- Зато я удивляюсь всему и не понимаю, насколько я здесь застрял. Жду какой-нибудь знак, но пока что-то глухо. Может, сегодня что-нибудь случится? Новый год все-таки. Хочется чуда. Хорошего чуда, разумеется.
Но в новогоднюю ночь так ничего и не произошло. Советская жизнь шла своим чередом.
Только двадцатого января в дверь позвонил неприметный молодой человек в потрепанном пальто, во внутреннем кармане которого лежали «красные корочки». Но, разумеется, сотрудник госбезопасности не стал их предъявлять.
- Мособлгаз, - представился он и показал заказ-наряд. – Проверка газового оборудования.
Несколько минут молодой человек совершал магические пассы над плитой и краном, потом выдал квитанцию:
- Все в порядке. Утечек нет. Хозяйка, распишитесь здесь и здесь.
Татьяна поставила закорючки. Молодой человек хлопнул дверью. После него осталась только бумажка на столе да тонкий аромат духов.
Максим вышел из комнаты, откуда наблюдал за незваным гостем:
- Обмельчали нынче гебешники. При Сталине просто вломились бы, заломали руки да уволокли меня на Лубянку. А сейчас – оттепель.
Таня неожиданно взъелась:
- Откуда ты знаешь, что это был сотрудник… органов?
- Их же за версту видно. К тому же у него в кармане удостоверение. На имя Фирсова Бориса Анатольевича. Я знал деда, знал сына и внука, теперь вот встретился с отцом семейства. У них там династия особистов, похоже.
- Как ты узнал об удостоверении? Ты что, этот… как их называют… медиум?
- Нечто вроде. Говорю же: этих видно сразу. Поверь моему опыту. А можешь и не верить. Все равно пора уезжать. Пусть советский быт и пришелся мне по душе. Спокойный, неторопливый. Не то, что дурацкая суета двадцать первого века. В жизни попаданцем быть скучно, надо сказать. Это тебе не автор тудей.
- Куда… Далеко ли ты поедешь? Не в артель же «Красные шкуры»?
- Понятия не имею. Может, действительно в какую-нибудь охотничью артель? Деньги понемногу тают. Даже в Советском Союзе надо работать, чтобы выжить. Вернее, тем более в Советском Союзе.
Таня задумалась на секунду и воскликнула:
- Я знаю! У меня был один знакомый – Саша Колеватов. Он сам из Свердловска, жил в Москве, работал с моим покойным мужем в одном «ящике». После той истории… того несчастного случая, вернулся обратно. Я напишу ему записку. Может, он куда-нибудь тебя пристроит. Только обещай мне одно.
- Что?
- Записку ты передашь ему лично в руки. Только лично в руки. Его матери, близким или друзьям – ни слова. Они могут тебя сдать… Вернее, обязательно сдадут.
- А Саша – нет?
- У него другие моральные установки. Он многое пережил тогда… во время катастрофы. Многое осознал.
- Понимаю. Мои самоходные артиллерийские установки тоже когда-то развернулись на сто восемьдесят градусов, - горько пошутил Максим. – Идеалы рухнули навсегда. Глаза открылись. А жаль. Уж лучше бы я остался в сладком неведении.
Таня взяла листок, черкнула несколько слов и размашисто расписалась. Максим аккуратно сложил и убрал записку в карман:
- За неимением электронной почты пользуемся бумажной… Знаешь что? Я оставлю тебе калькулятор. В длительное пользование. Потом вернешь.
- Каким образом? – Таня изумленно моргнула.
- Все просто! Отвезешь машинку на станцию Курганная на юге. Там под второй лавочкой справа, из стены вываливается кирпич. За ним – бывший тайник, давно пустой. Туда и положишь калькулятор. Он меня дождется.
- Сложный путь…
- Но реальный. Я бы подарил тебе машинку – в моем времени нет проблем купить новую. Но у тебя может возникнуть соблазн передать ее в какой-нибудь НИИ. Для анализа технологий. Последствия могут быть чудовищными. История пойдет совсем другим путем.
Таня насупилась и сжала кулаки:
- Как ты только посмел так подумать?
- И тем не менее.
- Хорошо. Я обещаю: сделаю все, как ты говоришь.
Таня говорила правду. Искренне и от души. Максим обнял ее за плечи:
- Хватит дуться: у нас мало времени. В бега рвану завтра с утра: вряд ли чекисты вломятся к нам этой ночью. Должна быть еще пара визитов «разведчиков» вроде нашего липового газовщика.
Максим прижал Таню к себе, потом отстранился и ушел складывать вещи.
Глава 33. На стол колоду, господа или игра в карты в 1959 году
Прощание было пронзительным, но недолгим. Таня поцеловала Максима в щеку и спросила:
- Посидим на дорожку? – в глазах ее стояли слезы. – Я привыкла к тебе, пусть ты живешь у меня всего два месяца. Без тебя вновь будет пустота. Уедешь – буду выть волчицей. Как в тот день, когда я потеряла мужа… Ты мог бы еще немного остаться у меня, если бы не эти… Но как они тебя нашли?
- Доброхотов много. Кто-то позвонил в контору: мол, подозрительный человек маячит в соседней квартире. Надо бы проверить. Чекисты, конечно, не знают, откуда я прибыл. Думают, я – шпион или диверсант. Тебя используют втемную, как приманку.
- Это низко и подло!
Максим горько усмехнулся:
- Работа у них такая. Зато тебе ничего не грозит. Они ж не дураки подставляться и засвечивать всем подряд свои методы. Меня арестуют… или я все-таки успею сбежать, а ты так и будешь ходить на работу. Не сталинские времена. И даже не андроповские. До свидания, Таня. Вернее, прощай.
Максим поднялся, взял рюкзак, сумку с одеждой и зачехленное ружье, еще несколько секунд смотрел в лицо подруге, словно стараясь запомнить ее на всю жизнь, и только тогда вышел из квартиры.
«Хвост» он заметил сразу. Тот же самый «газовщик» Фирсов ждал его на станции. Поэтому Максим поехал на электричке в область и незаметно для соглядатая покинул ее через пару станций. Только после этого он пересел на поезд в Москву.
На Ярославском вокзале Максим сразу бросился к кассе:
- Нужен один билет до Екатерин… Свердловска.
- Остался только плацкарт на омский поезд. Место у туалета. Отправление через двадцать минут.
- Да все равно. Меня устраивает.
Уже в поезде, лежа на верхней полке, Максим вспомнил, что забыл положить в рюкзак провиант. Весь запас еды теперь состоял из пары банок сгущенки, «завтрака туриста» да засохшего хлеба.
- Ну и ладно, - пробурчал Максим сам себе. – В ресторан схожу.
- Вы что-то сказали? – спросила пожилая женщина – единственная соседка по купе. Остальные полки пустовали – места у туалета не пользовались популярностью даже у невзыскательных советских граждан.
В вязаном свитере, шерстяной юбке и цветастой шали, повязанной на шею, соседка выглядела как торгующая семечками базарная бабка.
- Нет. Тихо сам с собою… Думаю просто.
- Думать – вредно! Мысли приводят к крамоле. Знаете, сколько раз…
- Как скажете.
Максим отвернулся к стене и тут же уснул. Ему не мешали ни разговоры, ни детский смех и плач, ни песни под гитару, которые пела студенческая компания в соседнем отсеке.
Он спал весь остаток дня и всю ночь – сказалась вполне обоснованная паранойя насчет слежки, вымотавшая нервы. Когда же Максим проснулся, то первым делом поплелся в вагон-ресторан. Не то, чтобы есть очень хотелось, но надо было подкрепиться. Иначе можно и в ящик сыграть. К тому же необходимо кое-что проверить…
В ресторане Максим взял стандартный набор – суп и вермишель с кусочками мяса под соусом. Как ни странно, стоило все это не очень дорого – чуть больше пятнадцати дореформенных рублей.
Поезд бодро отстукивал колесами где-то между Кировом и Пермью. Сюда еще не добралась ни электрификация, ни тепловозная тяга. Состав шел под паровозом, то и дело останавливаясь набрать воду. За окном тянулись унылые заснеженные поля, редкие, почти прозрачные перелески, иногда мелькали настолько захолустные деревни, что при взгляде на них в голове невольно возникал вопрос: «Как? И здесь люди живут?»
Параллельно железной дороге проходило автомобильное шоссе. Поезд обгонял редкие грузовики, но во время очередной стоянки машины брали реванш.
Максим только делал вид, что безразлично смотрит в окно. На самом деле он незаметно «сканировал» посетителей: вдруг кто-нибудь из них – сотрудник спецслужб, «хвост»? Но ни у кого в карманах не оказалось зловещих «красных корочек». К тому же интересы пассажиров ограничивались исключительно меню. Но расслабляться не стоило: «хвост» мог и не ходить в ресторан, а, напротив, слиться с основной массой пассажиров в плацкарте или купе.
После обеда Максим вернулся в вагон.
- В ресторане был? – недовольно спросила пожилая соседка по купе. – Богатый. Шикуешь!
- Там вроде все недорого…
- Это смотря для кого! Ты проживи на зарплату в шестьсот рублей, я на тебя посмотрю… «недорого»!
Она достала из сумки газету, три яйца, хлеб, чеснок и кусок жареной рыбы. По вагону поплыли отвратительные миазмы. Впрочем, никто на них не обратил внимания: подобные же «ароматы», с небольшими вариациями, доносились из всех без исключения купе. К ним примешивались табачная вонь из тамбура и запах дешевой водки.
- Хоть топор вешай… - прокомментировал Максим.
В конце концов он махнул на все рукой, ушел из своего вагона в соседний, купейный и встал у окна, облокотившись на раму.
Вдруг в проходе, словно из воздуха, появился маленький худой человек в костюме – сером пиджаке и брюках. Маленькие усики под носом делали его похожим на какого-нибудь конферансье. Взгляд прозрачных глаз был прямой и честный. Но душа отливала беспросветной чернотой. Так всегда бывает у шулеров.
- Вы-то мне и нужны! – вдруг воскликнул маленький человек, загораживая дорогу. – Нам четвертого не хватает!
- Пульку расписать? – Максим незаметно проверил в кармане пистолет. – На деньги?
- На просто так играть скучно. На интерес, конечно.
- Ладно. Пойдемте.
Маленький человек открыл дверь в купе. Его подельник оказался добродушным и приветливым мужчиной – коренастым, сильным на вид, с залысинами на правильном круглом черепе. Третий игрок, с заметным брюшком, в дорогом по советским меркам габардиновом костюме, напоминал партийного деятеля – типичного советского чиновника. Он самодовольно улыбался, то и дело поправляя черные очки. Наверняка «богатенький Буратино» рассчитывал сорвать неплохой банк, но оба «кота Базилио» строили другие планы.