«Пассажирский поезд номер двести два Адлер – Москва прибывает ко второму пути!» - прохрипел «матюгальник». За мутным окном, шипя и отплевываясь паром, проплыл силуэт паровоза. Заскрипели тормоза, и поезд остановился.
По недоуменным лицам спутников Максим понял, что они тоже все это видят и слышат.
- Назад! – воскликнул он. – Поищем что-то получше. И безопаснее.
Глава 7. И друг, и враг
Кирпичное здание автовокзала поблескивало стеклом и полированной сталью. Два маленьких автобуса с «мордой» грузовика ГАЗ – новеньких, словно только что с конвейера, рядком стояли на площадке.
В зале ожидания одинокий пассажир читал газету. Человек выглядел, точно рассеянный с улицы Бассейной – несуразная шляпа с выбивающимися из-под нее растрепанными волосами, круглые очки, распахнутый плащ, закатанные снизу мятые брюки. Увидев вошедших, он тут же бросился навстречу. Журнал с шелестом упал на пол.
- Вы не знаете, когда следующий автобус на Лабинск? Я отстал от поезда!
- Понятия не имею, - машинально ответил Максим, оглядываясь. – Вот же справочная.
В фанерной лакированной стене темнело полукруглое окошко.
- Там никого нет! Никого!
- Да нет же! Там девушка сидит!
В окошке маячила светловолосая голова.
- Нет никого! – повторил пассажир. – И расписания нет! Все потеряно! Я и так опаздываю! И вы – черствый сухарь! Идемте за мной, я вам покажу!
- Не хочу!
Незнакомец вцепился Максиму в одежду и стал трясти.
- Нет, ты пойдешь со мной!
- Да отстань ты!
Максим закричал и очнулся в кресле в зале ожидания. Спутники склонились над ним. На лице Клима застыло печальное и озабоченное выражение. Толян побледнел от страха: он понимал, что без проводника живым ему из Зоны не выйти. Громилы остались бесстрастными: телохранителей учат скрывать чувства.
Но сейчас Максима не интересовали переживания товарищей. Все его внимание было приковано к валявшейся на полу газете.
- Литературка, - прокомментировал он.
Клим посмотрел на него, как на тяжелобольного пациента.
- Литературная газета. Номер три. Седьмое января тысяча девятьсот пятьдесят восьмого, - Максим, вскочил, подобрал несколько листов и прочитал: - Человек на колесах…
- Это про наркоманов? – неожиданно для всех спросил Борис.
Максим покрутил пальцем у виска.
- Нет, про железнодорожников. Вот написано же: поезд подходил к Оренбургу. Я смотрю из окна на желтую степь с белыми пятнами снега… Давайте отдохнем. Призраков вроде как больше не ожидается.
- Когда ты один в Зону идешь, как ты от них отбиваешься? – Клим принялся открывать и раздавать всем консервы. – Мы сначала тебя трясли, потом я кулаком по голове тебе вмазал. Как ты и говорил.
- Правильно сделал. Когда я один, призраки не такие прилипчивые. Я всегда могу с ними договориться. Спасибо одному талантливому ребенку. Научил.
Максим ел свой любимый «Завтрак туриста» с хлебом, запивал все это минералкой и одновременно пробегал глазами газетные статьи.
- Вот про театр, - бормотал он с набитым ртом. – Фу, не люблю театралов. Заносчивые, напыщенные и самолюбивые болваны. Считают, что кроме театра и драматургии другого искусства нет. А собственно литература-то будет?
- Чего ты там бредишь? – Клим улыбался, слушая сентенции Максима.
- Отстань от меня срочно! Не до тебя. Ага! Некрасов, Толстой… Алексей Николаевич. Они ж умерли уже. Некромантия какая-то по-советски.
Максим сложил газету, засунул ее себе в рюкзак и ткнул Клима в бок.
- Идем со мной. Осмотрим остальные помещения. Ты мне нужен, если вдруг еще призраки появятся.
- А мы? – недовольно спросил Толян.
- А вы – ни с места! Сидите тихо. Тогда с вами ничего плохого не случится. Хорошего, правда, тоже.
Прежде всего, Максим осмотрел справочную и кассу по продаже билетов. К своему облегчению, он не увидел истлевших скелетов за столами. Зато старинные кассы уцелели полностью. В высунутых, точно языки из пасти, поддонах раскрытых ящиков, даже были видны купюры.
Максим забрал все деньги – получилось больше полутора тысяч рублей банкнотами сорок седьмого года.
- Грабитель, - прокомментировал Клим. – Полиции на тебя нет.
Как будто в ответ на его слова перед Максимом появился милиционер в синей советской форме.
- Пройдемте, гражданин! Составим протокол за воровство!
Максим рванулся в сторону, но милиционер схватил его за рукав и ударил по голове кулаком. Из глаз посыпались искры. Все вокруг потемнело.
Максим пришел в себя на полу. Клим помог ему подняться:
- Снова призраки? – спросил он.
- Да. Брать отсюда ничего нельзя. Но очень хочется.
- Зачем тебе это старье?
- Если я скажу, что хочу продать банкноты бонистам, это будет неправдой. У меня на них свои планы. Так что пусть лучше все это богатство остается здесь. Целее будет.
Максим вернул купюры в ближайшую кассу и захлопнул денежный ящик. Краем глаза он увидел, как девушка-кассир за соседним столиком одобрительно кивнула. Ее не накрашенные губы прошептали что-то вроде «когда всерьез понадобится, тогда и возьмешь».
Максим потянул Клима за руку, вышел в коридор и спустился по лестнице в подвал. Здесь валялись брошенные листы фанеры, да у стены стоял советский велосипед ЗиФ. К рулю были прицеплены два ключа – наверное, от одного из автобусов. Интересно, куда исчез водитель?
- Зачем ты меня сюда привел, Сусанин? – Клим явно нервничал, но старался этого не показывать.
- Поговорить. Ты ведь пошел с нами не просто так. Кем бы твои кураторы ни были, они дали тебе какое-то задание. Я думаю, что ты должен меня убить. Вот он я, перед тобой. Стреляй!
- Сейчас? Ты совсем чокнулся? Нам без тебя отсюда не выбраться. Так что я, пожалуй, воздержусь от глупостей.
- Тогда убей меня у периметра. Когда я выведу вас отсюда.
Максим опустил руки, выпрямился и гордо поднял голову, словно партизан перед казнью. Клим от души рассмеялся.
- Герой, герой, что сказать? Да что ж тебя тянет на радикальные выводы? Ты прав, но только наполовину. У меня действительно есть задание. Присмотреть за тобой. Ты ведь, когда устроил резню в полиции, убил три десятка человек просто силой мысли и вроде бы застрелился. А потом ты вдруг объявился снова…
- Тогда посадите меня в тюрьму.
На этот раз Клим нахмурился и постучал себя по лбу.
- Не смешно, знаешь ли? В уголовном кодексе нет статьи за убийство с помощью паранормальных способностей. И вряд ли когда появится. Те трупы списали на несчастный случай – утечку ядовитого газа. Чушь, зато правдоподобно.
- Фирсова-то я грохнул из ружья.
- Самоубийство на почве галлюцинаций, вызванных отравлением. Тебя… и таких, как ты, решили оставить в покое – кто знает, на что вы еще способны?
- Спасибо вам, боярам, что разрешили непокорным холопам жить не тужить, - издевательски прокомментировал Максим. – После того, как не получилось с нами справиться. Вы очень старались извести нас.
- К счастью, таких, как ты – единицы. Ваше влияние ничтожно. Правда, надо отдать должное. Вы оказались серьезным противником. Да и Зона – ваш дом родной. Растворитесь на просторах «свалки» – потом ищи ветра в поле. Сюда соваться просто так дураков нет. Так что играйтесь в своей песочнице, сколько хотите. Вот когда вы с простыми людьми взаимодействуете – тут нужен контроль.
Максим недоверчиво смотрел Климу в лицо. Тот говорил правду. Вернее, он честно повторял сказанное кураторами. Но насколько правдивыми были они сами? Сейчас никто не мог дать на это ответ. Как никто не мог и сказать, на какое время оставили в покое «особенных» людей.
Неожиданно Максиму, вопреки тонкому предчувствию, пришла в голову, как показалось ему самому, блестящая мысль. Грубый разум заглушил дар предвидения.
- Я понял твое истинное задание! – воскликнул Максим. – Тебе приказали перехватить артефакт. Увести его у Толяна из-под носа.
Клим хмыкнул, поскреб подбородок и кивнул:
- Ты удивительно проницателен. Допустим, так. И что ты теперь будешь делать?
- Ничего. Ваши разборки за хабар – это ваши личные разборки. Я же, со своей стороны, не могу гарантировать даже то, что мы вернемся назад.
- Ты… что? – вытаращился Клим. – Я думал, ты – крутой спец…
- А кто в Зоне вообще может что-то гарантировать? Все течет, все меняется. Другой вопрос, что со мной у вас шансов уцелеть намного больше, чем если бы вы здесь гуляли сами по себе.
- Согласен, - Клим посмотрел в сторону лестницы. – Нам пора возвращаться. Толян, скорее всего, уже нервничает.
Максим вернулся в зал ожидания. Толян, сцепив руки в замок, измерял шагами помещение. Он ходил туда-сюда и что-то бормотал себе под нос.
- Наконец-то мы вас дождались! – воскликнул Толян, увидев Максима. – От скуки чуть не умерли. Только не говори, что мы будем ночевать в этой дыре!
- Нет. Мы идем дальше. За мной!
Максим нацепил рюкзак и вышел на улицу. Моросил мерзкий прохладный дождь. Сразу захотелось вернуться обратно в автовокзал, под крышу. Но время не ждало.
Толян состроил кислую мину, схватил Максима за руку и указал на сверкающие краской автобусы:
- Может, прокатимся с ветерком?
- Можно попробовать. Только я не умею водить машину. На гусеничном тягаче катаюсь, а с колесной техникой не дружу.
Толян расхохотался:
- Здесь и без тебя есть, кому водить!
- Тогда не возражаю. Попытка не пытка.
Клим сел на место водителя, взял у Максима ключи, вставил их в замок зажигания и повернул. Потом несколько раз надавил не педаль механического стартера. Мотор для приличия немного сопротивлялся попыткам его запустить, но быстро сдался, чихнул и загудел характерным, высоким звуком ГАЗовских моторов.
Глава 8. Забытая деревня
Клим по командам Максима повел автобус вдоль железнодорожных путей. Машина, переваливаясь на выбоинах, неторопливо катила по автомобильной колее под насыпью. Мелькали почерневшие шпалы, один за другим сменялись погасшие светофоры и, казалось, этой дороге не будет конца.