никого не встретил, - мрачно сказал Максим. - Кроме строителей. Мертвецов, похороненных в болоте.
Мутные глаза наркомана стали на секунду ясными, будто и не было многих лет бегства от самого себя.
- Я тоже их видел, - сказал он, ссутулившись так, что плечи едва ли не торчали выше головы.
Глава 37. Аллександр с двумя буквами «л»
Максим сразу двинулся в сторону от железной дороги. Раскисшая грязь старого проселка чавкала под ногами. Уродливые высохшие деревья словно указывали путь черными ветками-руками.
За сухостоем дорога обогнула рощу и пошла через поле, заросшее бурьяном. Вдали послышался гул тракторов и комбайнов. Олеся и сосед испуганно переглянулись. Майор же продолжал невозмутимо шагать, невосприимчивый к возмущениям Зоны.
Так, без приключений, Максим и его товарищи брели целый день. На привал остановились всего один раз – в разоренном поселке у дороги. Устроились в доме быта, в пустом вестибюле. Перекусили, и продолжили долгий путь. Бывает, Зона испытывает гостей скукой.
Наконец квадратное, оранжево-синее солнце склонилось к горизонту. Наступили сумерки.
- Темнеет, - сказала Олеся. – Надо искать ночлег.
Максим достал монокуляр, навел его на край поля и разглядел далекие постройки.
- Не надо. Скоро деревня. Умывальник там.
- Какой умывальник? – обернулся майор.
- Неужели вы еще не привыкли к моим прибауткам? Это из советского мультфильма про Вини-Пуха. Одним словом того, что нас ждет, мы не минуем. Никак.
Максим добрался до места, когда на небе одна за другой начали загораться звезды. Здесь не осталось ни одного целого дома. Кругом было видно только провалившиеся крыши да торчащие, точно указательные пальцы, печные трубы – по деревне словно прошла отступающая армия Наполеона.
«Не может быть» - прошептал Максим и заметался от одного разоренного дома к другому.
- Идите сюда, - едва слышно сказал сосед.
На околице чудом уцелела большая изба, огороженная почерневшим деревянным забором. Максим влетел внутрь. От натопленной печи исходил жар. Аккуратно заправленная металлическая кровать выглядывала из-за шкафа, разделившего комнату на две части. На грубом деревянном столе блестели пустые консервные банки.
- Здесь кто-то есть? – неуверенно спросил Церпицкий.
- Не тупите, майор. По-моему, все очевидно, - раздраженно сказал Максим. – Придется ждать хозяина берлоги.
- Заявились? – недружелюбно спросил хриплый голос. – Вон отсюда!
В дверях стоял изможденный человек лет пятидесяти с худым и острым, как топор, лицом. На путников грозно уставилось черными провалами дул трехствольное ружье.
- Ты чего?! – испуганно вскрикнул сосед-наркоман.
- Живу я здесь, вот чего, - резко сказал незнакомец. – Валите куда хотите!
- Куда же мы пойдем? – заныл сосед. – Ночь уже.
- Не мое дело!
Максим посмотрел незнакомцу в глаза и понял: он не будет стрелять в людей. Никогда.
- Может, мы поговорим?
- Не о чем! – отрезал человек с ружьем.
Майор открыл было рот. Максим поднял руку и сказал:
- В Зоне просто так не живут. Вам ничего не нужно? Может, какая-нибудь помощь?
Ружье опустилось. Стволы теперь уныло смотрели в пол.
- А что, если? – спросил он сам у себя.
- Решайтесь! Я знаю, вас разочаровала жизнь… да и люди тоже. Но мы что-нибудь придумаем. Вдруг сработает?
- Хорошо! Тогда будем знакомы, - сказал неизвестный. - Я – Аллександр. Именно так, с двумя «л». В ЗАГСе ошиблись. Это мое главное невезение в жизни.
Хозяин повесил ружье на стену, принес несколько стульев, спустился в погреб и выставил на стол консервированный суп.
Когда все расселись, он разлил еду по тарелкам и продолжил:
- Вы здесь не первые. И у каждого свои проблемы, никому до меня нет дела. Так что давайте баш на баш.
- Мы попробуем, - сказал майор. – Но у нас мало времени. Пропавшие дети могут погибнуть.
- А! – оживился Аллександр. – Это те сорванцы, что ночевали у меня несколько дней назад? Не переживайте, я не задержу вас.
- Куда они пошли? – поинтересовался Максим, жадно хлебая походной ложкой суп.
Хозяин дома посмотрел на его забинтованную голову.
- Не знаю. Кто это вас так, молодой человек?
- Да никто. Сам!
- Как это? – изумился Аллександр.
- Да вот так! Сунул голову в колючий куст и покрутил.
- Но зачем?
- Мне нравится, когда меня жалеют и лечат, - Максим еле сдержал смех.
Аллександр фыркнул:
- Юмор – это хорошо. Помогает жить. А теперь внимательно слушайте. Много лет назад я работал на заводе, жил в однокомнатной квартире и мечтал дожить до пенсии. Все поменялось, когда подошел срок менять паспорт.
- Вы потеряли свидетельство о рождении? Пришлось его восстанавливать? – догадался сосед-наркоман.
- Да. Увы, я родился за полторы тысячи километров от города, где жил. Пришлось делать запрос. Я ждал два месяца. Но дубликат потеряли на почте. Тогда я поехал на электричках – на поезд по просроченному паспорту билеты не продают.
Аллександр достал откуда-то карандаш и лист бумаги, набросал карту и продолжил:
- В реестре мое имя написали с ошибкой. Добавили ненужную букву. Мне надо было обменять паспорт, снова ехать в ЗАГС по месту рождения, менять имя и получать еще один паспорт.
- Вот бюрократия. А здравого смысла ни у кого нет? – отозвался сосед-наркоман.
- Закон есть закон, - покорно сказал Аллександр. – Я получил свидетельство о рождении на новое имя. На обратном пути меня избили в электричке. Пока я лежал в больнице, меня уволили с работы. Сбережений у меня не было. Я ведь и так едва сводил концы с концами… И я ушел в лес. Что мне оставалось делать?
- В лес? – переспросил Максим. – А родственники?
Аллександр опустил голову, посмотрел исподлобья и сжал кулаки:
- Лучше никакой родни, чем такая! «Решай свои проблемы сам!» Так сказала моя тетка, когда я ей позвонил.
- Сволочь, - вставил Максим. – Шкура базелюрная.
- Еще какая. Первостатейная шкура. Я долго жил в лесу, навещая дачи и деревни. Надо же где-то брать одежду. Да на подножном корме долго не проживешь… В одном из домиков я нашел трехствольное ружье… А потом за мной устроили охоту. Полиция, МЧС. И я ушел в Зону.
- Откуда вы узнали о ней? – подал голос майор.
- Ниоткуда. Когда меня загнали в угол, я просто добрался до соседней деревни – совершенно разоренной… Мне надо, чтобы вы переписали в реестре ЗАГСа мое имя, - неожиданно сменил тему Аллександр.
- Как ты себе это представляешь? – хлопнул по столу Церпицкий.
Хозяин дома поводил черным от сажи пальцем по нарисованной карте.
- Видишь поселок? На главной площади есть трехэтажное желтое здание. В нем ЗАГС. Просто измените мою запись. Хорошо?
- Придется делать большой крюк.
- В Зоне иногда окольный путь ближе прямого, - убедительно сказал Аллександр.
Максим допил чай и клюнул носом. Олеся взяла его ладонь в свою, зачем-то подула на нее и робко спросила:
- Может, спать пойдем? Ты уже никакой.
- Не, я еще посижу! – вскочил Максим. Комната расплылась, и он рухнул на руки майора.
- Положите его на мою кровать! – донесся откуда-то издалека голос Аллександра.
Несмотря на усталость, Максиму заснуть никак не получалось. Он ворочался с боку на бок, считал овец, даже приказывал утомленному мозгу спать – все без толку.
Тогда Максим лег на спину, немного поерзал, устраиваясь поудобнее, и мысленно произнес: «Разгрузка». В голове словно прогудел зуммер. Конечности перестали подчиняться, отключились от сознания, как парализованные. Теперь осталось самое сложное: очистить разум от ненужного хлама, перезагрузить его.
Максим представил бушующий океан. Каждая волна, каждый барашек на их гребне – мысль, они сплошным потоком рвут сознание любого человека. И лишь единицы счастливцев способны остановить их нескончаемый бег.
Океан постепенно утих. Теперь он казался зеркально гладким. Но нет-нет, да пробегала на ровной поверхности предательская рябь. Организм подавал незаметные в обычной жизни, зато сильно осязаемые сейчас, в свободном от помех мозгу, сигналы. Рука лежит на маленькой складке простыни, головка часов упирается в тыльную сторону ладони. Ступня чуть вывернута, и голень так неудобно покоится в едва ощутимом углублении матраса…
Когда-то Максим умел останавливать мысли всего на несколько секунд, потом их сверкающие искры вновь пробивались сквозь тонкую корку подсознания. Но со временем он научился давить любой бунт утомленного разума.
Постепенно мозг погас. Но едва блаженная пустота заполнила собой мир, откуда-то сверху обрушился столб яркого белого света, исцеляя и наполняя жизнью и тело, и душу. Желтые, зеленые, фиолетовые оттенки пробежали по уходящей в потолок сияющей колонне. Последнее, что увидел Максим перед тем, как заснуть – тусклая алая вспышка, за которой наступила незримая темнота…